"Титаник" по имени Красноярск. ч.3, гл.34.

Дорога до Шушуна заняла у них три дня. Когда Юрий уже мог разглядеть на пригорке над заливом деревянный крест на могиле Оксаны, Ханка вдруг грозно зарычала и рванулась было в сторону.
- Назад! К ноге! - и собака послушно вернулась, хотя и не перестала недовольно ворчать и скалить зубы.
 
Из-за деревьев раздался детский голос:
- Дядя Юра, это я, Никита! А собака не укусит?
- Выходи, Никита, не укусит. Она своих не кусает.
Мальчик вышел на полянку и приблизился. Выглядел он испуганным.
- Ты чего здесь? Ты один?
- Ага, один. Дядя Аркаша послал меня сюда, а ещё двух пацанов на другие дороги - вдруг Вы оттуда приедете.
 
- Да что случилось? - встревожился Юрий.
- Банда к нам пришла! - выпалил Никита. - Уже третий день в посёлке живут! Всё отбирают, дерутся! Женьку так избили, что он дома лежит. И дядю Аркашу били, но за него баба Галина вступилась и тётя Люда. Безобразничают, вообще! И посевы топчут!
- Та-ак, дела-а у вас творятся! А это … А Надя, что?
- А она с ними!
- Как так - с ними?!!
- Ну, Лёха, их командир, говорит: пошли с нами, у нас весело! А … а она и пошла! Они в большом двухэтажном доме возле родника поселились.
- И много их?
- 10 человек и Лёха … и тётя Надя!
 
- Тьфу ты, пропасть! - выругался Юрий. - И на неделю никого оставить нельзя! Так, ладно. Голову пеплом потом будем посыпать. Я поеду кругОм, а ты беги к Аркадию, пусть собирает мужиков, оружие. Через полчаса встречаемся там, где дом правления садоводства сломанный, знаешь? Это почти в центре посёлка. Беги!
Паренёк умчался, а Юрий, проверив пистолет, снова вскочил в седло.
 
Через полчаса к полуразрушенному домику правления начал собираться народ. Пришёл Аркадий, хмурый, с чёрным фингалом на весь левый глаз. В руках у него были вилы. Подошли ещё 5 - 6 мужиков, и женщины, и дети.
 
Крохин оглядел кучку испуганных обывателей, скрестил руки на груди и раздумчиво почесал щетину на подбородке.
- Здравствуйте, народ! Аркаша, а где ружья?
- Так … забрали у нас всё …
- А трёхстволка, что я привёз?
- Надя её Лёхе отдала, - отвёл глаза Аркадий.
- Да вы что, мужики, охренели?! Оружие отдали, баб … ну, да это ладно. И бьют вас поодиночке - а вы, как бараны! Вас и резать скоро начнут!
 
Подбежал запыхавшийся мальчишка и, со слезами на глазах, дрожащей ручкой, указал вдоль улицы:
- Банда к нам пришла! Папку в подвал скинули … Мамку дома закрыли и бьют! …
Юрий скрипнул зубами и достал пистолет.
- Мать вашу! Доигрались! - он высоко поднял руку и выстрелил в воздух. Выстрел прозвучал оглушительно и звук его отразился от ближних сопок. Через минуту в конце улицы показались человеческие фигуры. Много.
 
Они быстро приближались. Это были всё молодые парни, лет 17-20 с небольшим. У некоторых в руках были охотничьи ружья. Приблизившись, они выстроились полукругом напротив жителей посёлка. Вперёд выступил высокий стройный парень лет 25-ти с правильными чертами лица и слегка искривлённым носом. В руках у него было то ружьё которое Юрий добыл на острове Таёжный: комбинированная трёхстволка МЦ-140, с резным ложем, с двумя гладкими стволами 12 калибра и нарезным стволом для патрона 8х57 миллиметров под ними. Из-за плеча парня выглядывала Надя, вцепившись всеми пальцами в его руку. Выглядела она неважно: бледная, растрёпанная, с синими кругами под глазами. Девушка безотрывно и жалостно смотрела на Крохина. От всей банды ощутимо пахло сивушным перегаром. Многие парни и здесь стояли с бутылками со спиртным.
 
Демонстративно игнорируя Юрия Петровича, главарь оглядел сбившихся в кучку жителей посёлка своими светлыми и наглыми глазами, которые однако, как успел заметить Крохин, были красными от многодневного пьянства. Парень выплюнул измусоленный окурок и сказал хрипловатым баском:
- Я - атаман Лёха "Лопатинский"! А кто это тут стрелял? Кто посмел во вверенном мне населённом пункте? Кто стрелял, куда попал?
 
- Я стрелял, - спокойно сказал Юрий. - Я подозвал вас, чтобы вы немедленно вышвыривались отсюда. В противном случае …
- А что будет - "в противном случае"? - откровенно изгалялся Лёха.
- В противном случае мы вас выгоним силой!
- Силой?! Ха-ха-ха! ВидАли, - парень обернулся к своей банде. - Силой! Какой он сильны-ый! Да никак это сам товарищ Крохин, собственной персоной! Тот самый, который и в вулкане не горит, и в цунами не тонет, и от которого пули, как орешки отскакивают! Ой-ёй, мы так испугались! Пацаны, вы боитесь товарища Крохина?
 
Его подручные принялись кривляться и гоготать, один даже встал на колени и потрясал ружьём, изображая раскаянье. Только Надежда продолжала смотреть на Юрия Петровича молча и серьёзно.
Юрий спокойно смотрел на беснующихся бандитов и мысленно рассчитывал силы. Против них десяток молодых и здоровых парней. Правда, они с глубокого похмелья, в том числе и сам атаман. Но их больше и они с ружьями. Если драться даже стена на стенку его мужикам и бабам не выстоять, прольётся кровь. Возможно, будут жертвы. И хотя у него есть пистолет, но у Лёхи его ружьё, заряженное пулями и картечью. Кровавая будет схватка! Вот как бы её избежать?
 
А Надя-то, Надя! Победителя она полюбит, тва … Да она просто глупая девчонка!
Сердце у Юрия сжалось и превратилось в холодный камень.
 
Лёха поднял руку и его банда разом замолкла.
- Ну, что, Кроха-малая, если ты такой сильный и так за народ переживаешь, иди сюда, пострадай "за народ"! Давай драться один на один и без оружия! Согласен?
- Давай! - с готовностью откликнулся Юрий и повернулся к своим. - Шире круг! Освободите место для поединка! - он подмигнул Аркадию и вложил в его руку свой пистолет. Мужик в ответ коротко кивнул.
 
Ухмылка сползла с лица Лёхи. Он посерьёзнел, оторвал от себя Надю и передал ей трёхстволку и свою ветровку. Потом повернулся к сопернику, подпрыгнул пару раз и принял боксёрскую стойку. Его парни тоже отодвинулись и растянулись, перегородив улицу. Надежда, ещё сильнее побледневшая, прислонилась к забору.
 
Юрий не стал снимать свою камуфляжную куртку, лишь армейское кепи накинул на голову, стоящего тут же, Никиты. Он развернулся к противнику. слегка склонив тяжёлую голову, выставив вперёд левую ногу и расслабленно опустив руки.
- Мужик, сдавайся без боя! - выкрикнул Лёха и облизал пересохшие губы. - Тогда мы тебя сильно бить не будем, ну, только по разу, для науки. Ты знаешь, кто я? Да я же кандидат в мастера по боксу! Я из тебя блин сделаю!
- Кончай трепаться, кандидат в жмурики! К бою! - очень серьёзно сказал Крохин и сжал кулаки.
 
Парень не выдержал и первым бросился в атаку. Юрий с неожиданной лёгкостью уклонился и, мгновенно сконцентрировавшись, нанёс сильный удар прямой правой. Лёха успел прикрыться, но от сильного тычка в плечо отлетел мера на два. Он моментально оправился от удара и снова понёсся в атаку.
 
Кандидат в мастера или не кандидат, но школа бокса у него была хорошая. Парень умел наносить точные удары и уклоняться от атак соперника. Хотя он и выступал на ринге последний раз лет пять назад, но не утратил ни умения, ни силы. Двигался он намного легче и точнее Крохина, постоянно атаковал и осыпал его градом ударов. Правда, было видно, что отсутствие боксёрских перчаток несколько мешает ему.
 
Несмотря на разницу в весовых категориях Юрию пришлось очень тяжко в этом бою. Молодой и мастеровитый противник не оставлял ему никаких шансов на победу. Крохину пришлось припомнить всё, что он сам умел в молодости и пару раз он крепко приложился по корпусу Лёхи и однажды вскользь съездил тому по уху. Он как мог защищался. уклонялся от точных и чувствительных ударов, терпел боль и выжидал ошибки своего визави.
 
Через пару-тройку минут поединка оба соперника взмокли, запыхались и истратили почти все силы. Лёха постоянно облизывал пересохшие губы и хрипел. Юрий Петрович сплёвывал кровь, сочившуюся из носа и разбитой губы. Надя поймала взгляд Крохина - он был удивительно спокоен и горел неукротимым огнём. Девушка поняла, что этот человек не сдался и никогда не сдастся. И что победит именно он.
 
Лёха внезапно отскочил на пару шагов и развёл руки:
- Брэк! Перерыв! Я пить хочу!
- Ни хрена! - сипло прорычал Крохин. - Бьёмся до конца!
 
Он с неожиданным проворством напал на противника и чуть не прижал его к забору. Парень чудом сумел увернуться и лишь получил чувствительный тычок в спину справа.
- Ах, так! - разъярился он. - Ну, держись, бычара! Да я тебя, как кабана забью-ю!!
 
Он, собрав все силы и игнорируя всё усиливавшуюся головную боль, снова напал на Крохина и осыпал его градом ударов. Юрий стоял пошатываясь и прикрывая голову, и вдруг присел и ударил Лёху в солнечное сплетение. Тот на секунду задохнулся и остановился, но и у Юрия не хватило сил продолжить атаку. Лёха отступил и сделал несколько шагов, обходя Крохина и восстанавливая дыхание. Парень не мог больше ни говорить, ни ругаться. Ему вдруг стал страшен этот немолодой, грузный и такой упёртый мужик. Надо было срочно заканчивать бой. Лёха прошёлся в другую сторону, соображая, как провести финальную атаку.
 
Юрий Петрович тоже немного отдышался и принял свою привычную стойку с опущенными руками. Его противник бросился в стремительную атаку и выдал серию точных ударов. Затем он сделал шаг назад, выманивая соперника раскрыться, сделал пару обманных финтов и нанёс свой коронный, некогда, удар - хук левой в голову. Юрий пытался прикрыться, но его кулак, вместе с кулаком Лёхи, ударил по его же челюсти. Он отлетел на несколько шагов, почти без сознания, и непременно бы упал, если бы его вовремя не поддержал Аркадий.
 
- Давай! - шепнул тот, и его рука коснулась руки друга.
Аркадий с силой вытолкнул Юрия вперёд, навстречу Лёхе:
- Бей!
 
Парень, ринувшийся вперёд, чтобы добить Крохина ничего не успел понять, как одна сильная рука остановила его, а другая опустила на его незадачливую голову железный обрезок. Лёха свалился без звука, как подкошенный, лицом вниз.
 
Все замерли от неожиданности такой развязки. В центре улицы над поверженным врагом стоял Крохин, тяжело дыша, сжимая в руке стальной прут. Но тут же рядом с ним возник Аркадий с пистолетом в одной руке и с поводком в другой, на котором рвалась и бесновалась злющая Ханка. Не задерживаясь возле Юрия, он сразу шагнул к Надежде и ухватился за стволы ружья.
 
- Нет. Я сама, - Надя оторвалась от забора и, взяв оружие на изготовку, перешла на сторону поселян.
К растерявшимся молодым бандитам бросились мужики и женщины, обезоружили их и притиснули к плотному дощатому забору. Парни, растерянные, жалкие, почти не сопротивлялись. Только один, постарше других, стал кричать истерично:
- Так нечестно! Это не по правилам! Он не имел права бить железякой! Он убил Лёху! Пустите нас!
- Заткнись! - один из мужиков с размаху ударил парня по лицу.
Тяжело ступая, подошёл Юрий Петрович. Трёхстволку, взятую у Нади, он закинул за спину. Аркадий, подняв руку Лёхи, искал пульс.
- Живой! - объявил он. Сейчас же женщины стали перевязывать раненному голову.
- Нечестно, говоришь? - спросил Крохин у крикуна. - А собираться в банды, бить и третировать мирных жителей - честно? А давай с тобой так: десять нас на тебя одного? Хочешь? Что замолчал, струсил?
- Вы нас теперь убьёте? - дрожащим голосом спросил один из парней.
- Нет! С бандитами и в бою мы будем действовать максимально жёстко и максимально эффективно! Но вы теперь наши пленные и мы вас … отпускаем домой. Вы из какой деревни?
- Из Лопатино.
- А что же вы оттуда ушли? Почему отправились шакалить?
Парень отвернулся.
 
- Вы и там безобразничали, да? Так вот, сейчас вы забираете своего вожака и пешкодралом идёте в своё Лопатино. Я приеду туда на днях и поговорю с вашими родителями. Пусть они вправят вам мозги, чтобы молодая дурь вышла, и дадут дело, чтобы руки не чесались, а болели. У нас нет судов и тюрем, мы будем устанавливать Закон своими силами, а перевоспитывать трудом и общественным мнением!
 
Некоторые поселяне, пострадавшие от бандитов, заворчали, услышав, что Крохин отпускает парней. И он обратился теперь к своим:
- Хватит бесчинств и крови! Они - молодые ещё люди, дурные и подверженные плохому влиянию. На первый раз их придётся простить и отпустить домой. Пусть в родной деревне их накажут свои же односельчане. И пусть они добросовестным трудом и потом искупят свою вину.
Нас, людей, и так осталось мало на острове Красноярск и на всём архипелаге Сибирь. Нам дорог каждый человек. Неисправимых, мешающих жить нормальным людям, мы будем уничтожать. Но эта молодёжь ещё может встать на истинный путь и быть достойными гражданами новой Земли.
 
С этими доводами никто не мог спорить, и народ расступился, пропуская молодых людей, прячущих виноватые глаза. Правда, кое-кто не удержался от пинков и тумаков бывшим бандитам. Несколько женщин вытолкнули им вслед и Надю, ещё больше растрёпанную и напуганную, с затравленным взглядом голубых глаз, потерявших свой обычный блеск. В её адрес раздавались оскорбления и проклятия. Но Аркадий окликнул её:
- Надя, ты хочешь уйти?
 
- Нет, я … простите меня! Я хочу остаться! Может, можно, а? – она умоляюще посмотрела на окружающих её людей, потом на Юрия Петровича.
- Можно. Если ты сама этого хочешь, - ответил за всех Крохин.
 
Аркадий прошёлся за спиной Юрия и, как бы невзначай толкнул его. Тот сделал шаг навстречу Наде. Девушка бросилась ему на грудь и бурно разрыдалась.
- Юрий Петрович, простите! – говорила она сбивчиво и торопливо, между рыданиями. – Вы уехали … а мне так плохо было … мне хотелось умереть. Я сама не знаю … почему так получилось. Но между нами … им и мной … ничего не было! Я пила пиво … потом водку … и всё!
- Гм-м … Но я тебя ни в чём не обвиняю и не упрекаю, мы все, бывает, делаем ошибки. Я думаю, люди тебя поймут и простят, а я … что ж, я … А вот, кстати, я тебе привёз! - Юрий Петрович достал из широкого кармана куртки коробочку "Рафаелло".
 
Надя недоверчиво улыбнулась, судорожно вытерла слёзы с глаз, и взглянула поверх плеча Крохина. В стороне от людей, на крутом склоне стояла та самая цыганка, которая гадала Наде на привокзальной площади Красноярска накануне Катастрофы. Она махала Надежде рукой и кричала неслышно: «- Счастливая!» Девушка зажмурила глаза, и уткнулась Юрию в подмышку.
 
Юрий Петрович осторожно погладил девушку по плечам, по подрагивающей спине, и растерянно оглянулся на женщин. Подошла Галина Васильевна, приобняла Надю.
- У неё истерика. Ничего-ничего, Надюша, пошли домой. Ну, успокойся, всё хорошо!
Следом за ними разошлись по домам и все остальные. Жизнь в посёлке продолжилась своим чередом.