Территория безнаказанности. Привлекут ли к ответственности истинных виновников трагедии в 7-й горбольнице?

Александр БЕЛОКОБЫЛЬСКИЙ, «МГ»(газета «молодогвардеец», луганск, 18.01.2012, mgm.com.ua/modules.php?name=News&file=article&sid=398
Сегодня, 18 января, исполняется два года с момента одной из самых больших трагедий на Луганщине за последнее десятилетие – взрыва в 7-й луганской городской больнице. Точка в этой истории до сих пор не поставлена. Дело уже полтора года слушается в суде, но ход процесса оставляет по-прежнему массу вопросов.В списке потерпевших не значится около десятка людей, которые пострадали от взрыва, ряд экспертиз проведен формально, а на скамье подсудимых, по мнению многих, сидят совсем не те люди, которые должны
Экспертиза спустя рукава
Тем не менее целый ряд сенсационных подробностей уже известен – и из материалов дела (о них «Молодогвардейцу» рассказал представитель потерпевших в суде), и из свидетельских показаний на процессе.Последние на сегодня слушания по делу проходили в Ленинском районном суде 3-5 января. В эти дни давали показания суду эксперты. В частности – авторы заключения судебно-строительной экспертизы.Эта экспертиза должна была определить, насколько прочным было здание 7-й больницы. Если оно построено ненадежно, то за гибель людей под завалами, по логике, должны нести ответственность не только непосредственные виновники взрыва, но и те, кто позволил эксплуатировать здание.– Экспертиза нашла здание вполне надежным. Но такие выводы эксперты сделали, изучив всего лишь документы, предоставленные следователем, – рассказывает Анатолий Шамрин, представитель потерпевших. – Когда же я спросил в зале суда эксперта, выезжали ли их специалисты на место, он ответил, что этого не требовалось!При этом даже акта ввода в эксплуатацию эксперты не видели. Между тем авторитетный инженер, директор Луганского филиала ГП «Научно-исследовательский институт строительных конструкций» (НИИСК) Николай Куркин, кандидат технических наук и академик Академии строительства Украины в интервью «Молодогвардейцу» утверждал, что здание было построено плохо.НИИСК проводил изыскания, которые легли в основу проекта по реконструкции 7-й горбольницы. И директор института знает, о чем говорит, когда утверждает:– Если бы был своевременно и качественно произведен авторский надзор, технический надзор, не было бы таких дефектов при строительстве, – считает Николай Куркин. – И таких бы разрушений не было.Среди нарушений – и брак строителей вроде слабой анкеровки плит перекрытий, и серьезные конструктивные просчеты – фасадная стена здания, которую выдавило наружу взрывной волной, была слабо связана с основным остовом здания. Естественно, при слабой анкеровке перекрытия сложились вниз, как домино. На находившихся внизу людей.Взрывотехническая экспертиза также, по мнению Шамрина, проведена для проформы. Да, баллоны взорвались – в этом никто не сомневается. Но причины этого взрыва могут быть самыми разными. Однако версию теракта никто всерьез не отрабатывал. А трагедия ведь разыгралась в самый драматический момент президентских выборов, где на кон было поставлено очень многое. Эксперты-взрывотехники в поисках возможных следов взрывчатых веществ взяли лишь «три смыва со стен всех четырех этажей», говорит представитель потерпевших, ссылаясь на материалы дела. Осколки взорвавшихся баллонов не были изучены надлежащим образом (даже не собраны все осколки!), не были проведены многие обязательные в таких случаях процедуры. Например, не сделаны заборы воздуха из легких тех, кто погиб в эпицентре взрыва.
Смерть в баллонах
И все же в нынешних условиях, когда причиной взрыва признана зашкаливающая примесь углеводородов в емкостях с «медицинским кислородом», ключевым вопросом остается происхождение этих баллонов.Дело об их происхождении выделено в отдельное производство, как уже сообщал «МГ». К подобному приему прибегают во многих случаях, когда собираются назначить виновными «стрелочников». Однако в данном случае, похоже, наметился некоторый прогресс: на одном из последних заседаний судья Запорожченко поинтересовалась у обвинителя, а какова судьба этого дела. И мы считаем это добрым знаком.Руководитель предприятия-поставщика медицинского кислорода «Донбассагросервис» Жабинцева отрицала свою причастность к поставке баллонов-убийц. На ее версию сработало то, что в 7-й больнице не велся учет номеров полученных баллонов. Однако сотрудники «Донбассагросервиса» показали следствию, что и на самом предприятии номера отпущенных баллонов не регистрировались и после трагедии документы заполнялись задним числом.А согласно показаниям техников больницы в материалах 24-томного дела, кислород получали именно от этого предприятия, и ни от кого больше.Был ли это чистый, медицинский кислород или взрывоопасная смесь кислорода с углеводородами – метаном, пропаном, бутаном?– В материалах дела есть показания работника «Донбассагросервиса», который занимался заправкой. Он говорит, что определял состав смеси… на нюх. Оборудования для анализа состава газа на предприятии просто не было, – продолжает Анатолий Шамрин. – Кроме того, он рассказал следствию, что стандартная процедура промывки баллонов – заполнение баллона чистым кислородом до 60 атмосфер – не выдерживалась. Привезенные пустые баллоны заполнялись сразу и отправлялись в больницы.Здесь нужно напомнить, что примесь метана, пропана, бутана – любых углеводородов – приводит к удушью. И не исключено, что во многих случаях людей, которые попадали в больницы с тяжелыми легочными заболеваниями, в реанимации накачивали именно этой смертоносной смесью.– Медики говорят, в целом ряде случаев те больные, кто отказывались от «кислорода», оставались в живых, а те, кто надевал кислородную маску, на утро умирали, – сообщил Анатолий Шамрин.Если причиной была примесь углеводорода, то к скольким еще смертям в луганских больницах причастен поставщик «медицинского кислорода» – предприятие «Донбассагросервис»?Не исключено, что жертвами поставщиков «медицинского кислорода» стали не только 16 погибших под завалами, а и многие из умерших в больницах Луганска.Медицинский кислород – это вопрос жизни и смерти. И очень странно, что определение химического состава газовой смеси «на нюх» не вызвало протеста у Госгортехнадзора, который обязан проверять такие предприятия. И очень странно, что это ведомство не предъявляло претензий по поводу других нарушений в «Донбассагросервисе» – от ведения документации до технологии заполнения баллонов.На наш взгляд, это может быть связано с тем, что у одной из соучредительниц «Донбассагросервиса» точь-в-точь такая же фамилия, как у руководителя луганского теруправления Госгортехнадзора: Труфанова.В любом случае те сотрудники, которые допустили преступную халатность при проверках поставщика «медицинского кислорода», обязаны оказаться на скамье подсудимых, считают потерпевшие. Причем вместе с теми, кто зарабатывал поставками смертельно опасного газа в больницы города.
Потерпевшие и обвиняемые
Обвиняемыми по делу о взрыве по-прежнему проходят сотрудники 7-й городской больницы – главврач Сергей Чайкин и двое его подчиненных.Мэрия же выступает в качестве третьей стороны, которая хочет получить с них (медиков) компенсацию, – ею заявлен ущерб в 3 миллиона гривен.То есть выходит так, что вины городского управления здравоохранения, которое отвечает за все происходящее в больницах Луганска, обвинение не видит. И заместитель городского головы, который курировал в тот момент медицину Луганска, Александр Ткаченко, – тоже якобы ни за что не должен отвечать. Будто бы это не их вина, что в больнице, где был (!) кислородопровод, только неисправный, рампу для подачи живительного газа не починили тут же – вместо того, чтобы баллоны с кислородом ставить внутри здания.И фирма-заправщик баллонов, руководительнице которой почему-то поверили на слово, что это «не она» поставляла баллоны со смертельно опасной смесью в 7-ю горбольницу, – тоже вроде как не при делах.И территориальное управление Госгортехнадзора, которое прохлопало вопиющие, дичайшие нарушения на предприятии «Донбассагросервис», – просто-таки «в белом фраке» работало в составе комиссии по взрыву. А теперь оно высказывает претензии врачам – мол, нарушение техники безопасности. Хотя раньше никаких замечаний не было зафиксировано…В то же время, пока мэрия (причастность которой к трагедии выглядит очевидной для любого вменяемого человека) пытается срубить бабла с медиков, назначенных «стрелочниками», больше десятка человек, которые пострадали при взрыве, по-прежнему не числится потерпевшими.Нужно сказать, что потерпевшие – это ведь не только те, кто получил тяжелые травмы под обломками. Каждый пациент, который находился в больнице во время взрыва, каждый медработник, на глазах которого погибли коллеги и пациенты, пережил потрясение, и последствия шока у многих не прошли до сих пор. Больше того, есть целый список людей, перенесших баротравму от удара взрывной волной, которых не захотели внести в список потерпевших (кстати, «не захотела» комиссия как раз городского управления здравоохранения). С самого начала их опросили как свидетелей, не объяснив их прав и отличий статуса свидетеля и потерпевшего. В этом качестве они и фигурируют в материалах дела…В последнее время в Луганске наметилась положительная тенденция. Принципиальность проявляют и областной апелляционный суд, и прокуратура Луганской области. В данном случае ошибки очевидны всякому. Есть ли у органов правосудия способ с честью выйти из ситуации? Безусловно.Прокурору – закрыть слушаемое дело и снять обвинение с медиков, а выделенное в отдельное производство дело «о происхождении баллонов» сделать основным и восстановить в его рамках права всех до единого потерпевших. Поскольку любое решение суда в рамках дела, которое слушается сейчас, сможет отменить каждый из «потерянных» следствием потерпевших – на основании норм Уголовно-процессуального кодекса о нарушении прав потерпевших.