Родная мелодия.

Наверное, нет в России такого человека, кто не знал бы и не любил песню "Подмосковные вечера", такую щемяще-родную и задушевно-близкую... Но мало кто знает, что начало судьбы у песни «Подмосковные вечера», которая впоследствии заняла почетное место в мировой музыкальной классике и стала визитной карточкой нашей страны, было сложным. Могло статься,что мы никогда бы и не узнали об этой песне.
 
Историю этой песни рассказывает Владимир Трошин, который и был ее исполнителем:
" В 1956 году меня пригласили на студию документальных фильмов для того, чтобы записать песни для фильма. И вот уже в последний день записи я вдруг услышал, как кто-то баритоном не спеша выводит: "Не слышны в саду даже шорохи..."
Я сразу навострил уши и спрашиваю: "А это что такое?" Мне ответили: "Да это так, в корзину, не получилось..." Я им: "Как же так? Надо ведь просто спеть по-другому"
 
Но композитор Соловьев-Седой меня оборвал:
- Да в Ленинграде её кто только не пытался спеть, ни у кого не получилось. Неудачная песня. Заунывная, грустная, тоскливая. Хотел её в этот кинофильм „втиснуть“. Думал, здесь пройдёт. Не получилось.
 
Матусовский рядом сидит. Я к нему:
– Михаил Львович, нельзя же так. Жалко песню. Надо что-то придумать, чтобы спасти её.
– Да твой Михаил Львович тоже хорош, – вновь перебивает Соловьёв-Седой, – Лучше слов для песни не мог придумать: „Речка движется и не движется, песня слышится и не слышится…“ У меня музыка скучная, а у него – слова не поймёшь о чём…
Вижу, что оба расстроены, а композитор ещё и раздражён. Но не отстаю.
– Поговорите с ним всё-таки, – прошу Матусовского, – попросите. Может быть, он мне даст попробовать спеть эту песню. Пусть слова её не конкретны, как ему кажется, но атмосферу и душевное состояние влюблённого человека передают тонко. И мелодия красива, задушевна…
И на ушко, тихонько так стал ему напевать, как я песню эту понимаю и чувствую.
– Я с Васей поговорю, – пообещал Матусовский.
Подходим с ним к Василию Павловичу. Тот смилостивился:
– Ладно, показывай, что ты там придумал.
Я стал тихонько напевать. Слушает, аккомпанирует, лицо посветлело, доволен, вдохновился:
– Ты и в самом деле что-то в ней раскопал. А ну давай, давай, давай…
– А что же делать? – спрашивает. – Оркестранты ведь больше играть не будут. Всё уже записали. Время позднее. Их сверхурочно работать не заставишь. А впрочем, подожди, – говорит, – я что-нибудь придумаю…
Поставили ширму в дальнем углу студии, за нею микрофон установили, чтобы оркестранты меня не видели.
– Я сейчас музыкантов чем-нибудь отвлеку. Анекдот какой-нибудь расскажу. И попытаюсь найти повод или предлог, чтобы они хотя бы разок аккомпанемент этой песни сыграли. А ты за ширмой спрячься и спой, как получится. Авось не поймут, что к чему…
Так и поступили. Он ведь большой мастер был анекдоты травить. Все собрались. Смеются. А потом, слышу, заиграли вступление к „Подмосковным“. И я запел. Один куплет, второй куплет, третий и всю песню. В два часа ночи оркестр отпустили. Больше разговоров о том, чтобы "выкинуть песню в корзину" не было!"
 
А через три месяца фильм о спартакиаде, в котором впервые прозвучала эта песня в исполнении Владимира Трошина вышла на экраны. Но , увы, прозвучала лишь как фон и вообще оказалась на заднем плане. Могло случиться, что так и пропала бы эта работа. Но тут пришло на помощь радио. Исполненная в вечерние часы, песня произвела большое впечатление. Почтальоны стали приносить в Радиокомитет тяжелые тюки писем - "Повторите, передайте снова песню о речке, которая движется и не движется, вся из лунного серебра, о том, как наступает рассвет над Москвой", просили самые разные люди.
Была весна, окна были открыты, тогда было модно выставлять приемники на подоконник, и отовсюду гремели "Подмосковные вечера".
 
В течение нескольких лет ни один концерт, ни одна передача по заявкам радиослушателей не обходились без исполнения "Подмосковных вечеров". Не став чемпионкой на спартакиаде, песня побила своеобразный рекорд - по количеству заявок, поданных на нее радиослушателями.
 
СССР был покорён искренностью лирических интонаций, понятной философичности, доходчивой русской поэтической речи и прекрасной музыкой.
Подхваченная гостями Всемирного фестиваля молодежи и студентов, проходившего в июле 1957 года в Москве, песня «Подмосковные вечера» разнеслась по всем странам и континентам. Как справедливо заметила музыковед С. М. Хентова, «мелодия композитора, опиравшегося на русский фольклор, оказалась интонационно всеобщей – вот что стало завоеванием Соловьева-Седого, доказавшего классическую истину, что лишь истинно национальное становится интернациональным».
 
В 1980 году Всемирная служба Московского радио на английском языке решила выяснить, какие из русских песен слушатели разных стран считают самыми популярными в мире. Песен много, но определить надо было лишь три самые популярные. И что же выбрали жители Австралии, Англии, Африки, Юго-Восточной Азии, США, Канады и многих других стран? «Катюшу», «Калинку» и «Подмосковные вечера».
 
Достаточно сложно найти объяснение как бурному, так и длительному шествию этого музыкального шедевра по планете, но, видимо, так иностранцы пытаются понять «загадочную русскую душу», величие нашей Родины, душевность и открытость наших людей. И каким бы ни были исполнения или римейки «Подмосковных вечеров» в разных странах, все они всегда связаны с красотой природы, с какими-то чувственными переживаниями, с тихим счастьем двух влюблённых людей!