Камилла

-Официант! Две чашечки кофе, - Хандусь откинулся на спинку стула и продолжил:
-Я обещал тебе рассказать ещё одну историю из афганской судьбы. Держу слово. Слушай:
-Три дня над городом висела жара. Всякий раз казалось, день кончится дождём, но дождя не было, раскалённый воздух мутнел и чуть остывал к ночи. С утра снова выспыхивало солнце, под его горячими лучами до темноты сновали люди, то ли их силуэты вместе с клубами городской пыли.
В детстве я был у моря. Совсем маленький и ничего не понимал. И теперь не понимаю, какое оно, и не смогу описать словами. Но огромное, живое впечатление осталось на всю жизнь, в эти знойные дни оно особенно обострилось, душа потянулась к морю, - я заболел, и сумасшедшие снежные грёзы не оставляли меня даже днём: я пополз к морю.
 
Мои колени, ладони упёрлись в шершавую поверхность асфальта. От усталости я едва передвигал ими. Они сбились до крови. К ранам прилипали всякие окурки и фантики, края незаживающих ссадин обросли коростой, но я полз к морю. Мне было плохо. Отрывая взгляд от пыльного зерна асфальта, я тянулся ладонью к солнцу - умолял, чтобы жгло оно не так сильно. Но солнце не слышало, а небо было выцветшим и без единого облачка. Тогда, отупело роняя голову, я исподлобья бросался взглядом вперёд и тянулся за ним, навстречу мелькающему потоку ног... Вот-вот раздавят они! Стоит одной подошве коснуться - и тут же, вслед за ней, надвинется армада босоножек и башмаков. Навалится, расплющит, размозжит - и тело превратится в сухую тряпку.
Мелькали ноги и руки, колыхались зады и туловища. Я пытался остановить их, обращаясь глазами к лицам прохожих: говорил, что ползу к морю... Они не слышали, не замечали и обходили стороной, и лица их были спокойны и уверенны.
 
В стороне оставались газоны со свежей травой, я мог бы ползти по ним - там легче, прохладнее, нет мусора и ног. Перебраться туда вовсе не трудно, надо только преодолеть невысокий забор. Но я и не пытался этого делать, опасаясь расслабиться в зелени травы и остаться там навсегда: мне нужно к морю. Порой от усталости всё в глазах расплывалось - застилалось пеленой, - я забывал, куда и зачем ползу. Приходилось останавливаться и отдыхать. Но, как только пелена растворялась, я озирался и готовился продолжить мой путь.
Вот тогда-то я и увидел цветок, он лежал как раз возле правой ладони. Я поднял и посмотрел на него. Растение вынули из воды и бросили на дорогу. Оно уже долго лежит: краешки лепестков повяли, зелёный стебель в пыли, его касались подошвы прохожих... Но ведь сам бутон хранит запах свежести!
-Роза... - прошептал я.
_Нет, я Камилла! - ответил цветок. - Ты взял меня, а я погибла, теперь я впитываю влагу твоих ладоней.
-Это не влага, кровь.
-Теперь всё равно, теперь я буду моложе!.. А ты устал, тебе бы отдохнуть, и полечить твои раны. Вот уже ночь, отнеси меня к дому.
И я послушно понёс её к дому.
 
Там, где она жила, было пусто и - холодные гладкие стены. И из стороны в сторону шныряли сквозняки, хоть и окна и двери были заперты; и казалось, буря только начинается. Меня знобило. Прижав Камиллу к груди, я свернулся калачиком в ласковом розовом одеяле. Стало тепло и спокойно: мы нашли, мы нужны, мы греем друг друга...
Промозглые ветры разгулялись по комнате. Стены превратились в необъятные экраны с прописными моралями. Они угрожали, тревожили. Но нас было двое, мы познавали друг друга, прижимаясь, увлеклись близостью и забыли про ветры и стены. Мы будто летели, а что там внизу - пусть хоть конец света!
 
Послышался шелест воли: неужели?.. Сомнений нет - в лицо пахнул лёгкий бриз, - я стоял на берегу и смотрел в море: бесконечное, сильное, синее... Я дышал им, и ветер усиливался. Волны накатывались, устрашающе надвигались и покорно растекались под моими ногами. Я захлёбывался порывами ветра, кричал: "Моей борьбе и безумству нет предела!". Камилла трепетала, вцепившись колючками в грудь... Я рванулся к морю, лавина обрушилась и захлестнула нас.
Когда буря утихла, Камилла стала совсем молодой. Лепестки её расправились, расцвели, - они походили на губы девушки, тронутые первым в жизни поцелуем.
А мне надо было идти: я отдухнул и раны мои затянулись. Я не знал куда, ведь море я нашёл, но нужно было идти, и я ушёл. И вот я брёл по пыльным тротуарам...
Потом пошёл дождь.
... Кофе, который принёс нам официант, мы выпили. Поблагодарили его за гостеприимство и вышли. Зимний ночной Магнитогорск готовился ко сну.