Сирота... или когда нет любви

Сирота сироте рознь. К такому выводу пришла одна моя знакомая после нескольких лет работы в вузе. По законам государственным и просто человеческим детям, оставшимся без попечения родителей, уделяется очень много внимания и даётся достаточно льгот и привилегий по сравнению с детьми, которые живут с родителями. И вот глядя на тех, кто как бы считается «не сиротой», но фактически брошен на произвол судьбы, хочется сказать — ну почему ты не сирота?! Хотя, наверное, так нельзя говорить, но хочу объяснить, почему именно эти слова вырываются, когда вспоминаешь эту историю.
***
Женя и Саша учились на одном курсе. Два парня восемнадцати лет, два человека со сложной и трагической судьбой из одного города. Женя остался круглой сиротой в 14 лет. Сначала от болезни умерла мать, а через год и отец отправился в мир иной. Поговаривали, что Женя ускорил его уход: забирал пенсию, издевался и даже поднимал руку на отца. Но это были лишь слухи, поэтому никто его не обвинял, а большей частью, узнавая о статусе сироты, только жалели.
Саша такого статуса не имел, так же как и льгот, и жалости окружающих, зато имел мать алкоголичку и отца, сидящего где — то в тюрьме за очередное преступление. Родителя он не видел никогда, а вот мать — ежедневно. Сашка никогда не жаловался, глядя на своих сверстников, никому не завидовал, понимал, что если не хочет повторить судьбу родителей, должен много и упорно учиться, трудиться и со временем сможет освободиться от проклятия быть «сиротой при живых родителях».
Судьба свела ребят на первом курсе. Саша поступал в институт, пройдя трудные испытания экзаменами, Женю приняли на льготных основаниях. Саша отдал последнее заработанное за то, чтобы снять квартиру вместе с тремя своими однокурсниками, Жене предоставили общежитие бесплатно. Саша сразу начал искать вечернюю работу, потому что в стипендии ему отказали. Жене начислили льготную стипендию, повышенную и дали соцпособие по сиротству. Саша донашивал последние джинсы, готовые развалиться по швам на ходу. Женя капризно перебирал целую кучу новых шмоток, которые приносили сердобольные сотрудники вуза, узнав про то, что «бедная сирота» поселилась на их этаже. В общем, началась жизнь, о которой каждый из них мечтал. Только у каждого своя.
***
— Евгений, вы снова опоздали на занятия? — строгим голосом выговаривала декан. — На вас жалуются преподаватели. Вы понимаете, что можете вылететь из нашего заведения?
— Уважаемая Ирина Михайловна! Как вы не понимаете, я же круглая сирота, мне и так досталось, а вы хотите, чтобы я остался на улице? Опоздал, потому что всю ночь писал реферат и проспал! У меня же нет богатенького папочки, который в любой момент откупит.
Деканша, ничего не говоря в ответ, сознавая, что сейчас лопнет от угрызений совести, опустив голову, шла в свой кабинет, а «бедная сирота» отправлялся в студенческое кафе, где уже тётя Света ждала с горячими пирожками. Все как будто сговорившись, пытались Жене — сироте угодить, как будто где — то там, на небесах им это пойдёт в зачёт.
Не проходило дня, чтобы Женю не видели с бутылочкой пива, спокойно прохаживающегося по коридору общежития или лежащим при открытых дверях на своей кровати перед включенным телевизором, в то время как остальные находились на занятиях. Зачёты он сдавал всё с тем же выражением «бедной сиротки», постоянно находя кучу убедительных аргументов, почему именно этот преподаватель должен поставить ему положительную оценку, и почему именно ему он должен? Что должен и за что? Эти вопросы взрослые и умудрённые опытом учёные и кандидаты наук задавали себе уже потом. Сила убеждения, один из немногочисленных талантов сироты, приводил в восторг его однокурсников и все завидовали ему. Целыми днями ничего не делать, получать кучу денег и при этом пользоваться своим положением настолько нагло и бесцеремонно? Такой талант нужно иметь.
Саша успевал и учиться, и работать. С третьего курса поступил на дополнительный курс и начал осваивать вторую профессию. Живя под девизом «Всё в жизни пригодится», Сашка не гнушался никакой работы и старался научиться всему. К пятому курсу у него уже был свой торговый павильончик. А после окончания института уже сеть небольших магазинов трикотажной одежды. Женя по — прежнему сидел на шее одногруппников, преподов и государства.
По достижении 24 лет «сироту» лишили статуса, и Женя остался перед лицом голой правды — ни профессии, ни халявных денег, ни товарищей и сердобольных тёть рядом нет. Он один и ничего не умеет. Пару месяцев прожил у какой — то пассии с двумя детишками, но она нахлебника долго терпеть не смогла и выгнала со скандалом. Ещё пару дней перекантовался у соседей по общаге, но они тоже не смогли его терпеть, потому что каждый был занят делом и целый день крутиться вокруг лентяя никто не хотел. И тут Женя вспомнил про своего однокурсника Сашу, который, как ему показалось, не сможет ему отказать. Ведь пять лет он как — то умудрялся его убеждать, что его помощь ему просто необходима. В общем, решил найти и нашёл.
Саша уже год как ездил на машине. Не новая «девяточка», но такая дорогая, потому что сам на неё заработал, вызывала не столько радость, сколько бурю детского сопливого восторга. Каково же было велико его удивление, когда однажды на обычном повороте, на обычном пешеходном переходе, где светофор регулирует движение, под колёса из ниоткуда выпал его бывший однокурсник Женя, «сирота несчастная».
— Женёк, какими судьбами? — искренне радовался Саша встрече, усаживая парня в свою машину и оглядывая, нет ли где на его теле опасных повреждений.
— Да вот, работу ищу! Теперь снова придётся денег занимать. Уже весь в долгах!
— Да ладно тебе! Могу помочь!
У Жени сразу где-то щёлкнуло:
— А почему же я должен работать? Я «бедная сирота», у меня за душой ни гроша, ни квадратного метра, теперь ещё и инвалидом могу остаться, а ты хочешь от закона убежать? Конечно, заткнуть рот сироте проще всего.
— Понятно! Сколько?
***
В течение трёх лет Женя шантажировал Сашу тем, что обратится в милицию, хотя «не сирота» прекрасно понимал, что ничего страшного не произойдёт — доказательств нет. Но почему — то продолжал давать Жене деньги, пока однажды тот не попался на краже. Какое — то глупое и нелепое действие привело «сироту» к уголовщине. Некоторое время Саша носил «сироте» передачи. Но его жизнь постепенно обросла бытом: появилась, наконец, полноценная семья. Саша забыл про Женю.
Вспомнить пришлось на встрече выпускников, когда вдруг кто-то сказал: а где же наша «сирота»? А сирота уже отсиживает второй срок.
***
Какая – то уж очень сложная мораль из этой истории вытекает. Вот я и задумалась, пока на глаза не попалась одна заметка, написанная достаточно давно учителем русского языка и литературы, многодетной мамой Анастасией Отрощенко.
«А мне сирот не жалко…
Давным-давно, когда о детях из детских домов я знала лишь понаслышке, мне было ужасно их жалко. Хотелось кого-нибудь усыновить. Но усыновлять ребенка из жалости нельзя.
Со временем в моей жизни стали появляться воспитанники детских домов — одноклассники собственных детей, потом ученики. Я никогда не стремилась узнать о том, почему они попали в сиротские заведения, но, тем не менее, иногда мне рассказывали подробности их жизни. Было грустно, но я заставила чувство жалости к ним сначала отойти на второй план, а потом и вовсе исчезнуть, потому что поняла вдруг, что оно мешает мне.
Я не имею права жалеть этих детей, потому что, жалея, ставлю их в исключительное положение по отношению к другим детям. Но будет ли так дальше в их жизни? Будут ли вступительные экзамены в училище или институт оцениваться комиссией с учетом того, что когда-то ребенка бросила мама? Будет ли будущий начальник делать скидку на то, что он вырос не в семье?
Я знаю, что им трудно, но не снижаю для них требований и не завышаю оценок…. Наверное, для кого-то моя точка зрения покажется крамольной, но я уверена, жалость мешает по-настоящему любить. Она делает из доброго добренького, из справедливого справедливенького, из красивого красивенького. Уменьшительно-ласкательный суффикс как бы отнимает качество, придает слову противоположный смысл.
Интересно, что в Библии слово «жалость» встречается лишь один раз в Ветхом Завете в Книге пророка Осии. Позволю себе предположить, что это неслучайно. Тот, кого мы называем отцом лжи, жалостью подменил милосердие, потому что последнее требует ответственности и призывает к труду, жалость же ни к чему не обязывает, она не подталкивает к деятельности. Жалость — подмена любви».
 
Вот так!!! История о сироте вовсе оказалась не о сиротстве, а о любви и её отсутствии.