Двое или как влюбиться в собственного мужа

- С тобой надо что-то делать! - Василий был настроен решительно. Он стоял рядом с кроватью, расстегнув пальто, нервно бряцая ключами от автомобиля.
Мила испуганно смотрела в его злые глаза, поднимаясь с постели, и пыталась ногой нашарить тапочки. Она неуклюже встала.
Девушка давно перестала провожать мужа по утрам на работу, готовить ему еду, утюжить его вещи.
Она с головой окунулась в черную дыру, имя которой,- тоска.
-Его не вернуть, Мила, а я -жить хочу! - произнес Василий тихо. - Посмотри на себя! Ты же еще совсем молода! - добавил он, с ужасом разглядывая сильно похудевшую жену.
-Почему ты не ешь ничего? -раздраженно осведомился он, поворачивая ее к себе и легонько встряхивая за плечи. - Кости одни!
Мила подняла вверх руку, пытаясь отстраниться, и тут же опустила.
- Вася, мне плохо! -прошептала она, заливаясь горькими слезами.
Их сын, не прожив и двух месяцев после рождения, умер, повергнув несостоявшихся родителей в отчаяние и проложив между ними зияющую пропасть.
Мила никак не хотела мириться с потерей. Она отказывалась понять и принять от судьбы столь коварный удар, похоронив с сыном и свое счастье.

Некогда общительная пара отдалилась от знакомых, перестав ходить к ним в гости, и приглашать их к себе. Те звонили, волнуясь и недоумевая, почему их не хотят видеть. Но в ответ следовало неизменное: «Извините, жена очень плохо себя чувствует!»
Друзья были уверены, что у молодых еще будут дети, надо только подождать и прийти в себя. Они, по - прежнему, названивали, но уже значительно реже.
-Вась, ну передай трубочку Милке!- робко упрашивала мужчину его сестра и лучшая подруга жены.- Я чувствую, что она замыкается в себе! Этому надо мешать, Вася, а не потакать! Сам потом мучиться будешь!
Девушка начинала всхлипывать, затем бросала трубку.

Василий по ночам не раз подходил к комнате жены. Он, топчась около двери, слушал, как она плачет, тупо рассматривал плафон в коридоре, и, чертыхнувшись, возвращался в гостиную.
Мужчина ненавидел жесткий диван, который теперь стал неотъемлемой частью его ночного бодрствования в одиночку. Тот, как будто в отместку, надсадно скрипел, когда человек вертелся в попытке уснуть.

Василий перестал травить байки с коллегами по работе. Он ушел в нее с головой. Понимая, что придет домой, а там всё так же, как и было до его ухода, мужчина не торопился вечерами возвращаться. Засиживаясь в кабинете, он разрабатывал новые схемы бизнес- планов, увлеченно размещая уже готовые по папкам, и ставя галочки в блокноте.
Его босс одобрительно относился к подобного рода рвению, что не замедлило сказаться на и так не маленькой зарплате подчиненного.

Василий скупал в магазинах вещи и драгоценности, прося персонал упаковывать их в яркие коробочки.
Те, так и не раскрытые, грудой стояли в комнате Милы, бесхозные, как и сам Василий, тщетно напоминая о себе лишь тогда, когда девушка, иногда подходя к окну, неловко спотыкалась о них.
2 часть.
Мила испуганно смотрела на мужа.
Из его глаз исчезла злость, уступив место печали.
-Тяжело тебе со мной! -сказала девушка, отходя в сторону.
-Мила, я долго был один!- мужчина сжал челюсти.
Та равнодушно смотрела в противоположный угол, в котором стояла огромная ваза с искусственной пальмой.
-Я так не могу больше! Я нашел себе женщину! – солгал Василий.
Он решил, что до жены не дошел смысл сказанных им слов и повторил чуть громче:
-Я нашел себе другую!
Девушка медленно повернулась.
-Я бы все равно не смогла быть с тобой, Вася! Мы чужие друг для друга!- она говорила совершенно искренне, и это напугало его еще больше. Он заметался по комнате, ловко переступая через разбросанные по полу женины вещи и судорожно пытаясь собраться с мыслями.
-Значит, ты меня никогда не любила?- он присел перед женой на корточки и заглянул ей в лицо. –Если вот так отметаешь в сторону! Если тебя не заботит то, что я переживаю за нас обоих, за тебя, Мила!
Мужчина, не услышавший от нее ни слова в ответ, помрачнел.
-Ты сама решила за нас! –прохрипел он и вышел из комнаты.


Девушка встала с кровати, кутаясь в огромный махровый халат, подошла к окну. В ее глазах застыло презрение, когда она увидела шагающего по лужам мужа.
-Мужики- дубы неотесанные!- девушка прислонилась лбом к холодному стеклу. –Хоть умирай, хоть пусть весь мир скончается, а им секс подавай! Видите ли, он долго был один! Боже, какого ты мне мужа бестолкового послал!
Мила включила телевизор.
-А сейчас мы поговорим о нас! Женщинах!- ведущая дневного токшоу плюхнулась в кресло, задрав ноги на стоящий рядом табурет. –Допустим, наша семья летит в тартарары! Как вы думаете? Кто виноват? Мы!- женщина задорно посмотрела в камеру. –Да! Мы! Нечего пялиться! Лежим, как тюлени, на кровати! Стонем! В то время, как мужья потихоньку от нас по сторонам шастают! Есть готовить- сам! Вещи стирать- сам! Ночи коротать- и то сам! Вы же понимаете, милые дамы, что винить в одиночестве придется самих себя!

Девушка смотрела на ведущую, как на полоумную. Та, надо отдать ей должное, старалась, как могла, картинно скорчив мину, без запинки перечисляя всё новые, и на поверку такие старые причины семейных неурядиц и непониманий.
-Горе пройдет!- ведущая, которой всерьез следовало бы подумать о смене амплуа, став, например, проповедником в мини - юбке, не унималась. – Вёсны пройдут, лета, зимы, осени пролетят.- Вы не успеете оглянуться: катит в глаза О-ДИ-НО-ЧЕСТВО! Ах, вы не знаете, с чем его едят? Со слезами, милые, и с соплями! С дрожью от ужаса во впалой груди и полной неразберихой в давно некрашеной голове! Как пить дать, сейчас в твоей комнате грязь и задернуты шторы! Так?- женщина в упор посмотрела в центр экрана, сделав внушительную паузу.
Мила украдкой оглянулась. Разбросанные тут и там ночные рубашки, блузки и кофточки, молчаливо подтвердили догадки новоявленного экстрасенса.
Шмыгнув носом, телеведущая продолжала:
-Даже если ты сейчас судорожно начнешь запихивать хламье под кровати и шкафы, все равно это тебя не спасет! Убирать надо всерьез! А для этого….- женщина улыбнулась, а затем, сделав страшные глаза, заорала, что есть мочи: ВСТАНЬ С КРОВАТИ!!!!!!!!!!!!!
В студии загремел тяжелый рок. Ведущая покрутила головой, делая гимнастику для шеи, затем шутливо прочистила уши, воткнув в них по платочку и резко вынув.
Музыка утихла. Женщина со следами усталости на лице и живым огоньком в глазах, выдохнула:
-Милая дурочка! Беги и спасай то, что еще осталось, благодаря воле случая! Не делай ошибки! Она повлечет за собой еще более страшную! Не вреди себе!

Дальше загикала реклама с мелькающими цифрами телефонных номеров и советами экспертов по размещению вкладов трудящихся.

Мила сбросила с себя халат, аккуратно переступив через бортик ванны. Девушка ощупала свои торчащие тазовые кости и покачала головой. Намылив мочалку и осторожно проведя ею по животу, она стала круговыми движениями массировать кожу, не оставляя ни одного кусочка тела не намыленным. Холодная вода взбодрила девушку. Мила, прерывисто дыша, снова намылила тело и снова смыла пену теперь уже чуть более теплой водой. Она тщательно вымыла волосы, почувствовав вдруг прилив неожиданной бодрости и легкости.
Девушка поймала себя на том, что уже несколько минут напевает какую-то песенку про жирафа и улыбнулась. Она бросила вещи, собранные с пола своей комнаты в стирку и огляделась вокруг в поисках еще какого-нибудь грязного белья. Не найдя ничего, прошла в гостиную. Она порылась в вещах мужа, аккуратно сложенных на комоде. Все вещи были чистыми. Девушка покраснела.
-Аккуратист!- прошептала она, поднося к лицу джинсовый мужской пиджак и вдыхая давно забытый запах парфюма, так когда-то нравившийся ей.
Мила рассматривала мужские вещи, по-новому глядя на них. Она медленно провела рукой по ткани рубашки и зарылась в нее лицом.
На нее нахлынули воспоминания. Их первый с мужем вечер в новой квартире. Они тогда не стали заморачиваться, и накрыли «стол» на полу в гостиной, расстелив цветастую скатерть, откупорив бутылку шампанского и налегая на купленный в супермаркете салат оливье и жареные куриные крылышки.
Василий, с торчащим изо рта наполовину объеденным крылышком, подполз к девушке через всю скатерть, сгребая ткань по пути и ловко отставляя посуду в сторону.
-Ты должна откусить кусочек! – прошамкал он, не вынимая его изо рта.
Девушка, хохоча, приступила к заданию. Муж, незаметно убрав мясо, стал целовать ее, сжав в крепких объятьях. Постепенно смех прекратился, уступив место бурной, бессонной ночи, полной ласк и нежностей, и сулящей обоим неземное будущее.

«Никого ты себе не нашел!»- подумала девушка с горечью, ставя пирог в духовку. -« Разве так смотрят на ту, которая давно надоела и ничего, кроме зевоты, не вызывает?!»

Мила устало присела, потерла поясницу. Она мысленно похвалила себя за то, что за целый день так и не подошла к кровати, избегая ее, как прокрустова ложа, как кары небесной. На плите стояли кастрюльки с ароматным супом и нафаршированными овощами.
3 часть
Певица, приглашенная на вечер в качестве солистки, пела о романтичной жизни, покачиваясь, и с улыбкой глядя на собравшихся. Люди, пришедшие в ресторан по случаю дня рождения Олега Викторовича, коллеги и просто хорошего человека, воодушевленно зааплодировали, когда песня окончилась.
За щедро накрытыми столами хохотали девушки и женщины, чье веселье умело подогревалось мужской частью коллектива, активно подливавшей в бокалы дамам алкогольных напитков.
Мужчины перемигивались друг с другом, солено шутили и так же не забывали угощаться спиртным. Благо его здесь было в достатке, равно, как и всяких яств.
Василий не пил и даже не ел. Он согласился придти на празднество друга только потому, что тот когда-то откликнулся и пришел на их с Милой вечеринку, устроенную молодоженами после свадебного путешествия.
Тогда молодые люди, бывшие прежде закадычными друзьями, а после рассорившиеся, вновь помирились, отбросив старые обиды в сторону. У Василия их и не было, обид-то, это Олег, узнав, что друга повышают в должности, взбрыкнул. Мол, за что такая несправедливость, я ведь умнее и перспективнее, и вообще, часто дуракам достается по жизни то, чего они не заслуживают.
Василий тогда крепко обиделся. Он считал парня, прежде всего другом, а уж потом и коллегой, и очень дорожил дружбой, доверяя ему, как брату.
После этого инцидента он стал осторожнее в контактах с сотрудниками, хоть и по-прежнему праздновал с ними почти все юбилеи и даты.

Олег задумчиво смотрел на пасмурного мужчину. Тот сидел за столом, нахохлившись, ковыряя вилкой в тарелке и нервно комкая салфетку. Олегова сестра, также являвшаяся сотрудницей их успешной фирмы, втайне вздыхала по Василию.
Он не мог понять вкусов сестры, мечтая выдать ее замуж за босса, и уж никак не за Василия, безнадежно женатого и навсегда влюбленного в собственную жену. Олег не одобрял ее попыток как-то сблизиться с другом.
Он очень серчал, когда видел, что девушка, несущая на подносе стаканчики с кофе, останавливалась у двери кабинета Василия, и, робко постучав и дождавшись приглашения, осторожно проходила внутрь.

-Так тебе и надо, дурочка!- ухмыляясь, брат похлопывал в ладоши.- Что, съела? Не из того он теста, чтобы на чужих баб заглядываться!- бормотал он, наблюдая из окна своего кабинета, как расстроенная девушка, чуть сильнее обычного закрывшая за собой дверь, опустив голову, плетется к себе.

Сегодня она вырядилась, как никогда, напялив на себя обтягивающее платье с глубоким декольте. С одной стороны это было и неплохо: босс, захмелевший и подобревший, как пришпиленный, не отрываясь, смотрел в вырез ее платья и улыбался. С другой же стороны, с нее не спускали глаз и остальные разгильдяи. Они одобрительно кивали головами и о чем-то переговаривались друг с другом. О чем именно догадаться было не сложно!
-Олег, я, пожалуй, пойду!- Василий, так толком и не съевший ничего, встал из-за стола и подошел к другу. Он, извиняясь, похлопал его по плечу и вышел из зала.
-Ну, иди-иди!- нарочито бодро произнес Олег ему в спину, посмотрев при этом на сестру. Та заметно погрустнела, и тут же, усевшись за стол и скрыв от взора босса аппетитную картину, налила себе приличное количество водки в бокал с соком.
-Так тебе и надо, дурочка!- Олег хмыкнул, и пошел приглашать Лидку, главбуха, на танец.


Василий, поставив машину в гараж, не спеша шел домой. Он привычно вскинул голову, выискивая окна своей квартиры, и тяжело вздохнул: света в них, как всегда, не было.
Он медленно поднялся по ступенькам и, стараясь не шуметь, открыв ключом двери, вошел в темную прихожую.
Мужчина задумчиво снял пальто, разулся. Он по привычке пригладил волосы рукой, стараясь выглядеть прилично, хоть на него здесь никто и не смотрел.
Василий потянул носом воздух. В прихожей аппетитно пахло. Он, не веря своему обонянию, крадучись, прошел в кухню, щелкнул выключателем. Комната сияла чистотой. На столе красовалась его любимая цветастая скатерть и ваза с букетом сухих роз.
Мила засушила их на память. Это был его первый букет, подаренный им девушке, в которую он влюбился по уши.

Мила прислушивалась к позвякиванию столовых приборов и пыталась унять расшалившееся сердце и дрожь в пальцах. Ей не хватило духу выйти и встретить мужа. Она, смалодушничав, и волнуясь одновременно, легла в постель и замерла.
В кухне зашумела вода. Муж всегда после себя мыл посуду, аккуратно раскладывая ложки и вилки по местам, размещал тарелки в шкафчике, вытирал стол и подметал полы.
-Аккуратист!- прошептала девушка, зарывшись лицом в подушку. Она услышала, как щелкнул выключатель.
Снова зашумела вода, теперь в ванной. Девушка затаила дыхание. Она, устраиваясь на ночь, по привычке закрыла дверь на ключ, и теперь, встав с кровати и пробежав на цыпочках к двери, закусив губу, постаралась, как можно тише повернуть его в замочной скважине.
Она опять легла.
В квартире воцарилась тишина.
Мила прислушивалась к тиканью настенных часов, едва дыша и пытаясь услышать другие звуки: шлепанье босых ног по полу около двери в ее комнату.
Прошло минут двадцать. Девушка разочарованно отвернулась к окну. Ей не спалось. Она поворочалась, укладываясь поудобнее, взбила подушки. На смену ожиданию и нетерпеливой восторженности, пришло огорчение.
Девушка чувствовала, как ее сердце, бьющееся теперь в обыкновенном режиме, как будто остыло. Она прекрасно понимала, что сама виновата в том, что муж не смеет войти к ней в комнату. Он, будучи человеком глубоко порядочным и добрым, ни за что бы не стал нарушать ее покой, и тревожить наверняка уставшую за день жену.

Но сегодня девушке как раз хотелось совсем другого! Она целый день мечтала о том, как обнимет мужа и на коленях выпросит у него прощения, но в итоге смогла лишь только забиться, подобно улитке, в привычную раковину и возлежать здесь глупой и самой себе отказывающей в удовольствиях дурочкой.
Повертевшись еще немного и впервые за все время пожалев, что кровать не издает скрипа, Мила, стараясь как можно громче шлепать ногами по полу, вышла из комнаты и отправилась в ванную. Она слегка умылась и зачем-то еще раз почистила зубы. Девушка постояла перед зеркалом. В комнатах, по- прежнему, было тихо.

Мила выключила свет. Она медленно пошла по направлению спальни.
Девушка вдруг почувствовала на своей талии теплые руки и испуганно вздрогнула. Те прижали ее к мужской груди и нежно погладили спину. Мила слышала прерывистое дыхание мужа и частое свое. Она , встав на цыпочки, дотронулась до его плеча губами. Василий шумно выдохнул и, застонав, легко поднял ее на руки и понес к кровати.