Принцесса без горошины.

Ливень хлестал третьи сутки, то уменьшаясь, то усиливаясь, но не переставая. Откуда на небе столько воды? Кажется, целый океан обрушивается на асфальт, крутится воронками над решетками люков, шумит водопадами с крыш, бьет ключом из водосточных труб...
 
Володя сидел в тесной бытовке и... мечтал. В такую погоду на улицу выходить совсем не хочется. Долгие часы дежурства способствовали полету фантазии. Работал он охранником, но это - так, ради пропитания. Вообще-то Володя - человек творческий. Окончил музыкальное училище по классу гитары. Правда, заработать этим трудно. Работа в охране хороша тем, что остается свободное время на репетиции и, может, в скором времени они запишут свой первый альбом... Хотя... у их группы даже до сих пор нет постоянного названия. Да и не поздновато ли начинать, когда тебе тридцатник? Двадцатилетние на пятки наступают... Денег нет, богатого дядюшки - тоже, в третьесортных молодежных подвальчиках много не заработаешь, продюссеры не интересуются готическим роком... Им попсу подавай! Не понимают нас с тобой, да? (Володя подмигнул принцессе, загадочно глядящей на него с портрета). Этот портрет он нашел в интернете и распечатал. Чем-то привлекла загадочная барышня - произведение компьютерной графики и чьей-то фантазии. Володя почему-то думал, что именно так должна выглядеть принцесса на горошине из сказки Андерсена - светлые, почти белые не очень густые, но очень мягкие волосы, струящиеся длинными волнами по бархатному глухому платью, жемчужная диадема над высоким лбом и... в угоду современному вкусу - густые брови вразлет, миндалевидные большие глаза, крупные губы и выдающиеся скулы, как у латиноамериканской фотомодели... Принцессы с полотен средневековых художников или мастеров эпохи возрождения были вовсе не такими, но ведь принцесса на горошине - СКАЗОЧНАЯ принцесса! А в сказке возможно все... Вот в такой же дождь, в такую промозглую осеннюю погоду она и появилась на пороге дворца принца... Но Володя - не принц, к нему принцессы не приходят. От него они только уходят. К спортсмену с навороченной тачкой и тугим кошельком. Встречаясь взглядом со своей нарисованной "дамой сердца", Володя утешал себя тем, что это просто были, как в той сказке, "ненастоящие принцессы". Но однажды раздастся стук в дверь... Эх, как в песне у Юрия Лозы: "Вот мне и стало за тридцать - самое время мечтать!" Володя грустно усмехнулся собственной наивной фантазии.
 

 
Мечты-мечтами, а надо и о прямых своих обязанностях иногда вспоминать! Вряд ли кто всерьез в такую погоду покусится на ценнейший охраняемый им объект - склад железобетонных изделий. Но если какой наркоман заберется в поисках ночлега, да и помрет там от передоза... это совершенно ни к чему. Набросив огромный черный прорезиненный дождевик, даже при Володином росте - метр девяносто - доходящий почти до земли, и придающим его худой ссутулившейся фигуре неуловимое сходство с каким-нибудь "рыцарем смерти" или маньяком-убийцей из фильма ужасов, Володя поплелся обходить территорию. По должности ему было положено пневматическое оружие и дубинка, но он никогда не брал их с собой - нарушителей страшнее курящих втихаря подростков или спившихся бомжей ему за все три года не попадалось, а на них высокая фигура в черном блестящем плаще с капюшоном наводила такой трепет, что о применении силы речи не шло. Кроме того, Владимир обладал от природы глухим "мистическим" басом, что добавляло к образу "рыцаря смерти" еще больше сюрреалистичности. Главное во время "изгнания чужеземцев" - выдержать тон и не разоржаться...
 
Прошлепав по всему периметру, Володя расслышал сквозь шум дождя какой-то шорох и... то ли попискивание, то ли мяуканье. Очень тихое. Только музыкант может распознать среди шуршания, плеска воды и дроби капель по металлу такие едва различимые звуки. Они доносились из штабеля бетонных колец, предназначенных для постройки колодцев и канализационных люков. Неужели, кошка умудрилась вскарабкаться на штабель и провалиться в самый низ? По бетонной стеночке-то не вылезешь... Володя подумал, что кошке повезло - так вляпаться именно в его дежурство. Будь на его месте сменщик Серега - не заметил бы. А и заметил - не стал бы заморачиваться из-за бродячей зверюги. Но у Володи - доброе сердце, он не допустит, чтобы животное сдохло мучительной смертью... Сходить, что ли, сразу за жердью, чтобы кошатина по ней вылезла? Нет, сначала посмотреть, что там. Приставив лестницу, Володя поднялся на самый верх стопки из четырех метровых колец, из которой ему показался шорох... Внутри было, разумеется, темно. И тихо.
 

 
- Кис-кис-кис! Эй, не бойся меня! Я тебе помогу!
 
В ответ раздался... громкий кашель и стон! Володя слегка оторопел - откуда там взяться человеку? Как он забрался без лестницы по отвесной бетонной стене и какого черта провалился внутрь? Какой-нибудь глупый мальчишка, искатель приключений? Но... не до того, надо чувака вытаскивать.
 
- Эй, ты там цел? По веревке лазить умеешь?
 
Из колодца донеслось всхлипывание и жалобный плач. Тоненький такой, как серебряный колокольчик... Э, видно, совсем ребенок... или... неужели, девчонка? Есть такие девчонки, что в четырнадцать-пятнадцать лет вместо того, чтобы тусоваться по клубам, таскаются по всяким помойкам не хуже пацанов. Вот идиотизм - лазить по заброшенным стройкам и складам, чтобы изнасиловали и грохнули...
 
- Эй! - снова крикнул Володя в жерло колодца, - Как тебя там? Говорить можешь? Ты кто? Не бойся, я тебя ментам не сдам! Просто помогу вылезти и - иди, куда хочешь. Я сам в детстве таким был...
 
После некоторого колебания из колодца ответил очень приятный мелодичный женский, но не детский голос с сильным акцентом непонятного происхождения:
 
- Помож-жите мни... Больно!
 
- Сейчас, сейчас! Потерпите, я быстро!
 
Володя кубарем скатился с лестницы, слетал за страховочным поясом и веревкой и, закрепив один конец за лежащий на земле двутавр, другой начал осторожно спускать внутрь. Звяканье карабина сообщило о том, что пояс достиг земли.
 
- Слышите меня? Вы можете двигаться? Проденьте обе ноги в петлю и держитесь за веревку - я Вас попробую вытащить!
 
Внизу долго возились и охали. Затем изнутри долетело негромкое:
 
- Готова! Тащы!
 
Большой физической силой Володя не отличался, и он опасался, что не сможет в одиночку вытащить из четырехметрового колодца взрослую женщину. Но его ноша оказалась на редкость легкой - с небольшим усилием он подтягивал ее все выше, наматывая каждый раз виток на стальную балку. Наконец, над краем показалась голова в капюшоне. Володя хорошенько затянул узел и полез наверх. Осторожно помог женщине перебраться на лестницу и, придерживая одной рукой, страховал, пока она не ступила на землю. По крайней мере, с ногами, значит, все в порядке. Неожиданная гостья была маленького росточка - полтора метра с кепкой - и хрупкого сложения.
 
- Пойдемте в дом. Где болит?
 
Не отвечая, незнакомка молча последовала за ним.
 
При свете одинокой лампочки под потолком, заменяющей люстру, Володя разглядел ее получше. Девушке было лет двадцать пять. И... она была необыкновенно красива! Музыкант удивленно отметил про себя, что она чем-то напоминает его мифическую принцессу... Но, конечно, в ней не было и сотой доли того величавого великолепия, аристократизма и королевской гордой осанки... Девушка вся съежилась, скукожилась, как нахохлившийся воробей. Личико бледное, волосы мокрые, грязные, слипшиеся, непонятного цвета... Одежа - вообще как из помойки. То ли драп, то ли сукно линялое. Серо-буро-малиновое, в пятнах и явно с чужого плеча - мало того, что подол по полу волочится, так еще и сидит на ней сикось-накось. Чуть ли не вручную бабкой в подвале шито... Нищенка наверное, из приезжих.
 
- Поможи мне. И не выдай, добрый человече!
 
В ее бездонных, как омут, зеленых глазах было столько мольбы и страха, что Володя невольно проникся сочувствием. Поскольку девушке, вероятно, неведомы правила вежливости, Володя инстинктивно перешел с ней на "ты":
 
- Ты не местная? От миграционной службы скрываешься? Да не бойся, я не стукач. Только здесь тебе нельзя находиться. Могут застукать. Через пятнадцать минут у меня смена закончится - пойдем ко мне, там обсохнешь, переоденешься... Что у тебя болит-то? Поцарапала что-нибудь, или ушиблась, когда падала?
 
Девушка молча повернулась спиной и... Володя чуть не грохнулся в обморок! Нет, он вовсе не считался слабонервным, но на такое, согласитесь, трудно смотреть без дрожи. Из левого плеча у девушки торчал глубоко вонзенный в тело прямо сквозь плащ тонкий деревянный штырь! Крови было мало - небольшое бурое пятно на ткани... Володя почувствовал приступ тошноты... Нет, надо быть мужчиной! Надо держаться!
 
- Я... вызову доктора... - пробормотал он.
 
- Нет, нет! - испуганно воскликнула девушка, - Не выдай меня ИМ!
 
- Ладно, погоди... но что же делать? Боже мой... кто тебя так... да что за ублюдок мог это сделать!
 
- Это люди Вестовича, - небрежно бросила она, - Но не важно. Поможи мни вытащыть стрелу.
 
- Как? Я же не врач!
 
- Возьми тута...
 
Володя дрожащими пальцами обхватил древко.
 
- Теперь просуй глубже, насквозь!
 
- Что?!!!
 
- Просуй, чтобы наконечник весь вылез! Это с арбалета стрела - хорошо. С лука в середине бы застряла.
 
- Я не могу!!!
 
- Могешь! Надо! - и, расценив его страх по-своему, добавила, - Кричать не буду.
 
Девица уцепилась здоровой рукой за косяк, а ногами уперлась в края дверной рамы и зажмурила глаза.
 
- Давай!
 
Стараясь абстрагироваться от происходящего, Володя одной рукой обхватил раненое плечо девушки, а другой со всей силы вдавил стержень в плоть... Девушка напряглась и застонала сквозь стиснутые зубы. Стержень с характерным звуком прорвал кожу, и с обратной стороны выскочил металлический зазубренный наконечник. Девушка зажала пальцами рану вокруг стрелы и глубоко задышала. Жестом показывая, что ей надо передохнуть.
 
- Теперь ломай. Вот тута.
 
Володя действовал, как во сне. Словно все происходящее было кошмарным сном, фантазией, иначе он бы сам потерял сознание. В кино все выглядит не так ужасно... Наверное, потому что в кино. Больше всего он боялся случайно добавить ей боли... Как вообще такое можно молча терпеть! Резким движением отломил наконечник и выдернул обезглавленное древко. Гостья облегченно вздохнула и опустилась на табуретку, подматывая рану, из которой начала сочиться кровь, своим грязным плащом.
 
- Что ты делаешь?! Инфекцию занесешь! Зачем?
 
- Кровь натечет, тебя спросят: откуда? И ты меня выдашь. Спаси тебя Бог, добрый человече! Я пойду...
 
- Куда? - Володя офигел, - Ну нет! В таком состоянии я тебя никуда не отпущу! Рану надо промыть, обработать антибиотиками... Да и внутрь принять чего-нибудь не мешало бы... Вообще, тебе в любом случае надо сделать перевязку и лечь в постель! Так что пойдем сейчас ко мне, по дороге зайдем в аптеку, купим обезболивающего. Поспишь, а завтра уже, если все будет хорошо, пойдешь, куда тебе надо. Хотя врачу все равно надо показаться. Мы можем пойти в "травму", я скажу, что ты - моя сестра, которая приехала из... Кишинева! Погостить. Скажем, что ты споткнулась на пустыре и наткнулась на кусок торчащей арматуры... не идти же, мол, за паспортом, когда срочная помощь нужна! Ты не переживай, я никому про тебя не скажу!
 

 
Девушка закуталась в плащ, спрятав лицо и мышкой прошмыгнула мимо пришедшего сменщика, ехидно хмыкнувшего:
 
- Вот хозяин узнал бы, что ты сюда баб водишь... С тебя чекушка, короче!
 
- Да-да, - отмахнулся Володя, - Завтра проставлюсь.
 
Едва они оказались на улице, как девушка пошатнулась. Володя подхватил ее на руки и понес. Жил он неподалеку во флигеле небольшого каменного особняка, реконструированного под однокомнатную квартиру, доставшуюся ему в наследство от двоюродной бабушки. Вот, пожалуй, единственное материальное богатство, которым он располагал. Правда, удобства сомнительные - центральное отопление наличествовало, но вода - только холодная (соседи давно поставили себе газовую колонку и ванну. Он намеревался со временем сделать то же самое, но все не собраться было...). Туалет с допотопным бачком - наверху, с веревкой, остался еще со времен, когда весь особняк был занят каким-то учреждением. На вытянутой, как кишка, и казавшейся тесной, несмотря на внушительное количество метров кухне - газовая плита, которой он почти не пользовался, разогревая себе сосиски и пирожки в микроволновке. В общем, достаточно убогое жилище! И недавно подаренная на тридцатилетие друзьями-краснодеревщиками широкая с выточенными "под ретро" колонками кровать из клена и карельской березы лишь подчеркивала нищету окружающей обстановки. Впрочем, самого Володю это ничуть не смущало. Он вообще мало находился дома. А вот за девушками забавно было наблюдать: как они сначала ахали, когда он указывал на особняк, недавно покрашенный снаружи муниципальными службами: "Я здесь живу", а потом их выражение лица менялось, приобретая последовательно выражение недоумения, растерянности и разочарования, после попадания внутрь флигеля... Как бы прошла этот "тест" его новая знакомая, он даже не задумался. Он вообще не думал в этом направлении. Музыканта немного насторожило ее упоминание о каких-то "людях Вестовича" - наверное, она связана с какой-нибудь криминальной группировкой. Нехорошо это. Володя хотел жить спокойно. Никого не трогая. И чтобы его не трогали. Но человек человеку должен помогать. Надо подлечить эту девчонку, а потом... Володя не давал себе труда задуматься, что будет потом. Потом она, скорее всего, куда-то уйдет. Но пока она здесь - не исключено романтическое приключение... Ну, не сейчас, конечно, а когда она немного поправится... Наверное, это будет около месяца (примерно столько сам Володя сидел на больничном, когда его в парке какие-то отморозки пырнули ножом в бедро, пытаясь отнять дорогой инструмент). Володя сразу признался себе, что девчонка ему нравится. Очень. Во-первых, она удивительно красива и красота эта необычная... наверное, именно об этом говорят - неземная. То есть, неземная красота - это не превосходная степень, а характеристика необычности - то, чего нет на земле... Во-вторых, было в ней что-то еще очень привлекательное. Володя пока не понял, что. Но глупо строить какие-то планы, он даже ничего о ней не знает! Не знает даже, как ее зовут.
 
У дверей его встретила соседка - пенсионерка тетя Фрося, гордо именующая себя "старой развалиной" и обладающая при этом совершенно неуемной энергией. Она узнала Володю по плащу и заголосила еще издали:
 
- Опять что-то прет! Какой-то хлам! А кто твою старую койку вывозить будет? Она месяц на заднем дворе валялась, а теперь бомжи ее прямо к крыльцу перетащили, и на ней пьют и в карты играют! А я это все слушать должна?..
 
Она резко осеклась, увидев, ЧТО у него в руках.
 
- Ой, батюшки, это ж девка... пьяная, что ли?
 
- Тетя Фрося, помогите, пожалуйста. На нее напали, ударили заточкой в плечо, надо рану промыть и перевязать...
 
Володя благоразумно не стал развивать версию о стреле из арбалета и загадочной банде Вестовича... Пенсионерка мгновенно преобразилась из скандальной соседки в заботливую тетушку и сосредоточенного профессионала:
 
- Неси ее к себе. Я сейчас приду, все принесу. Да не вздумай ее сам раздевать - ты не умеешь, заденешь что-нибудь. И чистые простыни я принесу...
 
- Ну, тетя Фрося, Вы уж прямо... У меня есть.
 
- Да что у тебя может быть? Белье для раненого должно быть стерильное!
 
Володя снял с девушки только плащ (он был без рукавов, крепился шнуром под подбородком), завернул ее в плед и усадил в старенькое, заляпанное пятнами кофе кресло - но зато мягкое и удобное.
 
- Жаль, у меня фена нет... я бы хоть тебя высушил. Ну, ничего сейчас включу масляный обогреватель... а то топить еще не начали, а ты вся дрожишь... как себя чувствуешь-то крышак не едет? Сейчас тетя Фрося тебе поможет... Да не пугайся! Она фельдшер по образованию, раны обрабатывать умеет. И не заложит. Ты у меня пока поживешь, а там посмотрим...
 
Соседка в пять секунд разрезала маникюрными ножницами рукав, не задев плечо, сняла тяжелое мокрое грязное платье, под которым оказалась такая же мокрая длинная сорочка без рукавов и воротника (ее девушка наотрез отказалась снимать и даже начала отбиваться здоровой рукой). Тетя Фрося чертыхнулась (от чего, пациентка еще больше испугалась и сжалась в комок), плюнула: "Ладно, сиди в мокром дуреха!", затем промыла рану каким-то раствором, закрыла с обеих сторон хитроумными многослойными салфеточками и аккуратно спеленала стерильным бинтом - с заходом на ключицу.
 
Потом тетя Фрося вручила Володе кулечки с таблетками, проинструктировав:
 
- Это ей дашь сейчас, это - вечером, а это - завтра. Если температура поднимется - плюй на секретность и вызывай врача! Она бродяжничает, что ли? Или сбежала откуда? Ладно-ладно! Не мое дело!
 
Девушка отнеслась к таблеткам очень настороженно, но Володя очень ласково и терпеливо уговорил ее принять лекарство. И она все же послушно заглотила все таблетки со словами:
 
- Не знаю, почему я тебе верю.
 
Через двадцать минут обезболивающее подействовало, и девица заметно ожила. Она порывалась встать и очень сокрушалась о судьбе своего платья:
 
- Что я надену? Это мое лучшее платье! Саксонское сукно!
 
- Оно, может, и было "саксонским сукном"... разве что во времена саксонских войн! - засмеялся Володя, - А сейчас это грязная тряпка. Вон, вообще без машинки сшито, руками! Бабка какая-то безрукая шила... Да еще стекляшки бесформенные приляпаны... это чье ж такое народное творчество?
 
- Это - корунды... - оскорбилась девушка, - Мои украшения.
 
- Чего-чего? Ладно, если тебе твоя самопальная бижутерия дорога как память, мы ее срежем и оставим. А платье все-таки выбросим... ну, все равно ведь уже испорчено! А когда тебе можно будет вставать, я тебе куплю что-нибудь недорогое, но хоть приличное... А то ты ж это на какой-то помойке нашла, наверное... в таком только ведьму играть на хэллоуине!
 
При слове "ведьма" девица вздрогнула:
 
- Кто тебе сказал? Это ложь! Я - верная католичка!
 
- Да успокойся ты... верная - так верная. Ну и хорошо, что не поклонница Вуду! Зря ты сырую рубашку не сняла... вон, зубы стучат. Сейчас глинтвейну тебе сделаю. Будешь?
 
Девица кивнула головой:
 
- Буду. Малый кубок.
 
Володя снова засмеялся. Как прикольно она разговаривает! Мало того, что акцент нелепый, так еще и выражается - как в плохом театре! Явно, русский - ее не родной язык. Но откуда же она взялась? В смысле, не только откуда взялась в колодце, а вообще - откуда приехала, где ее дом... Володя быстро приготовил на газу глинтвейн и налил в большие керамические кружки.
 
- Давай мы наконец-то познакомимся. Меня зовут Владимир.
 
- ВладимИр - повторила девушка нараспев, с ударением на последний слог, - Красивое имя! Моего старшего брата звали Баромир. Но его убили два года назад.
 
- Это ужасно. Наверное, у тебя трудная жизнь... Ты, наверное, любила брата?
 
- Не знаю. Я не видела его с детства... А ты кто?
 
- Я - рок-музыкант, по совместительству работаю сторожем... ну, это так, чтобы было жить на что.
 
Девушка понимающе кивнула:
 
- Да, стража сытнее живет, чем музыканты! Если бы ты не сказал, что служишь стражем, я бы не поверила, что ты музыкант... У тебя богато в доме!
 
Володя чуть не захлебнулся горячим пряным вином...
 
- Бо... богато? У меня?!
 
- Конечно! Твоя кровать сделана на заморской токарной машине лучшими мастерами! Такие круглые тонкие узоры - они сделаны не вручную, а на станке - их только недавно научились вытачивать! И кровать с такими ровными круглыми шарами и колоннами может быть только у короля или герцога! У тебя в окнах огромные цельные стекла, отполированные так, что не видно следов резца! Такие даже король не может себе позволить! Твой плащ из какого-то неведомого и очень дорогого шелка - я касалась его рукой - вода не намачивает ткань, а скатывается, будто с перьев лебедя! А слуги к твоему приходу всегда держат растопленный очаг, не жалея дров, и держат нагретой железную решетку (она указала глазами на масляный радиатор), чтобы ты мог обсушиться и согреться в любое время, и плита всегда раскалена - иначе бы не был готов глинтвейн за такое малое время... - она лукаво усмехнулась, - Вот только повара своего вели сечь плетьми! Это - не глинтвейн, не так его делают.
 
Володю эта насмешка так задела, что он пропустил мимо ушей все остальные странные заявления девушки. Его глинтвейн никто еще никогда не хаял! Он готовил по старинному рецепту, даже добавляя, как положено, анис. И на приличном красном вине, а не как обычно делают его друзья - из того, что без специй пить невозможно. И тут эта нищая беженка так его опускает! Можно подумать, она лучше пила! Разве что в ее краях люди сами делают вино по древним рецептам из винограда с собственного огорода...
 
- Это почему? Не вкусно, что ли?
 
- Вкусно. Но неправильно. Для настоящего глинтвейна берут вино из Франции, из виноградников Бордо. И обязательно добавляют гангал.
 
- Ага! Конечно, знаю! - Володю взбесила ее снисходительная улыбка. Разумеется, он знал, что в исторический рецепт глинтвейна положено добавлять траву гангал... но она бы еще предложила за золотым руном съездить! Да, не простая она штучка... И откуда у нее такие знания об истории виноделия? - А может, ты подскажешь, где этот самый гангал взять?
 
- Купить у зеленщика, - просто ответила девушка. Нет, она это серьезно!
 
- Ладно, не будем ссориться, - примирительно предложил Володя, - не настоящий, так не настоящий.
 
Гостья вдруг посмотрела на него очень ласково и виновато:
 
- Прости, ВладимИр! Я не хотела тебя обижать! Напиток, что подают в твоем доме, мне нравится больше - в нем очень много меда, но мед такой нежный, что не перебивает аромата корицы и винограда... наверное, это мед от альпийских пчел? Но такого нежного я никогда не пробовала!
 
Володя смутился... А ей не чужды хорошие манеры! И все же комплимент неуклюж...
 
- Если честно, я меда пол-ложки всего положил - что в банке оставалось... А остальное - сахар... Но я рад, что тебе понравилось!
 
- Вместо меда - НАСТОЯЩИЙ САХАР? - возбужденно воскликнула незнакомка, - Кто ты, неведомый музыкант-богач?
 
Нет, она очень уж какая-то странная... Но может, пережитое волнение на нее так подействовало, плюс алкоголь... вот и несет бред какой-то... Может, на самом деле она - дочь какого-нибудь богатого мафиози, которая скрывается от преследований под видом бомжихи... Или просто искательница острых ощущений, экстремалка?
 
- Я-то о себе уже все рассказал, а вот ты кто такая? Представься хотя бы, что ли...
 
Гостья выпрямилась на кровати, насколько ей позволяла рана, и с неподражаемым достоинством отчетливо произнесла:
 
- Милена-Анжелина-Роксана, принцесса Нардославская!
 
И протянула правую ручку для поцелуя! Это было так неожиданно и так... формально-отработанно, что Володя автоматически приложился к протянутой руке и пробормотал: "Очень приятно, Ваше высочество".
 
Ну вот, теперь кое-что понятно! Девушка явно с диагнозом. Может, даже из дурки сбежала. Самое правильное - вызвать санитаров, и пусть ее забирают и отправят, куда следует... Но... Володя знал, что такое госпитализация по психиатрии... один его друг - хороший, нормальный в общем-то парень, только очень впечатлительный - после очередной несчастной любви пытался порезать себе вены... ребята вызвали "скорую", кровь остановили, парня повязали... после месяца в палате с психами на него было смотреть жалко! Нет, не будем спешить. В конце концов, она, как будто, вполне безобидная... Наоборот, пострадавшая. Что ж, он поиграет с ней в ее игры! В конце концов, он же артист...
 
- Но как же тебя называть? Полным титулом - слишком длинно.
 
- Можешь звать меня Миленой, - милостиво разрешила "принцесса".
 
- Так расскажи мне о себе! Откуда ты? Кто тебя ранил? И как ты попала в этот злосчастный колодец?
 
Милена начала свой очень странный рассказ. По ее версии выходило, что она - дочь короля Нардославии - небольшого королевства к югу от Варяжского моря, что отца убил его родной брат, чтобы обманом занять его трон, но есть еще и сестра. Между тетей и дядей идет междоусобная война на этой теме уже без малого шесть лет. А она, Милена, оказалась разменной монетой в этой войне - ее отдали в залог одному из союзников, в Усть-Ильманское княжество, который, впрочем, жениться на ней не собирался, так как был уже женат, а для любовницы она слишком стара... ей ведь уже двадцать шесть лет! В общем, сидела она в замке безвылазно, никому не нужная и всеми позабытая... кроме старой служанки - от нее Милена и научилась этому языку, очень похожему на тот, на котором говорит ВладимИр. А поскольку Милена с детства была способна к языкам, то быстро освоилась. И, хотя язык Владимира все же отличается от языка старой Ганушки, и она его часто не понимает, но надеется скоро наверстать и запомнить новые слова и необычное произношение... потом началась война с литовским князем, Милену решили переправить в более безопасные земли - в глубь княжества. Но по дороге на них напал вооруженный отряд - вероятно, посланный одним из кузенов, враждовавшим и с тетей, и с дядей. Почти всю стражу перебили в считанные минуты, Милена пыталась бежать в лес, ей в спину выстрелили из арбалета. Метили в сердце, но попали, по промыслу Божию, в левое плечо... Она упала и провалилась в глубокую яму. Очнувшись, ничего не увидела. На ощупь вокруг были каменные стены, а сверху шел дождь... ВладимИра она приняла за странствующего монаха или прохожего охотника и решилась попросить о помощи - понадеялась, что если он и не поможет ей, то хотя бы не станет убивать... За свою честь Милена не особенно опасалась - ведь она и в юности не отличалась красотой, а несколько лет плена ее не украсили, она еще больше похудела, и стала заметнее грубость лица - эти резкие скулы, толстые брови, слишком крупный рот... Мало кто позарится!
 
Володя был удивлен не столько фантастическим рассказом девушки, сколько ее мнением о себе - ему-то она вообще казалась красавицей, но любой, самый придирчивый ценитель женской красоты, не рискнул бы назвать ее старой или уродливой... Милена наверняка вела очень здоровый образ жизни, потому что в свои двадцать шесть выглядела свежее иных двадцатилетних девиц, злоупотребляющих косметикой и не расстающихся с сигаретой...
 
Еще больше удивляло ее неподдельное восхищение всем, что он мог ей предложить. Закусив глинтвейн шоколадом, "принцесса" пришла в неописуемый восторг: по ее словам, дешевая шоколадка с добавлением сои - одно из самых изысканных лакомств, что ей доводилось пробовать... Потом Милена вылезла из-под одеяла (Володя удовлетворенно отметил, что ее сорочка совсем высохла, хотя и была ужасно грязна... надо бы нагреть воды, чтобы девушка могла хоть частично помыться) и направилась к выходу.
 
- Ты куда?
 
- Мне надо... на двор.
 
- Зачем? А... в туалет, что ли? Так это - вот здесь!
 
Володя щелкнул выключателем. Милена опасливо заглянула в санузел.
 
- А... куда тута?
 
- Да вот же - унитаз!
 
- В эту белую чашу? Но она запачкается! И кто ее потом вынесет? Она такая большая! Верно, тяжелая...
 
Вот ведь деревня! Унитаза, что ли, не видела? Пришлось объяснять ей, как пользоваться туалетом.
 
- Чудеса! - Пробормотала Милена, возвращаясь в комнату, - Прямо на ручье поставили!
 
Сбегав в "24 часа", Володя купил кое-какой еды и по-быстрому сварганил немудрящий ужин. И вновь Милена засЫпала его комплиментами: хлеб нежен и воздушен, пельмени лепила несравненная умелица - и ювелир не смог бы сделать их такими ровными, а тесто раскатать так тонко, соус, не иначе, привез из Рима волшебный гонец-скороход, а напитку с пузырьками и вовсе нет названия! Он слаще меда и прохладнее льда! Милена уже поняла, что Владимир стряпает сам, никакого повара у него нет. Газовая плита, вызвавшая по-началу у нее суеверный ужас синим цветом пламени, стала предметом ее поклонения, когда Владимир объяснил, что это - не колдовство, что горит природное вещество - наподобие того, что выходит пузырями из болота - и подается оно по трубам прямо из земли. Сам не заметив, он увлекся игрой в "сказочную принцессу" и придумывал способы объяснить обычные вещи, используя доступные "дикарке" понятия. Он рассказал ей про электричество - силу, взятую у молнии, про холодильник - "сундук, в котором всегда зима". Ему стоило больших трудов убедить Милену, что он - не колдун, даже крещен и верует в Бога, а по праздникам заходит в церковь. Это последнее обстоятельство несколько успокоило "принцессу". Когда же он показал ей нательный крестик и демонстративно перекрестился на небольшой образок Богородицы, приколотый к обоям над тумбочкой, и при этом из его рта не пошел серый дым, а по углам не заплясали огоньки, доказательств более не потребовалось. Но... когда Володя предложил посмотреть телевизор, Милена испуганно воззрилась на старенький "LG":
 
- Что это?
 
- Не плазма, конечно, но и не "Радуга". Работает прилично. Каналов двадцать берет.
 
Подумав, что лучше один раз показать, чем пускаться в пространные объяснения, он направил пульт... Увидев мчащихся с гиканьем всадников в рогатых шлемах с пиками наперевес, Милена дико заверещала и полезла под кровать.
 
- Ты что?! Что с тобой?
 
- Это литовцы! - жалобно пропищала из-под кровати "принцесса", - Они нас нашли!
 
- Успокойся! - засмеялся Володя. - Это же кино! Историческое... И по-моему, довольно скучное... Что там еще есть?
 
По другому каналу гоняли рекламу. Дети, переодетые ангелочками, подбрасывали ручонками пушистые облачка и агитировали покупать детский шампунь... Из-под свисающей простыни показалась растрепанная голова. Глаза Милены наполнились священным трепетом.
 
- Ты святой? К тебе в дом приходят Ангелы!
 
Она выползла на ковер и с благоговением перекрестилась - по-католически, всей ладонью.
 
Да уж! Святым его еще никто не называл... И молиться на телевизор - это уже слишком!
 
Во время поклона из ворота сорочки выскользнул тяжелый замысловатый крест, украшенный, кажется, стеклянными стразами и эмалью...
 
- Что это у тебя?
 
Милена поспешно спрятала крест.
 
- Да не бойся, не отниму ведь. Поглядеть дай. Любопытная вещица... Не тяжело тебе таскать такое?
 
"Принцесса" поцеловала крест и, не снимая с цепи, протянула на ладони Владимиру. Видимо, это была для нее особенная святыня. Инстинктивно почувствовав это, Володя не стал трогать крест руками, а только внимательно осмотрел. Что-то было в этом предмете... внушительное. И не только размер. Четырехугольный крест из желтого металла, инкрустированный гранеными кристаллами (хрусталь "Сваровски"?) и с какими-то мудреными бусинами и подвесками дышал древностью, мистическими тайнами... к таким вещам невольно проникаешься уважением. В центр вмонтирована бляшка с непонятной гравировкой - круговой надписью (латынь?) и странным значком в виде двух всадников, скачущих на одном коне. Кажется, это крышка встроенного медальона.
 

 
- Память о моей матушке, - с печальной нежностью произнесла Милена. - Это все, что у меня от нее осталось. Когда-то этот крест преподнес ей один итальянский граф.
 
Володя едва заметно улыбнулся. Ну, конечно! Любимая тема фантазий всех мечтателей и... шизиков, наверное. Вот только Милена, почему-то, несмотря на все ее странности поведения, все меньше казалась ему сумасшедшей. Может, у нее просто богатое воображение, и ей нравится играть в сказку, чтобы отвлечься от неприглядной реальности?
 
- А что в медальоне?
 
- Не знаю. Матушка не велела его открывать. Она сказывала, что крест защитит меня от врагов и принесет счастье, но что открывать его ни в коем случае нельзя, пока не будет на то воли Божией... Иначе - беда.
 
- И ты ни разу не попыталась открыть? И не любопытно было?
 
- Любопытство - грех! - строго ответила Милена. - Конечно, не открывала. Я же не хочу навлечь беду. Хотя... не знаю, чем я прогневила Бога, но счастья мне не было и нет. А теперь уж, верно, не будет... Мне ведь двадцать шесть!
 
- Да что ты заладила? - возмутился Володя, - Разве это возраст? Ты - молодая и красивая женщина!
 
- Ты... правда так думаешь?
 
- Конечно! И наверняка не только я! Вот у кого хочешь спросим! Спросим?
 
- Ты странный, - вздохнула Милена. - И добрый. Я таких людей не встречала.
 
Владимир ощутил приятное тепло, будто по сердцу кто погладил нежной рукой... Он не считал себя злым, но и добрым его не называли. Особенно девушки. Называли глупым, ленивым, неудачником... а вот добрым - нет...
 
На следующий день явилась тетя Фрося с пакетом. Она осмотрела Милену, сделала перевязку и предложила девушке воспользоваться ее ванной:
 
- Пока все на работе, пусть помоется. А то ей самой-то пока трудно, а я бы подсобила... ополоснуться-то надо... она будто год не мылась, что ли! Я вот принесла кое-что из внучкиных вещей - не налезает уже, они нынче все акселераты... а Милочке - в самый раз будет.
 
Милена вернулась очень смущенная, какая-то помятая и растерянная. Но чистая, благоухающая шампунем, и в длинном голубом махровом халатике. Волосы у нее оказались очень светлыми и шелковистыми.
 
- Ну и зазнобу ты себе завел, я скажу! - доверительно шептала тетя Фрося. - Представляешь, мыться не хотела! Я ей говорю, мол, осторожно помогу, больно не сделаю, а она - ни в какую! Единственное, чем смогла убедить - что ты ее выгонишь, если будет такой грязнулей! А еще у нее на шее что-то висит... амулет, что ли, какой? Так она в него вцепилась, даже посмотреть не дала! Она не из этих... сатанистов?
 
- Нет, что Вы! Это у нее крест - память о матери. Она ведь сирота.
 
- Вот оно что... Бедная девочка! - тетя Фрося смахнула слезу. - Так я еще посмотрю ей вещичек-то? Только она странная такая... у внучи все модное, а Милочка твоя забраковала, только этот халат взяла, да ночнушку длинную, по пяты... на юбки даже и глядеть не стала!
 
- Спасибо Вам, тетя Фрося, за заботу... мы сами все купим.
 
Володя поймал себя на том, что уже думает, как о решенном вопросе, о дальнейшей жизни... с Миленой. С ума сойти! Они всего сутки знакомы! Даже не целовались еще... А он уже чувствует к Милене такое расположение, такую теплую привязанность, как будто они вместе не один месяц.
 
Милена быстро шла на поправку. Володя окончательно отмел версию ее сумасшествия. Если это и было помешательство, то... временное, от стресса... Он решил больше не спрашивать Милену, что же с ней произошло на самом деле, как она оказалась в этом штабеле. Володя просто радовался происходящим с ней переменам. Возможно, она потеряла память, а теперь мозг постепенно восстанавливается... Не будем форсировать события!
 
Милена уже освоилась на кухне, научилась обращаться с газом, водопроводом... Она больше не боялась смотреть телевизор и увлеченно читала книги и газеты. Как только рана окончательно затянулась, Милена привела в идеальный порядок его холостяцкую квартиру. Теперь он не тратил по полчаса на поиски какой-то вещи - Милена всегда знала, где что лежит. Володе стало стыдно, когда он увидел, как она отскребает своими хрупкими ручками брошенную им и засохшую сковороду... и даже не заикается о моющем средстве! Он тут же принес ей банку "Ферри" и начал присматривать в магазине газовую колонку, прикинув, что со следующей зарплаты сможет ее установить. Вот только его "принцесса" становилась все задумчивее. Пытаясь ее развеселить, Володя пошутил:
 
- Как же ты, принцесса, не боишься мыть посуду?
 
- А что такого? - не поняла юмора Милена, - Меня когда дядя у тети отбивал и обратно вез, я котелки мыла в ручье - они так воняли на пятый день, что я и помыла, чтобы черви не ползали...
 
- А слуги что ж?
 
- Слуг убили - на нас напали во время переправы.
 
- А рыцари?
 
- Они же в латах! Если снять доспехи - а тут и нападут? Я пока котелки чистила, двое или трое меня всегда охраняли...
 
Володя едва не расхохотался, представив картинку маслом: принцесса, стоя на карачках, чистит котелки, а по бокам - два суровых рыцаря с алебардами!
 
Развеселилась "принцесса" только дважды: когда он играл ей на гитаре (она знала, что такое гитара, но ей почему-то показалось очень смешным количество струн - что их шесть, а не девять, и форма корпуса "с вырезом"). А второй раз Милена выразила бурные эмоции в магазине, куда Володя повел ее прибарахлиться. Платья ей понравились ВСЕ! Она их сравнивала и с прекрасными розами, и с яркими бабочками... а белые ткани - с ангельскими крыльями! Правда, длину она признавала только макси. Во всем, что оказалось выше щиколотки, Милена даже из примерочной кабинки не вышла. И смущенно посмеивалась, глядя на нормально одетых женщин. Мол: не стыдно им в ТАКОМ ходить? Но "принцесса" тут же забыла о шмотках, оказавшись перед витриной с дешевой бижутерией! Она зачарованно разглядывала крупные граненые стекляшки в латунной оправе, украшенной переливающимися голографическими накладками, прозрачные пластиковые заколки с блестками внутри, пластмассовый крупный "жемчуг" и... электронные часики со светящимися циферками! Володя купил ей несколько заколок, значок с голографической картинкой, часы и бусы из розового "жемчуга" - Милена радовалась, как ребенок!
 

 
Володя был удивлен тому, что жизнь его с появлением Милены практически не изменилась... то есть, не изменилась в худшую сторону, как следовало предполагать. Милена совершенно не создавала напряга, не требовала внимания, ни разу не выказала недовольства... Не спрашивала, где он был и почему задержался. Более того, встречала его всегда с улыбкой, с приготовленным ужином... Она уже поняла соотношения цен и сама покупала продукты, укладываясь ровно в то количество денег, что он ей давал. И ни разу не посетовала на их нехватку. Для себя Милена ничего не требовала. Она ходила всегда в одном платье (а потом - в двух, меняя их, когда тетя Фрося отчитала ее за свинство и объяснила, что неизвестно, как у них там в таборе принято, а если хочет жить в городе с приличным мужчиной, то платья надо стирать). Вокруг ворота и на рукава она нашила свои любимые "корунды", распределив их на два платья пополам. Их было нечетное число, и одна подвеска с синим камушком осталась лишней - ее Милена спрятала в жестяную коробку из под чая с яркими картинками, подаренную тетей Фросей, умиленной восторгами по поводу "так тонко расписанной шкатулки".
 
Володя вскоре убедился, что был прав, не пытаясь воздействовать на Милену. Ее тоска вскоре прошла, она чувствовала себя прекрасно и увлеченно училась всему новому, спешила взяться за любое доверенное ей дело, стремилась быть полезной. Оказалось, она не лишена музыкального слуха, а голос ее просто зачаровывал слушателей! Чистейшее сопрано, без всяких современных "наворотов" - это было похоже на ангельское пение, поражающее искренностью и красотой. Володя вдруг понял - вот, чего им не хватало, чтобы стать настоящей, а не "стилизованной" готической группой, чтобы обрести свое лицо... Но согласится ли Милена? Володя вообще удивлялся себе. Казалось, что они с Миленой давно и счастливо женаты... Она была идеальной женой и хозяйкой, приятным человеком... но он ни разу не говорил ей о своих чувствах, и он не мог решиться к ней прикоснуться! Что-то мешало... Ну да, конечно! Он должен предложить ей руку и сердце и... обвенчаться с ней! Это же ясно!
 
Выбрав подходящий букет и купив серебряное колечко (увы, золотое для помолвки он не мог себе позволить), Володя зажег свечи, налил в бокалы шампанское и, в соответствии со своим представлением о том, как положено объясняться в любви принцессе, встал перед Миленой на одно колено:
 
- Я люблю тебя, прекрасная Милена и прошу тебя стать моей женой! Хотя ты принцесса, а я - простой музыкант, но... ты - самая настоящая принцесса, а я, смею надеяться, настоящий музыкант... главное ведь, не кто мы, а что мы - настоящие - верно?
 
Милена широко распахнула глаза и приоткрыла рот.
 
- Ты... правда хочешь на мне жениться? Но ты принадлежишь к другой Церкви! Я, как положено жене, перешла бы в твою веру, но... тебе позволят родственники жениться на иноземке?
 
- Ну, ты насмешила! Да кому какое дело!
 
Милена на минутку задумалась...
 
- Да... я поняла уже, что тут - многое по-другому... не так, как у нас... Но это мне даже нравится.
 
- Так ты согласна?
 
Милена медлила.
 
- Я не знаю. Ведь обвенчаться - это уже навсегда. Ты не пожалеешь?
 
- Что? Что женился на двадцатишестилетней "старухе"? - расхохотался Володя.
 
- Нет... я уже знаю, что здесь возраст считают по-другому. И что двадцать шесть лет - для замужества не поздно... но... ты понимаешь, что вообще произошло?
 
- А что?
 
- Я пока не понимаю. Но я читала ваши газеты, я смотрела... я поняла, в чем дело! Сначала мне казалось, что я просто попала в необычную страну... но уж СЛИШКОМ все необычно. Потом... потом я подумала, что схожу с ума... Но надо уметь принимать реальность! Сейчас - двадцать первый век от Рождества Христова... мне было нелегко это понять и принять! Но я приняла. А вот примешь ли ты меня? И что из всего этого получится? Ведь я же... я родилась в ПЯТНАДЦАТОМ веке, понимаешь?.. Нет, не спрашивай, как я сюда попала... я правда ничего не знаю, кроме того, что тебе уже рассказывала...
 
- Нет, я не об этом... - досадливо поморщился Володя. - Ты знаешь, я сам - человек творческий, и к твоему... образу отношусь с уважением... но нельзя же так уж серьезно к этому относиться! Чем это может помешать? А главное, тебе ведь, кажется, понравилась идея заняться вокалом... Жанна Агузарова вообще считает себя инопланетянкой! Ну, и что? Это мешает ей быть знаменитой певицей? А средневековая принцесса - это очень романтично!
 
- Да нет... - вздохнула Милена, - Ты мне не веришь...
 
- Верю, верю! Я тебе верю! - воскликнул Володя, тронутый ее печалью, и порывисто обнял ее. - Да будь ты хоть принцессой, хоть марсианкой, хоть эльфийской королевой! Я тебя люблю такой, какая ты есть! И хочу, чтобы ты всегда была со мной!
 
- Но... ты не понимаешь... ведь мы не знаем, как я здесь появилась, как я попала из своего времени в это! И откуда мы можем знать, что вот так же однажды я не исчезну? - в отчаянии воскликнула Милена.
 
- Все мы когда-нибудь исчезнем... в другое измерение - усмехнулся Володя. Но пока мы здесь, мы можем быть счастливы!
 
На решение всех формальностей ушло около двух месяцев. К счастью, у Володи нашлись знакомые, что помогли Милене с документами. И вскоре у нее был новенький паспорт с российским гражданством. Затем Милена приняла Православие с именем Милица и они стали готовиться к свадьбе.
Милена тем временем начала заниматься вокалом и сольфеджио. Теперь она иногда приходила позже Володи, и тогда он встречал ее с ужином. Милена почти совсем превратилась в обыкновенную современную девушку - подол ее юбки уже поднялся на уровень колена, она немного подрезала волосы и сделала химическую завивку, начала пользоваться косметикой... но по прежнему держала себя строго - в смысле, любые поползновения, кроме невинных поцелуев и объятий, мягко, но настойчиво пресекались. Володя не торопил ее, он готов был ждать.
 
Свадьба обещала быть более чем скромной - несколько друзей и тетя Фрося. Своих родителей Володя хотел бы пригласить, но они жили слишком далеко - в приуральской деревушке. И тяжело им уже добираться. Он решил, что просто потом они с Миленой съездят навестить стариков. Володя не сомневался, что Милена им понравится. А вот бывший Володин одноклассник Андрюха по первому же свисту примотал аж из Херсона! В принципе, со школы они не теряли связь, но виделись редко - зимой Володя с ребятами были заняты подработкой в ресторанах и на свадьбах, а летом, когда основные клиенты разъезжались на юга, Андрюха уходил "в поля" - то есть, в экспедиции. Так что общались они больше по Интернету. Тем радостнее была их встреча. Милена задерживалась на занятиях, и за кружечкой пива Володя рассказывал другу о своей невесте, о необычных обстоятельствах их встречи и о том, как все-таки удивительна судьба - то ничего не было, а то теперь сразу и любимая жена и прекрасная вокалистка будет!
 
- Да мы бы такой нигде не нашли, сам увидишь! - распалялся Володя. - И образ у нее удивительный - сказочная принцесса... Причем, это не сценический образ, она на самом деле такая! Понимаешь? Это не как у ролевиков или готов... это... ну, сущность ее, что ли!
 
Но Андрей почему-то больше всего заинтересовался не особенностями внешности Милены и ее характера, а как раз-таки ее бредовым рассказом. Володя уже давно забыл подробности и отмахнулся:
 
- Да какая разница? Ну, фантазии какие-то... Я ж говорю, творческий человек - входит в образ! А женщина вообще должна быть загадочной! И вообще, мне самому нравится верить в эту красивую сказку... я знаю, ты сейчас начнешь говорить, мол, Милена окончила истфак, отсюда такие сведения, и что вообще она - брачная аферистка... Но ты не прав! Да, я знаю, что можно так подумать, но сам посуди - с меня ж и брать-то нечего! Впрочем, ты сам ее скоро увидишь и все поймешь... Она - просто ангел!
 
- Да нет, ничего я такого не думаю, - возразил Андрюха, - но вот на что бы я хотел посмотреть - это на тот самый крест и на украшения, что ты с ее платья срезал.
 
- Это еще зачем?
 
- Ну... допустим, профессиональное любопытство. Я же все-таки археолог!
 
- Крест не могу показать, она его все время на себе носит. А рисуночек на нем был вот такой (Володя набросал карандашом на обратной стороне какой-то квитанции схематичное изображение).
 
- А... ну ясно. Одна из печатей ордена Тамплиеров.
 
- Что? Это что-то с мистикой связано?
 
- Нет, ерунда. Пропавшее золото Тамплиеров - излюбленная тема и фантастов, и художников. Очень много прикладнухи с этой символикой... В принципе, для образа средневековой принцессы - логично... А что-нибудь еще? Ты говорил, орудие, которым ее ранили... она называла это арбалетной стрелой?
 
- Да ну... не думаешь же ты в самом деле, что...
 
- Я ничего не исключаю. Например, твоя "принцесса" участвовала в ролевых играх со стрельбой из арбалета... несчастный случай... Хотя... странно! Обычно в таких исторических реконструкциях стараются использовать оружие, которым нельзя серьезно ранить. Или кто-то действительно покушался на ее жизнь под видом игры?
 
- Дружище, да ты детективов начитался! - Володя со смехом хлопнул его по плечу. - Конечно, палку эту мы выбросили... а вот наконечник... погоди, остался где-то... я его тогда в карман спрятал, а потом решил оставить на память...
 
Увидев металлический наконечник, Андрей пришел в такое нервное возбуждение, будто перед ним положили гитару Джона Леннона! Несколько секунд издавал какие-то нечленораздельные звуки, и, наконец, отозвался на вопрос Володи.
 
- Это очень похоже на наконечник стрелы, выпущенной из германского арбалета пятнадцатого века... Я никогда не видел экземпляра в таком прекрасном состоянии! Скорее всего - реконструкция, но какая великолепная!
 
- Вот, гляди, что еще есть, - Володя показал ему украшения, срезанные с платья Милены.
 
Тут Андрюха вдруг выпучил глаза и долго не мог произнести ни слова.
 

 
- Как она их называла? Корунды?
 
- Ну да, что-то вроде...
 
- Так называются рубины и сапфиры. Ты кому-нибудь это еще показывал? И она что, такие же носит на платье? Прямо по улице в них ходит?
 
- Раньше ходила... А потом накупила пластмассовых таких стразиков и напришивала... Они ей больше нравятся - и легкие, и блестят ярче. А это какое-то стекло тяжеленное. Смальта, что ли... Может, художник какой подарил... мне вон тоже "старинную" кровать ребята выточили! Ну, и что?
 
- А то, - с расстановкой произнес Андрюха, - что я на девяносто процентов уверен, что перед нами... НАСТОЯЩИЕ звездчатые рубины и сапфиры, обработанные методом кабошона. Такая обработка была характерна для ювелирных украшений именно из этих камней в XIV-XV веке...
 
- Ерунды не говори! Ребенку ясно, что это - бижутерия! Драгоценные камни вообще-то вставляют в золото или платину, а это - железо какое-то... никель... не знаю, из чего сейчас делают?
 
- Да будет тебе известно, это серебро.
 
- Не похоже что-то...
 
- Это похоже на серебро очень высокой пробы.
 
- А проба где? - не сдавался Володя.
 
- Послушай, мне тяжело тебе это говорить, и я надеюсь, что все разрешится, но боюсь, мы имеем дело с серьезным криминалом - подделкой антикварных украшений...
 
- А если... а если это - настоящее антикварное украшение? Ну, почему нет? Вдруг, досталось ей от бабушки по наследству... почему ты не допускаешь такой возможности? Говорю тебе, Милена не из таких, она не могла! Ты просто ее не видел, вот и лепишь всякую хрень!
 
- Тихо, тихо, остынь... - Андрей предусмотрительно отодвинулся от разгорячившегося друга. - Давай так сделаем: ты мне дашь на пару дней этот наконечник и эти подвески, я покажу их одному моему хорошему знакомому - эксперту. И мы все узнаем! Идет?
 
- Ладно... только... А вдруг эти камни - действительно бабушкино наследство, и они куда-нибудь пропадут? Что я скажу Милене? Что без спроса рылся в ее вещах, да? Да еще отдал первому встречному?
 
- Ты загнул... - Андрюха обиделся. - Я разве - первый встречный? И вообще, ты мне не доверяешь, что ли?
 
- Тебе - доверяю. А эксперт этот... ему можно верить?
 
- У меня когда-нибудь были в друзьях жулики?
 
Володя встряхнул головой...
 
- Извини... что-то я... правда... но ты-то мою невесту тоже в мошенничестве подозревал!
 
- Ладно, беру свои слова обратно! Ну, я пойду?
 
- Погоди, скоро Милена придет... даже не познакомишься?
 
- Позже. Я хочу к Сергею Николаичу успеть, пока институт не закрылся... Завтра с утра - не получится. Не можем же мы исследовать твои артефакты при всем честном народе!
 
Полночи Володя ворочался на диванчике в кухне, где спал последние несколько месяцев (Милена предлагала ему лечь рядом на кровати, положив между ними алюминиевую лыжную палку - она сочла это достойной заменой мечу, охраняющему девственность, но Володя не хотел ночью напороться на железо... да и сам он - не железный, чтобы вот так просто лежать рядом с женщиной!). В нем боролись два чувства - безумное желание скорее овладеть Миленой и больше никуда ее не отпустить и сомнения, посеянные Андреем. Ну, допустим, камни настоящие. Разве это значит, что Милена в чем-то не честна? Она сразу сказала: "Это мои украшения". Ну, это же ясно, что она земному богатству не придает большого значения... Может, это правда память о бабушке, и она относится к драгоценностям, как к семейной реликвии, а не как к капиталу? Но как можно быть такой легкомысленной - носить на себе целое состояние! И зачем она тогда пришила их на ту грязную тряпку? Засыпая, Володя от души желал, чтобы камни оказались просто красивой современной поделкой из стекла...
 
День спустя Андрей позвонил Володе на мобильник - в тот момент, когда они с Миленой выбирали туфли для венчания. Коротко спросил, когда можно встретиться с глазу на глаз. Милена должна была провести еще около часа у косметолога (жена Мишки, клавишника, предложила ей свои услуги в качестве свадебного подарка). Так что час у него есть.
 

Андрюха был почти в состоянии аффекта. Глаза его сверкали, он порывисто дышал и с трудом подбирал слова. Начал он с просьбы:
 
- Володя, тебе очень нужен этот наконечник стрелы?
 
- Вообще не нужен! Я - пацифист! Ненавижу орудия убийства. Особенно те, что причинили боль моей любимой. Так что если потерял - фиг с ним... Подвески-то целы?
 
- Да, конечно, все цело! Просто... если наконечник тебе не нужен, я оставлю себе, можно?
 
- Конечно, бери! Но тебе-то он зачем?
 
- Погоди... дай придти в себя... давай зайдем куда-нибудь, посидим.
 
Андрюха выпил рюмку коньяка и немного успокоился. Затем бережно достал из кармана коробочку и протянул Володе. Тот приоткрыл и хотел достать подвески, но Андрей поспешно остановил его руку.
 
- Никому не показывай! И ей скажи, чтобы не показывала! Только ювелиру, если продавать соберетесь. И только в вашем присутствии... чтобы не подменили. Ты знаешь, сколько это примерно стОит?
 
Увидев набранную на экране мобильника цифру, Володя подумал, что это опечатка.
 
Андрей явно растягивал удовольствие, наслаждаясь его растерянностью.
 
- Понимаешь, чувак... это - НАСТОЯЩИЕ антикварные украшения. И не просто антикварные. Это - драгоценности, изготовленные, предположительно, в четырнадцатом веке в Италии из камней, привезенных из Индии... Но это еще не все... С камнями - это, я подумал, просто фарт. Ну... действительно, была у девочки в предках какая-нибудь старушка-процентщица или... мало ли... Но настоящий шок я испытал от результатов экспертизы наконечника стрелы... поверь, мне многого стОило придумать с ходу убедительную версию, откуда он у меня взялся! Так что я заслужил по праву этот трофей...
 
- Да заслужил, заслужил... я же уже сказал - забирай! Давай, не тяни...
 
А говорят еще, музыканты выступать на публику любят... вот он - артист! Выдержал паузу, откинулся на спинку стула, пристукнув небрежно пальцами по столу... добился напряженного внимания и... буднично так, вполголоса, как лекцию студентам...
 
- Экспертиза подтвердила подлинность наконечника стрелы германского арбалета пятнадцатого века, каковые использовались также и во Франции, и на территории восточной Европы. Спектральный анализ ворсинок ткани и частиц кожи, застрявших в зазубринах наконечника...
 
- Я тебя умоляю! - поморщился Володя. - можно без этих... подробностей? Мне в тот раз хватило...
 
- Ну вот! Все испортил! - С досадой прошипел Андрюха, - Ладно. Короче, стрела подлинная, плащ и платье - подлинные... увы... плащ и платье, как я понимаю, безвозвратно утрачены... - археолог скорбно помолчал и продолжил рассказ, - Но главное - не это! Главное, что на оружии НЕТ СЛЕДОВ ПОЧВЫ И ДРУГИХ ПОСТОРОННИХ ВЕЩЕСТВ, на нем... следы биологических материалов только ОДНОГО человека. То есть оружие было использовано только ОДИН РАЗ и оно никогда НЕ ЛЕЖАЛО В ЗЕМЛЕ, ГРОБНИЦЕ, ПОГРЕБЕ, МУЗЕЕ... Ты понимаешь, ЧТО это значит? Либо Милена сначала где-то раздобыла одежду и украшения аристократки пятнадцатого века, надела все это на себя, а затем арбалетная стрела выпущенная из арбалета в том же пятнадцатом веке, пронзив толщу времени, воткнулась ей в плечо! Либо... твоя девушка...
 
- ... настоящая принцесса из пятнадцатого века? Да что за чушь! Как это может быть? Как в кино - временные порталы, которые открываются сами по себе, когда захотят и прочее... Ты мне про это будешь рассказывать?
 
- Я - не специалист по паранормальным явлениям. Я - археолог. И что Милена явилась к нам из пятнадцатого века - научно доказанный факт... Что ты будешь с этим делать?
 
Володя молчал. С одной стороны, теперь все встало на свои места. Загадок не осталось. С другой стороны, такая фантастика не укладывалась в голове. Володе стало страшно. Милена права: если они не знают, как это произошло, то откуда они могут знать, что будет дальше? А ей-то каково было все это пережить... в одиночку? Какой он идиот, что ей не верил! Не верил, потому что в такое сложно поверить? Ну и что! Есть масса вещей, в которые сложно поверить! Но он же видел, что Милена не врет! И как ей вообще все это? Принцессе, привыкшей к роскоши, к слугам... стать женой бедного музыканта? Переселиться из замка - в убогую лачугу? Как она может быть с ним счастлива? Наверное, она просто по-христиански смирилась со своей судьбой и пытается как-то адаптироваться в том мире, куда ее занесло... Но... Мучительная боль пронзила сердце. Володя понял, что любовь к Милене требует, чтобы они расстались. Навсегда. Какие бы страдания не принесло это ему самому... Но счастье Милены для него важнее собственного... Зато теперь у загадочной принцессы из прошлого будет настоящее лицо, настоящее имя... и настоящие воспоминания о прекрасном времени, проведенном вместе! Это - его кусочек сказки... мало кому так повезло.
 
- Андрей, - глухо проговорил Володя. - Пойдем, я хочу, чтобы ты все это повторил Милене. Она должна знать, что мы это тоже знаем и хотим ей помочь.
 
- Что... помочь? - не понял Андрюха.
 
- Мы должны помочь ей вернуться домой... в прошлое.
 
- Тю-у! Да ты в своем уме? Меня-то, вроде, на свадьбу пригласили! А теперь уже хочешь от невесты избавиться?
 
- Ты не понимаешь! Это не смешно! Ты представляешь, как ей хреново? Представь, что тебя выдернули бы из твоего времени, из привычного мира, круга знакомств, каких-то твоих занятий... археологии твоей - и зашвырнули на пятьсот лет вперед! Где все другое, страшное и непонятное...
 
- А что? Может, мне бы там понравилось! - усмехнулся Андрей. - Хотя... наверное, ты прав. Во всяком случае, надо попробовать.
 
Милена выслушала мужчин очень спокойно и сказала, что добавить к этому ничего не может. Она вновь и вновь повторила свою историю с подробностями, но ничего нового они не узнали. Ничего она такого не делала, не произносила никаких заклинаний. Только молилась, когда в нее попала стрела. О чем? Да конечно, о спасении своей жизни! О чем все молятся в таких случаях... Да, и иногда Господь отводит смерть... но никогда Он еще не делал это таким экстравагантным способом!
 
Поиски в Интернете ничего не дали, кроме ссылок на фантастические фильмы и сайты полусумасшедших "гуру", утверждающих, что они путешествуют во времени ну просто каждый день - вместо вечерней прогулки...
 
- Постойте, - Володя начинал вспоминать все, что слышал и видел на эту тему. - Это очень похоже на какой-то временной портал, который открывается в определенное время и при определенных условиях... обычно это связано с фазами луны... так... шел дождь. Бетонный колодец...
 
- Ты чего, на мистическое кино опираешься, что ли? - перебил его Андрей, - С чего ты взял, что реальность должна соответствовать больной фантазии режиссеров?
 
- Но больше-то у нас все равно ничего нет!
 
- Должен быть какой-то научный подход! - парировал Андрей.
 
- Научный?! Так наука до этого еще не дошла! Или ты предлагаешь нам тут сейчас совершить величайшее открытие за всю историю человечества?
 
- Стойте, не ссорьтесь! - вступила в разговор Милена. - Вы хотите сказать, что для того, чтобы отправить меня обратно, надо дождаться той же фазы луны, чтобы шел дождь, воткнуть в меня стрелу и бросить в колодец?
 
Друзья умолкли и смутились. Да, получается, что это и есть то самое "воссоздание условий".
 
- А если все равно не получится? - продолжала Милена.
 
- Тогда... тогда мы снова тебя вытащим, залечим рану, и... придется тебе жить здесь. Увы. Другого выхода нет.
 
- Я согласна.
 
- Нет-нет! - вскричал Володя, - Я не согласен! Я не позволю ничего в Милену втыкать и никуда бросать! Должен быть какой-то... менее варварский способ!
 
- Но сюда она попала именно таким способом! - не согласился Андрей.
 
Неизвестно, чем бы закончился этот спор, если бы Володя вдруг не вспомнил:
 
- Твой крест. Там медальон. Ты говорила, что нельзя его открывать, пока не будет на то воли Божией. Может, теперь как раз и настал тот момент?
 
Милена нахмурилась.
 
- Воля Божия никогда не имеет двоякого толкования. Если бы настал тот момент, мы бы точно об этом знали.
 
- Э, ребята, вы о чем говорите? Володя, это тот крест, о котором ты рассказывал? С печатью Тамплиеров? - заинтересовался Андрей.
 
- Да вот он! - Милена расстегнула верхнюю пуговку блузки и вытащила за цепь массивный крест сантиметров пять длиной, искрящийся гранями кристаллов.
 
Взглянув на него, Андрей на несколько секунд потерял дар речи. Потом, икнув, прохрипел:
 
- Можно посмотреть?
 
- Только ни в коем случае не открывай! - предупредила Милена.
 
Андрей бережно, с благоговением принял драгоценный предмет. Он так долго на него смотрел, что Володе показалось, будто его друг заснул. Потом слегка отодвинувшись, археолог дрогнувшим голосом произнес:
 
- Я... это случилось... я держу его в руках!
 
- Ты уже раньше видел этот крест? - не понял Володя.
 
- Нет, конечно! Только читал описания... Но теперь я точно знаю: золото Таплиеров - не миф! Оно существует. И я к нему прикоснулся! Я буду помнить об этом всю жизнь! И о том, что удостоился встречи и запросто беседовал с прекрасной принцессой Миленой-Анжелиной-Роксаной тоже буду помнить, - почтительно улыбнулся Андрей.
 

 
Прежде, чем вернуть крест законной владелице, Андрей вдруг пригляделся и просунул ноготь в тонкий зазор между крышкой медальона и корпусом.
 
- Не открывай! - испуганно вскричали Володя и Милена в один голос.
 
- Нет, не волнуйтесь, просто... смотрите! Тут застрял осколочек пластика... как будто обрывок изоляции, какие образуются, когда электрик зачищает провода... она свободно передвигается по всей щели, но ее не вытащить... Как она могла туда попасть? Это может значить только одно...
 
- Медальон открывали? - догадался Володя.
 
- Именно! Причем, неизвестно, в какой момент он был открыт, но закрылся уже в двадцать первом веке! В ее время не было пластмассы!
 
Все трое переглянулись: означает ли это, что временной портал открывается именно с помощью медальона? И открывается он, когда надо, САМ, а не принудительно? Если это так, то все логично. Он открылся в нужный момент - чтобы спасти Милене жизнь... А может, он открылся случайно - от сотрясения, когда в нее попала стрела? Теперь этого уже не узнаешь. Ну, что ж... Наверное, пришло время расставаться... Володя молил Бога, чтобы это быстрее закончилось, иначе он боялся не выдержать...
 

 
Милена вновь надела одно из серо-буро-малиновых платьев, которым отдавала предпочтение в самом начале своего появления в будущем, распустила прическу - произведение мастера, повязала голову простым шнурком... С любовью и болью она смотрела на Володю. Тучи рассеялись и хлынувшее сквозь оконное стекло полуденное солнце облекло Милену в световой столб... Только этот столб почему-то вдруг стал зеленого цвета... Казалось, она сейчас в нем растает! Милена положила руку на крышку медальона...
 
- ВладимИр, - от волнения она вновь начала говорить с акцентом, - Ты точно очень желаешь меня прогнать?
 
- Что?!! - Да нет, конечно! Я люблю тебя! Я желаю только одного - никогда с тобой не расставаться! Но тебе... тебе будет лучше в твоем времени... Я буду помнить тебя всю жизнь, но я не приму такой жертвы! Ты не сможешь быть со мной счастлива...
 
- Дело только в этом?
 
Милена убрала руку с креста. Световой столб погас.
 
- То есть ты... ты просто ОТПУСКАЕШЬ меня, а не ПРОГОНЯЕШЬ?
 
- Ты - принцесса, а я - простой музыкант. Я не могу создать тебе здесь тех условий, к которым ты привыкла. Я понимаю, что ты способна на подвиг ради любви, но требовать подвига... я хочу, чтобы ты выбрала сама... чего хочешь ТЫ... - прошептал Володя, опустив голову. Затянувшееся прощание - это выше его сил.
 
Милена вдруг улыбнулась, взвизгнула и по-детски запрыгала в лучах солнца.
 
- Ура! Матерь Божия услышала мои молитвы!
 
Подбежав к Володе, она, привстав на цыпочки, чмокнула его в щеку.
 
- Чтобы я захотела вернуться туда, где у меня нет ни единой родной души, где меня держат взаперти, где я никому не нужна, а нужен лишь мой титул, где я - то дорогая вещь, то символ, то помеха чьей-то политической игре... где перекинуться парой слов с человеком, который... хотя бы просто меня не ненавидит - это уже праздник! Чтобы я захотела вернуться туда? Из ЭТОГО мира, где не нужны ни золото, ни слуги, чтобы за пять минут сделать горячий ужин, где люди, находящиеся на разных берегах моря, могут запросто разговаривать друг другом, где бы они ни находились, где зимой в домах тепло, а летом - прохладно, где по улицам можно ходить пешком в туфлях и не утонуть в грязи, где в каждой лавке продается столько сладостей, и они доступны даже бедняку, где восторженная толпа рукоплещет музыкантам больше, чем королям... А главное, где мой любимый человек - единственный на все века! И чтобы я добровольно ушла отсюда, где женщина в двадцать шесть лет - это не старуха, а невеста, где женщина - человек, а не существо, и вообще где женщина может выбирать то, чего ХОЧЕТ ОНА? Да никогда в жизни! И раз у меня есть выбор, то вот мое решение: я остаюсь здесь!
 

 
Расклейщик афиш разглаживал на рекламном щите очередной плакат с изображением белокурой изящной женщины в длинном бархатном платье. Напечатанная готическим шрифтом надпись сообщала о гастролях рок-группы "Принцесса без горошины". Клей еще не успел высохнуть, а вокруг афиши уже столпилась молодежь - солистку группы, несравненную Милену, знали многие. Злые языки поговаривали, что "раскрутиться" группе помог вовсе не талант музыкантов, а все та же Милена - мол, выйдя замуж за гитариста, она продала драгоценности своей бабки, и на эти деньги они, мол, и "поднялись". Но это, конечно, ерунда! Ведь талант за деньги не купишь. А если бы музыканты не были талантливы, разве их любили бы зрители? И разве не за талант, не за чудесный голос поклонники называют Милену "поющим Ангелом" и "сказочной принцессой"?
 

 
Двое мужчин и маленькая женщина в походной одежде стояли на Балтийском берегу, что-то оживленно обсуждая.
 
- Вот здесь спрячем. Здесь будет незаметно. И прилив сюда не достанет - предлагал мужчина поменьше ростом и покрепче.
 
- А ты хорошо крышку заклеил? Точно не откроется? - спрашивал другой - высокий и худой.
 
- Не боись, я ее эпоксидкой залил...
 
- Мальчишки, ну спрячьте куда-нибудь и пошли уже в машину! - торопила женщина - Через час Славку из садика забирать, а вы все копаетесь!
 
Наконец, они нашли в прибрежной скале достаточно глубокую горизонтальную щель, засунули туда маленький сверток и завалили камнями поменьше.
 
Возвращаясь к машине, высокий недовольно пробурчал:
 
- Я бы его вообще на лодке отвез подальше и в море выкинул...
 
- Выкинул?! Я тебе выкину! - взвился второй, - Да ты не представляешь его ценности! Эту вещь невозможно продать не потому даже, что она опасна... просто ее никто не сможет купить! Это все равно, что купить Египетскую пирамиду или Тадж-Махал! И вообще... - Андрей мечтательно улыбнулся, - может, когда-нибудь я созрею для археологической экспедиции... в прошлое?
 

 
Для оформления статьи использованы фото автора, фото А.Котова и коллаж из фотоматериалов, найденных в Интернете