Праздник 2 февраля

Сегодня у нас в городе праздник. Завершилась Сталинградская битва, положившая начало коренному перелому Великой Отечественной войны. Можно говорить долго, бесконечно долго и о беспримерном героизме простых жителей и даже детей, о жертвах и преступных ошибках. Все это, впрочем, широко известно и доступно. Ваше внимание сегодня я хочу обратить не на грандиозные исторические события, напротив, казалось бы на то незначительно малое событие тех времен, которое постепенно прорастает как семя, и заставляет нас иначе думать, иначе видеть мир.
Я думаю не надо рисовать картины ненависти сталинградцев к немцам. Можно на фото тех времен увидеть торчащие из сугробов немецкие флаги, а если присмотреться, то сугроб, на самом деле, - это слегка заметенный снегом немецкий солдат, а флаг торчит… сами догадываетесь откуда. Солдата плохо видно, потому что перед расправой их обычно раздевали до белья. Одна старушка жаловалась мне как-то, что ей выпала такая несчастная доля – обслуживать пленных немцев на раздатке. Протягивая свои руки к еде, они умоляли: «хлеба, хлеба…». Некоторые протягивали вещи, золотые часы, чтоб получить еще кусочек хлеба. «Как я могла у них что-то взять? Я их видеть не могла, я брезговала дотрагиваться до посуды, из которой они ели. Яду бы я им положила с большей радостью, чем каши. Как я плакала дома. За что мне это? Фрицев кормить!»
Возможно в такой обстановке заканчивал свои дни незаурядный человек Курт Ройбер.
Он родился 26 мая 1906 года в Касселе в религиозной семье, учился теологии в Марбурге, служил священником в деревенской церкви в Вихмансхаузене. Он открыто критиковал национал-социализм. Но ему удалось избежать участи многих своих коллег священников — немецкого концлагеря. Он оказался под Сталинградом в качестве врача 16-й танковой дивизии. Известно, что он со стыдом описывал зверства фашистов под Сталинградом, по возможности помогал советским военнопленным, сохранились его рисунки русских детей и женщин, которые отличаются удивительной чистотой. «Каждое лицо для него было прозрачным…» — скажет потом его жена, до которой дошли 150 изображений «людей Востока».
23. 11. 1942 г. была завершена  изящнейшая операция «Уран», разработанная Г. Жуковым - окружение сталинградской группировки германских войск и их союзников ( 22 дивизии и 160 отдельных частей). В это время как раз немецкие протестанты отмечали «день поминовения усопших».  Ройбер описывал в дневнике, тот ужас и смятение, который охватывал души попавших в окружение немцев.
Накануне Рождества, врач заперся в своем блиндаже и стал доступными средствами украшать свое жилище к Рождеству. Среди его работ оказалась нарисованное куском угля на обратной стороне русской географической карты изображение Мадонны с младенцем Христом. Этот рисунок известен как «Сталинградская мадонна».

На рисунке сохранились наддписи: «[Зима]. 1942. Ночь в котле. Крепость Сталинград. Свет, жизнь, любовь».
Эта работа произвела глубокое впечатление на немцев: «Каждый, кто входил в его землянку, восхищенно замирал на пороге. Многие начинали плакать. К величайшему смущению Ройбера, его блиндаж в Рождество превратился в место паломничества, некое подобие святилища, куда солдаты приходили помолиться». В первый день после Рождества 1942 года температура в междуречье Волги и До­на упала до минус 25 градусов. От холода и истощения погибло значительное число солдат Вермахта. Землянка, в которой была написана и некоторое время находилась картина, была уничтожена прямым попаданием бомбы через неделю. Сам К. Ройбер в это время находился в госпитале.
К этому времени его «Сталинградская Мадонна» и другие рисунки  были отправлены уже в Германию к жене и детям. Сам Курт Ройбер скончался в лагере для немецких военнопленных в Елабуге 20 января 1944 г.
В 1983 г. картина была передана детьми Ройбера в Церковь Памяти Кайзера Вильгельма в Берлине, ФРГ
В 1990 году Сталинградская Мадонна» была освящена тремя представителями православной, католической и протестантской церквей.
Участие Богородицы к Сталинграду находило себя и в других знамениях.
Митрополит гор ливанских Илия (Салиба), ушел в затвор. В каменной пещере, без пищи и сна он молился о судьбе России. На третьи сутки в огненном столпе ему явилась Богородица, объявившая, что он избран, что бы передать определение Божие о России, если оно не будет выполнено, Россия погибнет. Должны быть открыты храмы, священники возвращены из тюрем и фронта. Ленинград не должен быть сдан. Он должен быть обнесен чудотворной иконой Казанской Божьей матери. Перед этой иконой в Москве должен быть отслужен молебен. И Казанская Божья матерь должна отправиться в Сталинград, который сдавать нельзя. Икона должна идти с войсками до границ России.
Как известно, это было исполнено, Казанская икона Божьей Матери была ввезена в Россию и посетила Сталинград, откуда началось изгнание оккупантов.
 
Использованы материалы:
Россия накануне II-го пришествия. Изд. Свято-Троицкой Сергиевой лавры. 1993. С. 239. http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/441637
http://gewinn.ucoz.ru/blog/2008-02-03-34
 
И специально для IvLIM
(не помню, где начали дискуссию про эвакуацию из Сталинграда детей)
23 августа В 15 часов 18 минут мирную тишину города взорвал сигнал воздушной тревоги. Перед решающим наступлением фашистское командование решило провести воздушную операцию, чтобы облегчить дело.
 
В это время на заседании городского комитета обороны было решено составить обращение к сталинградцам. В полуразрушенной типографии рабочие в считанные часы подлатали оборудование и отпечатали листовку: "Товарищи сталинградцы! Не отдадим родного города, родного дома, родной семьи. Сделаем каждый дом, каждый квартал, каждую улицу неприступной крепостью..."
 
Когда жители прочтут обращение, около пятидесяти тысяч горожан уже будут погребены под руинами, десятки тысяч - ранены. Вот как вспоминают тот кошмар оставшиеся в живых.
 
"Первый день бомбежки запомнился мне на всю жизнь, - рассказывает Любовь Захаровская. - Мне было тогда 11 лет, и мы жили на Дар-горе. Мама послала меня отнести дедушке табак. Вдруг небо стало черным от самолетов, и в какие-то минуты город стал неузнаваемым. Было темно, все кричали и бежали кто куда. Рядом, в 14-й школе, располагался госпиталь. Раненые разбегались. Кипел асфальт, горела земля, горели люди и животные. Это был настоящий ад. Самолеты летели низко, и немцы стреляли из пулеметов по людям. В этом аду погибли мама и брат. Остались мы с сестрой, которой было 17 лет".
 
А вот что вспоминает о том черном для города дне тогдашний начальник Сталинградского управления НКВД Александр Воронин:
 
"На город надвигалась громадная тень от двухмоторных "Хейнкель-111". Каждый самолет нес до четырех тонн бомб, и среди них фугасные, предназначенные для разрушения жилых кварталов, цехов заводов, укрытий. Неисчислимое количество зажигательных бомб посыпалось на город, рождая сотни пожаров... Для бомбежки самолеты летали челночно: отбомбившись, они уступали место новым бомбардировщикам, а сами тем временем заправлялись на аэродромах смертоносным грузом и вылетали вновь".
 
Даже командный пункт ГКО, расположенный под землей в Комсомольском скверике, что в самом центре города, просуществовал недолго. Построенный наспех, в надежде, что бомбоубежище не понадобится, он был уничтожен в первые же часы...
 
Много лет спустя председателя ГКО Алексея Чуянова спросили: "Почему вы людей не спасали?" Тот в ответ руками замахал: "Даже заикаться об эвакуации нельзя было". И рассказал, как звонил Сталин и требовал принять все меры, чтобы не допустить эвакуации. "Эвакуация, - сказал вождь, - это паника".
 
Вспоминает бывший командир катера N 44 капитан I ранга в отставке Георгий Захаров: "Охваченные ужасом женщины и дети бежали толпами к берегу Волги, пытаясь там найти спасение. Туда же бежали и ползли раненые. Тяжелораненых бойцов и жителей санитары везли на подводах или просто несли на носилках или на руках. У пристаней и причалов скопились десятки тысяч людей. А фашистская авиация нещадно бомбила и обстреливала их. Женщины и дети в прибрежной круче руками рыли себе норы, в которых искали спасения от стервятников, и ожидали переправы".
 
Запоздалая эвакуация будет организована только на следующий день. Военный историк, директор Музея-панорамы "Сталинградская битва" Борис Усик рассказал, что за один лишь день 24 августа за Волгу было отправлено около трехсот тысяч человек. Борис Григорьевич назвал и другую цифру. За время битвы в городе погибли примерно 220 тысяч человек. Чуть ли не четверть из них - в первый же день бомбежек.
 
Мир доселе не видывал ничего подобного. За один день воздушной операции летчики 4-го германского воздушного флота генерал-полковника фон Ритгофена практически уничтожили крупный город. Они взлетали с полевых аэродромов под Морозовском и Тацинской. Рядом пролегала железнодорожная ветка, и фашисты могли бесперебойно снабжать свои эскадрильи всем необходимым. Две с половиной тысячи самолето-вылетов... Небо действительно было черным. Более тысячи самолетов имел фон Ритгофен, чтобы выполнить поставленный Гитлером приказ...
http://www.trud.ru/issue/article.php?id=200108231540801