Нам уже два дня!

Последнюю неделю была спокойна, как удав. Тревоги и хлопоты девятого месяца беременности улеглись. Всё приготовлено, всё сделано, осталось только ждать.
 
Десятого проснулась несколько раньше обычного от какого-то не понятного для меня, дискомфорта. Пошла в бассейн, искупалась, но чувство не проходило. Болела спина. Мелькнула мысль разбудить Чарли, чтоб сделал массаж, но передумала. Ходила по комнате, время от времени присаживаясь за компьютер, однако не работалось, мысли крутились вокруг родов. Предварительные схватки были очень слабые и нерегулярные. Но я чувствовала, должно вот-вот начаться.
 
Часов в шесть утра присела на кресло, чуть выгнув спину, стало несколько легче, и в этот момент в комнату заглянул муж.
- Доброе утро! Как спала, что делаешь? – Целуя, поздоровался он.
- Не видишь, рожаю. – Пошутила я.
Он забеспокоился и, несмотря на мои протесты, разбудил акушерку, доктора. Наверное, вовремя. Не успела миссис Бэрри начать осмотр, как у меня отошли воды.
 
Сэр Генри, по телефону, вызвал гинеколога.
Всё это было заранее оговорено. И через двадцать минут, целая бригада врачей прибыла на специально оборудованном автомобиле. Но, это только для подстраховки, на всякий случай. Мы всегда, и в первую беременность, и во вторую, рожали сами, я и Чарли. Не думали отступать от нашей традиции и в этот раз. И хотя третья беременность прошла абсолютно без происшествий, очень легко, муж и доктор настояли на обязательном присутствии специалистов.
 
Первый осмотр показал раскрытие на два пальца. Но дальше дело не пошло, как застопорилось. И чтобы стимулировать сокращение матки я пила чай из травяного сбора, с мёдом: мята, душица, шиповник, смородина, малина и, обязательно, чабрец. Есть совсем не хотелось. Хотя последние дни питалась, в основном салатами и абрикосами. Что-что, а абрикос за эту неделю съела, наверное, больше десяти килограмм. Ну, а пока мои ребятишки решали, кому первым появиться на свет мы продолжали непосредственную подготовку к их встрече.
 
Муж, тщательно меня побрил, сделал небольшую, лёгкую клизму из настоя ромашки. Скорее всего, не для очищения желудка, а для стимуляции. Несколько раз массировал. Он у меня, вообще, большой мастер по этой части. В его руках я таю как воск, все боли, все заботы исчезают, одно блаженство. И во время беременности не исключение. Видимо всё это дало свои результаты и к четырём часам раскрытие составило уже восемь. И время пролетело, почти, незаметно.
 
Медперсонал, совершенно не вмешивался. Они сидели в гостиной и смотрели телевизор, о чём-то беседуя.
Домашние так же старались не докучать. Даже мама ни разу не заглянула ко мне в комнату. Только Марта, время от времени, заходила, всё что-то чистила, вытирала, приносила и уносила. Остальные, а их собралось больше двух десятков, братья и сёстры с женами и мужьями, вообще были неприметны. Хотя я постоянно чувствовала их поддержку. На лужайке, около дома бегали дети, играла лёгкая музыка. Было так уютно и тепло.
 
До меня только сейчас дошло, как это было здорово. Тогда, конечно, было не до этого. Но фон, эта атмосфера благожелательности и искреннего участия, доброта и переживания близких людей, несомненно, поддерживали. И детки мои, хотя ещё ни чего этого не видели, но наверняка чувствовали и слышали, знали, их ждут, о них беспокоятся.
 
К восьми часам вечера моё напряжение достигло предела. Было такое чувство, будто стоишь на пристани, всматриваешься в морскую даль в ожидании прибытия кого-то очень близкого и родного, без которого жить не можешь. И он, вот-вот должен появиться.
 
Схватки уже шли регулярно. И перерыв меж ними, неумолимо сокращался.
Боли, особой, такой, нестерпимой, не было. Когда они начинались, я обхватывала мужа за шею, повисая на нём. А он наклонялся, немного вперёд (как он только удерживал нас всех). Лучше всего было, если в этот момент пятками я опиралась на кресло или стул. Боль тогда перемещалась в область попы и была вполне сносной. Если висела прямо, она сосредотачивалась внизу живота, было больнее.
 
В двадцать ноль пять, я это точно засекла по часам, терпение моё кончилось.
- Чарли, давай рожать. – Говорю мужу. – Заждалась совсем.
- Давай, – просто ответил он.
Мы переоделись. Я в чистую, стерильную, заранее приготовленную рубаху и улеглась в постель. Он так же сменил сорочку и закатал рукава. Прямо в комнате над тазиком вымыл руки. И уселся рядом, комично держа руки перед собой, как делают хирурги, перед тем как приступить к операции.
 
- Ну, что? Рожаем?- Широко улыбаясь, спросил он.
- Нет, ещё, - растерянно ответила я – Чарли, как их поторопить?
 
И тут началось. Первые потуги были до того сильными и неожиданными, что я вскрикнула. Нет, я не орала от боли, от неожиданности, наверное. А потом, всё так быстро кончилось, я не успела и сообразить.
После моего первого вскрика, муж наклонился, поцеловал живот и говорит:
- Давай, ребятки, не будим мучить маму. А ну, на счёт четыре. Раз…. Два….
Он, как будто чувствовал, или мой организм откликался на его счёт, но сокращения матки соответствовали его словам.
Не на четыре, но на счёте семь первой на свет появилась дочка.
 
- Иди к маме, Диана – Сказал Чарли и положил мне на живот тёплый мягкий комочек.
Я обхватила её руками, подтянула ближе к груди, так как почувствовала, что с очередной потугой на свет выходит и сын.
Так они и родились. С разницей в пять минут. Диана и Пётр.
 
Их писки и вопли, видимо услыхали, так как Моцарт оборвался и заиграл гимн. А через пару минут, через окно донеслись детские крики УРА! Затем опять поставили Моцарта, и в комнату зашёл гинеколог.
- Как у нас дела? - Спросил он. Посчитал пульс. Осмотрел ребятишек, но только поверхностно, не беря их в руки. Дал мужу пару советов и пошутил – Сэр Чарли, не хотите ли переквалифицироваться?
 
Мы, после этого, ещё больше двух часов лежали вместе, связанные пуповиной. Ребята быстро успокоились. Мне, даже показалось, что они разговаривают меж собой.
 
Какое это счастье! Подарить жизнь двум таким славным, малюсеньким и беззащитным существам. Чувствовать их у своей груди, слушать и наслаждаться их смешным причмокиванием. Я была на седьмом небе.
 
Чарли сидел рядом, болтал какие-то великолепные глупости и ждал когда отойдет плацента. Он сам отрезал пуповинку и перевязал деткам пупочки. Это надо было видеть, с каким трепетом и гордостью он это делал. А, я в этот момент, хотя и была измотана, но счастлива, улыбнулась, глядя на эту картину.
 
И только после всего в комнату вошла бригада врачей. Гинеколог, педиатр, наш домашний врач, сэр Генри, акушерка и медсестра. Они только осмотрели меня и детишек, убедившись, что всё прошло благополучно. Диана – 3250, Пётр – 3990. А у меня ни малейшего разрыва. Доктор долго тряс руку Чарли, поздравляя с успешным принятием родов и удивляясь этому. Муж же, смущённо улыбаясь, отшучивался:
 
- Ещё пару раз и можно будет менять профессию.
- Как?! – Воскликнул тот. – Вы не думаете останавливаться?
 
Тут уж я подала голос.
- Нет, доктор, всё это мне очень нравится.
 
Пошутили, посмеялись, делая какие-то свои, медицинские дела и, наконец, удалились. Зашли мама с папой, свекор со свекровью, на секунду, поздравить и взглянуть на внуков. Марта крутилась дольше всех, убирая комнату, но и она к двенадцати часам оставила нас одних.
 
Мы с Чарли совершили последний обряд, в череде сегодняшних хлопот. Спеленали наших малюток, Диану в мою рубашку, а Петра в рубаху мужа. Уставшие, счастливые и довольные улеглись спать на моей огромной постели, мы по краям, дети в середине.
 
Абигайл 12.06.2011.