Плюшкиным быть трудно, но приятно

Судьба коллекций и коллекционеров


Трактат о собирательстве как образе жизни отдельно взятой единицы общества.


Друзья мои, у меня возвышенное состояние, как перед главной исповедью в жизни! Теперь мне ведомо, что чувствуют новички в приятной атмосфере общества анонимных алкоголиков, громко возвещая среди собратьев по недугу, что они такие же и даже больше...


Господа, товарищи, дамы, джентльмены, девчонки, я – коллекционер! Это мой врожденный диагноз, определенный не только генетикой предков, но и усугубленный в значительной мере временем рождения. По гороскопу я Крыса, она же Мышь, а эти зверушки все тащат в свою нору денно и нощно. Моим коллекциям несть числа, и какую-то часть я сегодня перечислю. А порассуждать и подискутировать с вами мне сегодня хотелось бы вот на какие темы: куда уходят потом наши коллекции? И что такое вообще – судьба коллекционера, каково ему жить со своими страстями в бездушном окружении рациональных монстров чистогана?!.


Мои первые коллекции были так же драгоценны (их раритеты до сих пор помню), как и сегодняшние, скажем так, израильские алмазы (их таки есть у меня). Это были фарфоровые посудные осколки с цветочками для секретиков (боюсь, меня мало кто поймет) и фантики от конфет и шоколадок. Мир был жесток ко мне изначально: мама-хирург, которая добивалась стерильности не только во вверенном ей отделении, но и в своем доме, выбрасывала с уничижительными комментариями все мои обменные фонды с «Мишками на севере» и «Аленками». Бедная моя мамочка, кабы знала она, что все собираемые вдоль железной дороги (это был наш конфетнооберточный Клондайк), а также на городских помойках фантики тщательно разглаживались дома утюгом на том же покрывале, на котором гладилось все откипяченное и продезинфицированное ею белье!!! Приходилось таиться и прятать свои сокровища, постоянно меняя их явки и пароли. Время их тотального уничтожения мое сознание не зафиксировало: то было в пору первых жутких влюбленностей, тут уж не до фантиков…


Среднешкольный временной отрезок – это, конечно, открытки с артистами!! Это было неизбежно, как сегодняшнее коллекционирование подростками демотиваторов и смешных интернет-роликов. В портфеле каждой советской школьницы между «Алгеброй» и «Литературой» всегда ждала своего часа стопочка кинокрасавчиков и кинокрасавиц. Какие страсти кипели на большой перемене в холле у библиотеки, где девчонки менялись этими фотокарточками! Ланового – на Казакова! Гурченко (Царствия ей небесного, Великой) – за Леонеллу Пырьеву, Зинаиду Кириенко и давайте еще кого-нибудь, а то нечестно! Вот где ковались менеджерские качества, вот где росли будущие кадры советской торговли, снабженцы и цеховики! Эти открыточки, а также огромная коллекция кукол сгинули, когда я уехала учиться в университет. Так что из тех древних времен выжили только книги, значки и марки, которые все-таки денег стоили, а места много не занимали. А больше всего я жалею свою первую коллекцию камушков, мне и теперь кажется, что там было немало очень ценных находок – мы с девчонками часами копались в огромных щебеночно-гравийных отвалах, которые везли с Урала для строительства через Тобольск железной дороги. Камушки были уничтожены с особым цинизмом: их утопили в отходном месте, дабы я в каникулы не начала «всю эту грязь» опять собирать и тащить в дом.


И вот такое горькое горе сопровождало меня всю мою сознательную жизнь! Супруг тоже не одобрял. Даже книжки! Но он был очень, очень умным и очень любящим человеком, поэтому он умело управлял моими наклонностями. Во-первых, ограничил меня пространственно: вот тебе кабинет, здесь хоть под потолок, но чтобы больше нигде ни одной книжки не было. Любишь камушки? Девочка моя, зачем тебе эти огромные аметистовые друзы и килограммовые спилы яшмы? Не лучше ли вот эти прелестные изумруды в золотом колечке, а? Или вот эти бирюзовые бусики из Непала? А вот чудный набор: колье, серьги и кольцо – из ляпис-лазурита, глаз не отвести! Короче, перевел стрелки. И хотя у меня все равно росли и множились другие коллекции, по размерам они стремились к нано- и микро-миру. Вот пример из тех времен: одна из моих первых мышек.
мышка

Или вот нэцке – они тоже до сих пор тихо и незаметно живут на книжных полках, иллюстрируя их тематику.
Нэцке

Вот в чем меня не ограничивали – это в коллекционировании кухонной утвари, красивого постельного белья, предметов интерьера, в чем я тоже преуспела. Хохломы, например, у меня около ста экземпляров: от подсвечников и матрешек через кучу столовых предметов до журнальных столиков и стульев.

хохлома

Но были и на моей улице праздники: как только мы с мужем в восьмидесятых начали активно выезжать за рубеж, я его тоже подсадила на коллекционирование. Аккуратненько, с предисловиями и политическими подводками. В результате из всех стран, где мы бывали, супруг вез слона (ему пришлось по душе то, что символизируют эти гиганты: успешность, богатство, силу). А я под эту марку тащила со всех концов света рыбок! Они маленькие и красивые (и я сама – восьмимартовская рыбка). Колокольчики начали собирать уже как общесемейное достояние, и тоже со всего мира. Это были официально разрешенные коллекции! Они и сейчас украшение моего дома, мужа уже нет в этом мире, но его слонов я регулярно знакомлю с новыми членами прайда.

Слоны
Колокольчики


Сейчас я иногда думаю, что, может быть, какие-то высшие силы специально ставили для меня препоны? Ведь если бы меня не ограничивали морально и пространственно, если бы все мое окружение не боролось денно и нощно с пагубным пристрастием, то кто знает, какого размера и масштаба были бы мои коллекции?! Одно время я с восторгом и обожанием приглядывалась к фотографиям скульптурных артефактов: каменным бабам, сакральным валунам, идолам острова Пасхи…

Откуда возникает такая тяга к собирательству однотипных предметов, у которых в общем-то нет утилитарного значения? Мои локальные наблюдения таковы: это генетика. Причем ген-мутант передается через поколение! Я лично словила его от бабушки. В моей коллекции каменьев бережно хранятся ее опалы конца XIX века, камеи начала XX-го, длинная нитка янтарных бус, а также просто сокровище для посвященных – расчудесные пуговицы: перламутровые, жемчужные, из слоновой кости и старинного стекляруса. Эту шкатулку бабушка отдала мне лично в руки незадолго до смерти, но губы ее при этом дрожали, так ей было жалко. Бабуля рассказывала, что после революции, когда всему семейству пришлось перебраться в небольшой флигель, она срезала со всех нарядов пуговицы, которые грели ее душу воспоминаниями всю ее долгую жизнь.


Мои родители были и остаются минималистами, как японцы. Мои дети тоже не коллекционеры. Правда, дочка, выросшая среди энциклопедий по минералогии и участвующая в походно-попутных отпускных раскопках, стала геологом, и весьма неплохим. Зато ее сын, а мой внук – это да! Ему «отошла» моя коллекция значков, которая активно растет под его неусыпным бдением, особенно разделы «спорт» и «города». Собирает он и всякий хлам типа наклеек с битыми физиономиями хоккеистов (он с пяти лет в этом спорте), какую-то рокерскую атрибутику.


Старший сын по жизни скорее растеряха, нежели собиратель. У него нет привязанности к вещам абсолютно. Зато его дочка и моя внучечка – это будет еще тот коллекционер! Она переплюнет бабушку и прапрабабушку как нечего делать! Уже в год Евочка одним взмахом ручонки накидывала себе на шею сразу горсть бусиков, и сейчас чего только в ее комнате не водится и не разводится! Пока, конечно, всякая детская дребедень, но мою коллекцию собачек на свое пятилетие она уже выпросила. И я подарила ей со спокойной душой: у этого Плюшкина ни одна фигурка не пропадет. Зуб даю, наш человек!


У младшего сына в детстве была какая-то дикая страсть к пластмассовым космическим кракозябрам, но только до отрочества. Сейчас он живет по принципу: все, что ни разу не потребовалось за год, подлежит выносу на помойку. Одна надежда на его сынишку, которому сейчас год. Ведь все, что нажито непосильным трудом, нужно кому-то передавать! А у меня таки есть, что.

Какие коллекции сейчас, когда я живу одна в большом доме, множатся на воле? Во-первых, конечно, книги. Они теперь везде, их больше 10 тысяч. Это моя главная, в принципе, предметная страсть и любовь. Затем, по шкале интереса и скорости пополнения, это фигурки рыбок.

Рыбки

Камушки всех видов, «дикие» и в украшениях.

Кошки(я их просто люблю в натуре), мышки, фигурки из гжели, монеты. Фонотека.




Выбирайте, о какой коллекции рассказать с дрожью в голосе? Ведь за каждым предметом – целая история!
И что думаете вы о собирательстве, как приходится преодолевать препятствия, куда уходят ваши коллекции? Это так интересно!