Заметки безумного родителя

Сначала они не улыбаются. Потом не переворачиваются. Никак не хотят садиться, отращивать зубы, ползти и, в конце концов, идти. На самом деле, конечно, они всё это могли бы: три невролога, два педиатра, пять или восемь исследований подтверждают, что они достаточно развиты.
Просто они издеваются.
 
Они издеваются и не хотят разговаривать, набирать вес, есть брокколи, использовать по прямому назначению горшок, а не новый папин ботинок. Они отказываются нанизывать кольца на пирамидку, делиться лопаткой с противным мальчиком в шапке с зелёным помпоном и плачут, когда их спрашиваешь: «У тебя было три конфетки, а две мама забрала, сколько конфеток осталось?»
 
Они изображают, что не умеют застегивать ботинки, надевать куртку и не хотят дружить с милой девочкой Лизой. Они рвут колготки, теряют варежки, с разбегу наступают в лужи — да-да, они просто издеваются.
Ещё они болеют. У них уши, зубы, животы и ещё, извините, педикулез. При этом тяжесть заболевания всегда прямо пропорциональна загруженности родителей на работе. Они нарочно!
 

Они издеваются и не говорят «р», «ш» и ещё двадцать два звука. Они делают вид, что никак не могут научиться читать, и назло тебе считают лимон овощем, а козу — диким животным.
 

Они издеваются, когда вопят на всю маршрутку: «Мама, а эта толстая тетя заплатила за два места или за одно?»
Они издеваются, когда, горестно подперев щёку, беседуют с логопедом:
— Ну же, мальчик, представь, что я никогда не видела апельсинов, какие они?
— Да я и сам их не часто вижу.
 
И когда сообщают воспитателю, что их любимые сказочные персонажи — Нюша, Спанч Боб и Гомер Симпсон, — они тоже издеваются.
 
Теперь нога у них вырастает на три размера за лето, а руки торчат из новенького комбинезона так, что соседка интересуется: «Ой, какая прелесть! Наверное, это мамочка в детстве носила?» Ну разве это не издевательство?!
 
Они давно улыбаются, удивительно обаятельно — в ответ на «Что, правда, ничего не задали?» Они прекрасно сидят, особенно за компьютером. За фортепиано — да, никак не даётся пока. Ползают тоже отменно. Впрочем, исключительно в дыре под школьным забором. Виртуозно прибавляют себе конфеты и отбавляют — котлеты. Они уже умеют выливать суп в унитаз, но никак не научатся сливать после этого воду. Кстати, зубы давно выпали, а новые растут сразу с дырками, словно в насмешку.
 
О, они прекрасно читают, громко и с выражением. К сожалению, не учебник английского, а надписи на заборах. Не только прекрасно выговаривают все звуки, но и с воодушевлением угадывают те, что в телепередачах принято заглушать бимканьем.
 

Зато теперь они никак не могут отличить соль от ре, а мажор от минора. К тому же, на экзамене сообщают, что автор этой прекрасной оперы — Чуйковский.
 

Рвут штаны и теряют перчатки по-прежнему, но это уже никого не волнует, потому что особый шик теперь — потерять школьный рюкзак, со всеми учебниками. Про сменную обувь даже и вспоминать не хочется.
Зато они разговаривают. Более того, они делают это постоянно: в машине, за завтраком, на уроках, в театре и даже во сне. Они бесконечно рассказывают несмешные анекдоты и, что ещё хуже, иногда делятся с одноклассниками сюжетом прочитанной книжки: «Да там всё просто: вернулся этот перец из Европы, невеста изменила, и вообще, все обалдели. Ну и чо, он тачку поймал и свалил обратно!»
 

Они стесняются читать стихи вслух перед учителем, но совершенно не робеют на том же уроке во весь голос признаться в любви противной блондинке со второй парты. Неврологов и логопедов давно сменили русички и математички: дети по-прежнему делают всё, чтобы кто-нибудь отчитал родителей. Верх издевательства — замечание от учительницы по рисованию: «Не справляется с программой!» По рисованию!
 
И, о ужас, теперь они ходят. От автобусной остановки до дома, в гости в соседний подъезд, в магазин за мороженым, в музыкальную школу через две дороги без светофора. И ослепительно улыбаются, когда родители, теряя природный пигмент и нервные клетки, вопрошают: «Здесь идти пять минут, где ты был полчаса? Ты издеваешься?!»
 
Но самое страшное, что ты понимаешь: ещё немного — и они уйдут. В соседнюю квартиру. К блондинке со второй парты. Переедут в Австралию или Нижний Новгород. Насовсем. И никто, никто не будет над тобой издеваться! Так, наверное, и появляются на свет вторые, и третьи, и десятые дети, которые снова издеваются и отказываются улыбаться, сидеть, ползать, ходить. Вот оно, счастье!
 
А. Довлатова - Мечик