Ночной звонок . Жизненная история.

Эта история случилась с моим соседом Димой. Началась она в половине третьего ночи с воскресенья на понедельник. Димка сидел на кухне и пил. Повод имелся, и еще какой! Он узнал, что бывшая жена Аня, которую он все еще ждал, хотя после развода прошло полтора года, выходит замуж. Он не собирался напиваться до поросячьего визга — утром все-таки на работу. Но и трезвость была невыносима. Дима, приведя себя в какое-то мутное состояние, с горя взялся решать кроссворд. И тут зазвонил мобильник.
Он лежал на столе между магазинной коробочкой с винегретом и чайной кружкой. Дима озадаченно смотрел на экран — номер высвечивался незнакомый.
 
— Дима, впусти меня, пожалуйста, — зазвенел в телефоне жалобный женский голосок. — Я же не знаю кода!
 
— А т-ты кто? — хрипло спросил Дима, осознав, что голосок-то незнакомый.
 
— Я Оксана.
 
— Чш-ш-ш-то з-за Оксана?
 
— Оксана. Ну Петракова. Выручай, мне ж просто больше не к кому идти! Я возле твоего дома, скажи, пожалуйста, код!
 
— Ошиблись н-н-номером, — ответил Дима. И положил телефон на стол, чудом не мимо. Взял стакан, сказал: «Твое здоровье, Оксана!» — и выпил граммов пятьдесят. Закусил тремя кружками колбасной нарезки, вздохнул.
 
Телефон снова зазвонил. Димка усмехнулся, поднес его к уху.
 
— Дима, я не поняла! Ты же сам сказал: если что, я могу к тебе прийти в любое время дня и ночи. Ты же сам мне этот номер написал!!!
 
— Ну да, я Дима… — пробормотал страдалец. — Тридцать два года Дима… А ты, значит, Оксана?
 
— Дима, ты пьян? — догадалась девушка.
 
— Да, я пью, — с достоинством ответил сосед.
 
— Димочка, слушай меня! Я Оксана, с которой ты был в Праге. Ты мне сам записал свой номер на визитке отеля. Помнишь, отель «Глобус»? И ты сказал, что я всегда могу прийти к тебе, в любое время… а я эту карточку в кошельке ношу…
 
— Как это?.. Не был я в Праге! — воскликнул Димка.
 
— Дима! Что ты такое говоришь?!
 
— В Праге не был и не собираюсь.
 
— Дима… Я умоляю тебя — впусти нас… только до утра… больше идти некуда… Наташка в Германию уехала, Светка телефон отключила… Впусти, ради Бога!..
 
— Я не был ни в какой Праге, — повторил Дима.
 
— Извини! Я больше не буду тебе звонить!
 
Оксана отключилась.
 
Димка посмотрел на коробку с винегретом — там было добрых полкило, он успел съесть две ложки. Вдруг проснулся аппетит. Димка подвинул к себе коробку и взялся за дело. Когда на дне осталось совсем немного, он случайно бросил взгляд на кухонные часы — без двадцати три. Он присвистнул: надо же, как засиделся! И тут у него в голове что-то щелкнуло. Женщина, которая в такое время ищет ночлега, может быть, попала в беду. Димка вдруг ощутил беспокойство. Где-то бродит под ночным снегопадом дура… мало ли на кого напорется?.. Номер, естественно, сохранился в телефонной памяти. Димка взял, да и позвонил.
 
— Оксана, это Дмитрий. Но я не тот Дмитрий, я другой Дмитрий, вы думали, что звоните тому Дмитрию, но я тоже оказался Дмитрием…
 
Димка настроился объяснять девушке ошибку еще минут десять, но она перебила:
 
— Какой Дмитрий? Ты Вадим!
 
— Дмитрий я. Капустин! Какой, к черту, Вадим! Вот паспорт… сейчас покажу!..
 
— Как?..
 
— Сфоткаю и пришлю тебе. Так, паспорт… Паспорт! Куда, к черту, подевался? Паспорт!
 
Документ не отзывался.
 
— Ничего не понимаю… Дима, почему ты вдруг Капустин? — растерянно спросила Оксана.
 
— Потому что папа Капустин и мама Капустина…
 
— Но у меня записан именно этот телефон. Ты же сам… он же сам записал… Он не мог ошибиться!
 
— Но выходит, ошибся…
 
— Как же быть? — в растерянности спросила Оксана. — Значит, он не хотел, чтобы я ему звонила? Он не хотел меня видеть?..
 
— А он сам тебе хоть раз звонил?
 
— Нет… Он сказал: если я захочу, то могу прийти к нему… и вот… это просто какой-то ужас…
 
— Ты что там плачешь, что ли? — забеспокоился Димка. Ответа не было, Оксана отключилась. — Вот же дура! — сказал мой однокурсник. — Феме... фене... мене... нальная дура!
 
Он налил себе еще водки, но пить не стал. Как-то тревожно сделалось на душе. Дура, судя по голосу, была совсем молоденькая. Да еще сказала «мы»...Кто там с ней? Не дай Бог, ребенок…
 
— Фене… неме… ме... фе… феерическая дура… — пробормотал он. Кто же в здравом рассудке носится зимней ночью с ребенком?
 
Из-за ребенка, собственно, у него с Аней и начались конфликты. Она хотела, он не очень… дурак был, как стало ясно годы спустя… И вот теперь какого-то совершенно чужого ребенка таскают по заснеженным улицам! Может быть, трезвый Димка не стал бы ввязываться в авантюру — покой дороже. Но Димка был-таки пьян. И он взялся за мобильник.
 
— Оксана, это Дмитрий, вы где?
 
— Мы возле Гертрудинской церкви.
 
— Берите такси, п-п-приезжайте… я плачу…
 
— К тебе?
 
— Ну да… Я для вас диван разложу… и это, как его…
 
Слово «чай» из Димкиной головы улетело безвозвратно.
 
Когда крепко выпивший мужчина пытается навести дома порядок — можно сразу приглашать операторов и режиссера, которому не хватает смешных кусков для комедии. Оксана позвонила снизу очень вовремя: Димка как раз пытался затолкать на антресоли узел со всяким барахлом. Он поспешил к телефону, и тут узел, естественно, свалился.
 
— Мой код?.. Ах ты ж… как его… ну…
 
Три цифры застряли в какой-то мрачной щели между извилинами, и насилу удалось их оттуда добыть. Через минуту раздался звонок в дверь. Дима, перешагивая через узел, пакеты с мусором и стопки доисторических журналов, пошел открывать. На пороге стояла девушка в полурасстегнутой шубке, из-за пышного воротника выглядывала мордочка йоркширского терьера.
 
— З-з-заходи, Оксана… а я тут прибираюсь… — Дима сделал жест, достойный маркиза.
 
— Ой, нет, нет… — пробормотала Оксана. — Лучше не надо! Мы лучше пойдем!..
 
— Никуда вы не пойдете! Входи, садись! Не разувайся! — приказал Дима. — А я тут все при-бе-ру… А! Понял! Это… Насиловать не буду! Насилие над личностью… оно… грех!
 
Все это случилось около четырех утра. А в шесть Димина квартира уже была похожа на человеческое жилище. В процессе возни с мусором, тряпками и пылесосом Димка немного пришел в себя. Оксана сперва сидела, съежившись, на диване, молчала и не выпускала из объятий собачку. Потом Дима дал ей плед, она завернулась и незаметно заснула. Дима заварил себе чай, сел в кресло напротив и долго смотрел на девушку. Спать ему не хотелось, да и не имело смысла — через час вставать. Жизнь уже не казалось такой безнадежно мрачной как ночью. Оставалось лишь вынести восемь пакетов с мусором — и, кажется, можно вздохнуть с облегчением, потому что самые горькие часы позади.
 
Оксану он разбудил в семь пятнадцать.
 
— Ты что будешь, кофе или чай? — спросил он. — Вот хлеб, вот колбаса. Больше, извини, ничем угостить не могу. А мне уходить.
 
Тут залаял песик.
 
— Я только чаю попью и побегу! — воскликнула Оксана. — Слушай, я даже не знаю, как тебя благодарить. Если бы не ты — мы бы пропали.
 
— А что стряслось-то?
 
— Да со своими поцапалась. Я им прямо сказала: дорогие родители, мне от вас ничего больше не нужно, возьму только то, что мое! А Буську мне дядя Саша подарил… Ну и вот… ну и ошиблась! Все равно у меня с ним ничего не было! Ну, целовались! Ну и что? Мало ли кто с кем целуется! Ты думаешь, я плакать буду? Из-за него?!
 
— Это который в Праге? — уточнил Димка.
 
— Ну да! Мы с Настей туда на Рождество ездили, ну автобусом, и он тоже… А потом было не до него: сессия, и вообще… Знаешь, — Оксана поставила на столик недопитую кружку, — мы пойдем. Спасибо тебе огромное! Я тебе потом позвоню, можно? И ты мне тоже иногда позванивай!
 
Девушка быстро оделась, подхватила песика и убежала. Задерживать ее Димка не стал — счастливый путь, девочка, удачи тебе… Сколько ей, девятнадцать? Какая милая девчонка, — но с характером…
 
Димка подошел к зеркалу… М-да-а-а… удивительно, что девочка вообще отважилась зайти в квартиру, где проживает помятое небритое чудовище…
 
На работу он явился уже почти в человеческом образе. Днем забрался в конференц-зал, составил нужным образом стулья и поспал часа два, прикрываемый другом Костей. Вечером пошел к тому же Косте есть пельмени — теща налепила на целую дивизию... Костя уже все знал про Аню, но, спасибо, молчал, потому что говорить сейчас: «Я сразу предупреждал, что она не вернется никогда» — было совсем уж нехорошо. А вот Костина теща, тетка неглупая, хоть и грубоватая, решила прийти на выручку по существу.
 
— А ты подумай сам, Дима, на что тебе эта Аня? Ей уж тридцатник. Если бы она действительно хотела родить тебе ребенка — ты бы не отвертелся! И вот смотри: пока она соберется рожать — уже тридцать два. А она привыкла жить для себя, избалованная, ребенок ее сразу всех игрушек лишит. Это уже ни в бассейн, ни на шопинг, ни в Краков на три дня с компанией. Думаешь, она будет сидеть дома тихо, как воробышек? Да в этом доме от скандалов штукатурка сыпаться начнет! Вот что я тебе скажу — ты и в восемьдесят лет еще завидный жених! А твоя невеста сейчас, может, вообще в детсад ходит!
 
Димка почесал в затылке.
 
— Это что же, она будет на двадцать лет моложе? А пока она там в куклы играет — мне здесь и сейчас что делать?
 
— Есть пельмени! А невеста — это судьба, все в один миг решается.
 
Димка встал из-за стола, вышел в коридор и достал мобильник.
 
— Оксана? Это Дмитрий. У вас там все в порядке?
 
— Они со мной разговаривать не хотят, — пожаловалась девушка. — Сказали, иди туда, где ночевала. А я уже совершеннолетняя, между прочим, и ночевать могу там, где захочу!
 
— Бери Буську и приезжай. Не бойся, я уже в норме.
 
— А я и не боюсь!
 
— Вот что, откуда тебя забрать? Я сейчас возьму такси и подъеду.
 
Он мчался на другой конец города и знал: его ждет девушка, которая, может быть, станет невестой.
 
А она стояла, придерживая сидящую за пазухой Буську, и знала: в ее жизни начинается что-то новое и, кажется, очень хорошее…
 

Дана Витт.