Пещерный дядя. На службе.

Продолжаю цикл историй от Пуськи об её придуманном друге - Пещерном дяде. Свято обязуемся размещать их не реже одного раза в неделю!

История вторая. Операция "Захват".

Когда Пещерный дядя был молодой, он служил в армии, и командиром у него был Илья Муромец. Богатырём, значит, был.
Как-то ехал Пещерный дядя с работы, а навстречу ему бежит бабушка Красной Шапочки. Он остановился и спрашивает её:
- Ты чего это по улице больная бегаешь? Айболит у тебя что, зря два дня сидел? Или ты симулянтка, что так здоровье своё не бережёшь?
А она ему, запыхавшись, отвечает:
- Да какое там здоровье, когда внучка моя в обед домой ушла и не вернулась до сих пор! Я ей звоню по мобильнику, а он - недоступен.
-И где ж это она загуляла? - спросил Пещерный дядя.
- Что ты, - замахала руками на него Бабушка, - она у нас девочка порядочная, хозяйственная, да и Мальчик-с-пальчик уже её замуж позвал, так что не гуляет она, к свадьбе готовится. Собиралась только к Василисе Прекрасной зайти за модными журналами - платье же надо шить, а кто в моде лучше Василисы разбирается? Так это через три сосны! Уже давно бы вернулась. И у Василисы Золотое блюдечко молчит! Не к добру это, ох, не к добру!

И поехали они к Василисиному дому. А там двери нараспашку, всё вверх дном, шкафы раскрыты, одежда по всему дому валяется. Скатерть на столе одним краем держится, посуда побита, а наливное яблочко (то, что по Золотому блюдечку катается) надкусанное на полу лежит.
Бабушка как увидела этот бедлам, сразу за сердце схватилась, и в обморок падать. Пещерный дядя схватил её за воротник и говорит:
- Ты погоди-ка помирать ещё! То, что тряпки везде - так это девицы твои раскидали. А что посуда битая, да мебель перевёрнутая - разберёмся.
Вышел он на порог, достал свою баллистическую стрелу, и пустил в поле. Она летела, летела, а потом там ка-а-ак БАБАХнет! И сразу земля задрожала.
Только это не от взрыва. Это Илья Муромец прискакал лохматый и с соломой на голове. Он сам толстый, но не оттого, что ест много. Просто толстый. И сильный. И конь у него такой же - толстый, чёрный и сильный. А ещё зубастый. Слез Муромец с коня, почесал живот и говорит:
- Опять ты, Дядька, на два стога промахнулся. Чё случилось-то?
Только спросил, а Бабулька так заголосила, что пришлось Дяде её опять за воротник взять и тряхнуть посильнее, так что у неё в шее аж хрустнуло. Зато Бабушка от этого замолчала, головой закрутила по сторонам, и как-то повеселела даже. Говорит, хендрос вправили.
А Илья стоит обалдевший, головой мотает, как пьяный.
- Жаль, - говорит, - что Соловью зубы повыбивали, Вас бы двоих на Евровидение, Витос бы без работы остался. Новый стиль бы в музыке изобрели - Бабсол называется.
И вдруг как прикрикнет на неё: - Говори по делу, что стряслось?
Ну, рассказали они ему всё, ещё раз дом и вокруг дома тщательно осмотрели - ничего! Вдруг слышат, в кустах какое-то чавканье. Ветки раздвигают... А Бабушка опять в крик и бегом туда:
- Что ж ты, скотина такая, мясо трескаешь! Да я в твою Славянскую клинику столько мухоморов насобирала на лекарства, что уже руки почернели! Сою он любит! Вехетарианец фигов! Дал же Бог муженька!
И так разошлась, что пришлось Пещерному дяде одной рукой ещё разочек её тряхнуть (у ней теперь в пояснице захрустело), а другой Илью ухватить, потому как он от Бабкиного ультразвука глаза закатил и кулаками махать, куда ни попадя, стал (всё ж общение с Соловьём Разбойником даром не проходит, Хотя, Илья-то с детства сильным здоровьем нигде не отличался, кроме как поспать). Заварилась каша мала, а когда он клубок этот о двенадцати конечностях растащил, все увидали старого волка с подбитым газом и сломанную корзинку Красной Шапочки.
- Сожрал? - Спросил Илья Волка с притворной жалостью, медленно сжимая кулаки.
- Ага! Ик! - ответил Волк, и быстро добавил, - уж больно вкусные были! Эта ж зараза меня одной травой кормит! Козе траву - и мне, корове траву - и мне.
- Ах ты - негодник! Не травой, а салатами! - возмутилась Бабушка.
- А, один хрен, - махнул рукой Волк.
- Нет, там и петрушка, и сельдерей, и укропчик...
Илья взялся за голову, да как закричит: - Молчать всем! Какой укроп! Ты, скотина, зачем внучку съел с Василисой?
Волк аж с лица спал: - Кто съел?
- Ты?
- Я? Да Вы что? Я котлеты съел! Из её корзинки! Она мне их обещала принести и у домика оставить, а то я на этой диете скоро ноги протяну. А где девки подевались, открыто всё...
- Сами хотели бы знать...- задумчиво сказал Пещерный дядя. Он смотрел, прищурившись, вдаль, на вихляющую чёрную точку над горизонтом.
- Слышь, Муромец, а далеко ли отсюда Яга обретается?
- Да на соседней поляне. А тебе пошто?
- Давно на ступе прокатить обещала. Смотаемся?
- Чё б не смотаться? - озадачено протянул Муромец, - конь у нас представительского класса, одно копыто здесь - другое за тридевять земель, только после ТО. Мигом обернёмся. А Вы, - посмотрел он строго на молодожёнов, - сидите на телефоне, друзей внучкиных обзванивайте.
И умчались, только пыль столбом.
Яги дома не оказалось - видно, опять на дискотеку "Кому за 300" подалась, у неё так шашни с Йетти намечались. Они ступу из сарая выгнали, правда, записку оставили - так, мол, и так, если что - Лешстрах всё компенсирует. По службе же!
Загрузились в неё с трудом. Ступа была 4-х местной, но ребята-то они хоть и красивые, но мощные уродились. Вот и пришлось коню их пёхом догонять: мало ли, может, помощь какая понадобится.
- А куда это мы так торопимся, - спросил, погодя, Илья. Сразу как-то не с руки было с разговорами приставать!
- А вон, видишь, Горыныч наш что-то весело летает, петлями заковыристыми. Щас догоним и расспросим. Имеем право, власть всё-таки! Може опять жениться собрался. Он к Василисе уже почитай сотню предложений сделал, а она в отказе.
Только Горыныч, видать, тоже их думы просёк, и скорости добавил. А ступа хоть и была вместительной и мощной, но ещё при царе Горохе раритетом числилась. Собственно, из его музея Яга транспорт и умыкнула по поддельному мандату. Так что движок у неё кашлять начал, и поняли наши богатыри, что не догнать им супостата. Тогда вытащил Муромец из-за пазухи обед свой, мешок картошки варёной - от сердца оторвал - и давай пулять Змею в зад. Он за тридцать лет и три года так на воронах под окном натренировался, что ни одна мимо не пролетела. Горыныч начал петлять, но скорости не сбавил. Только камни успевал ещё с земли подхватывать и в ступу кидать. Только где ему прицелиться, когда все три головы косые!
О чём ребята ему незамедлительно и сообщили. Вторая голова обиделась тогда и начала огнём плеваться. Ответом ей было дружное трёхголосное ржание.
- Куда торопишься, милок? Ты мало того, что косой, ещё и рожей не вышел! Куда тебе жениться!
Третья голова обиду такую стерпеть не могла (очень была обидчивая, творческая натура! Эта она стихи для признаний писала, типа: "Без тебя я, Василиса, как ромашка без ирисок!"), развернулась и так длинно и смачно выругалась, что преследователи обалдели: вот, что значит образование!
Ну, а так как первая голова высматривала камни, чтоб кидаться, вторая - огнём плевалась, а третья, само собой, вперёд не смотрела, то Горыныч со всего маху впечатался в гранитную стену своего же собственного бункера, выстроенного японцами в расчёте на прямое попадание ядерной бомбы, т.е. на случай прихода в гости богатырей.
Стена выстояла. А вот дверь нет! И оттуда, счастливые и довольные, вышли Шапочка и Василиса.
В общем, армия наша стоит на страже!
Шапочка вышла замуж за Мальчика-с-пальчика, у Яги с Йетти не сложилось - бриться, говорит, отказывается - никакой гигиены. Волк натихую таскает у Василисы сосиски, а она по доброте душевной как бы невзначай забывает их на подоконнике на ночь. Бабушка занялась фитнесом. Пещерный дядя устроился в поликлинику мануальным терапевтом - уж больно бабулька его расхвалила. Только помогает его лечение не каждому: тот, кто ниже ростом аль хилой комплекции, соваться пока боится.
Муромец, говорят, до генерала дослужился и на почётную пензию ушёл, что на привычках его никак не отразилось.
Горыныча сменяли на двух павлинов для зоосада, и живёт он теперича в Китае. Говорят, нашёл себе дракониху посмазливей, только зря старался - мог бы и дурнушку какую осчастливить. Потому как наши гены ихними нунчаками не перешибёшь, и бегают теперь вокруг него дважды косоглазые двух и четырёхголовые горынчики табуреточного формата, и количество их растёт в арифметической прогрессии с годовым шагом 15. И никаким ограничения рождаемости их не колышат, ведь драконы - они существа тупые, архаичные и в любой стране охраняются законом!