Новая Игра (Часть 1, продолжение 1)

Женька:
Проснулись мы лишь на следующий день рано утром. Я встала раньше и, пока моя любящая подрыхнуть подругенция сладко посапывала, уселась на балконе с чашкой чая. Меня терзала лишь одна мысль – что же вчера все-таки было?! Очень хотелось верить в похмелье и глюки, вот только… Как быть с ободранными от быстрого бега об асфальт ступнями? А огромным синяком на спине – спасибо «добренькому и жуть какому уравновешенному» Аллу? На последней мысли мои глаза гневно сузились – прощать такое я не собиралась, отличаясь вредительским и пакостническим характером.
- О, чем это мы в такую рань занимаемся? И почему без меня?
Я лишь неопределенно пожала плечами. Но кто сказал, что Дашке нужен был ответ?
- О чем задумалась, родная? Небось опять какую пакость готовишь? – сонный голосок подруги так и лучился весельем.
Я лишь мечтательно и ехидно ухмыльнулась – права моя драгоценная, как никогда права.
- Ооо, что это у тебя? – ошарашено протянула подруга, разглядывая кусочек синяка. Не вытерпев, она подошла поближе и оттянула вниз край сорочки.
- Дорогая, когда ты начинаешь раздевать меня средь бела дня… Это так… Так… Ооо… - не сдержалась от зубоскальства я.
Подруга лишь фыркнула и, не сдержавшись, присвистнула – ну да, синяк был более чем впечатляющий.
- Так, на последний вопрос можешь и не отвечать – спина вопияет о возмездии, – до жути серьезный голос вызвал лишь улыбку. – Но… Ты уже придумала достойную мстю? – хитрющий и ужасть какой любопытный прищур глаз.
- Неа, - беззаботно отозвалось мое мстительное Величество. – Да и зачем? Особо грандиозные пакости у меня получаются лишь по вдохновению – тебе ли этого не знать?
- О да, - протянула подруга и, скосив глаза на мою многострадальную спинку, задумчиво добавила: - И что-то мне подсказывает, что вдохновения у тебя надолго хватит.
И мы заливисто расхохотались. Что да, то да. И пусть зачахнут жалкие завистники, обзывающие мое вдохновение банальной и недостойной злопамятностью!

Дашка:
Попивая чаек с подругой, я то и дело косилась на ее задумчиво-мечтательную мордашку. Пить дать, пакость задумала. Но…
- Жень… - ленивый взгляд в мою сторону. – А ты уверена, сто нам стоит ЕМУ мстить? Уж больно он бешенный какой-то… Одно слово – псих.
- Не знаю. Я вряд ли отважусь наведаться к нему в гости еще раз. Да и тебя втравливать не хочется… Но, с другой стороны… Излишней тягой к всепрощению я никогда не отличалась. Так что, если появиться шанс – обязательно что-нибудь сварганю.
- Кто б сомневался! – я лишь фыркнула. – Кстати, какие планы на сегодня?
- Сначала вопрос. У кого эту неделю живем? У меня или у тебя?
- Эту – у меня. Следующую – у тебя.
- Ок. Тогда сейчас в магазин за продуктами, а вечером в бар.
- Тебе не х-х-хватило? – я аж заикаться начала.
- Глупая! Я хочу просто посидеть, расслабиться… Без лишней выпивки. Жаль только одеть придется что-то с закрытой спиной.
- А, ну тогда ладно. А куда пойдем?
- А давай в самый тихий и спокойный бар зарулим? Так хочется спокойного отдыха… Ты как?
- Я только за! Хватит, оттянулись уже.
Кто ж знал, что после сегодняшнего вечера бар перестанет иметь такую тихо-спокойную репутацию? Кто ж знал-то?

Женька:
Хорошее место – тихое и спокойное. Я с удовольствием осматривалась и сладко жмурила глаза, потягивая коктейль. Подруга о чем-то возбужденно чирикала с парочкой симпатичных парней, заинтересованно поглядывавших на нас уже битый час. Молодец! Я тоже успела возжелать компании. Весело перебрасываясь фразами и заказав вина, ребята направились к нашему столику. Ой, мамочки! Мне как-то сразу поплохело. Пить не хотелось категорически. Дашка ободряюще мне подмигнула и представила парней:
- Андрей и Костя, оба студенты.
Я с искренним любопытством и моральным удовлетворением бегло осмотрела предложенных мальчиков. Симпатичны. Весьма и весьма. Только… Улыбку удалось сдержать с трудом – блондины! Оба пронзительно синеглазые, блондинисто-русые, с белозубыми обаятельными улыбочками – в общем, лапочки-близняшки. Ко мне подсел Костик. Или Андрей? А, какая в принципе разница? Мальчики оказались довольно неплохими собеседниками. Вечер обещал быть интересным. Я мило улыбнулась – умею же, когда хочу.

Дашка:
Упорхнув к блондинистым милашкам и оставив задумчивую подругу мечтательно щуриться, я мысленно потирала ладошки. Эти близняшки-очаровашки уже давно на нас косились. Синеглазые, белозубые – ну как тут устоять. Вернулись мы с бутылочкой вина. Костик сразу подсел к Женьке, и они весело защебетали. Я перехватила слегка задумчивый взгляд подруги – зуб даю, не знает, с кем беседует. Я лишь усмехнулась – сама их с трудом различаю. А может, и не различаю вовсе… Какая в общем разница?
Андрей так обаятельно и открыто улыбнулся… Все, держите меня семеро! Я с удовольствием выкинула из головы все лишние мысли и сосредоточилась на парне. Кажется, мне недолго осталось быть возмутительно свободной и одинокой. Покосившись на Женьку, я смутно осознала, что не одна такая впечатлительная. А что, у нас еще не было парней-близнецов! И пусть все обзавидуются!

Женька:
Вечер продолжал набирать обороты. На мой протестующий писк просто не обратили внимание. А Костик – все-таки это оказался именно он – та-а-ак обаятельно улыбнулся, что возражать не хватило сил. Вот зараза!
Представила нас с Дашкой под ручку с этими красавчиками и мечтательно зажмурилась. Любопытно, а как мы их различать-то будем? Перспектива каждый раз опасаться, с тем ли ты целуешься, меня что-то не прельщает. Подруги, конечно, должны всем делиться, но… Скосив глаза на Дашку, заметила нахмуренную и сосредоточенную мордашку подруги. Опять синхронно думаем! Хотя… Я весело фыркнула. С подруги станется опознавательные ленточки им привязать. Во избежание, так сказать, эксцессов. Тут меня посетила одна преинтереснейшая мысль. А что сами парни? Знают ведь, что фиг здесь и со сто граммами разберешься. Что-то меня терзают смутные сомнения, что мальчики очень даже охотно пользуются таким положением дел и получают массу удовольствия. Перехватив такой же задумчиво-подозрительный взгляд подруги, я усмехнулась и кивнула, словив ответную усмешку. Это будет забавно. Кто кого? Давно налаженный механизм обдуривания и опыт, либо пакостливый и подправленный праведным возмущением (кто сказал алкоголем?!) энтузиазм? Я ставлю на нас. Предвкушающая улыбка сама скользнула на губы.

Дэнуриан аль Шэльский:
Я сидел возле сыплющего проклятиями друга, ощупывающего шишку и порез, и не мог даже дышать от смеха. Хлопнула дверь – и наши гостьи поспешили убраться подальше от взбешенного Алла, жаль, я так и не успел договориться о следующей встрече с брюнеточкой. Жаль…
- Алл, прекращай ругаться. А то я уже начинаю подозревать, что Князь проводит время в далеко не самых подобающих заведениях.
- С-с-сбеж-ж-жали, мерз-з-завки… С-с-сбеж-ж-жали…
- Действительно, нервный ты какой-то. Правы были девчонки… - я осекся под обжигающим взглядом взбешенного друга.
- Дряни!
- Да ладно тебе. Веселые девушки… - успокаивающе забубнил я.
Алл сжал кулаки и прикрыл глаза, успокаиваясь. Я тихонько перевел дыхание.
- А с брюнеточкой я бы продолжил знакомство… Блондиночка, конечно, тоже хороша, но переходить дорогу самому Князю… - я не смог сдержать иронии.
- Ненавиж-ж-жу блондинок! – какое поразительно искреннее шипение! Ухмылку сдержать не удалось – теперь проклятия достались и мне, хорошо хоть без сопровождения соответствующих пассов и заклинаний – снимать замучаешься!
- Чем займемся? – я поспешил отвлечь друга.
- Не знаю. Есть хочу.
- Тогда в душ и куда-нибудь пообедать?
- Идет.
- А вечером? Может, опять…
- Нет! – глухой рык был мне ответом.
- Хорошо-хорошо. Хотя, девушки были в таком состоянии, что вряд ли вспомнят, где они на нас наткнулись. Ладно, не надо так на меня сердито коситься, просто погуляем по городу.

Аллоктарруил шэн Саррактур ан Ммантиар:
Сбежали! Как же им повезло! Бешенство никак не желало успокаиваться, а тут еще и Дэн… Шутник! Но есть действительно хотелось.
Перекусили в каком-то приличном на вид ресторанчике. На нас усиленно стреляли глазками две хорошенькие девушки, но одна из них была блондинка. Ненавижу блондинок! Ррр!
Меня немного успокоила прогулка по городу – уютный он. Да и тех сумасшедших мы не встретили.
А следующим вечером Дэну взбрело в голову зайти в бар. Зачем мы туда пошли, ну ведь такой хороший вечер был?! В тихом баре островком безумия и веселья выделялся один столик. Им было очень весело. Я же с трудом сдерживал бешенство. Сквозь сжатые зубы вырывался рык. В обществе каких-то парней отдыхала небезызвестная парочка. Блондинка, встретившись со мной взглядом, испуганно моргнула и, толкнув локтем увлекшуюся парнем подругу, кивнула на меня. Уставившись на меня, как на демона Бездны, те кивнули своим мыслям и полезли прятаться. Под стол. Наивные! Неужели думают, что это их спасет?! Внезапно блондинка остановилась, нахмурила лоб что-то вспоминая, и, гаденько мне ухмыльнувшись, полезла назад. На вопросительный взгляд своего спутника она охотно прояснила ситуацию. Вслушавшись, я едва сумел сдержать трансформацию. Ррр! Ненавижу блондинок!

Женька:
Вечер был тихий, мирный и довольно приятный. Костик очень весомо претендовал на звание идеала. Как вдруг пришли ОНИ. Не, не НЛО, а парочка наших «знакомцев». Словив бешенный взгляд чернявенького, толкнула Дашку. Обменявшись взглядами, покивали друг другу и синхронно полезли под стол. Прятаться. За нами с искренним недоумением наблюдали милашки-близняшки. Тут мне в голову пришла одна нетрезво-шальная мысль. Вот он – мой звездный час отмщения. Решившись и подарив злорадную ухмылочку неуравновешенному Аллу, я начала двигаться в обратном направлении, то бишь к поверхности. Пнула Дашку, намекая на то, чтоб присоединялась. На что подруга лишь злобно прошипела, чтоб я не мешала ей прощаться с жизнью, и вообще, она этого психа боится. Я махнула на нее рукой. На вопросительный взгляд Костика я широко улыбнулась и любезно разъяснила:
- Понимаешь, милый, вот тот вот черноволосый с ярковыраженной психической неуравновешенностью субъект на днях сбежал из дурки. Мы там с подругой – кивок в Дашкину сторону, то бишь под стол – практику проходили. Так вот, мы про него таких ужасов наслушались! Ооо, мряк! Мало того, что психически неуравновешен, так еще и патологически сексуально не удовлетворен, а из-за сдвигов в голове… Сам понимаешь… В общем, женщины его не привлекают. Лишь мужчины, кстати только блондины, а еще бедные зверушки и предметы интерьера. Видишь того шатенчика? Это его санбрат. Да-да, именно из-за пристрастия к блондинчикам его сопровождает шатенчик. Да не беспокойся ты, у них в дурке, видно, день открытых дверей был. Точно не знаю… Опасаться нужно, когда он штаны снимать начинает. Хотя… Опять же, не с его размерчиком, ну сам понимаешь чего, угрожать твоей чести. Даже не понимаю, как он с таким-то умудрился наделать делов? – я замолкла, переводя дыхание и с истинным удовольствием наслаждаясь эффектом.
Так как говорила я заговорщицким громоподобным шепотом, то слышали меня просто отлично. Посетители косились на вошедших с опаской и жалостливой брезгливостью. Костик, смерив застывшего, с наливающимися кровью бешенными глазами Алла презрительным взглядом и брезгливо-опасливо покосившись на штаны последнего, обнял меня, притянул к себе и шепнул:
- И почему таких очаровательных девушек заставляют работать с такой мерзостью?! Представляю, как тебе, малышка, было противно и страшно. Не беспокойся, теперь с тобой я… - и парень легко чмокнул в губы чуть ли не мурлычущую от удовольствия меня.
По входной двери вниз сползал всхлипывающий от смеха Дэн, Дашка шептала молитвы всем богам разом, Алл сатанел все больше, готовясь вот-вот взорваться, я счастливо жмурилась. Как хорошо-то! А нечего обижать маленьких и беззащитных!
Заметив стремительно и явно не с дружескими намерениями приближающегося к нам взбешенного и пылающего жаждой отмщения парня, Дашка пискнула «Вот пришел наш смертный час!» и отключилась. Ууу, предательница! Близнецы опасливо покосились на штаны парня и поудобнее перехватили бутылки, явно намереваясь подороже продать свою честь. На заднем фоне неприлично громко ржал Дэн, наблюдая за этим спектаклем с пола и счастливо икая. Я даже хотела участливо поинтересоваться, хорошо ли ему видно. Если что, я готова поменяться местами. Поближе к выходу. Но не успела.
Догадавшись о сути приготовлений и перехватив взгляды парней в область его штанов, Алл осатанел и, зарычав, преодолел оставшееся расстояние за доли секунды.
- Эй, парень, шел бы ты отсюда… - начал Андрей.
- Мы с пониманием относимся к твоему горю, но ничем не можем помочь. Выбери себе другие объекты притязания, – отрезал Костик.
- Мальчики, вы такие притягательные… Мр-р-р… Ну как пройти мимо? – сквозь смех выдавила я.
- Ничего. Перетопчется! – редкое единодушие – парни покрепче сжали бутылки. Весь зал с болезненным любопытством наблюдал за разворачивающимся действом. Ну да, бесплатное развлечение. Все, это явно была пресловутая последняя капля.
- Ты! С-с-смертная… Ненавиж-ж-жу… Твоя с-с-смерть будет долгой… Мучительно долгой… И дос-с-ставит мне нис-с-с-счем не с-с-сравнимое удовольс-с-с-ствие… - глаза парня полыхали потусторонним огнем, первобытной Тьмой, а его шипение… Как много обещали его глаза и пробирающее до костей от источаемого яда и запредельной ненависти шипение. Толпа мурашек промаршировала по спине, а я назло всему миру издевательски ухмыльнулась и насмешливо приподняла бровь. Да, я безумно боялась, но… Выпитый алкоголь и природная гордость заставляли смотреть прямо и насмешливо, пряча страх и улыбаясь.
Я смотрела в глаза приближающейся смерти, а рассудок спокойно отсчитывал оставшиеся мгновения. И я больше не боялась. На самом деле не боялась. И он это чувствовал. И его глаза обещали сотни и тысячи пыток, часы запредельной боли и невыносимых мучений. И месть… Они обещали не только сломать нахальную девчонку, дерзнувшую насмехаться над НИМ, но и заставить скулить и слезно молить о пощаде. А я продолжала улыбаться, а мои глаза все также издевательски смеялись. Часы в голове пробили последний удар. Прощай, жизнь. Но… Смерть не состоялась по техническим причинам. Очнувшаяся Дашка хмуро осмотрела групповую композицию и, задумчиво и печально вздохнув, швырнула в парня своей туфлей. Каблук впечатался в многострадальный лоб Алла. Кажется, даже в то же самое место. Алл свирепо зыркнул на подругу, обжег ее полным ненависти взглядом и, прошипев «Опять ты!», отключился. Сбоку шумно и судорожно выдохнули близнецы и незаметно приблизившийся и мертвенно-бледный Дэн. Я слабо улыбнулась побелевшими губами и судорожно обняла подругу. Живем!

Дашка:
Увидев вошедших, я переглянулась с Женькой и полезла под стол. Жить очень хотелась. А эта сумасшедшая опять что-то задумала. Прислушавшись, я яро забормотала молитвы всем святым сразу. Ой, мамочки, что будет! Зрелища приближающегося взбешенного Алла мое сознание уже не выдержало.
Очнулась я в самый подходящий (или неподходящий, это с какой стороны посмотреть) момент. Плохо еще соображая после отключки, я нахмурилась, но поняла лишь одно – подругу этому извергу на растерзание отдавать я не собиралась. Пить кровь у нее могу я, я и только я!!! Не раздумывая, я швырнула в него любимой туфелькой. Жалко, конечно, - я про туфельку! – но подругу жальче. Злобно на меня зыркнув – я аж сжалась – парень закатил глаза и мягко опустился на пол. Фу-у-ух!!! Женька слабо улыбнулась обескровленными губами и обняла меня. Ну да, я тоже за сегодня потеряла годовой запас нервных клеток. От этих наших незнакомцев сплошные проблемы. Я покосилась на бледного и перепуганного Дэна – видно, таким он видел своего друга впервые. Хотя… Женька кого хочешь может до психоза парой фраз довести. Близнецы с трудом заставили себя разжать пальцы и поставить бутылки на столик.
- Ч-ч-что эт-т-то б-б-было, д-д-девушки? – угум, у самой зубы стучат и губы прыгают.
- Я же предупредила, что парень слегка неуравновешен.
- Ничего себе слегка! Ну и нервная же у вас работенка.
- Не жалуемся. Знаете, ребята, нам нужно его вернуть в больницу… Так что… Давайте в другой раз продолжим общение, ладно? – я с недоумением переводила глаза с Женьки на парней. Какая больница? Какая к черту работа?
- Пусть санитар сам со своей работой разбирается! Давайте прогуляемся по городу и …
- У меня проблемы с дикцией? – раздраженно бросила подруга.
- Как знаете... – парни обиженно буркнули и, круто развернувшись, вышли. Я досадливо закусила губу – такие мальчики! – и раздраженно покосилась на причину всех бед и несчастий. Пнуть бесчувственное тело захотелось ужасно. Скосила глаза на Женьку – подругу обуревали на диво схожие думы. Во всяком случае, взгляд, которым она его одарила, был далек от дружелюбия.
- Леди, что будем с ним делать? Он же сейчас очнется…
- Что-что? Спаивать, конечно! Что за глупые вопросы?! – для меня это был единственно возможный план спасения.
- А чем?
- Ты совсем тупой? Чаем с медом! – и, взъярившись, гаркнула: – Водкой! И побольше! Вали к бармену. И побыстрей – он, кажется, приходит в себя, – последняя фраза была сказана откровенно паническим тоном. Женька отползла подальше и поджала ноги. Подумав, я тоже отползла к подруге, не забыв захватить спасительную туфельку. Алл застонал – храните нас боги.

Дэнуриан аль Шэльский:
На улице было невозможно душно. Заприметив вывеску, я кивнул Аллу:
- Ну что, зайдем? – тот поморщился, но кивнул.
Я вошел и осмотрелся. Смотри-ка – старые знакомые! Смех удалось сдержать с трудом. За столиком сидели наши давешние девушки и вовсю флиртовали с парочкой смазливых близнецов. Я слегка нахмурился – брюнеточку я приметил для себя, а обладатель смазливого личика начал меня неимоверно раздражать. Особенно его хозяйски обнимающая Дарью рука.
Алл зарычал. Ну да, у него воспоминания менее радужные. Девушки полезли под стол. Я сдавленно хихикал. Блондинка вдруг остановилась и, злорадно ухмыльнувшись и глядя прямо в глаза взбешенного Алла, выдала целую историю. Я чуть не задохнулся от смеха, медленно сползая по двери. Так хорошо мне не было давно. С появлением в нашей жизни этой неугомонной парочки все пошло кувырком, но… Как же весело.
А потом… Я понял, что он ее убьет. И я ничего не смогу сделать. В глазах друга горела Тьма. А глупая девчонка лишь спокойно улыбалась и вызывающе смотрела ему в глаза. Я б так не смог. Поразительное самообладание! И невообразимая глупость. Я испуганно затаил дыхание, представляя, какими словами нас приласкают Наставники. Но… В общем, я теперь точно уверен, что шатенки – самые-самые. Дашка запустила в Алла туфлей – друг тихо и мирно сполз на пол. Уф!
А уж ее идея со спаиванием – я б точно не додумался! Хотя… Могла бы и не так нагло со мной говорить. Я покосился на блондинку – с кем поведешься… И побежал за водкой. Как там сказала Дашка? Побольше? О да, она нам понадобится.

Женька:
Я сидела на полу, обнимала мелко дрожащую подругу и тряслась с нею в унисон. Так сказать, за компанию. От воспоминания о горящей в глазах парня Тьме стало совсем худо. Трезвела я на глазах. И злилась. Столько неприятностей нам уже давно никто не доставлял – опасались нашей мстительной с на диво буйной фантазией парочки. Было жалко сорванного вечера и милашек блондинчиков. Дэн понесся за спиртным – я проводила его хмурым взглядом. Затем скосила глаза на приходящего в себя Алла и еще отодвинулась, волоча за собой ничего не соображающую от бурного коктейля из страха и алкоголя подругу.
Прибежал Дэн. С пятью бутылками водки. Я уважительно присвистнула, оценив количество. Возможно, мы с чернявеньким после этого даже сможем стать друзьями. Парень же спешно вливал еще полностью не очухавшемуся парню бутылку за бутылкой. Тот протестующе мычал, даже пытался вырываться, но Дэн был непреклонен и держал крепко – видно, тоже здорово перепугался. После третьей бутылки в глазах парня плескалось безграничное счастье напополам с алкоголем. Он даже смог подняться – уважаю! Без закуски, залпом, три бутылки – это ж какой опыт должен быть?! Дэн спокойно вздохнул и выдул самостоятельно четвертую бутылку. Прямо из горла. Понимаю, нервы требуют срочного лечения и успокоения, но зачем таким радикальным способом? Алл пьяненько и счастливо нам улыбнулся – а ничего у него, оказывается, улыбка, обаятельная. Я несмело улыбнулась в ответ. Мне поклонились – чуть не свалившись на меня при этом – и галантно предложили руку. От удивления я смогла лишь кивнуть и протянуть все еще подрагивающую ладошку. Меня легко поставили на ноги, а затем, еще более обаятельно улыбнувшись, усадили за столик и примостились рядом. Бармен украдкой вытирал струящийся пот, посетители чуть ли не с сожалением отворачивались. Дэн, подумав слегка и согласно кивнув своим мыслям, подхватился с пола и направился к стойке. За добавкой. На обратном пути подхватил все еще сидящую в ступоре подругу. Вывалив трофеи (я имею ввиду напитки), он поудобней перехватил подругу и усадил к себе на колени, мигом зарывшись носом ей в волосы. Теперь мы с подругой офигевали вместе. Срочно требовалось выпить. Кто-то слишком сердобольный подвинул бокал. С водкой. Мама! Что завтра будет?!

Аллоктарруил шэн Саррактур ан Ммантиар:
В себя я приходил с трудом. Сквозь плотно сжатые зубы вырвался глухой стон. Потеря сознания – сама по себе не самая приятная вещь, а уж при неполной трансформации… Кстати… Чем это меня?! Память услужливо прокрутила недавние события. Стон перешел в бешеный рык. Но тут… В общем, мне пришлось срочно замолчать – рык перешел в бульканье. Кто-то, не обременяя себя деликатностью, вливал мне в рот какую-то жидкость. Чтоб не захлебнуться, пришлось глотать. Лишь через несколько мгновений я понял, ЧТО глотал. Внутренности обожгло огнем – а поток жидкости все не кончался. О ненависти я уже не вспоминал – меня сжигал внутренний огонь, но через какое-то время он стал невообразимо теплым и приятным. И поток волшебной жидкости прекратился. Пока прекратился. Жаль… Я поднялся, пусть и с трудом, и счастливо улыбнулся.
Мои глаза встретились с испуганными глазами давешней блондинки. Но никакой ярости я не испытывал. Я любовался. В коротенькой юбочке, облегающей майке, чуть встрепанными волосами, аккуратным макияжем и лихорадочно блестящими глазами, она была чудо как хороша. Я поклонился и протянул этой хорошенькой леди руку. Та была явно ошарашена, но любопытство победило, и она несмело протянула мне чуть подрагивающую ладонь. Усадив милашку за столик, я присел рядом, в моей голове зрели планы по завоеванию этой блондиночки. Златовласка недоверчиво на меня косилась – надо срочно ее напоить! А вот Дэн времени не терял – он уже вовсю соблазнял аппетитную шатенку. Я завистливо усмехнулся – та была явно менее трезвой, чем ее подруга. Эх!!!
Нам было хорошо. После нескольких коварно подставленных мной бокалов златовласка перестала на меня нервно коситься, даже разулыбалась. Прав был Дэн – веселые девушки. Через какое-то время златовласка уже уютно устроилась у меня в объятьях. Дэн, зараза, как всегда устроился лучше всех – они с голубоглазой явно нашли общий язык. Девушка вольготно устроилась у него на коленях, а его рука по-свойски лежала у нее на бедре. Завидую – моя златовласка перебираться ко мне на колени напрочь отказывалась. Ничего, у нас еще несколько бутылок в запасе имеется!

Дашка:
Кажется, пронесло. Уф! Даже не верится. Я с опаской наблюдала за счастливым до неприличия парнем, расшаркивающимся перед подругой. Дэн от облегчения выдул целую бутылку. Ну ни фига себе! Удивление смешалось с изрядным количеством алкоголя, и я впала в ступор. Возвращающийся от стойки Дэн походя захватил и меня и, усадив на колени, уткнулся в мою макушку. От удивления я даже не нашла слов, чтоб возмутиться, а потом и не захотела – с ним было на редкость уютно и спокойно. Может, в этом виновато спиртное, не знаю. Но нарушать создавшуюся идиллию мне не хотелось. Потом был тост. И еще один. И еще… Дэн пытался под шумок сделать наше общение более тесным, но я девушка серьезная – хватило одного задумчивого взгляда в сторону чашки, и все попытки прекратились. На время. Эх! Жизнь прекрасна! А за это стоит выпить!

Дэнуриан аль Шэльский:
Обошлось! Я радостно наблюдал за соблазняющим «ненавистную блондинку» Аллом и тихо ухмылялся. Любопытно, а что он завтра скажет? Когда протрезвеет. Н-да… Ну и Бездна с ним, с этим завтра! Сегодня боги явно на нашей стороне. Я легко чмокнул очаровательную голубоглазку в шею. Жаль, что она не придворная дама – те много сговорчивей. Но повторять судьбу Алла не хотелось – Дашка и так уже задумчиво косилась на чашку.
- Леди… - пьяно протянул до неприличия счастливый Князь. – Вы так прелестно танцуете на барной стойке! Ммм… - я вспомнил и поддержал друга согласным одобрительным мычанием.
- Да-а-а?!! – столько недоверия.
- Точно вам говорю. Вы бесподобны! – хитрый прищур пьяных глаз что-то задумавшего друга.
- Да-а-аш… Ты помнишь, как мы там танцевали?
- Неа! – беззаботно и весело.
- Тогда давай освежим память.
- Давай! – Дашка с энтузиазмом поддержала подругу.
Шатающуюся златовласку поддержал Алл, но она отмахнулась и почти ровно побрела к стойке. Дашка вцепилась в подругу руками (и очень хочется добавить «ногами», но все же она шла!) и решительно плелась следом.
- Как думаешь, смогут они в таком состоянии танцевать?
- А ты б смог? – провокационный вопрос, по-дружески.
- А я сейчас вряд ли встану. Но они смогут! – непоколебимая уверенность Алла несказанно меня удивила.
- Почему?
- Назло нам! – крыть было нечем. Во всяком случае, в отношении златовласки.
Девчонки с трудом взобрались на стойку. С четвертого раза. Грянула музыка. Зал затих. Боги! Как они танцевали! Казалось, в мире не осталось ничего, кроме стойки и двух хрупких фигурок, извивающихся в завораживающем танце. Словно Свет и Тьма, день и ночь, противоположности и продолжения друг друга. Как же они были прекрасны в этот момент! Пусть они и не придворные красавицы, но сейчас это и неважно. Мой взгляд прикипел к точенной фигурке миниатюрной брюнеточки. Ни слов, ни мыслей, чтоб выразить свое восхищение у меня не было. Я с трудом смог оторваться на мгновение и перевести взгляд на друга. Его глаза опять горели потусторонним огнем. Только теперь это была не ярость, и не Тьма. Я вздрогнул. Не завидую тем, кто покусится на златовласку. Его златовласку. Любопытно, как скоро он сам поймет, что…

Аллоктарруил шэн Саррактур ан Ммантиар:
Спровоцировать не более трезвых, чем мы девушек на танец было легко. Воспоминание о прошлом танце будоражило кровь. Зал затих, а затем… Боги! Разве можно ТАК танцевать?! Девушки, послушные будоражащей мелодии маняще изгибались и извивались. Казалось, застыли не только мы с Дэном, но и весь мир застыл, наблюдая за столь чарующим танцем.
Казалось, даже моя душа, в наличии которой я, честно говоря, сильно сомневался, оживает. Оживает лишь для того, чтобы навеки запечатлеть в себе каждый изгиб, каждую черточку манящего тела, каждый полет золотистых змеек, каждое движение безумного танца, игру Тьмы и Света…
Мы с графом заворожено наблюдали за девушками, которые, казалось, являлись продолжением друг друга. Дэнуриан провожал восхищенно-влюбленным взглядом каждое движение миниатюрной фигурки. С уверенностью, свойственной мне лично в ввиду развитой интуиции, я мог утверждать, что у богатейшего графства появится графиня. И юному графу будет плевать на отсутствие у нее древней родословной, титулов и земель…
Внезапно в висках запульсировала боль – предвестница весьма редких, посещавших всех отпрысков нашего рода видений. У меня было всего одно: в двенадцатилетнем возрасте – смерть моих родителей и младшей сестры. А через год они были убиты. Картинка из видения в точности повторяла реальность. Даже спустя много лет, я не мог ничего забыть. Воспоминания оставались на редкость яркими. И продолжали терзать по ночам. В купе с жесточайшим чувством вины. Я ничего не рассказал тогда родителям. Иначе, они, возможно, остались бы живы. Возможно…
С тех пор во мне поселилась твердая уверенность, что ничего хорошего от этой особенности нашего рода ждать не приходится.
Я судорожно схватился за столешницу, чтоб не упасть. Слабость разлилась по телу, а в голове разливался мрак. Сейчас начнется.
Я оказался прав. Вспыхнули мириады звездочек, я испытал мимолетное головокружение – и все. Перед моим внутренним взором зазмеились сменяющие друг друга картинки.
… Заполненный цветом общества храм. Дамы в изысканных нарядах, мужчины в не менее изысканных камзолах, гул шепотков и празднично-ожидательное настроение.
Дэн, красивый и невероятно счастливый, в лучшем праздничном камзоле, нервно притоптывает ногой и поминутно оглядывается на выход из храма. Я присмотрелся и резко выдохнул в изумлении. Боги! Храм Пресветлой Богини Жизни! Единственный в нашей столице и самый прекрасный на всем материке. Невероятно!
Рядом стою я. В официальном наряде Князя Тьмы. С ехидной ухмылкой наблюдая за мучениями и волнениями друга. Напротив, с другой стороны алтаря стоит неугомонная златовласка. Невообразимо прекрасная в изысканном наряде. И как всегда ехидно и предвкушающе ухмыляется. Пока не слишком заметно. Я на несколько мгновений замираю, любуясь.
Но вот раздается тихая, непередаваемо прекрасная, волшебная мелодия. Ее испускает сам Храм, подтверждая, что брачующиеся испытывают истинные чувства. Еще ни разу в истории в нем не проводили обряд, если не звучала мелодия. Вот только мелодия не похожа на обычно звучащую. В ней слышалось такое торжество, словно сегодня соединялись не два человека а две половинки одной души. Странные мысли и пульсирующая боль в висках, словно я пытался вспомнить нечто запретное.
В храм, не спеша, как подобает истинной леди, вплывает невеста. Маленькая и слишком хрупкая для этого огромного Храма. И невообразимо прекрасная в пышном свадебном наряде. Боги! Я неверяще всматриваюсь в знакомые черты. Наша давешняя брюнетка! Вот только… Отросшие, молочно-белые, с легким, едва заметным голубоватым отливом волосы были уложены в замысловатой изысканной прическе. А голубые глаза налились синевой. Необыкновенный и насыщенный оттенок.
Собравшиеся гости ахнули. Я перевел взгляд ниже – и едва сдержал неуместный смех. Традиционный и невообразимо шикарный свадебный наряд был преобразован до неузнаваемости. Но… Невеста была прекрасна. А подкорректированный наряд лишь подчеркивал и выгодно оттенял ее прелесть. Я со смутным подозрением покосился на теперь уже открыто ухмыляющуюся и неприлично довольную златовласку – и все мои подозрения переросли в твердую уверенность. Она! Больше некому!..
Храм скрылся во мраке, а меня замутило. Значит, я видел свадьбу друга… Вот только… Сразу возникает тьма вопросов. Как девушки оказались в нашем мире? Почему так естественно выглядели? Что случилось с волосами Дарьи? И вообще, что все это значит?!
Ответов не было. А сознание по-прежнему плавало во мраке. Я даже слегка удивился. Неужели еще одно … Но додумать шокирующую мысль не успел. В висках вновь запульсировала боль, а мрак взорвался тысячами звезд.
… Сырая камера. Темница? Не знаю. Не понимаю. На скудной подстилке из гниющей соломы, обессилено привалившись к холодной и влажной стене, сидит, притянув к груди ноги и обняв их грязными худющими руками, девушка.
Порванная и измазанная одежда висит лохмотьями на хрупком и сильно исхудалом теле, не скрывая следов побоев. В глаза бросалась общая изможденность и полная обессиленность пленницы. Разум отказывается верить и узнавать, но какая-то его часть все же продолжает подмечать каждую деталь. Взгляд скользит дальше, подмечая многочисленные порезы, образующие причудливый, поражающий нечеловеческой жестокостью рисунок на некогда нежной коже. Обоженные ступни и множество отпечатков раскаленного железа на хрупком теле. И некогда золотистые и шелковистые, но теперь потускневшие спутанные пряди.
И ошейник из причудливо мерцающего металла. Латиар. Узнаю единственный метал, лишающий магов возможности пользоваться Даром, медленно убивающий, вытягивающий из жертвы жизнь и причиняющий неимоверную боль. Острые шипы на внутренней стороне царапают, а местами и прокалывают нежную кожу, скрадывая даже мысль о возможности шевелиться.
С упорством всматриваюсь в лицо пленницы, не желая узнавать знакомые черты. Бледная кожа, сквозь которую просвечиваются малейшие токи крови, словно обтягивающая череп. Впалые щеки. Цветистые узоры сходящих и только полученных синяков всех цветов и расцветок на резко выступающих скулах. Глубокие черные тени, залегшие под глазами. Безграничной усталостью так и веет от измученной пытками и голодом пленницы. Разбитые губы, на которых застыли струйки запекшейся крови. И бледная, слабая, но все же привычная насмешливо-непокорная улыбка. Слишком привычная. Слишком знакомая, чтоб и дальше отказываться узнавать. Златовласка…
Сердце пропускает несколько ударов, а потом захлебывается стуком, легкие отказываются работать – и я задыхаюсь. Задыхаюсь от безумного, черного, всепоглощающего бешенства. И острого желания. Нет. Острой, безумной потребности унести, спасти, защитить…
Спасая от безумия, лязгнул затвор. Пленница подняла на невидимых мне вошедших светящийся насмешкой и непокорностью взгляд. В изумрудных глазах вспыхивают золотистые искры. Разбитые губы растянулись в более явной ехидной усмешке. Знакомое упрямство и сила. Даже в столь плачевном состоянии ей нельзя было не любоваться и не восхищаться. Моя златовласка…
Смутно знакомый визгливый голос что-то говорил, глумясь. Слова не отлаживались в памяти – прикипевший к пленнице взгляд жадно шарил по измученной девушке, заполняя все мысли лишь ей. А потом изящная женская кисть жестко дернула пленницу за намотанные на руку золотистые пряди. Ошейник впился в шею, причиняя безумную боль. Закапала кровь. Сверкнули ножницы – и пряди мертвыми змейками осыпались вокруг все также насмешливо улыбающейся девушки. Лишь в глубине бездонных глаз пылала боль, замаскированная непокорностью. На самом дне. Сознание, затуманенное бешенством и бессильем, по-прежнему не воспринимало звук.
Златовласка что-то ехидно пропела – щеку обжег хлесткий удар. В памяти отложилась изящная ладонь с перстнем на среднем пальце. Смутно знакомым перстнем. Слишком смутно. В той же руке возник небольшой серебряный кинжал. Владелица перстня с непередаваемым наслаждением прочертила глубокую рану на впалой щечке пленницы. Навсегда украсив некогда прелестное личико шрамом. Включился звук. И в моих ушах зазвенел сумасшедший, полный безумия и скрытого торжества смех. Со вновь смутно знакомыми нотками. Пленница не издала ни звука. В выразительных глазах не отражалось ни ненависти, ни злости. Лишь желание умереть. Безмолвная молитва-призыв.
Лязгнул засов. Наглумившись, мучительница ушла. Девушка дрожащей то ли от боли, то ли от изнеможения рукой провела по торчащему ежику волос, нежно погладила лежащие вокруг золотистые пряди и легко коснулась раненного лица. На ладони остался кровавый отпечаток. Горькая усмешка скользнула на губы, да так там и осталась. По бледной щечке медленно стекала единственная хрустальная слезинка, смешиваясь с кровью…
Меня вновь окутал спасительный мрак, а в ушах продолжал звенеть безумный смех со знакомыми нотками. Боль, бешенство и страх разрывали изнутри.
Легкое головокружение – и я ощущаю себя сидящим на том же стуле, что и до видений. Рука с побелевшими костяшками сжимает похрустывающую столешницу. Блуждающий безумный взгляд наткнулся на все также самозабвенно танцующую и счастливо улыбающуюся парочку. Появилось непреодолимое желание схватить беспечно танцующую девчонку, унести далеко-далеко и спрятать. Так, чтоб до нее никто не добрался. Глаза жадно ощупывают фигурку, окруженную золотистыми прядями. Начало затихать успокаивающееся сердце.
Я встретился взглядом со встревоженными глазами Дэна. Криво ухмыльнулся и беззаботно кивнул – граф недоверчиво покачал головой, но все же отвернулся к девушкам. А я крепко задумался, продолжая все также цепко следить за златовлаской, ни на миг не выпуская ее из виду.
Я не мог объяснить ни молочно-белых с голубоватым оттенком волос брюнетки, ни неожиданной свадьбы, ни заключение Евгении в темнице. А главное, я не мог объяснить появление девушек в нашем мире. Это было просто невозможно. Никоим образом невыполнимо. Эта мысль меня немного успокоила. Тем более, никогда ранее ни у кого не бывало сразу двух видений. Наверное, во всем виноват алкоголь.
Вот только никак не давал покоя все еще продолжающий звучать в ушах безумный, торжествующий смех. И единственная хрустальная слезинка, смешивающаяся с кровью…
Но я избавился от терзающих видений и сосредоточился на танце. Обдумаю увиденное на трезвую голову. Как-нибудь потом.
Наполнив стакан огненной жидкостью, отсалютовал графу и выпил. Из головы сразу исчезли все лишние мысли.

Дэнуриан аль Шэльский:
Я продолжал наслаждаться дивным зрелищем, пока меня не насторожил звук. Конечно, нет ничего необычного в том, что в шумном баре раздаются звуки, но этот был абсолютно неуместным. Звук хрустящего дерева. Я настороженно оглянулся по сторонам. Источник странного звука нашелся довольно быстро. Алл. Князь Тьмы. Под нечеловечески сильными пальцами высшего вампира жалобно хрустела столешница. Но больше всего меня удивило его лицо. Бледное, без единой кровинки, ни единой краски, лишь мертвенная бледность. В обычно непроницаемых глазах друга бушевали десятки эмоций. Удивление, ошеломление, неверие, растерянность и … страх. Там действительно царил страх. Это было настолько невероятным, что я даже начал трезветь. Заметив мое изумление, Алл ухмыльнулся и успокаивающе покачал головой. Ну-ну. Я ни на миг ему не поверил – ведь знаю этого поганца как облупленного.
… Стоял теплый весенний денек. Луга уже давно оделись в зелень, а над землей разносился одуряющий аромат цветов – признак близкого лета. Мне, тогда еще маленькому наследнику, никак не сиделось в замке под присмотром строгих и ужасно нудных наставников. А все попытки вбить в мою отчаянно скучающую и сопротивляющуюся светлость хоть немного знаний оканчивались полным провалом. Не выдержав дальнейших издевательств, приказал седлать лошадей и собираться на прогулку. Спорить со мной не осмелились – хоть и ребенок совсем, а все же будущий граф.
Наши земли граничили с землями Повелителя вампиров, хоть родители были и не в восторге от такого соседства. Замок, в котором я и прибывал на тот момент, был приграничным. Сперва прогулка ничем не отличалась от десятков ей подобных, совершенных ранее. Но когда мы подъехали к приграничному лесу, мою лошадь что-то напугало – и она понесла. Много позже выяснилось, что это была неудачная попытка лишить родителей единственного наследника.
Как и следовало ожидать, я заблудился в лесу и случайно пересек границу. Алл со свитой в тот день также выехали на конную прогулку. Так и встретились. Два ребенка всегда найдут чем заняться в обществе друг друга. Мы весь день носились по землям вампиров, пугали простое население дикими криками и улюлюканьем. Меня совершенно не волновало и не пугало, что мой новый друг – вампир. Главное, с ним было весело, а взрослые предрассудки детей никоим образом не касались.
Вечером отец Алла вернул меня сходящим с ума от волнения родителям. Мать рыдала от счастья, а отец рассыпался в благодарностях.
С того памятного дня в нашей семье изменилось отношение к вампирам. Мы с Аллом проводили вместе большую часть свободного времени. Как любят говорить, росли вместе…
Так что слабая попытка Князя успокоить меня не дала никаких результатов. Но заметив, как из глаз друга уходят тревога и страх, а их место занимает обычная ирония, я сдался. Все равно ничего не скажет. Лучше потом расспрошу. Приняв столь мудрое решение, вернулся к прерванному созерцанию. Правда, долго полюбоваться нам не дали, прервав самым наглым образом. В чем очень скоро и раскаялись.
Хлопнула входная дверь – и в заведение ввалилась большая и изрядно подвыпившая компания. Бармен, каким-то невероятным образом чувствующий крупные неприятности и не успевший еще отправиться от представления, которое час назад устроили мы, горестно застонал.
Уставившись на самозабвенно танцующих девушек, парни сначала восхищенно замерли, а затем обрадовано осклабились. На их лицах появилось дебильно-умильное выражение. Загоготав, они протянули руки и двинулись к ничего не замечающим девушкам. Несколько шагов – и бар огласил пронзительный визг, а на некоторых лицах появился отпечаток. Нет, не интеллекта – изящных женских босоножек.
Именно этот визг заставил нас очнуться. Рядом зарычал Алл – я аж вздрогнул. Поднявшись, мы по возможности – все же в наших венах булькал алкоголь, разбавленный кровью, – быстро и прямо двинулись на помощь девушкам. Жаль, здесь нельзя колдовать, но кто сказал, что мы без Силы ничего не значим? Я ухмыльнулся. Первые двое идиотов даже не успели понять, что их приласкало. А вот дальше… Дальше нас заметили. И пошла потеха. В года бурной молодости мы с Аллом ни раз посещали злачные места столицы. Так что, у парней не было ни единого шанса. Правда, они об этом не знали, поэтому надвигались на нас с тупой озлобленностью. Девчонки, поддерживая нас, кричали что-то подбадривающее и размахивали уже открытыми и начатыми бутылками – когда только успели? Тренированное тело действовало самостоятельно – уклон, шаг вперед, поворот, удар, еще один готов. Парни двигались медленно, слишком медленно. Даже для меня, что уж говорить про друга.
Через несколько минут развлекаться стало не с кем. Жаль. Девчонки восторженно улыбались, хихикали и слали нам воздушные поцелуи, не забывая, впрочем, прикладываться к пустеющим бутылкам. Мы подошли к хихикающей парочке и резким движением сцапали бутылки – ух, хорошо! Недовольно насупившимся и насмерть обидевшимся милашкам бармен споро подсунул предусмотрительно откупоренные бутылочки – они обольстительно ему разулыбались. Бармен расцвел и приосанился, Алл зарычал – бармен разом стушевался и сполз под стойку. Н-да, улыбка у друга впечатляющая – даже без трансформации. А какие он звуки издает – заслушаешься. Уразумев, что с этой парочкой невозможно не привлекать излишнего внимания, а продолжать калечить несчастное и ни в чем невиноватое население не хотелось, поэтому мы закинули девушек на плечи и двинулись к выходу, захватив по пути оставшиеся на столе и требующие немедленного распития бутылки и вещи наших наездниц. Тьфу, попутчиц. Бармену мы оставили несколько зелененьких бумажек с цифрой сто. Тот расплылся в счастливой улыбке и приглашал заходить почаще.
Девушки возбужденно орали всякие глупости. Ну как понимать: «Покатай меня, моя большая черепашка!», которое златовласка выдала под заливистый смех психующему и мигом озадаченному Аллу? А Дашкино: « Н-но-о-о! Тпру! Что ж ты, мешок с костями, спотыкаешься? Али беду какую чуешь?»? И все это под заливистый смех развеселой парочки, наше рычание и хохот окружающих. Ррр!
От убийства нас удержало лишь подъехавшее такси. Не слушая протестующих воплей какого-то пьяного мужика, мы запихали неугомонную парочку в машину. Только они и там никак не желали успокаиваться, пришлось усаживать к себе на колени и крепко держать – чтоб чего не натворили. Правда, не очень помогало. Девушки нам попались голосистые и с фантазией – молодой шофер от смеха вдвое слаживался.
Заметив наши хмурые лица, подруги переглянулись, перемигнулись и влили в нас остатки своих бутылок – а это больше чем половина в каждой! Буль-буль, ооо, как хорошо-то! Да какая разница, что они там говорят-то?! Главное, пусть и дальше так жарко приживаются и глядят ласково.
Когда остановились у привычного дома, мы оставили шоферу такую же зеленую бумажку, но с цифрой пятьдесят, и привычно закинули заливисто смеющихся девушек на плечи. Таксист недоверчиво уставился на бумажку, зачем-то повертел ее и так, и эдак, а потом лишь весело хмыкнул. Старушка, сидящая на входе, чего-то там злобно проворчала, но нам было все равно – мы весело хохотали, щекоча извивающихся девчонок. Как дошли до кровати в моей голове не отложилось. Помню лишь, как быстро постаскивали и отшвырнули мешающую одежду и рухнули в постель. Алл собственнически сгреб уже спокойно сопящую златовласку, погладил по щечке, нежно чмокнул и умиротворенно заснул, прижав к себе покрепче улыбающуюся во сне девушку. Я ухмыльнулся. Вот завтра сюрприз-то будет. Обоим.
Дашка также ехидно ухмыльнулась и, чмокнув меня в щеку, свернулась клубком и засопела. Я недовольно заворчал, но, прислушавшись к себе, вздохнул и сдался – я вновь в состоянии нестояния. Немного подумав, я устроился рядом с Дашкой, не удержавшись от того, чтоб не зарыться носом в ее встрепанные волосы. Хороша, ведьмочка! Не в силах бороться с искушением, провел губами по нежной щечке, шее, плечу… Девушка что-то одобрительно проворчала, развернулась и, обняв меня руками и ногами, уткнулась носом мне в шею. Теплое дыхание щекотало кожу. Я тихонько рассмеялся и, нежно поцеловав малышку, обнял стройное тело. Удивительно, каким счастливым себя можно почувствовать рядом с доверчиво прижавшейся к тебе хрупкой девушкой. На этой мысли я провалился в сон. Снилась мне невообразимо прекрасная мелодия и Дашка в традиционном свадебном наряде. Почему-то с молочно-белыми с легким голубоватым отливом волосами…

Женька:
Солнечные лучики надоедливо чертят одним им известные узоры. Голова просто раскалывается на сотни кусочков. С трудом заставляю себя разлепить хоть один глаз. Что ж мы вчера пили-то?! Та-а-ак… Знакомая обстановочка. Сознание напрочь отказывается воспринимать сей вопиющий о разнузданности нравов современной молодежи факт. Н-да… Хорошо погуляли. Вспомнила свое наивное желание просто тихо где-нибудь посидеть… Мечтательница! Правый глаз – левый категорически отказывался открываться и рассматривать сие безобразие – рассматривал в гордом одиночестве знакомую встрепанную макушку, шикарно обставленную комнату. Тело все также приятно холодили шелковые простыни, напоминая о вредности алкоголя… Я, погруженная в легкую настольгию, не сразу отметила один из важнейших фактов – мое тело прохлаждалось не в одиночестве! Меня собственнически сгреб и покрепче прижал к себе – как только не задушил за ночь – наш давешний неуравновешенный знакомец. С трудом развернувшись в поистине стальных объятиях чернявенького, я недоверчиво застыла, подавившись гневным бульканьем. Сейчас Алл выглядел сущим ангелом: умиротворенное личико, счастливая, в чем-то по-детски обаятельная улыбка… Я опомнилась и зарычала – не долго тебе нежиться осталось, гад поганый! Одно раза ему мало – опять воспользовался моей временной недееспособностью! Я так разозлилась, что даже на какое-то время забыла о гудящей головушке.
Тут на свою беду парень проснулся. Его еще затуманенные после сна глаза были наполнены такой нежностью, что я разом забыла все гадости, которые собиралась по широте душевной вывалить на подлого соблазнителя, лишь неверяще таращилась на преобразившегося Алла. А тот так обворожительно и счастливо улыбнулся, что я почувствовала, как какая-то часть меня – возможно, самая главная – навеки осталась у него. Но парень не остановился на достигнутом, а притянув меня ближе – хотя, куда уж ближе-то? – шаловливо потерся носом о мою щеку и нежно поцеловал. «Все, пропала…» - успела обреченно подумать я, понимая, что черноволосый и черноглазый демон действительно забрал слишком важную часть меня. Забрал навсегда, вырвав с корнями часть души, оставив ноющую пустоту, которую так и не поспешил ничем заполнить. А коварный похититель, словно ни о чем не подозревая, с явным удовольствием зарылся в мою встрепанную шевелюру.
Я тихонечко икнула и попыталась отползти от непредсказуемого парня подальше, не зная чего мне еще от него ожидать. Тот решил так просто не сдаваться – пришлось применить грубую силу, локти у меня острые. Но я честно не думала, что попаду ТУДА! Я даже не целилась специально! Куда дотянулась. Коротко взвыв, меня отпустили. Я со всей возможной скоростью принялась отползать к краю огромной кровати, не забыв предварительно пнуть нежащуюся в объятиях шатенчика подругу. Ничего, пусть просыпается – вот сюрприз-то будет! Подруга что-то недовольно буркнула, раздосадовано уставилась на меня, затем, проследив за моим взглядом, ошарашено похлопала ресничками на довольно скалящегося Дэна – и по комнате разнесся хорошо поставленный визг, сменившийся сдавленными проклятиями. Видимо, подруга тоже дотянулась куда-то туда. Я схватилась за мигом ответившую гулом головушку.
Из глаз Алла быстро исчезала сонливая затуманенность и эта странная нежность. Они наполнялись споро сменяющими друг друга эмоциями: удивление, узнавание, мрачное торжество и не предвещающая ничего хорошего лично мне решимость. Меня ловко цапнули за ногу и одним сильным рывком вернули в исходное положение. Я даже пискнуть не успела, как вновь оказалась в стальных объятьях чернявенького. Только на этот раз в них не было и намека на нежность. Мама! Заглянув в такие близкие глаза парня, я вздрогнула и с заискивающей улыбочкой и дрожащим голосом предложила:
- М-м-может, казнить нельзя, помиловать? – честно говоря, предлагала я это скорей от безысходности, даже не надеясь на положительный ответ.
Парень хрипло хохотнул и, приблизив ко мне лицо так, что наши губы почти касались, предвкушающе шепнул:
- Нет, Евгения… Так не пойдет… Мы передвинем всего один знак… Как тебе нравится «Казнить, нельзя помиловать»?
Я судорожно сглотнула и все же нашла смелость заглянуть в наполненные мраком глаза напротив. И очень разозлилась, разобравшись в том, что в них отражалось. Да он просто надо мной издевается! Получает, так сказать, моральное удовольствие! В черных как ночь глазах плескалась злая насмешка, издевка и даже презрение. Этого я простить не могла. Многообещающе усмехнувшись, я сделала то единственное, что было мне доступно в этом положении – нашла губы Алла, искривленные в презрительной и ироничной усмешке, своими. Дразняще провела языком по сжатым губам. В глазах напротив плескалось такое изумление, что я не удержалась и хихикнула, почувствовав себя полностью отомщенной. И собралась уже отстраниться, но кто б мне дал?! Заглянув в мои смеющиеся очи, парень нехорошо сузил глаза и впился в губы жестким поцелуем. Я напрасно дернулась и беспомощно застыла. Было больно и обидно. И тут все поменялось. Поцелуй стал мягким, дразнящим, безумно приятным. И я не устояла. Обреченно закрыла глаза и сдалась на милость победителя.
Не знаю, сколько это продолжалось, но в себя я пришла от резкой боли в спине. Мои руки обвили шею парня, а руки Алла крепко сжимали мою талию, иногда путешествуя по спине, где и наткнулись на памятный синяк. Небольшой подарок от прошлого посещения этой негостеприимной квартиры. Вздрогнув, я попыталась освободиться, но не тут-то было. Меня легко удерживали, дразнящее и насмешливо улыбаясь. Ну что ж, мне просто не оставили выбора. Зажмурившись, я цапнула парня за нос. Красивый такой нос. Прямой, тонкий, с небольшой горбинкой – чудо, а не нос. Так и просится на зуб.
Меня сразу отпустили. Я поспешила отползти, потянув за собой Дашку. Та безуспешно вырывалась от смеющегося Дэна. В силе я ему явно уступала, так что перетянуть подругу не было ни какой возможности. Пришлось применить недавно проверенный способ. Нагнувшись к парню, я щелкнула зубами у самого его носа – тот рефлексивно отшатнулся и ослабил хватку, чем я и воспользовалась. Сдернув подругу с кровати, стала бочком отступать к нашей сваленной в кучу одежде, напряженно следя за наливающимися тьмой глазами Алла. На заднем фоне заливисто хохотал Дэн.
Зло сузив глазки, Алл каким-то неуловимым движением скользнул ко мне. Я как завороженная следила за стекающей по его щеке капелькой крови.

Дашка:
Я спала и видела какой-то чудесный сон. Мне было тепло и уютно. Снилось, что меня обнимают сильные и надежные мужские руки. Я аж причмокнула от удовольствия. Но тут все закончилось. По вине блондинистого чудовища. Запомните, блондинки – это зло! Даже не так, это Зло! Недовольно глянув на подругу, я споткнулась о ее ошарашенное личико и замерла. Так, где-то мы уже это видели… Оглядевшись, я застонала. Дежавю… Та же комната, те же субъекты мужеского полу, та же ситуация… Боги! Что же мы вчера пили, а главное, сколько?! Похоже, последний вопрос я произнесла вслух, потому как раздался тихий смех Дэна. Только сейчас мозг окончательно включился, и я осознала себя лежащей в объятьях такого же полуголого парня. Мама! Визг, раздавшийся следом, поразил не меня одну. В прямом и переносном смыслах. Я схватилась за разом загудевшую голову, краем глаза отмечая, что Женька тоже баюкает сие изредка думающее приспособление и недобро на меня косится. Рядом раздавались проклятия держащегося за голову Дэна. О, бедняжка, он же с нами вчера пил.
Пользуясь моментом, я начала споро отползать туда, куда недавно направлялась подруга, то бишь к краю кровати. Не дали.
- Куда это Вы собрались, леди? – весело мурлыкнул брюнетик, сверкая на меня смеющимися глазами.
Одно неуловимое движение – и я барахтаюсь в сильных руках хихикающего парня. У подруги схожая ситуация. Н-да… Помощи ждать неоткуда, и чашек как назло поблизости нет. Попрятали что ли, наученные горьким опытом? То, что чашки, лежащие в постели смотрелись бы как минимум неуместными, мне как-то в голову не пришло.
Дэн тем временем с возмутительной легкостью игнорировал все мои попытки выбраться и шаловливо чмокал меня в нос, шею, лоб, губы… Что бесило меня еще больше. Ух, дай только выбраться! Спасение пришло нежданно. Доведенная до ручки подруга щелкнула зубами у носа ошарашенного таким обращением парня. Честно говоря, я и сама застыла, не в силах поверить, что это моя любимая подруга так развлекается. Довели, однако. Я нерешительно перевела горящий любопытством взгляд на Алла, справедливо подозревая именно его в доведении моей драгоценной до психоза – эти двое вообще с удивительным упорством доводят друг друга – и поперхнулась. Алл красовался отпечатком Женькиных зубов на носу. Н-да, не повезло парню. Я с трудом сдержала смех – на фоне всхлипывающего Дэна это было сложновато.
Женька подтолкнула меня к нашей одежде и сама бочком пробиралась за мной, не в силах отвести взгляд от горящих глаз Алла. Незабываемое и жуткое зрелище. Я поторопилась. Неуравновешенный наш скользнул к подруге. Я даже не стала отвлекаться на них от поиска нашей одежды. Подоводят друг друга, поорут – и успокоятся. На какое-то время. До следующей встречи.
Услышав крики, я даже не удивилась, а все также пыталась допрыгнуть до люстры и снять неведомо как там оказавшуюся майку. Высоко висит, зараза!
Шустренько одевшись, робко дернула застывшую напротив Алла Женьку – вот уж парочка подобралась, загляденье! Если только не поубивают друг друга. Та раздраженно повернулась ко мне, обжигая горящими неприязнью глазами. Я только усмехнулась и кивнула на лежащие вещи. Женька быстренько и, что главное, молча оделась. Опалив Алла горящим взглядом, развернулась и вышла. Я поспешила за подругой, не удержавшись на последок от шалости. Послала Дэну воздушный поцелуйчик и полюбовалась его квадратными глазками, а Аллу показала язык, но, поежившись под горящим злобой взглядом, поспешила юркнуть за дверь. Ну его, психа неуравновешенного. Быстренько обулась и слетела вслед за подругой по лестнице.
Женька так глянула на собравшуюся что-то бурчать консьержку, что та мигом поперхнулась своей проповедью и опасливо перекрестилась. Я с трудом удержалась от смеха.
- Знаешь, пожалуй, по барам мы с тобой больше не пойдем. Хватит! Сегодня отсыпаемся, а завтра съездим загород отдохнуть.
Это было сказано таким шипяще-раздраженным тоном, что я лишь усмехнулась и флегматично пожала плечами. Несмотря на раздражение, ванну эта зараза все равно застолбила первой! Вот это практичный подход к жизни. Уважаю!

Дэнуриан аль Шэльский:
Я проснулся от того, что Дашка заворочалась. Голова сразу взорвалась болью. Я лихорадочно стал припоминать антипохмельное заклятие. Удавалось мне это с трудом и переменным успехом. И когда я в конце концов собрал разбегающиеся мысли и готовился произнести про себя заклинание, Дашка обнаружила, что лежит в моих объятиях – и завизжала. Я схватился за голову и не удержался от проклятий, заметив, что из всей компании лишь вампир не держится за ноющий объект. И чего орать-то было, спрашивается?
Сграбастав сопротивляющуюся девчонку, решил ее немного подразнить. На Алла со златовлаской я старался не обращать внимание. Эти двое найдут, чем заняться. На худой конец, доведут друг друга до бешенства. Это у них получается просто изумительно.
Дашку у меня все же отобрали. Взбешенная златовласка весьма радикально намекнула, что лучше отдать – щелкнув зубами у самого носа. Пока я обалдело таращился на неугомонную девку, она стащила Дашу с кровати и подпихнула к вещам. Переведя взгляд на друга, я зашелся в беззвучном хохоте – ему досталось больше. Хотя, не сказать, что ему не шли отпечатки зубов на носу. Во всяком случае, смотрелось это ну очень экстравагантно. Дашка пыталась допрыгнуть до люстры и снять майку. Я хохотал – с ее-то ростом! Туда даже высоченный Алл еле допрыгивает. Сжалившись, щелкнул пальцами, и майка сама опустилась на пол. Дашка быстро натянула одежду, не обращая внимания на орущую парочку.
Одевшись, Женька выскользнула за дверь, одарив на прощанье вампирчика горящим взглядом. Дашка послала мне воздушный поцелуй – я аж поперхнулся смехом от удивления, а Аллу шаловливо показала язык. И выскользнула за дверь, не дожидаясь, пока взбешенный парень надоет ей по шее. Я захлебнулся новым приступом смеха. Ей богу, женюсь!

Аллоктарруил шэн Саррактур ан Ммантиар:
Всю ночь мне снилась златовласка. То пакостливо ухмыляющаяся, то нежно улыбающаяся. А под конец мне приснилась безумная ночь любви… На этом счастливом месте я и проснулся. Еще затуманенные ото сна глаза встретились с горящими глазами златовласки. И я не удержался. Сон манил, дурманил сознание, просто требовал воплотить его в реальность. Я не сопротивлялся.
Губы девчонки были мягкими и горячими со сна. Та попыталась вырваться, но не преуспела и сдалась на милость победителя. Я счастливо рассмеялся и зарылся лицом в пахнущие лугом волосы Женьки. Неужели нашел? Ту, единственную? Сердце бешено стучало в груди, подтверждая, что так оно и есть. Только эта единственная никак не желала вести себя подобающим образом, норовя смыться куда подальше. Усмехнувшись, я легко пресек все попытки покинуть меня и прижал девчонку покрепче к себе. А она!.. Я с трудом удержался, чтоб не прибить идиотку на месте. Последние остатки сна выветривались из головы. Вернулись воспоминания. Прибить малолетнюю нахалку захотелось еще сильнее. Сцапав уже отползшую на изрядное расстояние девчонку и вернув ее обратно, не забыв между тем о своей безопасности, я задумался. Руки чесались свернуть шею неугомонной заразе, а вспомнив вчерашний вечер, я вообще чуть было не потерял контроль. ТАК меня еще никто не осмеливался унижать – есть гораздо более гуманные способы самоубийства. Вот только… Ее запах, ее тело, голос, глаза… Что за наваждение?!
Девчонка заискивающе улыбнулась и дрожащим голосом предложила:
- М-м-может, казнить нельзя, помиловать?
Я усмехнулся и, уразумев, что убивать это существо не буду, решил хоть поиздеваться вволю. Хрипло хохотнув, я сделал встречное предложение – мелкая пакостница побелела. Я с трудом сдерживал смех. Заглянув в мои глаза и что-то там поняв, девушка взъярилась и многообещающе усмехнулась. А потом… Мягкие губы златовласки нежно коснулись моих, а язык дразнящее прошелся по моим сжатым губам. Я обалдело уставился на ненормальную человечку, а та смеялась! Она вновь надо мной смеялась!
Ну что ж, сыграем по твоим правилам. Нехорошо усмехнувшись, я грубо и жестко поцеловал девчонку. Будет знать, как издеваться над Князем Тьмы. Та напрасно дернулась и беспомощно застыла. Я наслаждался ее бессилием. Пока не заглянул в наполненные болью и обидой глаза. И испытал не свойственный мне укол совести. Я не понимал, что со мной, ведь раньше я убивал и за гораздо меньшее оскорбления, так что же поменялось? Ответа не было. Но мучить златовласку и дальше не хотелось, как и отпускать. И я сменил грубость на нежность. Девушка не устояла. Мягкие податливые губы сводили с ума.
Но тут девчонка словно задохнулась и резко попыталась вырваться. Кто ж тебя отпустит, глупая? Я насмешливо улыбался на обреченно-отчаяные попытки вырваться. А затем… Она меня опять укусила! Нет ну что за ненормальная! Ругнувшись, я отпустил эту сумасшедшую и почувствовал, как внутри клокочет утихшая было злоба. Я Князь Тьмы! Мне не отказывают. Меня не оскорбляют, если только не хотят мучительно умереть. И уж тем более меня не кусают.
Я скользнул к застывшей и такой же злой златовласке. Ее глаза горели тем же бешенством, что и мои. Никогда, с самого детства, никто не осмеливался мне перечить. Никто не осмеливался смотреть в наполненные Тьмой глаза, боясь лишиться рассудка. А она смотрела.
- Ты… С-с-смертная… Уж-ж-же в который раз-с-с ты ос-с-скорбляеш-ш-шь меня. Такое с-с-смываетс-с-ся лиш-ш-шь кровью, - я с трудом мог себя контролировать.
- Что?! Да как ты смеешь, имбицил несчастный! Да ты!.. – казалось, девушка задохнулась от гнева.
- Не доводи меня, с-с-смертная. Ты даж-ж-же предс-с-ставить с-с-себе не мож-ж-жеш-ш-шь, чем это з-з-закончитс-с-ся, - от убийства меня удерживало лишь воспоминание о директоре Академии. Не сдержусь – не видать мне больше каникул в иных реальностях. Но с каждым мгновением его образ бледнел под напором новых оскорблений.
- Да мне плевать! Если нервы не в порядке – лечись! Существует куча специализированных заведений! К твоим услугам и шкафообразные санитары с предобрыми глазами, и рубашки с длинными рукавами, и мягкие стены – в общем, сервис просто высший класс! Да как ты вообще смеешь меня упрекать после всего, что сделал?!
- Убью! – взвыл я.
- Что? Да ты!.. Мало того, что сорвал свидание с очаровашками близнецами, - при упоминании о смазливых близнецах у меня затряслись руки, а эта истеричка продолжала: - разукрасил мне спину, так еще и угрожаешь! Да я тебя!.. Да я тебе не знаю, что сделаю! – продолжала орать взбешенная златовласка.
- Идиотка! Не трогал я твою спину! Все претензии к очаровашкам близнецам! – орал я ничуть не тише.
- Да?! А это что?! – златовласка нехорошо сузила глаза и развернулась ко мне спиной. Я с любопытством и мрачным удовлетворением рассматривал огромный синяк. Представив, как он должен болеть, не удержался и расплылся в довольной ехидной усмешке.
- Будь моя воля, я б тебя еще и плетью выпорол! Собственноручно!
- Да ты!.. – девчонка в который раз задохнулась от бешенства.
- Выпорол бы! С огромным удовольствием! Просто с непередаваемым наслаждением! – за время нашего ора мы приблизились и стояли нос к носу. Златовласке для этого пришлось стать на носочки, а мне опустить голову.
- Ха! – и, пока я не опомнился, дразняще медленно слизнула капельку крови с моей щеки. И, ухмыльнувшись, толкнула меня на кровать.
Пока я ошеломленно взирал на эту ненормальную, та оделась, обожгла меня ненавидящим взглядом и вылетела за дверь – лишь волосы раздраженно рассекли воздух.
Подруга последовала за ней, подарив Дэну воздушный поцелуй, а мне высунутый язык. Одного поля репей!
Дэн счастливо хохотал, а я уговаривал себя не убивать идиотку.
- Даже не знаю, кто из вас вампир! – сквозь смех выдавил граф.
Я обжег его злым взглядом, тот стушевался.
- Не смотри на меня так! Я не твоя златовласка – у меня инстинкт самосохранения присутствует! И вообще, ну чего ты на нее взъелся? Милая девушка с неординарным мышлением и необычным чувством юмо… - друг поперхнулся, словив мой бешенный взгляд и примиряющее пробурчал: - Ладно, ладно… Больше не будем о ней. Только успокойся в конце концов. Никогда не видел тебя в столь неуравновешенном состоянии…
Я закрыл глаза и погрузился в транс. Дэн прав – это не достойно Князя. Успокоившись, я повернулся к другу – тот облегченно выдохнул:
- Завтра же съездим посмотреть окрестности города. Не имею никакого желания сталкиваться с этой парочкой еще раз! – граф лишь закивал, уловив вспыхнувший на миг в моих глазах огонек Тьмы. Я сам начинал себя бояться. Надеюсь, свежий воздух поможет мне прийти в себя.