Куда же ты, Люся?

– Люся, ты любишь меня, Люся. Любишь также сильно как и тогда, на Средиземном море? Помнишь наш бассейн заполненный шампанским. И как тебя несли в бунгало на паланкине эти толстогубые арабы в их идиотских нарядах. И как мы отрывались на моей 15-метровой яхте из углепластика.

Так вот, Люся, яхты больше нет. Это тяжело осознать, Клеопатра ты моя, но факт остается фактом. Яхту описали ихние судебные приставы. Впрочем, как и наше бунгало. И в бассейне теперь плещется обыкновенная вода с хлоркой. Вот так повернулась к нам жизнь, дорогая. Толстой арабской задницей. Правда, на Родине задница была еще круче. Пока мы с тобой развлекались на тамошних пляжах, тут такое устроили.

Люся, кроме тебя у меня теперь больше ничего нет. Ни денег, ни фирмы, ни даже нормальной московской квартиры. Все съел кризис. Я помню, Люся, все твои советы. По истечению времени понимаю, что не все они были «от круглой дуры», как я предполагал ранее. Особенно тот:
– Зайчик, срочно продай свою лавку, пока она еще хоть что-то стоит!

Да, Люся, я ее не продал. Внутренний голос тогда меня обманул. Ты не спрашивай по ком звонил в октябре margin call. Он в тогда звонил и по мне тоже. Да я верил нашему правительству и держал деньги в рублях. И сейчас, Люся верю. Я, Люся, член партии. А этим, Люся, не бросаются. Это мой самый главный оставшийся актив. Я держусь за него, как наш сосед Вася держался за свой ледоруб, провалившись прошлой зимой под лед на Волге. Да, Вася тогда утонул. Но это еще ничего не значит. Партия – наш ледоруб. Она меня вытащит из любой проруби. Главное в это верить, дерриативчик ты мой ненаглядный.

А помнишь, Люся, как ты смеялась, когда я ждал снижения налога на прибыль на целых 4 процента? И опять ты была в теме. Нет ни снижения, ни прибыли. Но это не важно. Важно то, что меня не забывают. Сам Путин смотрел на меня с телевизора так, как ты смотрела тогда в душе. Помнишь? Я отдал тебе тогда самое ценное, что у меня было. Свое доверие.

Да, Люся, я очень доверчивый. Я верю тем из телевизора, верю своим партнерам по бизнесу. Я верю и тебе, Люся. А ведь у нас можно верить только проклятому доллару. И еще вагоновожатой трамвая № 2. Да, Люся, я теперь езжу на трамвае. И только в нем я точно знаю куда ехать и где выходить. Только там меня еще не кинули. Люся, ты все еще любишь меня?

Помнишь, как мы целовались на пирамиде Хеопса ночью. Или как поливали Париж шампанским с Эйфелевой башни. А теперь плавная девальвация плавно перешла в плавную задницу. И банки, закрывшие все свои ходы и выходы словно путаны на Тверской внезапно решившие стать целомудренными. А эти мытари из налоговой! «Путин обещал, Путин обещал. Обещал – пусть сам и делает. А у нас план по сборам. Сидеть, когда не спрашивают»!

Все уже в прошлом. А в настоящем только ты, Люся. Мы начнем с тобой новую жизнь. Мы будем трудиться. У меня есть маленький кусочек земли в Ярославской области. Там мы с тобой построим уютный домик и будем пасти коз. Или коров, неважно. Главное, Люся, жить надо по другим законам. Каким, я еще не знаю. Но вместе, Люся, мы сила. Наши детки будут бегать по зеленым лужайкам и никогда в жизни не узнают что такое ложится под начальство, откатывать бабки, ходить на стрелки и жить по понятиям.

Ты будешь по утрам доить корову, а я косить сено. Не просто косить, а сено. И свежий дурманящий воздух будет пьянить нас и вызывать совсем другие желания. Ты веришь в это, Люся? Люся, куда же ты, Люся…