Мелодрама длиною в жизнь или Судьба одной актрисы.

Имя: Людмила
Возраст: 42 года
Семейное положение: замужем, 2-е детей.
Особые приметы: роковая красотка.(Лет 20-ть назад),
характер весьма неуравновешенный.(До сих пор)

Будильник. Она плетётся с закрытыми глазами к раковине в нещадно побитых жизнью розовых тапках. Скудный завтрак. Кофе, конфетка, сигарета... «Надо бы прикупить мюслей, что ли... А то что-то этот цвет лица совсем не внушает доверия...», - сонно думает наша Терпсихора и тут же про это забывает. Галопом на работу. Скандал в автобусе. Готовка ужина на огромную оголтелую семью. Скандал с мужем из-за подгоревшей картошки. Приблизительно так идёт её жизнь последние... Как бы не ошибиться?.. Наверное, последние лет 20-ть. Она ненавидит разговаривать, особенно по душам. Это её «бесит». Но однажды мне всё-таки удалось вывести эту не очень старую, но всё-таки перечницу на чистую воду.
Наш разговор проходил на довольно грязной, но в то же время уютной кухоньке под дешёвый растворимый кофеёк.

- Как быстро бежит время! - искренне удивляется Люда. - Подумать только! Я слышала, что жалеть о прошлом нельзя, но мне почему-то никак это не удаётся...
- А о чём из своего прошлого вы жалеете больше всего? А? О молодости все жалеют. Придумайте что-нибудь пооригинальнее.- по-репортёрски подколола я.
Людмила задумчиво затянулась своим «Гламуром», и в её глазах появился странноватый туман. И мне вдруг подумалось, что точно такая же пелена застилает глаза стариков перед самой смертью.
- Знаешь, дорогуша... Я грущу не о самой молодости, не о былой упругости своего тела и даже не о ночных романтических прогулках с ухажёрами... Я грущу а о шансах, которые мне дарила судьба, и которые я не использовала. Дурёха!!!
- А можно немного поподробнее с этого места? Что это были за шансы? - нервно заёрзала на стуле я, предвкушая скандалы, интриги, и (туды их в качель!) расследования.
- Я была актрисой нашего Драмтеатра, милочка. Причём довольно талантливой актрисой. Мне, несмотря на мой юный возраст, давали самые лучшие роли, самые лакомые кусочки в самых приятных спектаклях... Слухи о «брилльянте провинциального театра» Людмиле Бремсберг со временем долетели аж до самой столицы! Пригласили меня играть в московский театр, что на Малой Бронной, он так и называется. Наш режиссёр, Антон Федорович Назарчук, царствие ему небесное, мной гордился, и отпускать никуда не хотел. А, как истинный человек искусства, выражал своё недоумение очень ярко. «Куда ты попрёшься?!Как мы без тебя сезон открывать будем?! Ты не рехнулась часом, Люська?!? Нам «Трамвай «Желание» ставить надо, понимаешь??? «Желание»!!! Уилльямс перевернётся 100 раз в гробу, если Бланш сыграет эта замухрыжка Иванова!» - ходил по сцене, орал на меня что есть мочи и зачем-то бил себя по лбу мой любимый Назарчук.



- И что??? Он вас-таки отпустил из театра??? - икнула от удивления многострадальная журналистская душонка.
- Представь себе, котик, отпустил. Говорит, люблю тебя как человека больше, чем как актрису. Вот так. Только благодарить его или нет за это, до сих пор не знаю... - необычно тихим голосом пробурчала Люда. У неё на глазах опять появилась та странная жутковатая пелена, и она, видимо заметив мой напряжённый взгляд, стала сверлить глазами побелку на потолке.
В такие моменты в голову лезут всякие мысли типа : «Надо спрашивать дальше или прямо вот в этом месте и закончить разговор?», потому что чувствуешь себя воришкой, лазающего по чужому холодильнику в коммунальной квартире. Есть до коликов хочется, но и соседей как-то совестно обкрадывать.
- Неужели вам так туго пришлось в первопрестольной? Икры мало что ли красной на хлеб там намазывают? - переборола себя я и непозволительно грубо съязвила.
- Да нет, солнце, не мало... - продолжила наша героиня свою исповедь. (Похоже, она ничуть не обиделась на это хамство), - Не в икре счастье. То есть, не в деньгах. Но подобное осознание приходит далеко не сразу. Сначала я просто летала! А как же ещё? 25 лет, девочка из нищего театра попала в Театр на Малой Бронной!Эйфория! Подружки-актрисочки, танцы-рестораны-цветы-поклонники... Всё шло так, как я не представляла себе даже в самых красивых мечтах. А потом появился ОН...
- К-к-кто ОН?... - по-детски и немного тупо переспросила я.
Вижу, Люсю Бремсберг от приставалы вроде меня уже начинает тошнить. Но не отстаю. Теперь это не работа. Это - дело принципа.
- Кто ОН? Кто, Люда? Кто?
- Кот в пальто! Ой, ну и позвала я тебя на свою шею!!! ОН — это мой муж. Сейчас он сидит в соседней комнате в старых трениках, смотрит ТНТ и посасывает пиво, зараза этакая! А тогда... Высокий стройный брюнет. Безупречный костюм, безупречная улыбка, красивые ухаживания. С ним я чувствовала себя не московской, нет, что мелочиться! Голливудской звездой! Так вот, деточка. Очаровал, понимаешь, посулил вечную сказку и романтику, говорил, в Италию уедем... ШИШ! Втюрилась я тогда по самые ушки, и даже наш Муходрищенск показался мне солнечной Венецией. Вот она, любовь-то!
- А...А как же театр? - раскрыла рот я.
- А что театр? Театр был послан. Надолго и в неизвестном направлении. Ты что?! Мы ж в Сочи поехали. Не Италия, конечно, но тоже романтично. И потом Серёжка-то мой говорил, что у него есть на примете театр получше. А в нём режиссёр знакомый. Так что... Век живи — век учись.



Люда сделала последнюю затяжку и пошла в истерзанных бытом тапках чистить картошку. Ведь завтра опять всё по кругу — будильник, работа, автобус... Быт, одним словом.
Вы спросите: а как же театр? Театр бывает. Раз в год, а то и в два Серёжа устраивает Люсе культурный, так сказать, досуг. Нужна же хоть какая-то отдушина женщинам. Таким, как Люся Бремсберг.

Ваша Маргарита Сафонова ака Кори4ка