Эльчин Сафарли. ... нет воспоминаний без тебя

Только абсолютное доверие мгновению и полное отсутствиепланов на послезавтра.

Подушки преданно разделяют с нами грусть, ничегоне требуя взамен.

Отсутствие наивности — понимание того,что в современной реальности покупается и продается многое.

Осень — единственное время года, которое учит.

Осень — это пора, когда одинокие люди согревают замерзшиесердца дымом сигарет.

Любовь — это дыхание в унисон.

Грусть загоняет в пещеру одиночества. Остаюсь наединесо своей тенью. Нужно время, чтобы навести порядок в мыслях.

Боюсь задохнуться в грусти. Порой ее так много,что я теряю контроль над собой.

За минуту счастья платишь двумя минутами одиночества.

Каждый раз под прохладными струями в душея прикасаюсь пальцами к следам его губ. Они до сихпор горят на моем теле невидимыми клеймами…

Какой бы сильной ни была женщина, она имеет правона слабости…

Отпустить прошлое — значить суметь сказать вслух «все прошло».

Сигарета — лучшее болеутоляющие. Вместе с дымом выдыхаешьгрусть.

Бессоница приходит из прошлого с целью свести счетыс беглецами, скрывающимися в настоящем от долгов.

Осень — это сезон проверки на наличие долгов передпрошлым…

Мы с тобой живучие волки. А сердце, наверное, болитот крепкого кофе…

Без тебя лечу вниз по наклонной. Будь со мной.

Страх перед любовью возникает после того, как ты насобственном опыте узнаешь, что томящей тревоги и пронзительной грустив любви все таки больше, чем радости

Спрашиваю себя: «В чем причина?» Не нахожуопределенного ответа. Просточто-тоостановилось,выгорело, остыло, потухло или стерлось. Да что угодно, можноподобрать сотню сравнений. Факт остается фактом: нас нет. Есть я, естьты – по отдельности. Когда я вижу тебя онлайн, я понимаю,что люблю тебя безумно, что готова целовать экран, на которомпросто есть твое имя. Когда не вижу тебя в сети, воображаю тьмуразных событий, которые могли с тобой приключиться, большей частьюпочему-тотрагических…Все понимаю,все-все,но ничего сделать не могу. Будточто-тоумерло.Во мне. И в тебе, кажется, тоже. Ты же тоже не пишешь.Хочешь молчать? Хочешь разглядеть будущее? Интересно, ты меня все ещелюбишь?…

Явообще-толюблютебя невозможной любовью.

В предыдущих своих отношениях я столько думала, стольковникала, что, встретив тебя, решила разом отделаться от прошлых привычек.Я поверила в легкость… Не напрасно ли?..

Просто я окончательно и бесповоротно убедилась,что у любви нет фиксированного времени прибытия. Не надостоять на перроне, пытаясь влезть в любой подъехавший состав.Следуйте расписанию своего сердца…

Я бы крикнула тебе: «Не отпускай», но спазм сдавилбронхи. Почувствуй меня без слов. Еще разок. Ну пожалуйста…

На просторах нашей любви играли в догонялки. Ты бежалза мной, я бежала за тобой, затем оба навстречу друг другу.В итоге добежали до единого объятия – целого мира, построенногочетырьмя руками. На его территории я перестала бояться того,что обо мне никто не спросит, обо мне, девочке, просящейсчастья. На его территории ты перестал убегать вдаль от самогосебя и томиться в ожидании момента, когда станет легче.Нам хватило сил дойти друг до друга, но не хватило терпенияпростоять долго долго, не разомкнув объятий. Может, я утрирую?..

Чтобы сохранить любовь, не надо полагатьсяна иммунитет. Лучше «одеться по погоде», перестраховаться, подальшеобойти все места, грозящие риском, проложить самый безопасный маршрут,дабы потом не констатировать с сожалением, что «пиздец,как всегда, подкрался незаметно»…

Моя любовь к нему граничила с признательностью.В режиме нон стоп хотелось говорить «спасибо». За то,что он снова научил меня смеяться, завел мои душевные механизмы,возродил волю к жизни, вытащил на поверхность океана, где,как оказалось, вечное лето, в воздухе разлита нежность, а зарярасцветает карамельными самоцветами

Как бы то ни было, в дурдоме моей памятиты был и остаешься единственным мужчиной, которому я, вродебы полноценная женщина, подражала и буду подражать. Ничего смешного,это отнюдь не нонсенс.

Задумываюсь и понимаю, что многие сообщенияв памяти автоответчика нашей любви остались не прослушанными. Причемименно я, дура растяпистая, захлопнув ногой дверную дверь, одновременностягивая шарф и бросая ключи на тумбу, приходила мимо мигающейкрасной кнопки. Не умышленно. Просто забывалась. За обдумываниемметодов конспирации масштаба собственных чувств, признаюсь, забывалаоб очень важных вещах. Увлеклась игрой одного актера. В театре одногозрителя..

Такое часто бывает: мы слегка сдерживаемся, не доконца открываем себя, выказывая любовь своей половинке, чтобы та незазналась. В чувствах хочется быть наравне – всякая неразделенность ранит,всякое превосходство унижает. Если это и расчетливость,то проявляется этот подход неосознанно, на уровне глубинной памяти.Может, это инстинкт самосохранения чувства?!

Никаких самоистязаний – переносила боль на ногах, носилав себе, не давая ей права выйти наружу. Я была слишкомгордой, чтобы показывать кому либо душевный изъян, свою увечность, но длявсех продолжала быть «сильной навсегда».

Иногдая хотела сорваться с места, где стоит он, вплотную ко мне.Казалось бы, зачем убегать от любви, когда она рядом со мной?А это был страх потерять тепло так же неожиданно,как его получила. Заново лишиться самого важного – бояласьне пережить… Ужас приближающегося счастья невыразим. Доего появления, слыша стук в дверь, я испытывала искушениезакрыть ее на дополнительные замки и не открывать никогда. Малоли кто там. А я боюсь перемен: особенно страшно, когдаони к лучшему. К нему ведь быстро привыкаешь, непроизвольно.А потом, как правило, приходится отвыкать – рано или поздно,мучительно. «Лучше я вообще не буду ждать и к чемуто привыкать…» – решила я как раз тогда, когда услышала скрипоткрывающейся двери. Без предварительного стука. У него были ключиот моего сердца.

У меня в груди связка воздушных шариков, на которыхтак легко взлететь, которые так легко проколоть… Кажется, второевероятнее…

Стесняться собственных слез – значит не признавать своичувства.

В жизни женщин наступает период, когда бывшие возвышенные дурехипревращаются в закаленных реалисток. Добро пожаловать на землю!И женщины, как правило, ступают по ней с некогда подбитыми,зажившими, но больше не используемыми крыльями. Поэтому каждая из нас,вне зависимости от опыта и интеллекта, ждет того, с кемзахочется снова вспорхнуть, раскрыть карту «мира над головой»и вспомнить местоположение неба №7…

Многое из того, к чему мы готовимсяили готовы, попросту не происходит. Судьба, хамка трамвайная,предпочитает не лишать жизнь эффекта неожиданности. Преподносит либо то,что лучше предполагаемого, либо на порядок хуже.

Вся неопределенность любви заключается лишь в сроках… Либоты ешь творожок, и он кончается, либо ты медлишь, и у негопросто истекает срок годности.

Я не подавляла своих отчаянных тревог, простоне говорила о них. Все хотят и ждут любви, но есливсе будут кричать об этом, то любовь, из страха бытьрастерзанной, попросту унесет ноги. Да и не достанется любовь всем жителямдома одновременно – это же не горячая вода или отопление. Еслиона к кому то приходит, значит, от кого то она уходит.Вечный круговорот человеческих потерь и находок…

Любовь. Поток вечно соприкасающихся и расходящихся людейс печальными глазами. Мне безумно трудно поверить в то,что самое сильное из существующих чувств самое недолговечное.Осознание пришло ко мне давно, без огорчения. Но каждый раз,вступая на путь новой любви, я закрываю глаза, мысленно пишуи стираю два вопроса, ответа на которые не знает никто:«как долго?», «как скоро?».

У каждого есть своя история, и она ничем не лучше,не хуже истории ближнего. Главное – научиться уважать истории друг друга.Для этого им не обязательно быть рассказанными…

Мы всегда, чаще всего на подсознательном уровне, сравниваемнынешнее с прошедшим, чтобы сказать самим себе, что справились,пережили и идем дальше, вопреки тому, что больше в нашей рукенет руки того человека.

Оказывается, мы, бабы, вечно все портим своими гребанымиценностями. Такими сугубо женскими идеями о том, какими должны бытьотношения, – с главным побочным эффектом мужского побега. Туда,где все проще.

Может, это было время такое – отсутствия ответовна вопросы? Лучшее время. Оно бывает. Поверьте. Оно нужно. Опятьтаки поверьте.

Мы пришли друг к другу такие уставшие, изможденные, –нам хотелось простых наваристых щей на прогретой кухне,а не пафосного выебона из серии «специально пропущенные звонки».

Мы всегда, чаще всего на подсознательном уровне, сравниваемнынешнее с прошедшим, чтобы сказать самим себе, что справились,пережили и идем дальше, вопреки тому, что больше в нашей рукенет руки того человека.

Женщины способны жить мгновениями, но ни одна из нихне способна ими удовлетвориться. Женщины всегда претендуютна большее, хоть и редко говорят об этом. Я не говорюо материальных ценностях. Все, что касается любви, женщина стремитсяприукрасить, опоэтизировать, запечатлеть понадежнее, где можно – удлинить,где можно – растянуть. «Только бы моя любовь оказалась настолькоже весома, как само это слово!» – один из подзамочныхтезисов. Есть и другие, много много женских страхов и опасенийна пороге самого главного в жизни чувства…

В чувствах хочется быть наравне – всякая неразделенность ранит,всякое превосходство унижает.

А я боюсь перемен: особенно страшно, когдаони к лучшему. К нему ведь быстро привыкаешь, непроизвольно.А потом, как правило, приходится отвыкать – рано или поздно,мучительно.

Есть сумасшедшая страсть, но нет сумасшедшей любви. Любовьумна.

В жизни каждого из нас появляются люди, которые способныотвоевать нас у серых зонтов и недоступных ссылок. Правда, пороймы сами не стремимся к освобождению; привыкли, скрючившись,сидеть в уголке – в размеренности будней, во внезапно ставшейпочти добродетелью недоверчивости. Он смог меня вытащить. Наверное,в этом мое самое большое и единственное везение…

Надо увлекаться не красивой сказкой, а красивойреальностью

Любовь – прежде всего свет. А потом – все другое.Невозможно жить в комнате без света. В ней можно толькосуществовать – в светлое время суток. Долго существовать – неделями,месяцами, годами. Укладываться днем с частью дел, а вечерами –обходиться фантазиями, провожать продавать дни в самообмане, покане припрет к стенке оно, ненавистное одиночество.
Мы живем в поисках света.Мы рождаемся ради света. И не надо про то, что любовь –это не свет. Без любви темно даже с самыми мощными лампами…

… а мне было так хорошо, что я поднималавзгляд сквозь три этажа над нами и благодарила того,кто живет в бесподобном космическом одиночестве там, где заводьоблаков.

Мало говорили, больше чувствовали, дополняли молчаниеприкосновениями. Нет ничего красноречивее безмолвных прикосновений.

Я путаюсь поймать время, остановить его, сжать в объятьях,но все тщетно. Оно улетает, уносится. Хвастливо улыбаетсяс высоты, гордится своим превосходством. И я понимаю, что время,по сути, такое же неудержимое, как любовь.

Пора научиться жить жизнью. Время фантазийныхальбомов-раскрасокосталосьпозади…

… и мне становится так хорошо, что даже конецсвета кажется делом, еще поправимым.