Лора

Мы стояли с Олегом у голубятни, хозяин которой выпустил птиц погулять. Они, почувствовав на мгновение очередную свободу, взмыли в голубое магнитогорское небо.
-Смотри, Борис, смотри, - Хандусь указывал на голубя, который, оторвавшись от стаи, камнем падал вниз.
-К голубке своей возвращается, - сказал я. - Верен ей, ни на минуту не хочет оставлять её на земле.
Олег согласно кивнул и добавил:
-Всё как у людей, у настоящих людей. Таких людей не так много, но они есть. Я чувствовал их твёрдый локоть там, в Афгане. Много чего было в моей афганской судьбе.
-Расскажи, - попросил я.
 
-Слушай: то был третий день весны, и пахло сыростью и грязью. На глазах словно стаивал снег, проявляя плеши газонов: рябоватые останки прошлогодних трав и листвы, мокрые пачки от сигарет, пробки, окурки...
Всё это давно отслужило свой срок, но опять вдруг явилось свету, - и влажный весенний воздух, казалось, оживел и наполнился тем, что было сковано стужей. Осмелевшее солнце растопило не только обильный в эту зиму снег, оно обнажило чувства людей. Зимние метели загоняли их в меховые воротники полушубков и дублёнок, вынуждали прятаться в тёплые квартиры. Теперь же лица открылись, глаза потеплели, и можно было с любым вопросом обращаться ко всякому, не опасаясь злобного, по-зимнему холодного ответа.
Весенний дождь спустился мягко и почти бесшумно. Я шёл навстречу ему и тянулся лицом к таким тонким прозрачным пальцам - они шептали, шептали мне что-то..."Всё, ты спел свою песню, это конец...".
 
Последнее падение капель напомнило мне лестницу: что будет, если я вот возьму и поднимусь по ней в мутную глубь неба?! Я сделал шаг и ещё, убедился, что это вовсе нетрудно, и - с лёгким дыханием, чувствуя под размокшими сапогами опору бесплотную, однако упругую, понёсся вверх. Не помню, долго ли бежал я, опьянённый этим невероятным движением. Углубляясь всё дальше в небо, я начал теряться во времени, забывать про усталость. Мною овладела какая-то сила, она уже сама несла меня сквозь облака. Мои полы пальто распахнулись, ноги и руки повисли без движений, но тело всё стремительнее отдалялось от Земли, - и я едва сдерживал грудь под встречным воздушным напором. Кричать же было бессмысленно, звук оставался далеко позади! Захлебнувшись ветром и криком я потерял сознание... Меня позвала безмятежная свежесть, нелепое сочетание... Но как ещё выразить то, чем вдруг наполнилась грудь и что толкнуло меня ощутить окружающее.
 
Приподняв голову, я увидел, что лежу укрытый плотным одеялом тумана. Его клубящаяся поверхность стелилась по всему горизонту и упиралась в бездонную чернь, - и там, в мёртвой яме, внутри, повисла наша тревожная планета: она была окутана движущимися циклонами... На ней не долго задержался мой взгляд, я неловко опёрся ладонью о мягкий ласкающий покров, поднялся и побрёл куда-то.
-Вот и снова я здесь, наконец-то легко и свободно.
Земная пружина ослабилась в теле, а жизнь предстала нереальным, тяжёлым мгновением: будто сам, забыв куда спрятал, искал и искал там что-то...
-Вот оно!
Я медленно шёл, рассекая ватную дымку острыми носами сапог.
-Что будет дальше, хочу я знать!.. Сейчас мы встретимся, и я посмотрю ей в глаза... если бы там - внизу я смотрел ей в глаза, то рано или поздно вспомнил бы всё!
 
Я почувствовал теплое дуновение и оглянулся: меня догоняла девушка. Её босые ноги, мягко ступая в клубящийся белый ковёр, не проваливались, а лёгкое платье и светлые волосы чуть шевелились, словно живые. Казалось, она заполняет собой всё пространство, накатываясь на меня тёплым течением... вот - остановилась напротив и подняла глаза. От бархатной долины повеяло блёклой голубизной; там деревья фантастической формы выкарабкивались корнями из пресных и тёплых вод, удивительные, полупрозрачные мосты через спокойные реки, от берегов которых тянулись к серому небу цветы самых немыслимых окрасок и видов, - их грация была безобидна, беспола... Они тянулись к серому небу, переплетаясь изящно, однако лепестки их и листья более всего походили на пальцы человеческих рук...
-Как тебя зовут? - спросил я.
-Лора.
-Лора... Ты здесь живёшь, Лора?
 
Она уклончиво отвернулась, поджимая открытые плечи и приводя в движение светлые пряди волос.
-Почему ты здесь? - вдруг спросила она. - Твоё место внизу, тут тебе делать нечего.
-Но я ведь пришёл.
-Зачем?
-Не знаю.
-Тебе надо уйти.
Но я уже не слышал её и не мог ничего поделать. Я прижал к груди голову Лоры, покрыл поцелуями пряди волос, упал на колени и, как шальной, пересохшими губами обносил гладкую поверхность её прохладного тела. Лора стояла совсем без движений.
-Подари мне себя! - взмолился я. - Я не смогу так просто уйти! Дай мне себя, слышишь!
Мне едва хватало дыхания договаривать даже такие короткие фразы.
-Нет.
-Что же это... Проклятье!
-Ты сам знаешь.
-Подари, подари!..
 
Мои руки, они совсем потерялись в невесомом полупрозрачном платье Лоры. Сама она стояла не двигаясь. руки её были опущены.
-Нет, это невозможно, - сказала она.
-Так почему же, почему?!
-Здесь, в Афганистане, другие законы.
-Плевать!
-Но тебе же будет хуже, ты знаешь.
-Пусть! Мне плевать на законы! Если ты меня не убьёшь, то я сам сделаю это!
Лора ласково улыбнулась:
-Как, ты же мёртв, ты совсем потерялся!.. - Она рассмеялась: - Какой же ты, право, глупый...
Я рванулся к Лоре, прижимая её к груди:
-Тогда я хочу жить!
И тут необъятная страшная боль обрушилась на меня, тело моё понесло в пустоту, - круг Земли стал приближаться и увеличиваться.
-Ло-ора-а-а... - отчаянно кричал я.
 
Весенний дождь опустился мягко и бесшумно. Ноги неуверенной поступью несли меня куда-то, иногда я задевал плечами прохожих, те удивлённо оборачивались, и глаза их были тёплыми и влажными от дождя. Вот уже час, или два, или три брёл я, сам не зная куда и повторял про себя всё одно: "Всё, ты спел свою песню, это конец...". Меня не трогало всеобщее оживление - весна, жадность до жизни; мне хотелось покоя.
Тогда почти никто вокруг не заметил, как человек в сером пальто свернул за угол дома - остановился, ноги его подкосились, тело рухнуло на мокрый грязный асфальт.
... Падавший с неба голубь приземлился у голубятни. Подошёл к своей голубке. Они о чём-то поворковали, потом взмахнули крылами и полетели в небесную высь.
-Вернутся? - спросил Хандусь хозяина голубятни.
-А как же, вернутся, как люди возвращаются к родному дому...