В. А. СУХОМЛИНСКИЙ. Письма к дочери

Дорогая дочка, твое письмо очень взволновало меня. Сегодня тебе четырнадцать лет, ты переступаешь ту черту, за которой рождается Женщина. Ты спрашиваешь: “Отец, что такое любовь?”

Мое сердце учащённо бьётся при мысли о том, что я говорю сегодня уже не с маленьким ребёнком, а с Женщиной. Будь же счастлива, переступая эту черту. А счастливой ты будешь только тогда, когда будешь мудрой.

Миллионы женщин — да, юных четырнадцатилетних женщин с трепетом сердца думали об этом: что такое любовь. Каждая постигала эту истину по-своему. Думает об этом и каждый юноша, когда в нем пробуждается Мужчина. Теперь, дорогая доченька, мои письма к тебе будут не такие, как раньше. Моё сокровенное желание — передать тебе ту жизненную мудрость, которая называется умением жить. Хочется, чтобы из каждого отцовского слова, как из маленького зёрнышка, рождались ростки твоих собственных взглядов и убеждений.

Мне тоже не давала покоя эта мысль: что такое любовь? Самым близким человеком для меня в годы ранней юности была бабушка Мария — изумительный человек, которому я обязан всем, что вошло в мою душу красивого, мудрого и честного. Она умерла накануне войны ста семи лет от роду. Она открыла передо мной мир сказки, родного слова и человеческой красоты. Мне было шестнадцать лет, когда в тихий вечер ранней осени, сидя с ней под ветвистой яблоней и глядя на улетающих в теплые края журавлей, я спросил: “Бабуся, что такое любовь?”

Самое сложное она умела разъяснить сказкой. Её черные глаза стали задумчивыми и тревожными. Она взглянула на меня как-то по-особенному, не так, как раньше.
“Что такое любовь... Когда бог создал мир, он на учил все живые существа продолжать род свой — производить себе подобных. Поселил бог мужчину и женщину в поле, научил их строить шалаш, дал мужчине в руки лопату, а женщине — горсть зерна. Живите и продолжайте род свой, — сказал бог, — а я пойду по хозяйству. Приду через год, посмотрю, как тут у вас.
Приходит бог к человеку с архангелом Гавриилом ровно через год. Приходит рано утром, на восходе солнца. Видит, сидят мужчина и женщина у шалаша, перед ними созревает хлеб на ниве, рядом с ними — колыбель, а в колыбели ребенок спит. А мужчина и женщина смотрят то на алое небо, то в глаза друг другу. В те мгновения, когда глаза их встречались, бог видел в них какую-то неведомую силу, непостижимую для него красоту. Эта красота была прекраснее неба и солнца, земли и пшеничного поля — прекраснее всего, что слепил и смастерил бог, прекраснее самого бога. Эта красота до того потрясла, удивила, ошеломила бога, что его божья душа задрожала от страха и зависти: как же это так, я создал твердь земную, слепил из глины человека и вдохнул в него жизнь, но не мог создать этой красоты; откуда же она взялась и что она такое — эта красота?
— Это любовь, — сказал архангел Гавриил.
— Что это такое — любовь? — спросил бог.
Архангел пожал плечами.
Бог подошел к мужчине, прикоснулся к его плечу старческой рукой своей и стал просить: научи меня любить, Человек. Мужчина даже не заметил прикосновения божьей десницы. Ему показалось, что на плечо села муха. Он смотрел в глаза женщине.
Бог был немощным, но свирепым и мстительным старикашкой. Он ожесточился и закричал: — Ах так, значит, ты не хочешь научить меня любить, Человек? Будешь же ты помнить меня. С этого мгновения — старей. Каждый час жизни пусть уносит по крупинке твою молодость и силу. Превращайся в развалину. А я приду через пятьдесят лет и посмотрю, что останется в твоих глазах, Человек.
Пришел бог с архангелом Гавриилом через пятьдесят лет. Видит, вместо шалаша стоит изба рубленая, на пустыре сад вырос, на нивах хлеб созревает, сыновья поле пашут, дочери пшеницу жнут, а внуки на лугу играют. Перед избой сидят старик и старуха, смотрят то на алую утреннюю зарю, то друг другу в глаза. И увидел бог в глазах мужчины и женщины красоту ещё более могучую и вечную. Увидел не только Любовь, но и Верность. Рассвирепел бог, руки дрожат, изо рта капли слюны летят.
— Мало тебе старости, Человек? Так умирай же, умирай в муках и уходи в землю, превращайся в прах и тлен. А я приду и посмотрю, во что превратится твоя любовь.
Пришел бог с архангелом Гавриилом через три года. Видит, сидит мужчина над маленьким надгробным холмиком, глаза у него грустные, но в них — ещё более могучая, непостижимая и страшная богу человеческая красота. Уже не только Любовь, не только Верность, но и Память Сердца увидел бог. Задрожали у бога руки от страха и бессилия, подошел он к Человеку, упал перед ним на колени и стал умолять:
— Дай мне, Человек, эту красоту. Что хочешь проси в обмен на неё, но только дай мне её.
— Не могу, — ответил Человек. — Она достаётся слишком дорого. Ее цена — смерть, а ты, говорит, бессмертен.
— Получи бессмертие, получи молодость, но только отдай мне любовь, — возопил бог.
— Нет, не надо. Ни вечная молодость, ни бессмертие не могут сравниться с любовью, — ответил Человек.
Бог поднялся, зажал в кулачке свою бородку, отошёл от сидящего у маленького холмика старика, повернулся лицом к пшеничной ниве и алой утренней заре и увидел: у золотых колосьев стоят молодые мужчина и женщина и смотрят то на алое небо, то друг другу в глаза... Схватился бог руками за голову и ушел с Земли на небо. С той поры богом на Земле стал Человек.
Вот что такое любовь, мой внук. Любовь — она выше бога. Это вечная красота и бессмертие человеческое. Мы превращаемся в горсть праха, а любовь остается”.
Вот что такое любовь, доченька. Живут, размножаются, продолжают свой род тысячи живых существ, но любит только Человек. И только тогда, когда он умеет любить по-человечески — лишь тогда он и Человек. Не умеет любить, не смог возвыситься до этой вершины человеческой красоты — значит, он лишь существо, рождённое человеком, но не ставшее Человеком.
Милая моя доченька, как хорошо, что мы теперь будем говорить с тобой как взрослый человек со взрослым человеком. Как хорошо, что ты задумалась над этой первой и труднейшей страницей человеческой мудрости — что такое любовь. Если бы все без исключения молодые люди — и женщины, и мужчины — постигли эту мудрость до конца, у нас было бы гармоничное общество, счастье было бы уделом и богатством всех. От того, как будут овладевать молодые поколения этой великой мудростью, доченька, зависит не только личное счастье. От этого зависит красота, нравственная чистота и счастье всего нашего общества. Человек может научиться возводить величественные сооружения — гидростанции и дворцы, космические корабли и атомные подводные лодки, но если он не научился по-настоящему любить, он останется дикарём. Образованный же дикарь во сто крат опаснее дикаря необразованного.
Есть в нашей жизни две стороны: одна — это труд человека на производстве, его общественное лицо и гражданское творчество, его долг перед народом и обществом; вторая — это сфера духовно-психологических и морально-этических отношений: семья, дети, долг и обязанность родителей перед детьми, детей перед родителями. Это сфера, в которой, к сожалению, человек: нередко ещё остается невеждой, рабом или подлецом, каждая из этих бед — да, это страшные беды — является социальным злом. Невежда, раб или подлец в сфере духовно-психологических и морально-этических отношений не может быть настоящим гражданином, настоящим творцом, настоящим патриотом. Человек насколько многогранен, бесконечен в своих богатствах и проявлениях, настолько же и един: одна беда тянет за собой и другую беду.
Дорогая доченька, я получаю множество писем и от твоих ровесниц, и девушек постарше. Приедешь домой, почитаешь, их уже несколько тысяч. Это вопли человеческие, но вместе с тем это тревожное напоминание о том, что любовь человеческую надо творить, воспитывать, она не передаётся по наследству, как передаётся по наследству инстинкт продолжения рода.
Вот один из этих воплей. Пишет семнадцатилетняя девушка, студентка техникума. Познакомилась она с парнем. Дружили. Парень любил выпить, грубил. Говорил девушке: “Не строй из себя недотрогу...” Девушка плакала, страдала, но прощала парню все его грубости и, по существу, подлость прощала: “Ведь я его любила”. Случилось то, что не должно было случиться: девушка забеременела. Она отдалась ему не столько из любви, сколько из-за страха: боялась, что если она отвергнет его требования (страшно говорить об этих вещах — требования, но именно так было в этом случае и часто бывает во многих других случаях), то он уйдёт, найдёт более податливых и сговорчивых девушек... Когда девушка сказала парню: “У нас будет ребёнок”, — он удивился: “Как это у нас? У тебя, а не у нас”. И ушёл... Девушка оставила техникум, уехала в другой город. Жизнь ее была искалечена. Через некоторое время она узнала, что отца её ребёнка исключили из техникума...
Горячими, огненными листами металла кажутся мне письма, в которых звучит отчаяние и смятение: он меня любит, но не уважает... Что сделать, чтобы он не только любил, но и уважал?
Как видишь, доченька, не напрасно я вспомнил мудрую бабушкину сказку, не напрасно завёл разговор о том, что такое любовь. Я хочу предостеречь тебя от ошибок, которые допускают многие девушки, и за эти ошибки им приходится очень дорого расплачиваться. Счастьем, радостью, здоровьем, а иногда и жизнью. Любовь человеческая должна быть не только красивой, преданной, верной, но и мудрой и осмотрительной, зоркой и разборчивой. И лишь тогда, когда она будет мудрой и осмотрительной, она может быть красивой и счастливой, помни это, доченька. Помни, что в жизни есть не только красота и благородство. Есть, к сожалению, и зло, коварство, подлость. У тебя должно быть не только открытое, доброе сердце. Оно должно быть строгим, решительным и требовательным.
Откуда идет эта рабская философия, бессловесная бабья покорность: “Он меня бьёт, а я его люблю”. Страшно, больно и обидно за человека, когда встречаешься с такой философией в жизни. Однажды мать первоклассницы рассказала мне — под большим секретом — о том, что муж, подозревая её в супружеской неверности, избивает, а если и не избивает, то издевается другими способами, унижает. И обо всём этом женщина говорила даже с чувством удовлетворения: “Если бы не любил, не бил бы... Значит, дорога я ему...” Когда я сказал молодой матери, что об этом надо кричать, это страшное зло надо ненавидеть, она, испугавшись, как бы я не разгласил её тайны, торопливо рассталась со мной, заявив на прощание: “Ничего этого я вам не говорила, так и знайте...” Сколько приходится мне носить в душе чужих тайн — зла, горя, страдания, обид, о которых молодые женщины даже боятся сказать вслух, а если и говорят, то с оглядкой и шепотом... Откуда же всё это берется?
А. Бебель писал: “Женщина сделалась рабой раньше, чем появился раб”. И по-видимому, последним пристанищем духовного рабства в мире человеческом будет сердце женщины. Бойся этого, как огня, доченька, — бойся стать образованной, интеллектуально богатой рабыней.
Я не преувеличиваю нисколько, утверждая, что в сфере духовно-психологических и нравственно-этических отношений человек порой ещё остается невеждой, рабом или подлецом. В духовном рабстве сливаются и невежество и подлость. Откуда это взялось: “он любит, но не уважает...”, “как сделать, чтобы он не только любил, но и уважал?”? Как будто бы эти две вещи существуют отдельно: вот это — любовь, а это уважение; сегодня он любит, но не уважает, завтра — уважает, но не любит...
Есть у М. Ю. Лермонтова прекрасные слова: “Я любил всеми силами своей души”. Чтобы по-настоящему любить, надо иметь могучую духовную силу. И миссия школы, семьи, миссия старших поколений заключается в том, чтобы вдохнуть в человека эту мудрую силу. Всё школьное воспитание — это по существу воспитание любви и непримиримости, любви и человеческой гордости, любви и ненависти: любви к Отечеству и родному народу, ненависти к его врагам, любви к матери и отцу, любви к человеку, с которым ты станешь единым существом, сольёшь с ним свои взгляды и убеждения, духовные порывы и стремления.
Когда в присутствии юноши или даже при мысли о нём у тебя учащённо забьётся сердце, когда тебе захочется, чтобы юноша смотрел на тебя с изумлением и восхищением, считая тебя единственной в мире, это значит в тебе пробудилась женщина, пробудилась Мать — творец новой жизни. С этого мгновения началась для тебя новая жизнь, дорогая доченька. Помни, что с этого мгновения ты отвечаешь уже не только за себя, но и за то будущее человеческое существо, которое живёт в твоей плоти, которое ты носишь с собой в душе.
Пробуждение матери — это извечное половое стремление, желание соединиться с существом противоположного пола для творения новой жизни, для продолжения рода человеческого. Это непреодолимая инстинктивная сила, влекущая юношу к девушке, а девушку к юноше, но это ещё не человеческая любовь. Представь себе кусок благородного камня — мрамора. Мастер-скульптор может изваять из этого куска прекрасное творение рук своих — каменный цветок, розу, не уступающую по красоте живому, благоухающему цветку с капелькой росы и отблеском утренней зари. Мастер-скульптор видит цветок в бесформенном, красивом, но мертвом камне. Он начинает ваять, он трудится в поте лица, и вот из глубин мертвой материи выступают очертания живой красоты — красоты рукотворной, красоты, созданной человеком. Это красота — из мрамора, но мрамор остаётся мертвым куском камня до тех пор, пока к нему не прикоснулись одухотворенные руки, одухотворенные внутренней красотой человеческой, его талантом. Вот эти одухотворённые руки и есть человеческая любовь. Надо быть большим мастером, чтобы добыть ее из глубин дикого камня, чтобы стать достойным высокой человеческой любви — чувства, возвышающего, облагораживающего. Человек, не постигший этого великого труда — труда любви, кажется мне первобытным существом, одетым в звериную шкуру, которое притащило в свою пещеру кусок мрамора и любуется им, не подозревая, что в таинственных глубинах этого куска скрыта дивная красота.
Беда как раз в том и заключается, что многие молодые люди не идут дальше этого первобытного, убогого труда: отковырял кусок мрамора и любуется им. Почувствовал половое влечение и уже стремится удовлетворить его, считая, что это и есть любовь. Если нет ничего, кроме полового влечения, то в супружеской жизни будет только умение рожать детей, — для этого же большой мудрости не надо, наседка тоже выводит цыплят, этому научила ее природа... Но дети — не цыплята, и если они рождаются существом, мудрость которого не простирается дальше мудрости наседки, то они несчастны.
Помни, дорогая дочурка, что ты человек. А человек отличается от животного тем, что он поднимает голову и смотрит на звезды. Человек отличается от прекрасной лани — ведь она тоже прекрасна, так же? — тем, что им движет не только стремление соединиться с подобным себе для продолжения рода человеческого, но и глубоко человеческое стремление смотреть в глаза себе подобного — это стремление возвысило человека над миром всего живого.
Отрочество и ранняя юность — это заря человеческой жизни; на заре человек должен творить духовные силы для мудрой и мужественной человеческой любви. Да, задумайся над этим, доченька, творить свои собственные силы, силы своей души для любви, которую надо пронести через всю жизнь, сберечь, сохранить её до гроба, сделать единой и неделимой, избежать ошибок и разочарований. Я называю любовь мудрой и мужественной — только такой должна быть подлинная человеческая любовь. Но если вы безвольно плывёте по волне, несущейся неизвестно куда, если в вашем чувстве нет человеческой мудрости и человеческого мужества — никакого счастья не будет, наоборот, вас может постигнуть большое несчастье. Если половое влечение сливается с бездумностью, с жаждой мимолетной утехи, мимолетного наслаждения — это значит, что ты, милая доченька, подвергаешься страшной опасности: цветок, который с первого взгляда кажется прекрасным, очаровательным, в самом деле таит в себе смертельный яд. Половое влечение, не одухотворённое и не облагороженное мудростью и мужеством, — это большое зло, которое подстерегает тебя в жизни, — не будем бояться этих слов и скажем их прямо. Зло это усугубляется тем, что юноша, требующий от девушки пойти навстречу его желаниям, как будто бы и не намерен творить зла. Он как будто бы и в самом деле любит девушку. Но беда в том, что он духовно, морально не созрел для любви. Он по своему физическому развитию может стать отцом, а по нравственному развитию он дитя. Но это дитя не безобидное, оно страшное. Страшное как раз тем, что, будучи дитем, око может стать отцом.
Корни этой беды уходят в невоспитанность чувств, в эмоциональное невежество, а от невежества до подлости в сфере человеческой любви нет и одного шага. Доченька, вдумайся в мой совет: невежествен не только юноша, стремящийся удовлетворить свое половое влечение и не готовый духовно к тому, чтобы стать настоящим мужчиной. Невежественна и девушка, безвольно плывущая на волне “безотчетного” чувства и оправдывающая своё невежество тысячу раз известным “и сама не знаю, почему, но люблю — и всё тут”. Если своим невежеством юноша причиняет зло другим, причиняет зло обществу, если он ещё очень далек от сознания того, что его невежество причиняет зло и ему самому, то ваше невежество, девушки, причиняет зло вам самим. Вам никак нельзя быть невежественными. Сама природа повелевает вам быть мудрыми и мужественными, осмотрительными и осторожными, требовательными и рассудительными. Будьте настоящими женщинами с того мгновения, как природа пробудила в вас женщину. Я бы посоветовал девушкам: будьте разборчивыми и переборчивыми — не бойтесь этого, если только ваша разборчивость сочетается с женской мудростью и мужественностью, если только она не выливается в легкомыслие. В сфере духовно-психологических и морально-этических отношений наступит всеобщая гармония, если властелином и повелителем в любви станет женщина, мудро и мужественно живущая в душе девушки.
Женщина — властелин и повелитель в любви — это могучая сила, воспитывающая настоящего мужчину. Я тысячу раз убеждён, что мужество и мужественность женщины творят духовное благородство, красоту, преданность, верность мужчины. Ты спросишь: а как же стать женщине властелином и повелителем в любви, как постигнуть мудрость и мужественность любви? В чем корни этой могучей силы?
Девочка, девушка, женщина с молоком матери должна впитывать в себя ту истину, что любовь — это ответственность. В первую очередь ответственность, а потом уже наслаждение, радости. И счастье любви — в огромной ответственности за человека. Я считаю важнейшим законом воспитания то, чтобы в школе и в семье царил дух ответственности человека за благо, счастье, радости, судьбу и жизнь другого человека. Чтобы уже маленький ребенок понимал и сердцем чувствовал: каждый его шаг, каждый поступок отражается, отзывается в духовной жизни того, кто рядом с ним: товарища, отца, матери, учителя, совершенно незнакомого, “чужого” человека. Чтобы спокойным и счастливым человек чувствовал себя лишь тогда, когда он не причинил зла, обиды, беспокойства другому человеку. Чтобы и маленький ребенок, только что переступивший школьный порог, и подросток, и юноша не мог спать спокойно, зная, что он своим неосторожным прикосновением принёс боль чьему-то сердцу. Это и есть, дорогая доченька, то, что я называю творением духовных сил для любви. Творить эти силы в человеке должен другой человек — более сильный и богатый духовно, более сердечно щедрый. Но каждый должен быть также воспитателем самого себя. Мудро и мужественно умеет любить лишь тот, кто умеет заставить себя чувствовать рядом с собой человека, откликаться на тончайшее движение его души. Только эмоционально тонкий, чуткий, сердечный, добрый человек может быть по-настоящему требовательным и непримиримым, нетерпимым к злу, беспощадным к легкомыслию, духовно-психологическому рабству и подлости. Дух ответственности человека за человека — это целая сфера школьной жизни, об этом я когда-нибудь напишу тебе...
Моё сердце разрывается от боли, когда я вижу, как безответственность в маленьком порождает безответственность в большом. Помни, дорогая доченька, что любовь — это дети. Робкий влюблённый взгляд, объятия, поцелуи — это первый шаг к творению новой жизни. От того, как ты представляешь себе счастье своей любви, что ты в нем ищешь и что находишь, зависит счастье ребенка, зависит судьба твоя и твоих близких. Я знаю детей, которых можно назвать детьми легкомыслия. Именно так; никакой любви не было, никаких мыслей о рождении новой жизни не было, они появились как бы нечаянно. Дети легкомыслия — несчастные дети.

...Пасмурный осенний день, накрапывает дождик. У ворот автобазы стоит семилетний Коля. Почему он сюда пришёл? У него одна мама. От мамы и от людей он узнал, что его отец работает здесь, на автобазе, шофером. Добрые люди однажды показали: вон тот мужчина — твой отец. Мальчик запомнил черты отцовского лица, и теперь ему хочется просто взглянуть ещё раз на него. Где-то в глубине души у Коли теплится надежда: может быть, отец остановит машину, подойдёт к нему, спросит: “Ну, как дела, сын?” А может, и в кабину посадит — детское сердце замирает при мысли об этом... Но отец проезжает мимо. Коля заметил, что он узнал его, но даже виду не подал.
Боль и гнев, негодование и озлобление несёт в сердце ребёнок, уходя домой. Он, маленький ребенок, не верит ни во что. Для него нет в мире ничего святого. А ты знаешь, доченька, какая это большая беда для общества — зло, озлобление в сердце ребёнка? Как мучительно трудно воспитывать маленького человека, который осознавая себя, пережил горькую мысль: я никому не нужен, я появился в мире случайно, я горе и наказание для матери... Общество наше не может быть счастливым, если у него будут такие несчастные сыновья и дочери. Есть вещи, которые ничем не заменяются и ничем не возмещаются.

Любовь человеческая — это высокая человеческая культура. По тому, как человек любит, можно сделать безошибочный вывод о том, какой это человек. Потому что в любви наиболее ярко проявляется ответственность за будущее нашего общества, за его нравственные устои.