По образу и подобию. 39

Начало:
01. http://www.myjulia.ru/post/511387/ 21. http://www.myjulia.ru/post/511800/#com3437813
02. http://www.myjulia.ru/post/511388/ 22. http://www.myjulia.ru/post/512049/#com3438145
03. http://www.myjulia.ru/post/511391/ 23. http://www.myjulia.ru/post/512101/
04. http://www.myjulia.ru/post/511394/ 24. http://www.myjulia.ru/post/512102/
05. http://www.myjulia.ru/post/511396/ 25. http://www.myjulia.ru/post/512103/
06. http://www.myjulia.ru/post/511397/ 26. http://www.myjulia.ru/post/512104/
07. http://www.myjulia.ru/post/511399/ 27. http://www.myjulia.ru/post/512270/
08. http://www.myjulia.ru/post/511456/ 28. http://www.myjulia.ru/post/512271/
09. http://www.myjulia.ru/post/511457/ 29. http://www.myjulia.ru/post/512272/
10. http://www.myjulia.ru/post/511458/ 30. http://www.myjulia.ru/post/512282/
11. http://www.myjulia.ru/post/511460/ 31. http://www.myjulia.ru/post/512302/
12. http://www.myjulia.ru/post/511461/ 32. http://www.myjulia.ru/post/512303/
13. http://www.myjulia.ru/post/511741/ 33. http://www.myjulia.ru/post/512306/
14. http://www.myjulia.ru/post/511744/ 34. http://www.myjulia.ru/post/512307/
15. http://www.myjulia.ru/post/511748/ 35. http://www.myjulia.ru/post/512308/
16. http://www.myjulia.ru/post/511749/ 36. http://www.myjulia.ru/post/512310/
17. http://www.myjulia.ru/post/511750/ 37. http://www.myjulia.ru/post/512328/
18. http://www.myjulia.ru/post/511751/ 38. http://www.myjulia.ru/post/512329/
19. http://www.myjulia.ru/post/511797/
20. http://www.myjulia.ru/post/511798/
 

Уходя, Макси прощался с матерью:
 
- После окончания курса я сразу к тебе заеду.
 
Марфа молчала.
 
- Да ну, ма, ты обиделась? – он потянулся поцеловать ее в щеку. Марфа Германовна отстранилась.
 
- Возможно, тебе не захочется меня посещать. Думаю, ты гораздо лучше чувствуешь себя в обществе этого… сына новорков*
 
- Как хочешь.
 
Всю обратную дорогу Макси ни с кем не разговаривал. Было горько, что долгожданная встреча с мамой закончилась так паршиво. В тот же вечер он сел за компьютер и открыл новую папку, озаглавив ее «Происхождение Элверта Сайтона». Зачем он это сделал? Надеялся, что Элли окажется потомком какого-нибудь известного гения? Маловероятно. Но он обиделся за друга – почему мама причислила его к новоркам? Максимилиан никогда не задумывался над тем, как он относится к своему аристократическому происхождению. Иногда его раздражали замечания родителей о том, как он должен себя вести, и как не должен. Иногда он водил дружбу с сомнительными компаниями… Он не разделял расистских взглядов матери на инопланетян, но презрительное отношение к новоркам было у него в крови. Он не испытывал страха и ненависти к этим опустившимся существам, при случае мог даже спросить у них дорогу или в муниципальном магазине взять тот же товар, что и они. Он просто их не знал. Новорки были из другого мира – из мира застроенных кубическими многоквартирками окраин, горящих по ночам кристаллами фонарей общественных парков, засыпанных банками из-под бесплатного пива, из мира праздной нищеты не нашедших себя неудачников, питающихся подачками мощной, неустанно охраняющей свое благополучие, Солнечной системы.
 
Говорят, в первое время после отмены денег среди новорков преступность была очень высока, но за шестьсот с лишним лет они присмирели, и полиции лишь изредка приходилось выезжать для растаскивания их пьяных междоусобных драк.
 
Первым делом Макси залез на архивный сайт космической разведки. Просмотрел список экипажа «Эльвиры». Вот она, Алена Сайтон, корабельный врач. Происхождения незнатного, но и не из самых низов. Кто же был отцом Элверта? Все приборы «Эльвиры» вышли из строя в результате взрыва. Никаких записей в судовом журнале не сохранилось. Значит, Алену посчитали матерью теоретически? Ну, разумеется, ведь она была единственной женщиной на корабле! Между последней стоянкой «Эльвиры» и крушением прошло всего полгода. Каким же образом госпожа Сайтон могла за это время забеременеть и родить ребенка, который, к тому же, успел вырасти до семилетнего возраста? Если только предположить, что корабль попал в «водоворот времени». Тогда все остальные члены экипажа должны были постареть на семь с половиной лет. Макси стал искать адрес института медицинских исследований при разведуправлении. В этот момент зажегся «швейцар» на двери его номера. Кого это принесла нелегкая? Наш «детектив» спрятал данные под пароль и пошел открывать.
 
- Элли? Чего тебе надо?
 
- Да вот, решил зайти. Скучно.
 
- Сочувствую. А что, в бейсбол мы уже не играем?
 
- Что-то у меня хреново получается. А ты чем тут развлекаешься? Рисуешь?
 
- Да, рисую.
 
- Дай поглядеть.
 
- Слушай, вали отсюда, а?
 
- Почему это, вали? Может, последние дни видимся… - Элли вздохнул с несвойственной ему кроткой печалью.
 
- И хорошо! Я из-за тебя с матерью поссорился! И вообще, какого черта ты пустил «утку», что я с тобой сплю?!
 
- Это не я! – изумился Элверт.
 
- А кто?
 
- Может, Алиска трепанула.
 
- У Алисы своих дел по горло, ей некогда сплетни придумывать.
 
- Ты ее не знаешь! Стоит ей немного выпить, у нее не остается других дел, как только людям кости перемывать.
 
- Ты прекрасно знаешь, Алиса давно не пьет.
 
- Ну, еще кто-нибудь…
 
Макси встал, чувствуя, что внутри у него все клокочет.
 
- Уматывай! Слышишь? Убирайся вон! У меня от тебя одни неприятности, я тебя видеть не могу!
 
Элли снова вздохнул и покорно вышел.
 
Максимилиан запер дверь, отключил «швейцара» и, закрыв лицо, скрючился в кресле. Хотелось исчезнуть, испариться. Темнота под стиснутыми веками запестрела золотой сеточкой. Это невыносимо. Скорее бы все кончилось. Хоть как-то. Морщась от звона в ушах, Макси достал припрятанную в компе флягу («медицинский контроль» не досматривал дорогую технику).
 

Утром его разбудил стук в дверь. Ах, да, он же выключил «швейцара». Это, наверное, санитарка. Пытается вытащить на завтрак. Макси повернулся на другой бок. Стук повторился, уже настойчивее. Да когда же ей надоест? Будто гвозди в башку…
 
- Это я. У меня срочное дело, - послышалось из-за двери.
 
Превозмогая головную боль, Макси оторвал тело от матраса и впустил штурмана.
 
- У тебя нет возможности отправить сообщение, минуя сеть? Не хочется, чтобы оно попало в руки планетарной службы безопасности.
 
- А в чем дело?
 
- Это касается Марии…
 
- Так все же хорошо. Анна взялась вести дело, документы поданы…
 
- Ничего хорошего. Во-первых, госпожа Бармиджанова, кажется не уверена в успехе. Но главное не это. Заседание назначили только на четверг, а курс реабилитации заканчивается послезавтра! За два дня можно увезти ребенка в любой детдом на задворках галактики, потом затянуть дело… Мы ее никогда не найдем! И я знаю… я видел по глазам, она больше там не может!
 
- Рад бы помочь, да не знаю, как.
 
Штурман изложил свой нехитрый план. Макси наморщил брови.
 
- Все текстовые сообщения регистрируются… хотя… - он щелкнул пальцами, - Есть! Мы оформим письмо в виде художественного изображения!
 
- Художественного?
 
- Ну да, есть такая штучка, вроде «валентинки» с сюрпризом – компонуется открытка, и какой-нибудь предмет на ней, обычно ваза или шкатулка, конструируется в виде отдельного файла, в который засовывают еще одну «картиночку». Например, пикантную голограмму…
 
- Это не сложно?
 
- Это элементарно.
 
Максимилиан развернул экран худблока и приготовился рисовать.
 
- Внизу должна быть красная скала, на ней домик. Небольшой, белый, с кровлей «под черепицу». А вот здесь – кривая сосна. Немного правее.
 
Макси нарисовал простую прямоугольную дверь, гранитные ступени крыльца и с особенной тщательностью раскрасил узоры на плетеном коврике. Потом на запечатанном розовыми сердечками фоне узкой кистью вывел надпись:
 
«С нетерпением жду встречи с тобой у грибного пня. Курсант Р-20».
 
Закончив работу, Макси полюбовался на сие «произведение высокого искусства». Вроде, ничто не внушало подозрения. Обыкновенный китчевый пейзажик. Даже если спецслужбам придет в голову поискать подвох, и они наткнутся на спрятанную записку, ничего особенного их не ждет: какой-то паройский курсант назначает свидание своей возлюбленной в каком-то, только им двоим известном месте…
 
- Будем надеяться, что госпожа Генс догадается, - сказал Максимилиан, отправляя «валентинку». Теперь нужно было идти к Элверту. Макси плохо представлял себе, как он это сделает после вчерашнего, поэтому к нему пошел Андрей. Элли явился незамедлительно. Он не дулся. Более того, объяснил себе нежелание Максимилиана зайти за ним лично только тем, что друг до сих пор на него сердится:
 
- Мэлли, да брось ты злиться, некогда же!
 
Максимилиан, смешавшись, проворчал слова извинения. А Элверт слушал уже не его, а штурмана.
 
- Ночью охрану усиливают, поэтому лучше всего подходит время между обедом и полдником, когда у детей тихий час, а у большинства взрослых – процедуры…
 
Джекки неспешно гуляла по саду. Всего шестые сутки она провела в стационаре, и еще не нагляделась на местные красоты. До дежурства оставалось часа два. Девушка, блаженно жмурясь, вдыхала аромат искусственных роз. Там, где она родилась и выросла, синтетические цветы не пахли. Все детство Джекки прошло в унижениях и невзгодах. Появившись на свет в семье новорков, малютка с первых дней испытала на себе все тяготы нищеты и сопутствующего ей порока. Девочке не было и двух месяцев, когда ее мать, хватая пищащий куль, выскакивала ночью на улицу, спасаясь от побоев пьяного мужа. Подрастая, Джекки начинала осознавать, как ее жизнь отличается от жизни других таких же детей, чьи родители сторонились мрачных окраин. С младенчества предоставленная самой себе, Джекки играм со сверстниками предпочитала прогулки по ярко освещенному манящему центру города. С завистью поглядывала она на дорогие инопланетные игрушки малышей из богатых кварталов, мечтая когда-нибудь присоединиться к элегантно-одетой толпе уверенных в себе людей с гордыми красивыми лицами. Господь не наделил ее ни красотой манекенщицы, ни талантом певицы. Приходилось рассчитывать на свои силы. Учиться в обязательной школе было трудно. Прежде всего потому, что, собственно, кроме Джекки учиться никто не хотел. Одноклассники во время урока кричали, прыгали по партам и швыряли огрызками в старенькую учительницу из благотворительного общества педагогов. Тем не менее, Джекки почти с отличием окончила семь классов и поступила в медицинскую школу. Об академии думать не приходилось: академия - для благородных. И, хотя официально поступать туда имел право любой гражданин Земли, но дети новорков, почему-то, никогда не выдерживали экзамена. Джекки училась на санитарку. Она, как многие девочки ее возраста и социального положения, мечтала встретить прекрасного принца, который взял бы ее в жены, вырвал из ямы позора и лишений, и тогда ее жизнь превратилась бы в сказку. Девушке необыкновенно повезло: после выпускных экзаменов она получила рекомендацию в стационар послеаварийной реабилитации. Жалованье ей положили небольшое – две с половиной уны в неделю. Но это были настоящие деньги! Теперь Джекки могла, подкопив немного, приобрести в платном магазине кофточку с уваргайской распродажи, или жемчужную аксалийскую булавку. А главное, никто больше не называл ее новорком! Мечты начинали сбываться… Она уже все уши прожужжала подругам про «мужика а-бал-денной красоты», которого она встретила в свое первое дежурство, и которого никак ей не удается больше увидеть. Хрусть-хрусть! – размеренно ступала Джекки по искрящейся кварцевой дорожке, с упоением разглядывая свои белые форменные туфельки, так похожие на модельную обувь из беломаинских коллекций. Она не заметила стоящего поодаль человека в костюме медконтролера. Купаясь в лучах послеполуденного солнца, девушка прошествовала мимо. А «контролер», убедившись, что она ушла, уцепился за плети винограда, обвивающие «полуразрушенную» колонну, подтягиваясь, с необычайной легкостью достиг вершины и, взглядом смерив внушительное расстояние до следующей колонны, а от нее – до стены здания, в два прыжка очутился на крыше стационара. Джекки сама не заметила, как дошла до центрального фонтана. Здесь было прохладнее, голубовато-фиолетовые брызги сливались в мокрую сверкающую пыль, вместе с призрачной полутенью цветущих магнолий, создавая эффект волшебного света, лишенного прямого источника, как бы рождающегося из аромата цветов и глубокого молчания водной глади. Джекки остановилась. Перед ней был ОН. Задумчивый, прекрасный, он помахивал сорванным бутоном лотоса, розоватый оттенок которого был разве чуточку светлее его кожи. И тут случилось чудо: принц ее мечты улыбнулся и проговорил с приятным русским акцентом, растягивая слова:
 
- Сударыня, мне так жаль расставаться с этим чудесным садом! («И с тобой», - говорили его глаза). Я слышал, где-то здесь есть удивительный водопад с естественной подсветкой, но так и не смог его найти. Не согласитесь ли Вы, милая барышня, быть моей проводницей?
 
- С удовольствием! – поторопилась ответить Джекки, не веря почти сверхъестественной удаче.
 
Сказочный герой церемонно представился. У Джекки перехватило дыхание:
 
- Буццештейн?.. Вы, должно быть, родственник знаменитой Марфы Буццештейн, победительнице конкурса 4863 года?
 
- Я ее сын, - скромно поклонившись, ответил «принц», - А как, простите, Ваше имя?
 
- Жаклин… Жаклин… - Джекки залилась краской.
 
- О, фамилия не имеет значения!
 
«Неужели!» - сердце девушки бешено заколотилось. О, нет! Она не смела мечтать… Возможно, когда он узнает о ее происхождении… Он не должен узнать! Джекки, холодея, представила, что он случайно увидит в списках персонала ее имя рядом с оставшейся от фамилии одной-единственной, как у всех новорков, буквой «Т». Какова была фамилия ее далеких предков? «Тернер» или «Тагоуро», а может быть, «Томашовы»? Теперь этого никто не узнает. Новорки лишены права на прошлое.
 
Не смея вырвать руку, Мария понуро шла по коридору отделения за невысоким господином в надвинутом на глаза белом капюшоне. Неужели ее увезут прямо сейчас?! Площадка. Лифт. Почему они едут наверх? Только на крыше Мария поняла: что-то не то происходит, и не на шутку испугалась. Но тут ее конвоир сбросил капюшон…
 
- Дядя Элли!
 
- Вот что, красотка, поди на ручки и ни хрена не бойся!
 
Элверт всей душой надеялся, что им удастся добраться до внешнего ограждения незамеченными.
 
Высокородная домохозяйка госпожа Невская никогда в жизни не попадала ни в какие аварии. Но несколько дней в году она «для поправки здоровья» проводила в стационаре (разумеется, не бесплатно), называя его «райским уголком». Пожилая дама возлежала в шезлонге, наслаждаясь послеобеденным отдыхом. Очнувшись от дремоты, она приоткрыла глаза. В золотистом мареве по верху стены не то бежало, не то летело существо в развевающемся белом одеянии, неся в руках сжавшегося в комочек ребенка.
 
«Ангел уносит на небеса безгрешную душу», - пришло в голову госпоже Невской, она улыбнулась изящной метафоре и вновь смежила веки. Чужие дела ее не касались.
 
Площадь за стеной стационара в этот час была пустынна. Коротким световым сигналом штурман тормознул пролетающий катер. За штурвалом сидел старичок лет ста десяти. По стилю вертикального приземления и манере держать локти высоко над пультом Андрей угадал в нем бывшего разведчика.
 
- Нам надо в скандинавский регион. Это очень срочно…
 
- Все понял, браток. Не трать время на болтовню.
 
Чтобы не выпускать трапа, пенсионер протянул руку девочке, одним рывком поднял ее в салон и начал подъем, не закрывая боковой дверцы, в которую на ходу запрыгнул штурман.
 
Домик с островерхими башенками оказался перекрашенным в бежевый цвет, а от старой сосны остались только полусгнившие корни. Но скала – та же самая. И крыльцо. И коврик. Неугомонная Мария притихла, пораженная величавым безмолвием красно-коричневых скал и островерхих елей, высившихся, как гребень дракона, на фоне прозрачно-дымчатого неба. Прямоугольная дверь открылась. На пороге стояла крепкая, приземистая женщина, в свои семьдесят пять сохранившая уверенность осанки и молодой блеск в глазах.
 
- Добрый день, мама.
 
- Добрый день. Что ты опять натворил?
 
- Да вот… внучку тебе привез, - из-за его спины, игриво стрельнув глазками, выглянула Мария, - Ее зовут Маша. А это, - наклонившись к девочке, он указал на невозмутимую даму, - Бабушка Сандра. Ты ее не бойся. Она строгая, но добрая.
 
Госпожа Генс, ни о чем не спрашивая, накрыла стол на открытой террасе, обронив замечание:
 
- Я сразу поняла, что ты мне оставил что-то под ковриком.
 
Мария, завернутая в шерстяной плед (осенней одежды у нее еще не было), пускала пузыри в кружку с теплым молоком.
 
- Мне пора, - сказал штурман.
 
- Уже, папа? А как же я? – Мария забыла про молоко и вскочила, уронив плед.
 
- Подними одеяло, Маша, - спокойно велела бабушка Сандра, - И никогда не задерживай папу.
 
- Я скоро вернусь, доча, - крикнул Андрей, захлопывая дверцу катера.
 
Тем временем «Принц и золушка» продолжали медленно двигаться по аллее. На подходе к водопаду они натолкнулись на праздно шатающегося коренастого человека средних лет. Максимилиан поздоровался и взглянул на хронометр:
 
- Без восемнадцати четыре. Не думал встретить Вас в такое время. Где же Ваш партнер по шахматам?
 
- Сегодня он променял мое общество на матч по бейсболу.
 
Они обменялись взглядами, и Максимилиан повел свою спутницу вверх по каменистой тропке. С вершины водопада им был хорошо виден рукотворный залив, усыпанный белыми звездочками кувшинок, расходящиеся лучами аллеи сада и радужная пена цветников. Зато сами они могли прятаться от нескромных взоров за облаком сверкающих на солнце брызг. Джекки присела на резную скамеечку. Ее спутник тронул регулятор хронометра, сделав вид, будто поправляет манжеты – излишняя предосторожность, девушка упивалась нежданно-негаданно свалившимся на нее счастьем и не обращала внимания на всякие мелочи. Аристократ не лез к ней под юбку, и даже не пытался поцеловать. Джекки с готовностью списала это на природную деликатность. Они просто сидели рядом на скамейке, мило болтая и посмеиваясь над одиноко сидящим внизу хмурым шахматистом, пока Максимилиан не указал на табло хронометра:
 
- Пять двадцать. Пора собираться на полдник.
 
- Да, скоро мое дежурство! – вздохнула Джекки, - Как быстро пролетело время!
 
- Мне тоже так показалось. Но, возможно, это не последняя наша встреча? Вы ведь оставите мне свои координаты?
 
Джекки накарябала на черной лакированной карточке несколько цифр своею первой в жизни покупкой: золотым пером пятьсот восемьдесят третьей пробы с лазерным жалом. Глупышка была уверена, что аристократы пишут именно золотыми перьями! Обратно они шли рука об руку, слегка поотстав от молчаливого штурмана.
 
-----------------------------
*новорк – от англ. «no work» (не работать). Так в конце сорок девятого века называли низшие слои общества – бездельников, живущих за счет государства.
 
Продолжение: http://www.myjulia.ru/post/512357/