Кривая дорожка.

В ночь с 6 на 7 июля Петька возвращался с дальнего борисовского покоса за рекой. Не желая тащиться в обход по мосту, он переплыл реку и направился через лесок. Дорога , по которой Петька шел, называлась «кривая» и имела дурную славу среди местных. Говорили , что раньше здесь было болото , где утопилась местная ведьма Карпатиха, мать одинокой нелюдимой доярки Дарьи по прозвищу «Хохлуша», но в один прекрасный день пришли люди и осушили злачное болото. Болота нет, а дурная слава есть.
Петька приезжал в деревню на все лето. Оставлял в Оренбурге друзей, комфорт, суету и пыль , бросал целый ряд важных для любого городского парня дел и на все лето приезжал в Борисовку к деду и бабке. В селе его считали своим и к городским не относили, когда Петька подрос, то стал помогать деду летом с сенокосом, потом даже работал летом в колхозе. Так и было в этот раз колхозники убирали сено на дальнем покосе , а Петька отпросился пораньше , чтобы успеть на сеанс нового фильма, привезенного из райцентра. После кино были обещаны танцы.
В местные суеверия Петька не верил, Карпатиху не знал, равно как и ее дочь, поэтому шагал бодро, не оглядываясь и не озираясь, в руках у него была сумка из-под домашнего бабушкиного обеда, в которой бряцали складной нож и железная кружка.
Насвистывая веселую песенку, Петька, однако, сразу заметил какое-то движение в кустах. Прислушавшись, он услышал хрюканье , раздвинув кусты Петька увидел свинью , которая в лунном свете на открытой поляне казалась совсем белой, но что-то было не так в этой свинье. Хрустнул сучок, свинья подняла голову и ,взглянула на Петьку горящими как две свечи глазами, зловеще хрюкнув, ринулась на Петьку. Не ожидая такого поворота событий, Петька растерялся, но увернулся. Ни одна деревенская свинья в своем уме не кинется на человека. «Обезумела от страха и темноты» -пронеслось в голове паренька. Петька вспомнил, как дед рассказывал, успокаивая бугая, колхозного племенного быка, ему вставили в нос кольцо, чтобы реагируя на боль бык, был более покладистый.
Тем временем свинья заходила на вторую атаку. Петька ,понимая , что исход может быть не в его пользу, выхватил из сумки нож и полоснул скотину в районе головы. Ножик был не большой , зарезать свинью не смог бы. Свинья взвыла от боли и рванула в сторону в кусты , повизжав , исчезла из виду.
Ошарашенный таким событием Петька пришел домой, в кино уже не хотелось, на танцы тоже, перед глазами стояла свинья с горящими как уголья глазами.
Петька метался в бреду всю ночь , бормоча: «Что-то в этой свинье не так! Какая-то она не такая!». Утром , проснувшись, он ,в первую очередь, увидел над собой испуганные глаза бабушки , у стола собирал инструменты в портфель сельский фельдшер Александр Николаевич, попрощавшись он ушел, оставив на столе рецепт.
По словам бабушки, она ночью проснулась от криков Петьки. Он кричал о какой-то свинье . Под утро дело стало еще хуже и дед сходил за «фелшером». У Петьки оказалась сильнейшая простуда, и он пролежал целую неделю с температурой под сорок.
За время болезни Петьку несколько раз навещал его закадычный дружок Ленька, от него он и узнал, что в ту ночь случилось еще одно происшествие . Кто-то порезал спящую в пьяном беспамятстве Хохлушу и теперь у нее на лице безобразнейший шрам. Петька никому не рассказал о свинье ночью, боясь, что лечить его могут не только от простуды, но и от помешательства.
Выздоровев, Петька еще раз навестил поляну на бывшем болоте и нашел свой ножик. Событие той ночью круто изменило Петькину жизнь. Он уже не отмахивался от разговоров на тему суеверий и потусторонних сил. Нет, Петька не стал бояться каждого чиха в неурочный час, он просто уяснил для себя, что есть тот мир, о котором мы ничего не знаем. Из бабушкиных рассказов Петька помнил, что Карпатиха в купальскую ночь превращалась в свинью и летала на шабаш в таком срамном обличие. «Спасение от нее было только в чудотворной молитве к Богородице»- эти бабушкины слова врезались в память мальчика.
Петька краем уха всегда прислушивался , когда заходила речь о Хохлуше. Пьющая непутевая баба умерла также странно, как и ее мать, пьяная замерзла под Рождество. А так как жила одиноко на отшибе села то хватились ее лишь тогда , когда второй раз не вышла на работу. Нашли Хохлушу в собственном дворе, присевшую на крылечке. Выражение лица мертвой доярки было такое, будто перед смертью она увидела что-то ужасное, страшнее чего не бывает. Похоронили Хохлушу за колхозный счет на сельском кладбище, после того как приехал участковый и написал соответствующий акт. Имущество Хохлуши перешло государству. Саманный домик стал ветшать, вскоре обвалился совсем, место поросло бурьяном о Карпатихе и Хохлуше остались лишь легенды одна страшнее другой. Этими легендами, наверное, и сейчас пугают сельские бабушки своих озорных внуков, чтобы меньше шалили и боялись ходить, куда не нужно.
Петька вырос, получил образование и стал Петром Михайловичем , инженером на одном городском заводе. В Борисовку ездит редко, родственников там почти не осталось, да и деревня уже не та: нет колхозного машинного двора, где он целыми днями пропадал с дедом, нет колхозной фермы, где можно было попить молока, посмотреть на глупых телят и подразнить колхозного быка. От вида пустого скотного двора, заброшенных полей становится грустно, как на погосте. На бывшее болото Петр Михайлович больше не заходил ни разу.