6. Запись от 18 сентября 2011 г. Пьер Буало, ТомА Нарсежак. Последний трюк каскадёра. Продолжение.

Шамбон, мадам Фроман и консьерж ожидали комиссара в салоне. Шамбон, застёгнутый на все пуговицы, сдержанный, словно пришёл с визитом, сидел, выпрямившись, на стуле. Вдова утопала в кресле, консьерж стоял, заложив руки за спину, с выражением озабоченности на лице.
 
- Прошу меня извинить, - начал комиссар, повернувшись к консьержу. - Ваши имя и фамилия, пожалуйста.
 
- ЖермЕн МаршАн.
 
- Вы можете быть свободны. Я скоро подойду к Вам. Завтра у нас будет больше времени для разговора, а сейчас я должен кое-что выяснить. Итак, госпожа Фроман!
 
Она открыла глаза и со страхом взглянула на комиссара.
 
- Изабель Фроман... Мы поженились около года назад. Почему он это сделал?
 
- Вот это я и пытаюсь выяснить. Вы, месье, насколько мне известно, кузен господина Фромана?
 
- Нет. Я его племянник.
 
- О, прошу прошения.
 
- Шарль - брат моей матери. Намного моложе её. Матери скоро семьдесят шесть лет, а Шарлю было шестьдесят два. Отец был компаньоном Шарля. Он умер от инфаркта семь лет назад, я занял его место.
 
- То есть?
 
- Это довольно сложно. "Цементные заводы Запада" - фамильное предприятие, которым мы владеем как неделимой собственностью. Шарль был генеральным директором, но замечу, наши права равны его правам. Точно так же и замок принадлежит нам обоим на равных. Я, как и мой отец, лиценциат права, в моём ведении бухгалтерия...
 
- Понятно. Спасибо. Расскажите мне о молодом человеке, Ришаре.
 
Наступила напряжённая пауза. Изабель сделала движение в сторону Марселя де Шамбона, но тот тихо возразил:
 
- Нет, это не ко мне...
 
Дрё прервал его:
 
- Я в курсе всего, что касается катастрофы. Мне известно, что Вы, мадам, и этот юноша работали в весьма оригинальном жанре.
 
- Какое это имеет отношение к смерти моего мужа? - спросила Изабель.
 
- Может быть, никакого. Но будьте так любезны... Мне необходимо во всём глубоко разобраться. Ришар - Ваш брат, если не ошибаюсь?
 
- Сводный брат. По отцу.
 
Комиссар помолчал, затем продолжил:
 
- Итак, я в курсе катастрофы. Ваш брат не сердился на Вас за то, что Вы вышли замуж за человека, по вине которого он оказался в таком положении?.. Я собираю информацию, вот и всё. Если хотите, задам вопрос иначе. Как Ваш муж относился к Вашему брату? Его вина, наверное, казалась ему невыносимой?
 
Молодая женщина и Шамбон смущённо переглянулись.
 
- Допустим, когда он встречал Ришара... за столом... или в парке... - настаивал Дрё.
 
- Он всегда был исключительно любезен, - ответил Шамбон.
 
- А Вы, мадам?.. Ведь время от времени какое-нибудь слово, жест выдавали его чувства?
 
- Никогда.
 
- Позвольте! И Вам это не казалось странным? Испытывал ли Ваш муж дружеские чувства по отношению к Вашему брату... или жалость... или что-то другое?.. Нет? Вы не знаете. С другой стороны, любил ли Ваш брат человека, который его искалечил?
 
- Вам ничего не стоит спросить об этом его самого, - раздражённо вмешался Шамбон.
 
Дрё в раздумье сделал несколько шагов.
 
- Поверьте, - сказал он, - эти вопросы нравятся мне не более, чем Вам. Но тот, кто кончает с собой, - как правило, человек, не добившийся своей цели. Семейные неурядицы, дела, принявшие плохой оборот...
 
- Не надо преувеличивать, - возразил Шамбон с вымученной улыбкой.
 
- Допустим, - продолжал Дрё, - но Вы сами... Вы хорошо с ним ладили?
 
- Прекрасно. Что тут придумывать? Разумеется, предприятие переживало кризис. Дядя стал раздражительным.
 
- А! Вот видите!
 
- В такой момент кто угодно потерял бы хладнокровие. Нам не возвращают долги. Мы переживаем всевозможные неприятности. Кое-какие иностранные рынки для нас пока что закрыты.
 
- Так не это ли причина? Расскажите мне о забастовке, о которой поговаривают до сих пор.
 
- Здесь многое преувеличено. Правда, дядю действительно заперли в его кабинете. И он чуть не ударил представителя забастовщиков.
 
- Ах, вот как!
 
- Он быстро выходил из себя и, надо признать, был старомодным... патроном.
 
- А Вы?
 
- Нет, только не я. Иногда мы ссорились с ним по этому поводу.
 
- Интересно!..
 
- У него была манера всё решать единолично и даже к своим близким относиться, как к служащим.
 
- И к Вам тоже?
 
- Разумеется.
 
- Вы сердились на него?
 
- О, иногда случалось! Но дальше этого не заходило.
 
- Итак, я резюмирую сказанное Вами: ничто в частной жизни или в профессиональной деятельности не могло его толкнуть на самоубийство!
 
- Я так полагаю, господин комиссар.
 
- А Вы, мадам? Вы тоже так считаете?.. Говорил ли он с Вами о делах?
 
- Никогда, - прошептала вдова.
 
- Вы ничего мне не рассказали о его здоровье.
 
- У него было слегка повышенное давление, - сообщил Шамбон.
 
- Я спрашиваю госпожу Фроман, - заметил Дрё с раздражением.
 
- Да, - согласилась она. - Он соблюдал диету... то есть... пытался соблюдать. Но не избегал деловых обедов или ужинов. И много курил.
 
- Словом, не любил отказывать себе в чём-либо?
 
- Именно.
 
- Но он не пил?
 
- О, нет! Иногда.
 
- И... прошу прощения, но я должен задать этот вопрос... Вне брака...
 
Шамбон и Изабелла быстро переглянулись; Дрё перехватил этот взгляд.
 
- Не скрывайте от меня ничего, - воскликнул он.
 
- Шарль обожал меня, - прошептала Изабелла почти стыдливо. - Марсель может подтвердить.
 
- Это правда, - согласился Шамбон. - Когда-то у него была репутация повесы, и он дважды разводился.
 
- Но остепенился? - подхватил комиссар.
 
- Он был чрезвычайно предупредителен со мной, - добавила молодая женщина.
 
Дрё взглянул на часы и поднялся.
 
- Мы продолжим этот разговор. Разумеется, вскрытие тела в подобном случае обязательно. Но это мало что даст. Всё совершенно ясно. От чего бы я хотел вас избавить, так это от сплетен, пересудов, злословия... Если бы только нам удалось найти причину, серьёзную причину, которая объяснила бы поступок господина Фромана... К сожалению, у нас нет ничего... ни одного слова, написанного его рукой, как иногда пишут отчаявшиеся... В общем, прошу извинить меня за то, что задержал вас.
 
- Не хотите ли выпить что-нибудь перед отъездом? - предложила вдова.
 
- Нет, благодарю Вас... я заеду завтра утром, если позволите. Я должен ещё расспросить...
 
- Моя мать ничего Вам не сообщит, - прервал его Шамбон.
 
- И Ришар тоже, - добавила Изабелла. - Они до сих пор спят, и уж не они...
 
- Знаю, - отрезал Дрё. - Но мне нужно отчитаться... Спокойной ночи... Ещё одно слово. Вам не показалось, что здесь были воры?
 
- Воры?
 
Озадаченная пара смотрела на него чуть ли не укоризненно.
 
- Прошу прошения, - поспешил сказать Дрё. - Балконная дверь в кабинете была приоткрыта. Через неё мог войти кто угодно... Согласен, тут концы с концами не сходятся. Но ведь между моментом самоубийства и вашим возвращением прошло некоторое время. Вы понимаете, куда я клоню. Итак, первое, что приходит на ум - хранил ли господин Фроман у себя в кабинете деньги, какие-нибудь ценности?
 
- Нет, - категорически заявил Шамбон. - Он был осторожен. ЗАмок стоит уединённо, и...
 
- Ну, хорошо, хорошо, я не настаиваю, - прервал его комиссар. - В прошлом, разумеется, также не было попыток ограбления?
 
- Никогда.
 
- Не будем об этом больше говорить. Последнее: заприте ворота накрепко. Я не хочу, чтобы пресса путалась под ногами. И не отвечайте на телефонные звонки. Я рассчитываю на вас. Спасибо.
 

/Продолжение следует/