Офис-леди

Олеся не спеша, шла по коридору офиса. Ее безупречный легкий наряд был изыскан и вызывающе кокетлив. Все утро она завивала свои непослушные волосы, торопясь на работу и, как назло, обожглась плойкой. Волнистые пряди мягко ниспадали с ее плеч густой каштановой волной. Мимо пробежал Андрей из отдела сопровождения, его слегка взлохмаченные волосы и нечищеные ботинки вызвали у Олеси снисходительную усмешку. Она не выносила нечищеных ботинок и неряшливого вида, потому что сама всегда идеально следила за своим внешним видом. Она поправила легким движением руки волосы и невозмутимо «проплыла» дальше.
 

«Господи, как скучно!» - подумала Олеся. «Каждый день одно и то же. Если бы не деньги, давно бы ушла». Ее лицо приобрело скучающий вид. Коридор был очень длинным. Несмотря на раннее утро, люди сновали по нему взад и вперед, иногда задевая Олесю рукавами. Она брезгливо морщилась, когда ее никто не видел, и отряхивала рукава белоснежной блузки. Работа ей не нравилась, но она терпела это и старалась работать хорошо. В ее маленьком кабинете было очень светло и уютно. Олеся сидела в самом углу, от входных дверей ее отгораживал одежный шкаф. Не то чтобы она не любила людей, но предпочитала уединение и, по возможности, покой. Всех незадачливых кавалеров, набивавшихся ей в ухажеры, она «отшивала» своим безразличным ледяным спокойствием и пренебрежительной «гримаской», которая слегка портила ее красивое личико. Олеся справедливо полагала, что служебные романы не для нее. Да, собственно, и подходящих кандидатур вовсе и не было, хотя коллектив был весьма большой. Она была выборочно приветлива и кое с кем мила. В других женщинах она не видела равных себе соперниц, поэтому имела несколько подруг.
 

Дойдя до кабинета гендиректора, она остановилась, поправила прическу, слегка одернула юбку и, постучавшись, зашла в кабинет.
- Здравствуйте Виктор Николаевич. Я принесла отчет, который вы просили. Здесь тарифы и движение средств за последний квартал, – на лице Олеси появилась легкая полуулыбка.
- Спасибо, Олеся Владимировна, присаживайтесь, – директор был явно в хорошем расположении духа. – У меня для вас новость.
- Да, Виктор Николаевич, – Олеся присела в мягкое кожаное кресло чуть наискосок от стола и закинула ногу на ногу. Слегка наклонившись вперед, она изобразила на лице полное внимание.
- Вы, наверное, знаете, что мы расширяем штат аналитической группы. Это необходимо для более полного сбора и обработки информации. Это важно, так как тот, кто владеет нужной и своевременной информацией, тот владеет миром, как однажды было замечено. Вы понимаете? – улыбнулся директор.
- Да, конечно, Виктор Николаевич, – с готовностью ответила Олеся. Она хорошо знала шефа, и все эти «прелюдии» ее слегка раздражали.
- Мы планируем расширить и ваш сектор тоже. Я считаю, что вам пора переходить на качественно новый уровень общения с клиентами. – Он вопросительно посмотрел на нее.
- Мне нужно представить свои соображения? – спросила Олеся, сделав вид, что не замечает его пристального оценивающего взгляда на ее ноги. «Старый ты козел!» - мимоходом подумала она.
- Да, Олеся Владимировна, думаю, до понедельника вам хватит времени – он перевел свой взгляд на бумаги на столе.
- Я могу идти?
- Да, пожалуйста, и не забудьте: в 15-00 совещание, – он опять искоса посмотрел на ее длинные стройные ноги и, кашлянув, принялся что-то писать.
 

После разговора с директором Олеся почувствовала некоторую брезгливость. Хотелось физически стряхнуть с себя этот липкий с украдкой взгляд. Настроение испортилось.
Проходя мимо отдела кадров, она столкнулась с молодым человеком. Он широкими шагами торопливо выходил из двери и сразу ее не заметил. Оказавшись лицом к лицу, он инстинктивно придержал ее за плечи, чтобы не уронить.
- О-о-опс! Простите, ради бога. Я такой неуклюжий! – его открытая улыбка могла бы растопить и лед, но только не Олесю.
- Смотрите под ноги, – раздраженно выпалила Олеся. «Неуклюжий болван» - подумала она и, покраснев, рванула по коридору. Что - то в этом парне ужасно ее раздражало. Она старалась ни о чем не думать, но волна раздражения уже накрыла ее и не давала расслабиться, нужна была разрядка. Идущая навстречу Надя из бухгалтерии была подходящим громоотводом. Скромная и безобидная, она постоянно была объектом для нападок, которые терпеливо сносила. Ее большие грустные глаза никогда не меняли своего выражения вселенской тоски и печали.
- Надежда Васильевна, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, когда я, наконец, получу ваши данные по сверке? Меня уже третий день душат ревизоры, а вы не очень то и торопитесь! Мне что, выходить напрямую на Людмилу Ивановну? Почему такие вопросы я должна решать сама?
- Но, Олеся Владимировна, у нас отчеты. Времени просто нет. Я и так сижу на работе допоздна…- вяло пыталась оправдаться Надя. На ее глазах уже готовы были появиться слезы.
- Вот и сидите! А завтра с утра мне нужны эти данные! – не прощаясь, Олеся развернулась и полетела дальше. Ей стало легче. Выпустив пар, она успокоилась и теперь думала лишь о чашечке кофе. В ее столе лежала распечатанная коробочка «Рафаэлло». Представить себе вкус этого лакомства ей ничего не стоило. Когда она зашла в свой кабинет, ее настроение уже улучшилось. Мимоходом включив чайник, она села за свой стол и стала неторопливо разбирать стопку бумаг на столе.
 

Зазвонил телефон. Это была Софочка из юридического отдела. Она считала Олесю своей подругой, поэтому выкладывала ей все свои новости.
- Олеся, привет! Кофе пьешь?
- Угу, - подтвердила Олеся дожевывая конфетку.
- Представляешь, я своего вчера раскрутила на норковый полушубочек. Шли мимо салона, ну, я и говорю: давай зайдем на минуточку, новые модели посмотрим. Он сначала ни в какую, но я его уломала. Делаю, такие, знаешь, грустные глаза и спрашиваю его: «Костик, ты меня любишь?» Ну, он, разумеется: «Да, мой котеночек!». Вобщем, растаял, как мороженое. А там внутри такой выбор! Ты же знаешь, как я канадскую норочку люблю?…
- Соня, ты наверное, свой салон собираешься открывать? – подковырнула ее Олеся.
- Это почему? Какой салон? – не понимая скрытого смысла издевки спросила
Софочка.
- У тебя же этих шуб уже полный шифоньер! – насмешливо произнесла Олеся. Ее
немного раздражала манера подруги хвастать своими шмотками. И потом, у самой Олеси шубка была отнюдь не новой, и это уязвляло ее самолюбие.
- Ну, Олеся, не могу же я в одном и том же постоянно ходить. И потом, чем больше мужчина на тебя тратит, тем больше он тебя ценит, – манерно произнесла Соня тоном знатока.
- Абсолютная чушь, он тебя просто покупает, как вещь, как украшение, а ты и рада стараться. Вот твой Костик уже немолодой, пузо на лоб лезет, двое детей взрослых. Для чего ты ему нужна? Он семью все равно не бросит. Натешится с тобой и ручкой помашет.
- Ты завидуешь, да? – надулась Софочка.
- Мне такого не надо. А нормальных мужиков нет совсем. Бабники и алкоголики,
кому они нужны? – Олеся рисовала на листке бумаги пузатого человечка с рогами и мишенью на груди…
- Ну, знаешь, я же не виновата, что нравлюсь денежным мужикам! Так хочется хоть ненадолго почувствовать себя настоящей женщиной. В ресторан, наконец, сходить! Думаешь, легко мне с Вовочкой одной? – в голосе Сони появились слезливые нотки.
- Да ладно тебе, я же ничего против не имею, - миролюбиво сказала Олеся. Она вовсе не хотела в десятый раз слушать историю о Софочкином сыне Володе и ее больной маме.
- Кстати, шубка - то сколько стоит?
- Сорок три! И мех такой красивый, и мездра отличная: я сама проверяла – оживилась Софочка.
- Ну, и когда обновку продемонстрируешь? – бодро спросила Олеся.
- Хочешь, приходи сегодня, Вовочка у тетки сегодня будет ночевать – совсем растаяла Соня. Очередной Софочкин «жених» снимал ей однокомнатную квартиру в центре. И ее холодильник, разумеется, всегда был полон деликатесов. Это сулило приятное время провождение.
- Я подумаю, – жеманно сказала Олеся и весело рассмеялась.
- Ну, тогда вечером в шесть, хорошо? – Сонечка была рада угодить подруге и заодно покрасоваться в своей шубке.
- Мне надо еще в парикмахерскую забежать, но думаю, что успею. Ну, пока!
- Пока - пока! – весело прощебетала Софочка и повесила трубку.
 

Кофе в чашке уже остыл. Стрелки на часах показывали двенадцать. Обед. Олеся неторопливо собралась и вышла из офиса. Неподалеку находилась небольшая кофейня, девушка любила там коротать время за чашкой элитного кофе…
В кофейне «Амбассадор» было как всегда мило и уютно. Немногочисленные посетители вполголоса переговаривались. Терпкий, бодрящий аромат крепкого кофе витал над маленькими круглыми столиками и приятно щекотал нос. Слегка откинувшись на плетеном креслице из ротанга с высокой спинкой, Олеся на минуту расслабилась и прикрыла усталые глаза.
Ее жизнь в последнее время как-то не складывалась. Почти все свободное время поглощала работа. И понимание того, что это не та деятельность, которая приносила бы ей удовлетворение, очень удручала. Достигнув определенных высот в карьере, она знала, как правильно нужно работать, что нужно говорить и что делать. Ее оперативность и пунктуальность очень ценило руководство, шеф имел на нее определенные виды. Она регулярно получала премии за перевыполнение бизнес-плана. Но все это было не то. Это был лишь способ зарабатывать деньги…и все.
 

Ее душа томилась от одиночества. И даже веселые «девичники» лишь ненадолго отрывали ее от мрачных мыслей. Неудачные попытки «завести бой-френда» вызвали у нее стойкое неприятие к винному перегару и неаккуратным мужчинам. Ее немногочисленные подруги предпринимали неоднократные попытки познакомить ее с «приличным мужиком». Но, как правило, это были либо женатые мужики с блудливыми глазками, либо совсем бесцветные личности с «альфонскими» наклонностями. Олеся искала и не находила в мужчинах тех черт характера, которые бы ей импонировали. Ее разборчивость немного коробила. Подруги часто ей говорили: «Все хорошие мужики уже давно к рукам прибраны, чего же ты хочешь…? На безрыбье и рак рыба… ». Однако Олеся не хотела, да и не могла жить из принципа остаточности, ей была необходима цельная и самостоятельная личность. Ей не нужен был второй сорт. Еще в школе она привыкла иметь все только самое лучшее: лучшие оценки, лучшие наряды, лучших мальчишек – ухажеров… Она очень гордилась собой и не желала размениваться по мелочам. Однако время шло, а тот единственный, на встречу с которым она так надеялась, все не появлялся на ее жизненном горизонте. Она уже почти смирилась с этим. Водоворот серых будней и скучных выходных постепенно стал привычным и неотъемлемым атрибутом ее жизни…
 

- Простите, могу я к вам присесть? – спокойный глубокий голос вырвал ее из размышлений. Высокий мужчина средних лет с выразительными карими глазами вопросительно смотрел на нее.
- Пожалуйста, – безразлично ответила Олеся. Она сожалела, что ее побеспокоили, и собиралась уже уходить.
- Может быть, я покажусь смелым, но вы самая очаровательная девушка здесь – он приятно улыбнулся, обнажив в улыбке ряд красивых белых зубов.
- Меня зовут Николай, я совсем недавно в вашем городе. Знаете, здесь очень уютно. Я, собственно, занимаюсь инвестициями. Наш холдинг расширяет зоны влияния в вашем регионе.
- Очень интересно, извините мне пора, – бесцветно произнесла Олеся и стала собирать сумочку.
- Простите меня, я, наверное, бесцеремонен. Я, к сожалению, пока никого не знаю в этом городе. Прилетел сегодня утром. Ужасно голоден. Зашел в эту кофейню и так обрадовался, увидев вас. Вы такая красивая.… Пожалуйста, не уходите, – его мягкая настойчивость и искренность, с которой он говорил, впечатлили ее.
- Расскажите мне о вашем городе. Здесь есть достопримечательности? В какой гостинице мне лучше остановиться?.. – Николай, видимо, очень не хотел ее отпускать, поэтому вопросы сыпались один за другим.
- Вы меня извините, мне действительно пора, у меня обед заканчивается, – чуть потеплевшим голосом сказала Олеся и вышла из-за стола.
- Как жаль, это обидно.… Возьмите, пожалуйста, мою визитку!…Мы ведь теперь с Вами почти знакомы. Я, наверное, умру, если не узнаю Ваше имя… – в его голосе было столько тепла и простой открытости. Уже у входной двери Олеся обернулась:
- Не умирайте, вы еще пригодитесь вашему холдингу Николай…Петрович – с улыбкой прочитала Олеся на золотистом кусочке картона в своей руке…
 

Все время, оставшееся до конца рабочего дня, Олеся провела в раздумьях. Никак не шла из головы эта неожиданная встреча в кофейне. Не то чтобы это происшествие очень ее волновало, нет, скорее, просто будоражило ее интерес, женское любопытство. Главный вопрос, который ее волновал: «А что было бы, если….» Вариантов было много. И почти все были довольно скептическими. Конечно, она не строила иллюзий, это было бы смешно. Да собственно, и что в этом Николае такого особенного? Типичный «командировочный», несерьезный болтун… Женский угодник! Олеся постаралась отогнать от себя навязчивые мысли, но мозг не хотел заниматься нудной рутиной, работать не хотелось. Совершенно очевидно, что Олеся видела Николая в первый и последний раз. Это просто случайная встреча, просто случай… Девушка машинально вытащила из сумочки золотистую визитку и стала вертеть ее в руках. Картон был плотным и слегка ламинированным, его гладкая поверхность приятно соприкасалась с тонкими чувствительными пальцами Олеси. Так и не решив, что делать с эти кусочком картона, девушка положила его в подставку для карандашей. Нужно было думать о вечере, который обещал быть приятным…
 

В парикмахерской было, как всегда, тихо и спокойно, Олесе нравилось бывать именно здесь. Ее постоянный парикмахер Света, делая прическу, не отвлекала свою клиентку пустыми разговорами, и Олеся была ей за это благодарна. Полностью отдавшись умелым и бережным рукам парикмахерши, Олеся, закрыв глаза, прокручивала в голове события дня. Было немного неловко за эмоциональный срыв утром, но она быстро простила себя, свалив всю вину за это на директора и того «неуклюжего болвана». «Софочка… только бы ее пузатый Костик не заявился, терпеть его не могу!» - подумала Олеся, приоткрыв глаза. Парикмахерша улыбнулась и вполголоса спросила:
- Устали, Олеся Владимировна?
- Немножко, - улыбнулась в ответ девушка.
- Сейчас я вас немножко оживлю. Будете, как принцесса!
- Принца вот только на белом коне нет, - грустно усмехнулась Олеся.
- Ну, принцы - дело наживное. Главное, себя не забывать радовать, - подбодрила ее Светлана.
 

Прическа получилась просто великолепной. В приподнятом настроении Олеся позвонила Соне и сказала, что уже выезжает к ней. Всю дорогу в такси она пыталась продумать организационную структуру своего сектора. Но мысли путались и сбивались. В голове крутился разговор с Николаем. «Черт, черт, все!.. Хватит!.. Что за бред? Я же не девочка–школьница!» - злилась на себя Олеся. «Он всего лишь один из многих, ничего особенного, типичный….типичный болван! Чего он ко мне привязался? В этой кофейне было полно других девушек, почему он выбрал меня? Я, конечно, особенная…у меня есть чувство вкуса… Его глаза, да, его глаза…» - Олеся, наконец, поняла, что ее так раздражало в Николае: его уверенность, нет, не та наглая самоуверенность, с которой смотрели на девушку мужчины, считавшие себя неотразимыми «плейбоями» - в его глазах была уверенность человека, точно знавшего, что он говорит. Ответственность за каждое свое слово…Он был искренним, он не «играл». Она не хотела этому верить, просто не могла.… Слишком часто она ошибалась в людях. «Слишком хорошо, чтобы быть правдой», - с горечью подумала она. Она не заметила, что машина уже минуту стояла у нужного подъезда, и водитель вопросительно смотрел на нее. Он явно злился. По его лицу Олеся поняла, что он вот-вот взорвется.
- Извините, пожалуйста, - она протянула мужчине развернутую купюру и вышла из машины.
- Больная! – чуть слышно буркнул водитель, резко рванув с места. Тем не менее, Олеся услышала его слова и вскипела:
- Да сам ты…козел! – ее настроение испортилось.
 

Дверь открыла сияющая Софочка. Она была в прозрачной бордовой блузке, которая совсем не скрывала бюстгалтера. Он туго обтягивал ее «прелести», которые, казалось, готовы были выпрыгнуть наружу. «Соня, Соня, опять ты в своем репертуаре: какая безвкусица!» - отметила про себя Олеся, а вслух сказала:
- Сонечка, привет! Ты сегодня просто сногсшибательна! «Отпадная» блузочка!
- Костику тоже очень нравиться, он просто звереет, когда я это надеваю. Вот, решила тебе показать, - смущенно призналась Соня.
Подруги обнялись и традиционно поцеловались. Кофе решили попить на кухне. Но посидеть им так и не удалось: раздался телефонный звонок.
- Костик! – шепотом пояснила подруге Соня, прикрыв трубку рукой.
- Да…дома… Нет, не одна, я с Олесей… Кофе пьем…Что?….Нет, может в другой раз? Но пупсик! Я хотела….Ну, я не знаю, сейчас спрошу…, - ворковала Софочка по телефону. Прикрыв трубку рукой, она прошептала Олесе:
- Он слегка «под мухой», хочет приехать, говорит, что не один, с другом.
На вопросительный взгляд Сони Олеся отрицательно замотала головой и одними губами прошипела «Нет!!!»
- Она после работы и устала, Костик, может все-таки в другой раз? – жалобно спросила Софочка в трубку. Трубка что-то пробурчала голосом пьяного Костика, после чего послышались короткие гудки.
- Они уже подъехали к подъезду, - пояснила Соня, растерянно взглянув на подругу.
- Вот и посидели! – иронично-язвительно заметила Олеся.
- Олеся, лапочка, не бросай меня, что я с двумя пьяными мужиками делать буду? – взмолилась Соня.
- О, боже! Что за день такой идиотский?! – картинно закатила глаза Олеся и устало обхватила голову руками.
В дверь постучали. Софочка вскочила и, поправив волосы, побежала открывать. Олеся отработанным четким движением извлекла из сумочки зеркальце и быстро привела свой макияж в порядок.
 

Из коридора доносился шумный голос Костика и притворно веселый Софочки. Звук бренчащих бутылок сопровождался грубыми шутками и заливистым хохотом. Олеся тяжело вздохнула и подошла к окну. Внизу по улице проезжали машины. Лампы фонарей тускло мерцали, еще не успев разогреться до свечения. Первые звезды уже появились на небе, слепо поблескивая в сине-голубой тьме. Чувство одиночества накатило на Олесю тошнотворной волной. «Для чего жить?… Для кого жить?» - неожиданно с глубокой тоской подумала девушка…
- Олесенька, здравствуй! Как дела? – напористый Костик, весело похохатывая, двигался на кухню. В одной руке он держал литровую бутылку водки, а в другой – пакет с продуктами. От него несло перегаром и потом. Его лысеющая голова покрылась испариной и неприятно блестела. Выгрузив все на стол, он с видом конферансье выставил руку в сторону коридора и заявил:
- Прашу любить, жаловать и баловать! Человек и пароход!.. Альфа и омега! Восходящая, понимаешь, звезда отечественной экономики и аналитики…и просто умница!.. – Костик громко икнул, и, ничуть не смутившись, продолжил:
- …Владимир Николаевич БИ-РЮ-ЛЕВ! – Костик шутовски склонился в глубоком поклоне. Мужчина, которому посвящался весь этот монолог, все это время, скромно стоял у входа в кухню.
 

Было заметно, что чувствовал он себя весьма неловко. Олеся полностью рассмотрела мужчину лишь тогда, когда он подошел к столу в центре кухни. Как ни странно, это был утренний «неуклюжий болван» из «конторы». Девушка слегка опешила и поспешила отвести глаза, ей стало неловко…
- Володя! В свою очередь хочу представить тебе лучшую подругу Софочки! Олеся Владимировна!– ум честь и совесть малого и среднего бизнеса в нашем регионе. Комсомолка, спортсменка, и, наконец,… просто красавица! – имитируя кавказский говор, продолжал Костик. От выпитого его слегка несло. Он был в состоянии приподнятого веселья, распускал перья, как павлин, и сыпал «остротами».
- Мне кажется, мы с Олесей уже знакомы, – улыбнулся Володя.
- Вы меня простите за это недоразумение утром? – виновато спросила Олеся.
- Да что вы! Это я виноват! Бывает, что мчусь, как танк, никого не вижу, - смутился в свою очередь молодой человек.
- О-о, да тут никого и знакомить не надо, вечер перестает быть томным! – захохотал Костик.
 

Мужская компания расселась за столом. Софочка суетилась и бегала по кухне, расставляя посуду. Олеся помогала подруге резать карбонат и буженину. Мужчины вполголоса о чем-то говорили. Костик двусмысленно подмигивал Володе, глазами указывая на стройную фигурку Олеси, и отпускал сальные шуточки. Соня, желая как-то отвлечь неуемного любовника, подсунула ему банку с икрой:
- Костик, вы бы хоть бутылки с Володей открыли. Вот, еще икорку можно распечатать…
- Да садитесь уже! Все давно готово, осталось только налить да выпить, - констатировал Костик, присаживая к себе на колено Софочку. Она вскрикнула, вскочив от неожиданности, когда почувствовала его руку под юбкой.
- Костя! Дурак! – Соня сердито и в тоже время игриво надула губки. Костик захохотал и притянул ее к себе.
- Противный, противный! – наигранно сердито причитала Софочка, тарабаня обидчика кулачками в грудь. Он добродушно тискал ее большими волосатыми руками.
- Вот за что ее люблю? Всегда могу рассчитывать на ее честность, она говорит то, что думает, – сказал Костик, обращаясь к Володе.
- Искренность – основа прочных отношений. Настоящие чувства подразумевают доверие, - ответил Владимир, отвинчивая пробку с запотевшей бутылки.
- Володя у нас романтик, – громким шепотом «по секрету» пояснил Костик, наклонившись к Олесе. Девушку обдало резким запахом копченой колбасы и перегара.
- Тост, тост! Владимир, на новенького, просим, просим! – Сонечка постучала по фужеру вилочкой, привлекая общее внимание. Она раскраснелась, судя по всему, она была довольна оказанным ей вниманием и пребывала в приподнятом настроении.
 

Все, наконец, расселись по местам, мужчины разлили вино и водку по фужерам. На несколько секунд повисла тишина. Все взгляды были направлены на Володю. Несколько смутившись, он встал, и, прокашлявшись, начал:
- Не умею красиво и долго говорить. Предлагаю выпить за знакомство. Не каждый день можно встретить такое приятное общество. За вас! За хозяйку дома!
Все дружно выпили и закусили. Судя по всему, очередная рюмка была для Костика лишней. Он сильно захмелел и осоловелыми глазками в упор рассматривал разрез Олесиного платья. Софочка, перехватив этот взгляд, развернула опухшее лицо любовника к себе и вставила в его полураскрытый рот ложку с салатом:
- Костик, скушай салатика, еще ложечку! Посмотри на свою киску!
- Володя!.. Пойдем, пора освежится, - заплетающимся языком сказал Костик и попытался встать со стула, смахнув на пол рюмку с водкой. Приятель помог ему выбраться из-за стола, и они вдвоем вышли на балкон. Женщины остались вдвоем.
- Леся, ты меня извини, он, как напьется - просто скотина, - виновато вздохнула Соня.
- Ты знаешь, я пожалуй пойду, пока они там на балконе. Не провожай меня, не надо, сама доберусь, – ответила Олеся, собирая сумочку. Вечер был безнадежно испорчен.
- Мы с тобой в другой раз посидим, хорошо? – Сонечка обняла подругу, пытаясь заглянуть ей в глаза, - Ты ведь не сердишься на меня?
- Нет, ну что ты! Ну, пока! Увидимся на работе.
 

Когда дверь за ней захлопнулась, Олеся облегченно вздохнула и уверенным шагом стала спускаться по лестнице. Лифт не работал. Уже на выходе из подъезда, она услышала торопливые шаги по лестнице, сверху кто-то торопливо спускался. Олеся достала сотовый телефон и вызвала такси.
- Олеся, вы нас так быстро покинули! Разрешите мне Вас проводить? – запыхавшийся Володя произнес это скороговоркой. Его фигура маячила в проеме подъезда светлым пятном.
- Я уже вызвала такси, спасибо.
- Я все-таки настаиваю,… пожалуйста… - с надеждой в голосе попросил Владимир.
- Нет, я сама.
- Нам нужно многое обсудить, поверьте, времени осталось не так много!
Олеся удивленно подняла брови и посмотрела на мужчину более внимательно.
- Хорошо. Где вы живете? – спросила Олеся
- Это не так важно. Так вы уделите мне немного времени?
- Пожалуй, - задумчиво произнесла Олеся, открывая дверцу подъехавшего такси.
- Садитесь! Или вы намерены бежать за машиной? – спросила Олеся, опустив стекло дверцы.
Машина плавно тронулась с места и, выехав со двора, свернула на улицу. Олеся не могла знать, что именно сейчас, ее судьба, сделав крутой поворот, несет ее навстречу бурному потоку неожиданных событий…
 

Такси мчалось по вечернему проспекту. Фонари мерцали через равные промежутки, освещая темные и уже пустынные улицы. Редкие прохожие спешили поскорей добраться домой. Мигающие желтым светом светофоры словно хотели предупредить кого-то: будь внимателен, берегись! Олеся, откинувшись на заднем сиденье, устало смотрела в окно.
- Так что вы хотели мне сказать, Владимир?
- Собственно, я хотел предложить вам побеседовать наедине, этот вопрос конфиденциальный, – Владимир покосился на водителя.
- Что же за секретность такая? – усмехнулась Олеся
- Понимаете, мне кажется, за нами следят, посмотрите назад: нас уже минут десять преследует серебристая «десятка», – Владимир указал рукой на виднеющиеся позади фары другой машины.
- Что за чушь? Вы, наверное, детективов начитались?! – чуть напряженно хохотнула девушка.
- Я не шучу, нам угрожает опасность, нужно как можно быстрее оторваться!
- Послушай, можешь свернуть вон в тот проездной двор? – спросил Володя задумчивого водителя. – Мы быстро выскочим, а ты проедешь дальше, хорошо?
- Как скажете, деньги только сразу платите, а то знаю я таких: выпрыгнете - и концы в воду, – меланхолично ответил водитель.
- Володя, зачем это? Что за глупости? Вы решили в казаки-разбойники поиграть? Я никуда не буду выходить, я еду домой! – взволнованным и чуть испуганным голосом сказала Олеся.
- Вы не понимаете, это вопрос жизни и смерти, делайте все, как я говорю! Мне некогда все объяснять!– сдавленным шепотом прошипел ей в лицо Владимир.
- Не приказывайте мне! Я сама знаю, что мне делать! – яростно сопротивлялась Олеся.
 

Машина сзади словно «прилипла», она следовала за такси уже очень долго, хотя и держалась на приличном расстоянии. Владимир сунул водителю деньги и объяснил, где и когда тот должен будет притормозить. Машина, въехав во двор, резко остановилась. Володя быстро открыл дверцу и вытащил сопротивляющуюся девушку из машины. Такси сразу же отъехало.
- Куда вы меня тащите? Я же на каблуках, я не могу так быстро бежать! – разозлилась Олеся.
- Нужно быстрее уйти отсюда и выждать какое-то время, – сказал Володя, оглядываясь по сторонам.
Невдалеке виднелся какой-то пустырь, заросший кленовым кустарником, туда и направилась странная парочка. Луна на темно - синем небе была очень яркой. Ее полумесяц был похож на ломоть сыра, висевший в пустоте. В соседних домах почти не было светящихся окон.
- Вот черт, колготки порвала! – раздраженно отметила Олеся, удивленно разглядывая сухую торчащую ветку.
- Тихо! Ни звука! – шепотом приказал Володя, вглядываясь в виднеющийся вдалеке проезд. Показавшаяся машина «чиркнула» дальним светом по кустарнику, за которым прятались беглецы, и, медленно повернув за угол, исчезла из виду.
- Кто это? – затаив дыхание, спросила Олеся.
- Тихо! – зажав ей рот рукой, прошипел Владимир.
 

Спустя десять минут ничего не происходило, не было слышно никаких звуков.
- И что дальше? – спросила Олеся. Пережитое приключение, изрядно потрепав ей нервы, требовало эмоциональной разрядки.
- А дальше,…дальше будет самое интересное, – странно проговорил Владимир. Его глаза, сузившись в две щелочки, как-то странно блестели. На лбу выступили капельки пота.
- Володя, что с вами? Что вы так на меня смотрите? – недоуменно спросила Олеся.
- Там…сзади вас… смотрите! – шепотом произнес мужчина, вглядываясь остекленевшими глазами куда-то через ее плечо.
 

Олеся инстинктивно обернулась. Тяжелый удар в затылок бросил ее на землю. Все остальное она помнила как в страшном смутном сне. Очнулась она от сильной боли в голове, что-то теплое стекало по ее шее. На губах был солоноватый привкус крови. Олеся хотела закричать, но не смогла: ее рот был туго перевязан тугой материей впившейся в уголки рта. Девушка почувствовала ужас. Вырвавшийся крик был похож лишь на сдавленное мычанье. Она хотела пошевелить руками, но не смогла, она их не чувствовала. Туго перетянутые сзади веревкой, они онемели и не слушались. Олеся попробовала перевернуться на спину: сквозь пелену текущих слез она увидела, что находится там же, где и была до этого, на пустыре. Луна все также безразлично светила с неба. Было прохладно. Над ней, склонившись, стоял мужчина. Это был Володя. Он рассматривал ее очень внимательно и молчал. Затем, присев на корточки, он вытащил из кармана пиджака складной нож. Лезвие, блеснув в свет луны холодным блеском, приблизилось к лицу девушки. Холодная сталь медленно прошла по ее щеке. Из небольшого разреза скатилась капелька крови. Олеся задергалась всем телом и закричала, но ее никто не услышал. Ее мучитель сел на ее колени и спокойно вытер лезвие об ее блузку. Страх, ужас, бессилие в глазах жертвы, очевидно, его возбуждали.
 

- Я долго тебя искал. Ты не представляешь, чего мне это стоило. Этот идиот, Костик сам меня к тебе привел. Он меня знал-то всего около часа. Алкоголик, мне ничего не стоило втереться к нему в доверие. Его придется убрать, как и твою подружку Сонечку, - садист хохотнул и огляделся по сторонам. – С водителем придется повозиться, но я его тоже найду, я запомнил номер его машины.
- Наверное, спрашиваешь себя, почему? За что? – продолжал мужчина, - Я выслеживаю таких, как ты, и они получают то, что заслужили. Ты – заслужила, и ты умрешь,… но сначала удовольствие…, - злорадная усмешка маньяка исказила его изменившееся до неузнаваемости лицо. Он стал медленно распарывать ножом подол ее юбки…
Олеся билась всем телом, но ее крепко держали. Слезы душили ее. «Ну вот и все. Какая глупая смерть! Надо же было вот так напороться! Что я ему сделала!? Кто он такой»!? За что?!! Я не хочу умирать! Боже мой, спаси меня, спаси и сохрани!!!» Олеся пыталась вспомнить слова молитвы, но не могла, волна животного страха и безумия охватила ее полностью. Остатки здравого смысла и разума оставили ее, она впала в ступор….Она видела перед собой лишь искаженное лицо маньяка, который с наслаждением совершал свое деяние, навалившись на нее.
…Она помнила лишь звук выстрела, раздавшийся как сухой треск, после этого черная пелена поглотила ее и унесла остатки сознания…
 

Большой белый квадрат. Ослепительно яркий свет. Маленькая мошка вьется перед глазами, расплываясь в бесформенное пятно. Пахнет лекарствами. Где-то чирикают птицы. Очень тошнит, хочется пить, пересохшие губы плохо слушаются. Тяжесть во всем теле, слабость, глаза сами закрываются…. «Живая, я живая», - первая мысль появившаяся в сознании, и снова провал.
- Ну, как она, доктор? – высокий мужчина средних лет в форме майора вопросительно смотрит на сухонького человека в белом халате.
- Слаба, пока еще очень слаба, беспокоить категорически нельзя! – отвечает доктор.
- Когда?
- Через неделю…или две. Пока не могу сказать. Посттравматический шок уже прошел, но состояние нестабильное, только покой, потерпите!
- Хорошо, - мужчина в форме осторожно подошел к кровати и положил маленький букетик цветов рядом с подушкой.
- Она вас не видит и не слышит, приходите через неделю, – повторил доктор и жестом пригласил мужчину к выходу. Майор еще раз посмотрел на лежащее в бинтах тело и направился к выходу.
 

На улице было солнечно, теплый ветерок приятно гладил лицо. Маленькие дети в песочнице лепили песочные куличи. Две бабушки около подъезда оживленно обсуждали что-то, искоса поглядывая на медленно идущего мужчину в форме. Что-то в его усталых карих глазах, глубоких и полных печали, притягивало к себе. Он улыбнулся: так улыбается человек после хорошо сделанной работы - с облегчением и радостью….
 

Небольшой служебный кабинет РУБОП был обставлен довольно скромно: стол, три стула, шкаф для папок и старенький компьютер с принтером. Выцветшая ковровая дорожка, желтые пыльные шторы и зарешеченное окно составляли все убранство комнаты. За столом сидел слегка располневший мужчина в форме следователя прокуратуры. Он внимательно изучал документы из толстой папки на столе. Напротив него, на обшарпанном стуле сидел молодой мужчина. Его лицо было в кровоподтеках, правая рука безжизненно висела на перевязи.
- Фамилия? – не глядя в сторону стула, спросил следователь.
- Жиров… Жиров Павел Сергеевич – ответил мужчина на стуле.
- Год рождения?
- Семьдесят восьмой – молодой человек, сморщившись, прикоснулся к своей разбитой губе.
- Судимости?
- Нет, не было… - ухмыльнулся Жиров.
- Адрес местожительства? – продолжал допрос следователь.
- Зачем все это? Там ведь все написано! – с раздражением прошипел молодой человек.
- А ну, заткнись! Будешь отвечать, когда тебя спросят – беззлобно сказал следователь, - Сам все расскажешь? Или за язык тянуть будем?
- Что рассказывать? - осклабился Жиров.
- В деле отмечены восемь эпизодов, это наверняка не все. Тебе выгодней сразу во всех признаться, а иначе потом еще срок накинут к твоим двадцати пяти годам - следователь снял очки и протер их тряпочкой.
- Да пошел ты! – зло ответил Жиров и отвернулся к окну.
- Несладко тебе на зоне придется, Павел Сергеевич, ты ведь не знаешь тамошних порядков. Будешь там первым «петухом» - спокойно сказал следователь, протирая уставшие глаза.
- Я ничего больше не скажу, не было больше ничего…ВСЕ! Давай в камеру! - не поворачиваясь, буркнул молодой человек.
- Не торопись, расскажи мне последний эпизод, а то у меня «несостыковочки» есть, – миролюбиво проговорил следователь.
- Что именно вас интересует?
- Все сначала расскажи, как гражданка Велицкая Олеся Владимировна оказалась в твоем поле зрения?
- Я ее случайно увидел, в магазине на оптовой базе. Вела она себя вызывающе, терпеть таких не могу. Высокомерная стерва, у меня все такие были. – усмехнулся Жиров, - Я считаю что таких истреблять надо. Жаль, что мало успел…
- Не отвлекайся! – остановил его следователь.
- В общем, выследил я ее. Она в крупной оптовой фирме работала. Зашел в отдел кадров под предлогом устроиться на работу. Там поближе и познакомились.
- Как вы оказались в квартире Софьи Леготиной, подруги Велицкой? – спросил следователь.
- Случайно, мне очень повезло. Один пьяный осел никак не мог выйти из машины возле подъезда подружки Велицкой. Я шел за Велицкой с самой работы, ждал ее у парикмахерской около часа, потом она вызвала такси, я поехал за ней и решил подождать ее возле дома.
- Вы встретились с Константином Панченко у дома Леготиной?
- Ну да, я же говорю: он пьяный был, не мог из машины вылезти, я ему помог, разговорились, я представился ему Владимиром Бирюлевым. Сказал, что работаю, экономистом в одной оптовой фирме. Из разговора я узнал, что он направляется к своей любовнице Соне, которая живет в этом подъезде. Мы говорили примерно около часа. Он слегка протрезвел и попросил меня помочь донести продукты до квартиры, да и сам он нетвердо стоял на ногах…Он позвонил и мы поднялись наверх.
- Как же вы решились оставить свой «пост», не боялись, что ваша жертва улизнет, пока вы ходите? – спросил с усмешкой следователь.
- Она была из парикмахерской, значит, собиралась на торжество или что-то подобное, и наверняка не на полчаса. Вы плохо знаете женщин – парировал Жиров.
- Понятно, следующий вопрос: Вы заранее обдумали свой план действий? – спросил слегка уязвленный следователь.
- Разумеется, я всегда заранее все планирую. У меня не бывает осечек…, не было до этого случая. – поправился Жиров.
- Тогда почему вас не насторожила преследовавшая такси машина?
- Отчего же не насторожила, я довольно долго выжидал, пока все стихнет. Вот только подальше нужно было ее утащить, поторопился… - задумчиво проговорил Жиров.
 

Следователь заворочался в кресле, отчего оно жалобно заскрипело. Подходило время обеда, и блюститель закона чувствовал первые приступы голода. Вытерев толстую шею носовым платком, он потянулся к кнопке звонка на столешнице, широко зевнул и потерял всякий интерес к сидевшему напротив него преступнику.
- Скажите, обо мне напечатают в газете? – со скрытой надеждой в голосе спросил Жиров.
- Конечно, будь уверен, таких отморозков еще поискать надо, – ответил следователь и кивнул вошедшему «оперу» в сторону задержанного, – Забирайте, он мне на сегодня больше не нужен.
Длинный коридор управления был слабо освещен, две фигуры: одна слегка прихрамывающая, другая по-медвежьи кряжистая, зловещими тенями медленно удалялись от раскрытой двери. Одна - чтобы погрузиться в более густой и темный мрак, другая - чтобы продолжать этот мрак развеивать…
 

Николай с явным удовольствием закурил сигарету и посмотрел в окно. За грязно-серыми, давно не мытыми стеклами окон был виден краешек голубого неба с проплывающими облаками. Срок командировки подходил к концу, дело можно было закрывать. Он уже позвонил в Москву и сообщил о результатах расследования. Начальник управления генерал-майор Климин уже был в курсе и слегка пожурил его за «безголовую инициативу», однако, в конце разговора подобрел и обещал представить к награде. Все было, как всегда, и каждый раз Николай долго и мучительно выходил из этого состояния хронической усталости. Ему было уже тридцать пять, за плечами неудачный брак, однокомнатная квартира на Щелковском и яичница на завтрак. Бывшая жена, не выдержав его длительных командировок, ушла к успешному коммерсанту. Начальство ценило его как нестандартно мыслящего и умного «опера». На его счету была масса раскрытых сложных дел. Ему предлагали возглавить отдел, но он отказался: он не был администратором, он был закоренелым «сыскарем» до мозга костей. Без риска он себя не представлял, а кабинетную работу просто ненавидел, наверное, поэтому до сих пор ходил в майорах, когда его друзья уже давно носили «большие звезды». Дома его ждал верный лабрадор по кличке Грей. Хотя Николай частенько оставлял собаку у своих друзей, пес преданно любил только его…
 

Обычно «опера» не носят форму, но сегодня был особый случай. Отутюженный новенький китель с планками орденов сидел, как влитой. Пришлось долго уговаривать администратора по этажу (сварливую старую деву) одолжить единственный утюг. Специально заказанная фуражка с широкой тульей блестела новеньким лаковым козырьком. Белая рубашка, предусмотрительно выстиранная заранее в неглубокой мойке гостиничного номера, была аккуратно выглажена. Шикарные черные туфли блестели, как зеркало. Критично окинув себя взглядом, мужчина довольно улыбнулся и вышел из номера.
 

Всю дорогу Николай задумчиво глядел в окно автобуса. Проезжающие мимо машины, проходившие по улице люди - все вокруг куда то спешили, торопились, жизнь текла своим чередом. Молодая девушка на соседнем сиденье, случайно встретившись взглядом с Николаем, смутилась и, заулыбавшись, отвернулась в сторону. Он улыбнулся в ответ и весело подмигнул. Она смутилась еще больше. На остановке «Первая горбольница» он вышел из автобуса.
Олеся сидела в голубом халатике на подоконнике в больничном коридоре и разговаривала по телефону. Ее длинные, слегка вьющиеся волосы густой волной спадали с плеч. Казалось, ничто уже не напоминало о произошедшей с ней драме, только небольшой, уже заживший порез на щеке и темные круги под глазами. Она обернулась на звук шагов и обомлела.
- Николай?! Вы?!
- Я. Простите, что раньше не мог сказать вам всю правду, так было нужно, – в глазах офицера промелькнуло море грусти и тоски.
- Так это вы меня спасли? Вы его застрелили? – спросила Олеся, опустив глаза.
- Он ранен и предстанет перед судом, очень скоро.
- Наверное, я должна вас благодарить? Вы спасли мне жизнь, – спросила Олеся, отвернувшись к окну.
- Это моя работа. Жаль, что я не смог быть там раньше. Как вы себя чувствуете?
- Спасибо, наверное, уже лучше, я еще не поняла. На душе очень противно, никак не могу отмыться от этого ощущения...его липкие руки…, - на глазах Олеси появились слезинки.
- Олеся, когда вас выписывают? – спросил Николай, взяв девушку за руку.
- Врач говорит, через два дня, – ответила Олеся, вытирая раскрасневшиеся глаза.
- Хотите кофе? – спросил Николай, в его глазах блеснул задорный огонек.
- Что? – не поняла девушка.
- Кофе! Крепкий, ароматный, с карамельным сахаром и белой пенкой? – весело спросил офицер.
- Вы с ума сошли! – недоверчиво проговорила Олеся, улыбаясь.
- Олеся, вы доверяете настоящему майору из убойного отдела? – заговорщически прошептал Николай, склоняясь к ее маленькому ушку.
- Вы сумасшедший!...Да, я вам доверяю. – Олеся заинтригованно улыбалась, ничего не понимая.
- Тогда идем! – Николай решительно снял белую накидку для посетителей и надел ее на изумленную девушку.
- Мы успеем, – ответил он шепотом на ее вопросительный взгляд. В его глазах скакали веселые чертики.
- Но у меня нет платья, нет туфель, куда я поеду такая? – растеряно спросила Олеся.
- Знаете, мне безумно нравятся хорошенькие медсестры, померяйте вот это, - ответил Николай, подавая девушке висевший около сестринского поста белый халатик. К счастью тут же стояли и туфли-лодочки.
- Они чуть великоваты, я в них, как в калошах! – возмутилась Олеся, - Нет, никуда не пойду.
- Они вам просто к лицу, идемте же! – в глазах Николая было столько чувств и эмоций, что девушка поддалась его задорному напору.
 

Они спустились по лестнице на первый этаж. Строгая пожилая женщина в очках остановила их возле выхода. Сердце Олеси замерло в груди.
- Молодой человек, почему без накидки? Вы что, не знаете, что в больницу нельзя так проходить? И бахилы не надели! А еще милиционер! Нехорошо, - укоризненно проворчала женщина.
- Простите, ради бога, я просто с доктором заговорился, - извинился на ходу Николай и, повернувшись замершей к девушке, спросил самым серьезным тоном, - Олеся Владимировна, так вы говорите, это сложный закрытый перелом?...
- Э-э-э, да! Очень сложный,…да, и совершенно закрытый…, - стараясь не краснеть, ответила девушка.
- Вот видите! У пациента сложнейшая травма, а вы бахилы, накидки! – добродушно рассмеялся офицер, обращаясь к строгой женщине, внимательно наблюдавшей за странной парочкой. - Идемте, идемте скорее, - прошептал Николай, подхватив Олесю под руку и увлекая за дверь.
 

Оказавшись на улице, они весело и от души посмеялись.
- Вам надо было в театре работать, вы просто актер. И большой выдумщик. – задумчиво и с улыбкой сказала, немного успокоившись Олеся.
- Что наша жи-и-и-изнь? Игр-р-р-ра! – глубоким баритоном процитировал Николай. Его карие глаза по-мальчишески лучились задором.
Через пятнадцать минут их такси остановилось у дверей кофейни «Амбассадор».
- Чувствую себя совершенно по-идиотски – виновато улыбнулась Олеся.
- Вы прелестны, как в тот самый день, идемте, - тепло и мягко произнес Николай.
Внутри был приятный полумрак, посетителей почти не было. Они сели за столик возле окна. Николай осторожно положил свою ладонь поверх Олесиной ладошки.
- Олеся, вы не замерзли?
- Немного, сейчас попью кофе и согреюсь, – улыбнувшись, ответила девушка, не пытаясь освободить свою руку.
- Что вам заказать? – спросил офицер
- Каппучино со сливками, я его просто обожаю, - ответила девушка.
Горячий бодрящий напиток подействовал плодотворно, на щеках девушки появился легкий румянец, ее глаза заблестели.
- Николай, врач сказал мне, что нужно говорить о том, что случилось, чтобы справиться со своими страхами и стрессом. Вы не против?
- Конечно, я согласен с этим, это один из методов психотерапии. Я сам им пользуюсь,…иногда, – улыбнулся Николай.
- Я совсем не помню того, что произошло после выстрела. Расскажите мне, как все было? Пожалуйста, – попросила Олеся, посмотрев в глаза своему спутнику.
- Ну, тогда я начну с самого начала, если вы не против? – сказал Николай вопросительно посмотрев на девушку.
- Конечно, - с готовностью ответила Олеся.
- Я приехал в ваш город в служебную командировку, по розыскному делу на Жирова Павла Сергеевича. Он подозревался в тяжком преступлении, но мы не располагали вескими доказательствами, чтобы прижать его. Он проходил свидетелем по делу об убийстве одной молодой женщины. Улик в отношении него не было, но мы владели некоторой оперативной информацией о его деятельности. Собственно, я прибыл к вам в город, чтобы изобличить его, заставить его «проявиться». Я нашел его почти сразу и установил за ним слежку. Он и вывел меня на вас, в одном из оптовых магазинов он стал наблюдать за вами и буквально преследовал вас до самой работы. Это меня, разумеется, насторожило, и я решил познакомиться с вами поближе, чтобы узнать, что вы за человек.
- Ну и что я за человек? – улыбнулась Олеся.
- Очень милый и душевный, - ответил улыбкой на улыбку Николай.
- А что было дальше? – спросила Олеся.
- А потом мы сидели с вами здесь, я представился вам коммерсантом …
- Я, собственно, занимаюсь инвестициями. Наш холдинг расширяет зоны влияния в вашем регионе… - улыбаясь, передразнила Олеся, копируя его интонацию.
- Да, так и было, - улыбнулся офицер, - Это была моя «легенда».
- И визитки? – спросила девушка
- И дорогой костюм, - рассмеялся Николай.
- Это вы ехали за такси на серебристой десятке? – тихо спросила Олеся, посерьезнев.
- Да, я старался не слишком маячить, но упустить вас не хотел. Когда вы заехали в арку, я засомневался. Вначале я решил, что таксист высадил вас возле подъезда, но он так быстро ехал, что я решил его преследовать. К сожалению, я слишком поздно заметил, что в машине он был один…
- Как вы нашли меня, там на пустыре? – спросила Олеся, опустив голову.
- Я вернулся во двор, где, предполагал, вы высадились, но не нашел ничего. Недалеко был пустырь, я решил его обследовать и возле кустарников нашел ваш носовой платок. - Вот этот, - Николай протянул девушке кусочек красивой белой ткани.
- Да, это мой, а как вы узнали? – Олеся удивленно рассматривала платок.
- Ваши духи. Они просто восхитительны. Я их хорошо запомнил, – улыбнулся мужчина.
- Пробираясь сквозь кусты я услышал шум и увидел вас. Этот подонок, замахивался на вас ножом, я дважды прострелил ему руку. Вот, вобщем, и все, - грустно улыбнулся Николай.
- Нужно было сразу пристрелить его! - на глазах Олеси опять появились слезы. Зарыдав от нахлынувших чувств, она припала к груди Николая. Он нежно и бережно гладил ее голову и украдкой целовал ее волосы.
- Все уже закончилось. Впереди только самое лучшее, впереди – целая жизнь, - утешал девушку Николай. Немного успокоившись, она вытерла платком глаза и спросила:
- А как же ваша жена? Наверное, она с ума сходит каждый раз?
- Я разведен, не каждый со мной выдержит. Я часто в командировках, живу в однокомнатной квартире, у меня большой лохматый пес Грей, я редко встречаю Новый год дома, я …
- Я нравлюсь тебе? – тихо спросила Олеся.
- Да, безумно, - также тихо ответил Николай.
 

Волна теплой нежности подхватила и понесла Олесю, мягко укачивая. Большие и сильные ладони Николая обнимали ее хрупкие плечи. Казалось, время остановилось. Она слышала биение его сердца, вдыхала его запах, и что-то в ее сердце отозвалось неизвестной ей ранее приятной истомой и радостью. Что-то настоящее, что-то большое и цельное вошло в ее жизнь.
- Обещай, что будешь бриться два раза в день! - улыбнулась она, подняв голову.
- А еще регулярно мыть уши и чистить ботинки, – в тон Олесе ответил Николай.
 
Девушка - бармен за стойкой чему-то улыбалась, протирая бокалы. Она то и дело посматривала в сторону столика где сидела странная пара: красивая девушка –медсестра и статный кареглазый офицер. И в голове ее вертелась лишь одна мысль: «Везет же некоторым…»