Сельские рассказы

ДОЛЖОК
 

 
Небо казалось похожим на расшитый бисером бархатный кисет. Звезд было много, звезды были яркие, а луна так и вовсе неузнаваемая. Такую большую луну Матвей видел только в фильмах, а в жизни никогда. Протяжно и жалобно завыла собака. Ее тоскливый вой тут же подхватили другие, и картинка приобрела просто мистическую завершенность. Они в заброшенном доме практически на краю света, под нереальным небом, вокруг ни единой живой души, и собачий вой… Лучше бы, конечно, волчий, романтичнее, но откуда же взяться волкам?! Наверное, коньяк оказался коварнее, чем подумалось сначала, иначе с чего бы в голову полезли такие глупые мысли про волчий вой и край света?!
 
По ногам потянуло холодом и сыростью, ровный столбик сигаретного дыма вдруг вильнул, завихрился, точно в водовороте. Сквозняк – Матвей поежился, а потом пружиной сорвался с места. Сквозняк мог случиться лишь по одной единственной причине: в доме кто то открыл окно. Кто? Нашпигованная психотропами Алена?..
Обратно Матвей возвращался на цыпочках, сжимая в руке ствол. Он, конечно, всего лишь мирный частный детектив, но с оружием все равно спокойнее.
 
В кухне и в спальне никого не было. Значит, все таки в гостиной…
Он не ошибся в своем предположении насчет открытого окна, он ошибся в другом. В льющемся свысока лунном свете покачивался тонкий девичий силуэт. Алена держалась обеими руками за портьеры и всматривалась в темноту за окном. Да что там всматривалась! Она с кем то разговаривала.
– Уходите… – Голос сиплый, неживой, такой, каким он был, когда Матвей еще верил в ее сумасшествие. – Я вас не слышу… Уходите!!!
 
Это последнее, отчаянное и какое то совершенно безысходное «уходите» заставило Матвея действовать. В два прыжка он оказался возле Алены, выглянул в окно.
Лучше бы не выглядывал, сохранил бы не только ясность мыслей, но и уверенность в собственной нормальности. Но он выглянул, и от увиденного волосы на голове зашевелились…
За окном, на самой границе света и тени, что то происходило. Матвей не мог разглядеть, но шкурой чувствовал странное, текучее волнение, вслушивался в настойчивый шорох сотен, если не тысяч, хрупких крыльев, переходящий то в шепот, то в стон. Сюр… самый настоящий…
 
Темнота вскипала какой то особенной, совершенно отличной от человеческой жизнью, наполнялась теперь уже не шорохами, а голосами, еще неразборчивыми, но с каждой секундой становящимися все громче и настойчивее.
Матвей потряс головой, прогоняя наваждение, и заорал во все горло:
– А ну, пошли вон! Стрелять буду!
 
На плечо легла ладонь, и он, ни в черта, ни в дьявола не верящий мужик, вздрогнул от неожиданности, развернулся всем корпусом, готовый отразить нападение.
…Она смотрела на него своим еще по психушке знакомым незрячим взглядом и говорила быстро быстро, скороговоркой:
– Не могу так больше… пусть они уйдут… пусть уйдут…
Матвей бы списал все это на бред, на действие аминазина – или чем там ее накачали! – если бы не одна маленькая, но очень существенная деталь. Он, почти трезвый и уж точно вполне вменяемый, тоже их слышал и тоже боялся до зубовного скрежета, потому что как то в одночасье понял, кто там прячется в темноте. Понял и даже почти не удивился…
 
Страх, дошедший почти до тошноты, на мгновение отступил - необходимость защитить Алену, позаботиться о ней, успокоить, помогла сконцентрироваться и дала силы преодолеть панику. Он обнял любимую за плечи и твердо произнес:
 
- Иди ложись спать. Ничего не бойся. Я их прогоню. Обещаю.
 
Алена была холодна, как лед и вся дрожала. Матвей понял: она не верит, что есть какой-то выход. Ну, ничего. Ей надо просто пережить это время.
 
Поплотнее задвинув шторы, Матвей отнес девушку в спальню, уложил в постель и заботливо укрыл одеялом.
 
- Выпей успокоительное. Тебе станет легче. А я с ними разберусь.
 
Алена проводила его благодарным усталым взглядом. В ее глазах уже появилась жизнь - панический ужас отпустил. Она доверилась ему. Она верила, что ее мужчина защитит ее от неведомой опасности. Лекарство начало действовать, девушка заснула.
 
И Матвей сам поверил, что он справится. Не знает, как, но справится! И не из таких переделок выпутывался... Он прогонит или уничтожит эту нечисть, а потом все будет хорошо. Алена успокоится, приступы перестанут ее мучить... и это перестанет осложнять их жизнь. Больше не будет этого невидящего взгляда, этого ступора, в котором Алена становилась похожа на привидение. Она навсегда станет той спокойной, романтичной, немного грустной, но светлой девочкой, какой он ее впервые увидел, когда согласился помочь ей разобраться с наследством бабушки... Судебный процесс затянулся на долгие месяцы, Матвею удавалось обнаружить все новые обстоятельства дела, шансы на успех переходили то к одной, то к другой стороне... Их отношения развивались как в дурацком сопливом сериале - сыщик влюбился в клиентку, помогая ей решать ее проблемы, клиентка ответила сначала благодарностью, а потом и взаимностью, они были счастливы вместе, обменялись кольцами, собирались съехаться и зарегистрировать брак, но потом оказалось, что у Алены проблемы еще и с головой... А через некоторое время выяснилось, что не с головой даже, а что-то реальное под этим спрятано... У Матвея было подсознательное ощущение, что какая-то "пестрая лента" здесь замешана, что "сумасшествие" Алены вызвано какими-то вполне материальными, земными причинами... И вот он увез Алену из больницы, из города - сюда, на родительскую дачу, где никто не появлялся с осени. В надежде, что "видения" прекратятся, если Алену чисто механически убрать от возможного их источника. Он был почти уверен, что кому-то выгодно убедить всех в "ненормальности" Алены. Возможно, это кто-то претендующий на наследство... Сейчас Матвей чувствовал, что еще немного - и он сам сойдет с ума... Но нет, что бы это ни было, он справится! И, взглянув еще раз на спящую Алену, он решительно вышел из комнаты, взвел курок и стал осторожно пробираться к выходу на заднее крыльцо. Он попробует незаметно выйти и подкрасться к преступнику сзади. Остатками разума сыщик еще цеплялся за гипотезу чьей-то мАстерской мистификации... Поравнявшись с маленьким зарешеченным окошечком (отец несколько лет назад поставил решетку от воров, в коридоре размещался холодильник, а на зиму сюда же прятали наиболее ценные вещи - телевизор, микроволновку и т.д., чтобы не возить в город), Матвей замер и прислушался.
 
Собака, воющая где-то поблизости, вдруг пронзительно взвизгнула и заткнулась, а в решетку окна с силой взрывной волны ударилось что-то тяжелое, явно пытаясь проникнуть внутрь. От сотрясения вылетело стекло и, ударившись об пол, с жалобным звоном рассыпалось на осколки. От неожиданности Матвей выстрелил в темноту... В ответ снаружи раздался ужасающий хохот. Нет, не громкий. Но именно ужасающий - тем, что явно эти голоса принадлежали тысячам существ явно нечеловеческого происхождения... Матвей всегда считал себя атеистом, но будь у него сейчас под рукой крест - наверное, с готовностью предпочел бы его пистолету как более надежное средство защиты... Он уже понял, что огнестрельное оружие здесь не поможет... А главное, Матвей вспомнил, что уже не раз слышал этот тоненький отвратительный смешок... Да, это были они - персонажи его кошмарных снов, забывающихся после пробуждения, оставляющие лишь неясный тревожный осадок, очень быстро стираемый дневными делами...
 
Но сны не могут воплощаться в реальность, так не бывает! Или это он сам, а не Алена, сходит с ума? Или вообще все, что было раньше, ему приснилось? Вся жизнь приснилась, и надо только зажмуриться поплотнее, сосчитать до трех, и... он проснется маленьким мальчиком, и с кухни донесется запах сырников и бабушкин голос: "Мотенька, вставай, в школу проспишь!" В детстве он ненавидел свое имя. Одноклассники дразнили: "Тетя-мотя!" Сейчас он всей душой хотел вернуться к этим дуракам-одноклассникам, к этой ворчунье-бабушке, противным слюнявым платочком вытирающей на его щеках грязные брызги после игры в футбол... Тьфу! Отставить слюнтяйство! Это - война. Ты - солдат. Ты - победитель. Это все - не катастрофа. Это - твой звездный час! Ты спасешь Алену, ты спасешь мир! Вперед, супермен!
 
Матвей прищурил глаза и развернул плечи. Прочь, страх!
 
- Убирайтесь! Идите...
 
Матвей добавил смачное ругательство. Не врут психологи! Длинная матерная фраза выдавила в организм ударную порцию тестостерона и придала уверенности в своих силах. Матвей храбро подошел к окну... и тут же снова превратился в испуганного маленького мальчика!
 
Они были здесь. Они были видимы. Они были осязаемы. И они были отвратительны! О, Боже! Никогда раньше он не видел и не мог представить себе столь отвратительных существ! Вся компьютерная графика не шла ни в какое сравнение с этими шевелящимися покрытыми слизью подобиями гигантских насекомых... Что это, нашествие инопланетян? - мелькнула дурацкая мысль...
 
О, все те, кто не понимает, что такое сыновняя благодарность, оказаться бы вам сейчас на месте Матвея! Ибо он всем сердцем возблагодарил отца за эту решетку, всегда ранее казавшуюся ему дурацкой идеей... кому нужен старенький тяжеленный телек и неоднократно ремонтированный холодильник? Но эта решетка сейчас позволяла ему не свихнуться окончательно от ужаса. Они бились в железные прутья так, что брызги вонючей слизи попадали на его одежду... Матвей отступил на шаг. Страх обострил мыслительные способности. Хорошо ли закрыта дверь в гостиную? Не забыл ли он ее запереть? Об окнах спальни, где спит Алена, он старался не думать. Нет, они все - с этой стороны. Если бы могли обойти дом - давно бы обошли.
 
- Кто вы? - произнес Матвей чужим, сдавленным голосом.
 
- Имя нам - легион! - прошелестело в ответ.
 
Где-то он уже слышал эту фразу. Это - какая-то поговорка или строчка из стихотворения? Неважно...
 
- Зачем вы пришли? Чего вы от нас хотите?
 
За окном вдруг все успокоилось. Закрывающая небо туча чешуекрылых свернулась, как окно на экране компьютера, сгустилась в небольшую темную массу, приобретшую очертания человеческой фигуры.
 
- Мы ждали этого вопроса, - удовлетворенно произнесла сущность (так Матвей инстинктивно назвал про себя то, что возникло на полянке перед крыльцом). Голос был совсем не страшный, хотя немного запредельный. Не мужской, и не женский, а... какой-то электронный, что ли... Даже, пожалуй, приятный, если бы у Матвея сейчас были силы думать о приятном...
 
Сущность приблизилась.
 
- Не нервничай. Возьми стул и сядь. Мы все объясним.
 
Это совершенно человеческое "мы все объясним" несколько сняло напряжение. Интересно, оно говорит о себе во множественном числе, потому что говорит от лица какого-то множества, или типа "мы, Николай второй"? Внутренне улыбнувшись, Матвей почти успокоился и присел на обшарпанную табуретку. Правда, на безопасном расстоянии от окна.
 
- Итак, - начала сущность, приобретающая все более человеческий силуэт, - история эта началась тысячу лет назад... Мы заключили контракт с одной дамой. Она пожелала иметь некий дар, который мы могли ей предоставить...
 
- Что за дар? - не понял Матвей.
 
- Это неважно... ну, набор определенных свойств организма. У вас это называется "вечной молодостью", хотя, это не совсем точное определение... ну, в общем, разумеется, всякая услуга должна быть оплачена. Дама обязалась... помимо основной оплаты вернуть нам предоставленное ей тело по истечении тысячелетнего срока... разумеется, если это тело сохранится.
 
- Постойте... Но что значит "если"? Разве вечная молодость не предполагает вечную жизнь?
 
Существо рассмеялось. Мягко и даже как-то ласково...
 
- Как вы, люди, наивны! Вечная молодость - это всего лишь пресечение изменений, вызванных естественным износом организма, но она не защищает ни от несчастного случая, ни от нападения преступников, ни от гибели на войне, ни от смертельной инфекции, ни... от самоубийства!
 
Последнее слово прозвучало как будто с улыбкой, акцентирующей внимание слушателя на чрезвычайной комичности такого явления как суицид...
 
- Но, - продолжала сущность, - тело, увы, не сохранилось... Однако, на этот случай в контракте было предусмотрено дополнительное условие... Наша клиентка обязалась отдать нам своего потомка, наследника по прямой линии - того, кто по прошествии тысячи лет будет последним в роду...
 
- Похоже на сказку, - нервно хихикнул Матвей.
 
- Это ваши сказки похожи на жизнь! - резко оборвала сущность тоном, не допускающим возражений. - В общем, мы пришли забрать свой должок.
 
- Но если вы пришли кого-то забрать, почему не забрали сразу? Почему прицепились к нам с Аленой? Я теперь вспомнил, я тоже видел вас во сне... А Алене больше достается, потому что она - женщина, потому что слабее? Или... - Матвея поразила неожиданная догадка, - Вы не можете ее забрать, потому что вам что-то мешает?
 
- Верно... - с досадой проскрипела сущность, - мы можем забрать только причитающийся нам долг... Ничего больше. Но... вы с Аленой фактически в супружеских отношениях... "двое стали одной плотью". И души ваши связаны обручением. Потому и приходим к обоим. Забрать двоих мы не имеем права. А забрать одного невозможно, пока он тесно связан с другим...
 
- Ага, ясно, - Матвей почувствовал, как внутри крепнет торжествующее чувство близкой победы, - Значит, вы, как почтальон Печкин: "Посылку я вам принесу, потому что должен принести, но вам ее не отдам, потому что не должен отдавать". Так?
 
- Ну да, типа того, - ответила сущность с интонацией плюющего сквозь зубы гопника. Матвею уже было почти смешно... если бы ни одно обстоятельство. Им с Аленой не могут причинить реального вреда, но сколько будут продолжаться эти мерзкие кошмары, и что значит это загадочное "пока". Пока смерть не разлучит, или пока что?
 
Следующие слова сущности прозвучали совсем в другом тоне - предельно серьезно, даже несколько торжественно:
 
- Мы не можем забрать того, кто причитается нам по праву, пока он связан с другим узами любви и клятвы верности. Но мы заберем его, как только эта связь будет разорвана. Как только кто-то из вас нарушит клятву, отречется от любви... потому что, увы, свободная человеческая воля - для нас непреодолимое препятствие.
 
Матвей сжал кулаки и встал.
 
- Я не отдам вам Алену! И не мечтайте!
 
Сущность немного выросла в размерах, Матвею показалось, что он видит в области предполагаемого лица две красноватые тускло-светящиеся точки.
 
- Тогда мы будем мучить вас обоих до самой смерти! Мы будем являться и тебе, и ей - в кошмарных снах, наяву, мы будем сводить вас с ума, вы оба кончите жизнь в психиатрической больнице! Мы доведем вас до такого состояния, что выброситься из окна, удавиться унитазной цепью, сгореть заживо будет казаться вам избавлением от душевных страданий!
 
- Ну, ну... посмотрим! - не очень уверенно сказал Матвей. Не очень уверенно, потому что после пережитого недавно смертельного ужаса он уже не был настолько уверен в прочности собственной психики...
 
- А и смотреть нечего. Ты же - разумный человек. Вот и думай логически... Судьба человека, которого мы пришли забрать, предопределена. Либо он умрет быстро и без мучений, либо будет мучиться всю жизнь, медленно сходя с ума и в конце все равно умрет. Он обречен в любом случае, жизнь не принесет ему радости! Он обязан оплатить долги предков. Но вот у второго есть шанс избавиться от нас и от всех этих проблем раз и навсегда... Пойми, чудак, спасать утопающего - это красиво и благородно, но если сам не умеешь плавать - глупо тонуть с ним за компанию! Да, в жизни не всегда получается быть суперменом... но ты же - не наивный мечтатель. Это - жизнь. Она жестока и цинична. Ты - взрослый человек, ты это понимаешь. Что ты выберешь - на всю жизнь связать себя с душевно-больной, которой все равно уже не поможешь, а лишь продлишь ее страдания, жить в постоянном кошмаре, превратить собственную жизнь в ад, или один раз пережить муки совести, но зато получить возможность забыть обо всех этих ужасах, начать новую жизнь с нуля? Подумай!
 
- Но я люблю Алену... - угрюмо пробормотал Матвей.
 
- Любишь? Хорошо! Но что ей даст твоя любовь? Пожизненные мучения? И любишь ли ты ее на самом деле? Может, просто обстоятельства так сложились? Ты просто не хочешь выглядеть предателем по отношению к ней... но это - ложные понятия о чести. Их придумали не знающие реальной жизни романтики, идеалисты. Все мы понимаем, что в жизни постоянно приходится идти на компромиссы, в том числе, с совестью, лавировать, чтобы добиться успеха... Нет в мире черного и белого, в нем - множество оттенков. И добро и зло - понятия относительные. Что для одного - добро, для другого - зло. И наоборот... А главное, пойми, твоя жертва ничему не поможет! Она только даст временное удовлетворение твоей гордости: "зато я поступил, как настоящий мужчина, а не как трус". И надолго тебе хватит этого самолюбования? Это - адекватная цена за всю дальнейшую жизнь? А жизнь-то длинная... Вспомни, когда тебя дразнили в детстве, тебе было так обидно, что однажды ты хотел броситься на толпу обидчиков и поколотить их... И что было бы? взрослых поблизости не было. Дети, не способные осознавать серьезность своих поступков, могли сильно тебя избить, ты бы на всю жизнь остался инвалидом... Ты тогда принял разумное решение - переступил через свою гордость, хотя тебе это было нелегко, и просто ушел от них... Разве ты теперь об этом жалеешь? Если бы тебе в детстве сломали шею или выбили глаз, было бы сознание того, что "поступил тогда по-мужски" достаточным утешением в безрадостном существовании калеки? Поступи снова как взрослый человек, а не как амбициозный подросток...
 
Матвей достал сигареты, закурил... Пространство за окном снова менялось. Там появлялось что-то новое... И это новое таило в себе скрытую угрозу - гораздо бОльшую, чем зловонные насекомообразные существа... Надо было срочно что-то придумать... Да-да, именно мозг - вот его главное оружие! Они сказали - последний в роду... у Алены действительно нет ни младших сестер, ни младших братьев... но может, кто-то другой - последний в ее роду? Может, злые силы просто этого не знают... Но какой-то закон вселенной все равно сработает - они не смогут забрать Алену, если она не последняя, они заберут именно этого последнего! Так, давай, вспоминай! Ну, ты же изучал документы ее семьи... может, есть какой-нибудь племянник, двоюродный брат... Или... стоп! Несколько дней назад, когда Алена просила помочь ей выбраться из психушки, когда они вместе составили план побега, и они оба были в состоянии нервного возбуждения... и он тогда овладел ею спонтанно, прямо в курилке больницы... они не предохранялись! Может, Алена забеременела? Тогда последняя в роду - не она, а ребенок! Который ребенком-то еще не является... так, несколько разделившихся клеток... И как его могут забрать? Выкидыш? Ну, и пусть! Ну да, это печально... Но это еще не человек даже! А они с Аленой, заплатив эту жертву, смогут продолжать жить дальше, смогут зачать и родить еще детей... И все будет хорошо...
 
Матвей не заметил, что думает о предполагаемой беременности Алены уже как об известном факте, хотя только что сам придумал эту версию... Но это был единственный нормальный выход! И так хотелось верить, что это так и есть...
 
Сердце сжалось... Нет. А если - нет? Если она не беременна? Алена, его Алена... ее доверчивые глаза, хрупкие руки, нежное и удивительно гибкое тело...
 
Матвей закурил еще одну сигарету. И тут всплыла спасительная деталь... как он мог забыть? Ну да, конечно! Татьяна, двоюродная старшая сестра Алены ждет ребенка! И это он будет последним в роду, а вовсе не Алена! Это пока - Алена... но новый наследник уже есть... Он не родился, но уже существует, он родится вот-вот, Татьяна месяц назад уже ходила с большим животом... Да, он принесет в жертву этого незнакомого младенца... Да, подло, да, некрасиво... Но в конце концов, выкидыш мог бы случиться и без его вины! Никто не застрахован. Татьяна молода и здорова. Она родит еще. Зато и его, и Алену адские силы навсегда оставят в покое... И он сам будет нести этот грех на своей совести. Ничего не скажет Алене. Это будет его плата за их счастье...
 
- Решай быстрее! - из окна раздалось шипение... гигантская черная змея, заслоняющая луну, изогнулась в направлении домика, казавшегося песчинкой в сравнении с блестящим скользким телом, возвышающимся над землей подобно огромному смерчу... раздвоенный язык почти касался решетки окна... Матвей едва не задохнулся от сладковатого трупного запаха, исходящего из пасти змеи.
 
- Что я должен делать? - в отчаянии крикнул Матвей, пятясь к стене и не в силах оторвать взгляда от гипнотизирующих мертвых глаз чудовища.
 
- Кольцо! - просвистела фантастических размеров анаконда, - Кольцо на твоем пальце! Оно нам мешает... отрекись от любви, сними кольцо... И мы возьмем то, что нам причитается, и уйдем навсегда...
 
Мысли путались, в груди билось одно единственное желание - избавиться от этого ужаса! Избавиться немедленно! Да, он себя обманывал, никакой не ребенок, никакая не сестра... Они пришли сюда, их добыча - здесь... Он потом... придумает... как это все пережить... как-нибудь потом... но сейчас - пусть это уйдет! Нервы окончательно сдали. Матвей резким движением сорвал с пальца обручальное кольцо и с силой швырнул его в темноту:
 
- ОТРЕКАЮСЬ! ЗАБИРАЙ! Забирай - и уходи!
 
В следующую секунду толстенная черная кишка непостижимым образом просочилась сквозь частую чугунную решетку в узенькое окошко... теряя сознание от тошноты, чувствуя жар ядовитого дыхания, оцепеневший от ужаса Матвей услышал:
 
- Глупец! Да, твоя связь с Аленой была препятствием... но с чего ты взял, что мы пришли за Аленой? Последний в роду нашей должницы - ТЫ!
 
Клыки клацнули, невыносимая боль пронзила горло, и луна померкла...
 
Алена очнулась, когда утренний луч, просочившийся сквозь прореху в шторах, коснулся ее лица. Она ощущала необыкновенную свежесть, легкость и умиротворение, будто с груди сняли огромную гирю, давившую последние несколько месяцев... Сейчас она обрадует Матвея - ей действительно стало лучше! Намного лучше! И главное - совершенно исчез страх! Она поняла - что-то страшное навсегда закончилось...
 
Но где же Матвей? В коридоре валяются на полу осколки от разбитого окна и металлическая решетка... Наверное, ветхая уже была, выпала от порыва ветра... Как же крепко она спала, что не услышала этого грохота! Но где же Матвей? Его не было нигде - ни в доме, ни в саду... Это странно... Как он мог вот так уехать, бросить ее, не сказав ни слова, даже не оставив записки!
 
- Что потеряла, дочка? - это ее окликнул сосед, деловито стучащий молотком, поправляющий покосившийся забор.
 
- Здравствуйте! Да вот... Вы не видели, отсюда сейчас никто не выходил?
 
- Да нет, вроде бы...
 
- А скажите, как пройти на станцию? Мне срочно нужно в город!
 
- И-и... В город ты сейчас не попадешь! Ночью сильный ураган был, провода оборвались. Так что до вечера вряд ли электрички пойдут... А может, и завтра еще не будет.
 
- Но что же мне делать? Мне очень-очень надо... - упавшим голосом пролепетала Алена.
 
- Ну, раз очень-очень... - дед почесал в затылке, - А вот через часик мой сын с рыбалки вернется, он тебя на машине отвезет!
 
- Что Вы, неудобно как-то... у него, наверное, другие планы, - смутилась Алена.
 
- Удобно, удобно! У него отпуск только начался, все равно бездельничать будет две недели... так пусть хоть с пользой время проведет! - подмигнул старик.
 
Алена в растерянности остановилась перед границей соседского участка. Она чувствовала, что в ее жизни как-будто начинается какой-то новый этап. Правда, она еще не понимала, какой.
 
**********************************************************
 

СОКРОВИЩЕ
 

Она уже больше часа бродила по старому заброшенному кладбищу, безуспешно пытаясь отыскать могилы дедушки и бабушки. Надписи на многих надгробиях и крестах были стерты временем и смыты дождями. Лариса уже дважды обошла кладбище, но место, где были похоронены бабушка с дедушкой, так и не нашла. Еще пару могил осмотрит – и повернет назад к деревне… Присев перед очередным почерневшим от времени крестом, Лара пальцем принялась соскребать с надписи налипший снег. «Пол… ва…», - прочитала она сохранившиеся буквы и, услышав за спиной шорох, быстро оглянулась.
От ужаса она не смогла даже вскрикнуть – настолько то, что она увидела за своей спиной, было страшно…
 
Большой гранитный памятник, мимо которого она только что прошла, пришел в движение... Тяжелая плита сдвигалась в сторону, и в следующую секунду из образовавшейся щели появилась человеческая рука... Лариса замерла в ужасе, а щель еще расширилась - из могилы выбирался покойник...
 
- А-а-а-а-а-а!!! - заверещала Лариса так, что уши заложило от собственного вопля.
 
- А-а-а-а-а-а!!! - не менее дико заверещал в ответ "покойник". Кажется, он был напуган еще больше, чем она. На обоих напал столбняк. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.. "Покойник" оказался подростком лет пятнадцати... Глаза его от ужаса расширились так, что, казалось, занимали половину перепачканной в земле физиономии. Он выглядел так забавно, что Лариса рассмеялась. Ее смех подействовал на мальчишку успокаивающе. Он приосанился и, шмыгнув носом, задал потрясающий вопрос:
 
- Ты что здесь делаешь?
 
- То есть? - растерялась девушка, - А ты сам-то что здесь делаешь?
 
- Я здесь живу! А вот ты чего сюда заперлась?
 
Лариса уже совсем перестала бояться. Надо бы преподать сопляку урок хороших манер! Что значит, "чего заперлась"? Разве допустимо так разговаривать с незнакомой взрослой женщиной? (Хотя Ларисе только несколько дней назад исполнилось восемнадцать, она уже с полным правом считала себя взрослой женщиной). Однако, желания воспитывать на самом деле не было. Присутствие странного мальчишки даже придало ей уверенности - девушка уже чувствовала себя не одинокой в этом унылом заброшенном месте. И Лариса предпочла "не заметить" допущенной в ее адрес вольности. Присев на облупленную оградку, девушка с любопытством оглядела виновника своего потрясения. Он был ростом не выше ее, худой, непонятного цвета куртка выбилась из брезентовых штанов и так пропиталась грязью, что стояла колом.
 
- Ты что, живешь на кладбище, прямо в могиле? - изумленно спросила Лариса.
 
- Во дуреха! - расхохотался пацан, - Кто же в могиле может жить? Я в деревне живу! А вот тебя здесь ни разу не видел.
 
- А! - Облегченно вздохнула Лариса, даже не обидевшись на "дуреху" (понятно, мальчишка невоспитанный, но видно, что не желает ее оскорбить, просто по-другому разговаривать не умеет, дикарь!) - А я-то уж подумала... А в могиле-то ты что делал? И как ты туда попал? И плиту как сдвинул? Она же тяжеленная, ее краном не сдвинуть!
 
- Да? - Хитро усмехнулся парнишка. - А ты сама попробуй!
 
Лариса недоверчиво взялась за край гранитной плиты и чуть надавила... С неожиданной легкостью плита двинулась в сторону, Лариса, потеряв равновесие, едва не свалилась в образовавшийся провал. Неуклюже дернувшись, она схватилась за ветки росшей поблизости ивы.
 
- Что это?!
 
- Разбойничий тайник!
 
- Нет, я серьезно...
 
- Серьезнее не бывает! Они тута добычу прячут. Это не могила на самом деле, плита для виду поставлена, а под ней - шарнирный механизм.
 
- Вот это да! Ну просто история про Али-Бабу...
 
- Про какую еще бабу?
 
- Да ничего, проехали, сказка такая есть... Про пещеру с сокровищами. Значит, это бандитский тайник... а ты-то откуда про него узнал, и зачем туда полез?
 
- Я у нас в округе все знаю! Это Лехи конопатого банда... они на трассе тачки тормозят и грабят... А здесь - добычу прячут... А я их не раз видел.
 
- Кроме тебя еще кто об этой банде знает?
 
- Да все знают!
 
- Так что же их не арестуют?
 
- Да кто захочет с ними связываться! Доложишь если, так это же следаки к тебе ходить будут, на суд идти придется... А у Лехи родни - полдеревни! Ты его сдашь, а тебе хату спалят... кому охота рисковать? И потом... Они ж своих не трогают, только заезжих.
 
Деревенская жизнь открывалась перед Ларисой с несколько неожиданной стороны...
 
- Ну так ты не ответил, зачем сам-то в тайник лазишь? "Грабишь награбленное", что ли? Не боишься, что хозяева вернутся?
 
- Я - не вор! - Обиженно воскликнул мальчишка.
 
- А тогда зачем?
 
- А тебе какое дело? Ты ваще кто такая? Ну надо - и лазию!
 
Что-то у Ларисы в голове не складывалось... Деревенские гопники, словно итальянская мафия в кино, построили тайник с отлаженным механизмом и замаскировали его под памятник? Она вдруг увидела всю эту сцену как бы со стороны: девушка, приехавшая на пару дней с целью найти могилы предков, разговаривает на кладбище с неизвестным невоспитанным мальчишкой, вылезшим из могилы, причем разговаривает о делах какой-то бандитской группировки... Идиотская ситуация! Она даже не знает, как его зовут... Ну, это можно исправить.
 
- Раз у нас такой серьезный деловой разговор, давай хотя бы познакомимся. Меня Ларисой зовут. Я - внучатая племянница Елизаветы Федотовны из дома номер...
 
- ...Номер девять по Болотному переулку? Бабки Лизы? А, ну, ясно... А я - Вадим Петрович Колосов.
 
- Что? Сын Колосовых? Погоди... Я же тебя знаю! То есть... видела. В детстве, когда к бабушке приезжала - ты тогда совсем мелкий был, я с тобой играла... Приносила тебе такие цветы, с семенами в коробочке... вроде погремушки! Сколько ж это лет назад было? Я тогда в школу еще не ходила, а тебе был год... Это тебе сейчас, значит, тринадцать, что ли?
 
- Ага.
 
- Ну, Вадим Петрович, ты даешь! Во какой вымахал! А я думала, ты - старше...
 
- А я думал... ты... вы... младше... - смущенно пробормотал Вадим.
 
Лариса предпочла оставить это замечание без внимания. Она знала, что ее "детский" типаж когда-то обернется для нее благом. Но она еще не дожила до того возраста, когда ей понравится быть "вечной девчонкой". И просто милостиво разрешила:
 
- Ладно, можно на "ты". Так что же ты все-таки в бандитском тайнике делал?
 
- Я... это... но это не они построили! Это здесь раньше было, я даже раньше этот тайник нашел, чем они!
 
Ага, с одной стороны это больше похоже на правду, с другой - все еще больше запутывается. Тогда кто построил?
 
- Ладно, пусть ты нашел. А что ты там делаешь? Не увиливай!
 
- А вы... ты... никому не скажешь?
 
- Смотря что! - Лариса почувствовала себя ответственной за судьбу ребенка, могущего во что-то вляпаться опасное. Все-таки, она уже совершеннолетняя!
 
- Другим - ладно, главное - отцу моему не говори...
 
- Ну, ладно, не скажу, обещаю, - Лариса подумала, что если дело касается криминала, то в случае чего можно будет заявить в отдел по делам несовершеннолетних, минуя контакт с Колосовым-старшим.
 
- Я... того... сигареты тут прячу! А батька узнает, что курю - уроет на месте!
 
- Всего-то! - Расхохоталась Лариса, - Ладно тебе, не бойся... Сигареткой угостишь? А то у меня закончились... Я потом куплю - отдам.
 
- Ага, конечно! - Вадим понял, что его не заложат.
 
Лариса закурила, и закашлялась - сигарета оказалась слишком крепкой. Ну, естественно! Какой-то дешевый сорт, наверное. Если ее поиски увенчаются успехом, ей больше никогда не придется стрелять дешевое курево у деревенских малолеток... Она еще раз сопоставила данные карты с местностью. Этот план и эти линии уже отпечатались в ее памяти. Все указывало на то, что обозначенное место должно быть где-то здесь... Вдруг ее как током ударило: крест на карте указывал не на могилы бабушки и дедушки, а на этот самый тайник! Именно здесь по семейному преданию могло быть спрятано какое-то сокровище, которое не могли найти три поколения Поликарповых! Безуспешно - потому что не там искали. Ни у кого, кроме нее, не было карты. Это она, играя в детстве на чердаке у бабушки Лизы, нашла среди старых календарей выцветшую карту с пояснениями на французском языке! Это она с десяти лет бредила поиском родового сокровища... Ее пра-прадед когда-то служил управляющим в одном из поместий богатого графа, имел доступ ко многим тайнам. Когда граф в семнадцатом бежал за границу, он вполне мог спрятать свои богатства, в надежде вернуться, когда "бунт" закончится... И именно мечта о графском золоте побудила маленькую Ларису настоять на том, чтобы мама перевела ее в школу с углубленным изучением французского... Ведь она должна была не просто прочитать полустертые надписи, но и догадаться о смысле наполовину утраченного текста! О да, Лариса всегда была целеустремленной девочкой. И целью ее был Париж! Не просто Париж, а роскошная квартира в роскошном доме на берегу Сены... Родители всегда ссорились из-за денег, пока не развелись... Ларисе было тогда двенадцать. Тогда она и решила, что ни с кем не будет ссориться. У нее будет все. И будет своя жизнь... И она будет счастлива... обязательно!
 
Но в следующий миг девушку охватило отчаяние: тайник давно найден! Туда шастали все, кому не лень! Сокровище скорее всего давно украдено... Но с другой стороны - кем и когда? Бандой этого самого Лехи? Вряд ли! Найди деревенский гопник клад - смог бы он это скрыть? А главное, разве стал бы он продолжать свой рискованный и... что там говорить, достаточно мелкий промысел? Вадим тоже не похож на обладателя несметного богатства... И все же, мальчишка - ее единственный шанс что-то узнать. Лариса решила пока ничего не рассказывать ни о предполагаемом сокровище, ни о настоящей цели своего путешествия, но выведать у Вадима все, что он знает. А уж если ей повезет, она конечно не оставит мальчика без благодарности! Возможно, отвалит ему долю сокровищ, когда он подрастет. Возможно, примет участие в устройстве его судьбы... Что его ждет в этом захолустье? А она могла бы помочь ему получить хорошее образование... Но рано делить шкуру не убитого медведя! К тому же ее тонкий слух уловил какое-то движение между деревьев...
 
- Тс-с! Кто-то сюда идет! может, бандиты. Нам лучше спрятаться.
 
Вадим кивнул. Он жестом пригласил следовать за ним. Забравшись в покосившийся сарай на краю кладбища, они из окна принялись наблюдать за группой мужиков, приближавшихся к тому месту, с которого они с Вадимом только что ушли.
 
- Леха конопатый! - прошептал Вадим.
 
Мужчины несли какие-то сумки. Отодвинули плиту. Один из бандитов спустился в яму, остальные начали подавать ему сумки... И тут... Лариса вздрогнула от оглушительного крика:
 
- Руки за голову! Не двигаться!
 
Несколько фигур в форме и с оружием окружили грабителей.
 
- Ух ты! - восхищенно присвистнул Вадим, - Берут с поличным! Эх, жаль, фотика нет...
 
Лариса не разделяла его восторгов. Как задерживают преступников, она много раз видела по телевизору. Все происходило именно так, ничего интересного. Причем, грабители сдались без боя - просто стояли, не пытаясь ни бежать, ни сопротивляться, спокойно дали надеть на себя наручники и увести. Задержанных увели, а оперативники еще долго обследовали место, фотографировали и яму, и памятник, и сумки - все вместе, каждую в отдельности... Ларисе стало скучно, но она понимала, что оставлять свое убежище им не следует. Вадим был согласен - затаскают, как свидетелей... А потом еще Ларисе придется доказывать, что она ни при чем, а Вадиму объяснять, как и зачем он вообще тут оказался... Ребята решили дождаться, пока все уйдут. И Лариса решила, что сейчас - самое подходящее время выспросить у Вадима все, что ему известно.
 
- А что там вообще в этой яме? Как она выглядит изнутри?
 
- Да яма и яма... ну, стены бетонные... или оштукатуренные просто. Ниша такая в стене есть.
 
- Ясно... наверное, для урн...
 
- Для каких еще урн?
 
- Ну... я думаю, это - склеп какого-нибудь знатного рода. Куда урны с пеплом ставили.
 
- Фу, говно какое! А я туда сигареты клал...
 
- Брось, подумаешь! Там давно уже и следа ничего не осталось... Так ведь? Ты там ничего внутри больше интересного не видел?
 
- Не-а, ничего... вот разве только картинка на стене прикольная. Узор какой-то...
 
- Какой еще узор?
 
- НУ... такой... Не знаю, как называется. Закорючки какие-то... Да сама залезь, посмотри.
 
- Как я залезу? Вон, там сколько ментов теперь... Зачем мне туда лезть, чтобы меня тоже поймали и обвинили в продаже краденого? Оно мне надо?
 
- Верно... - Вадик задумался, - Да какая тебе разница, что там нарисовано? Или... или ты мне врешь все, а сама действительно с ними как-то повязана?
 
- Вот еще! - фыркнула Лариса. - Просто... у меня где-то здесь бабушка с дедушкой похоронены. А бабушкин дед был управляющим в имении какого-то графа... Вот я и подумала, не имеет ли отношения этот склеп к этому графу, а значит, и к моим предкам. Мне просто интересна история моего рода. - Лариса благоразумно решила рассказать только часть правды.
 
- Вот оно что! - снисходительно-насмешливо протянул мальчишка. - Ну да, сейчас это модно стало... Все ищут, не из графьев ли произошли! А мне вот по хрену, кто мои прабабки были... Если бы они мне денег оставили - тогда бы, может, меня и волновало... А так - какая, на фиг, разница? Узнать, что какой-то пра-прадед был фон-бароном? И что мне с этого?
 
"Ты даже не представляешь, малыш, насколько близок к истине!" - подумала Лариса.
 
На улице почти стемнело, а оперативники все не уходили. Наоборот, приехали еще какие-то люди...
 
- И как мы отсюда выйдем? - забеспокоилась Лариса.
 
- А никак. Тут заночуем. А до завтра они по-любому уйдут... Тебя искать не будут?
 
- Нет, бабушка Лиза сегодня на хутор к Иванычу поехала за медом, раньше утра не вернется.
 
- Ну, а мой батяня сегодня точно налакается... получка. До завтра о моем существовании вообще не вспомнит! У меня тут даже поесть чего найдется... Вот, банка тушенки есть. Негусто, но...
 
- Не надо, я не голодная, - Лару не прельщала перспектива лопать холодную тушенку без хлеба, - Сигареты есть, главное... А завтра я сама тебя угощу.
 
Света в сарае не было, и минут через двадцать после наступления сумерек Ларису сморил сон. Она завернулась в один из сваленных в углу ватников... ничего, искатели сокровищ всегда терпели лишения...
 
Ей снились Елисейские поля. И Эйфелева башня. И она сама - в белой машине без верха... И особняк с большими полукруглыми окнами со странным вензелем над входом... Этот вензель почему-то казался ей средоточием всех ее надежд. Он был похож на какой-то герб. Возможно, герб ее рода... нет, не какого-то древнего, а того рода, основательницей которого станет она - Лариса Поликарпова... Но непременно во Франции!
 
Проснувшись, девушка не сразу поняла, где она находится и почему так затекло все тело... Сон перемешался в ее воображении со вчерашними событиями, тоже достаточно неординарными. Что из этого было правдой?
 

Лариса услышала рядом с собой тихий шорох и открыла глаза. Увидев Вадима, что-то сосредоточенно черкавшего в блокноте, она от неожиданности зажмурилась, а потом снова взглянула. Вадим не исчез. Напротив, почувствовав, что Лариса проснулась, прекратил свое занятие и, повернув блокнот, показал девушке изрисованную страницу:
– Смотри, вот это…
 
Несмотря на то, что узор был изображен весьма условно и очень коряво, Лариса сразу его узнала! Это - вензель из ее сна. И еще... ее не оставляло смутное ощущение, что она видела этот рисунок где-то еще! Причем, очень давно... или недавно?
 
- Что это?
 
- Ну, ты же спрашивала. Вот такой рисунок на стене в той яме.
 
Ларису охватило волнение, предвкушение близости к раскрытию тайны. Все сходилось на этом рисунке! Но где, где она могла его видеть? И она вспомнила...
 
- Послушай, Вадик, как ты думаешь, сколько сейчас времени? Часов шесть уже есть? Мне надо срочно к бабушке...
 
- Погоди... ты же обещала, что сигареты купишь! Вон, скурила полпачки почти... А мне проблема купить, Клавка, продавщица, меня знает. Приходится пацанов просить каждый раз...
 
- Да куплю я тебе, куплю! Все куплю! - раздраженно крикнула Лариса, на ходу кутаясь в пропахшее за ночь затхлыми ватниками пальто и выскакивая в утреннюю свежесть, на запятнанную весенними проталинами дорожку. Потому что она вспомнила, где видела этот знак...
 
И теперь ей был понятен смысл того кусочка текста, который она перевела, но никак не могла понять его смысла:
 
"Ступай от меча на восток. И сколько листков на лозе, столько темных квадратов сочти".
 
Вот он, этот самый меч и обвивающие его причудливым узором лозы неведомого растения! Конечно, она видела его еще в детстве, этот рисунок остался в ее подсознании... Вернее, это даже не рисунок, а бронзовый рельеф на ящике дубового совершенно неподъемного полуразвалившегося комода... И стоит комод там же, где стоял - в гостиной дома бабушки Лизы... Неужели, это тот самый дом, в котором когда-то жил пра-прадед Поликарпов? Не может быть! На карте был рисунок совсем другого дома! Или... Ну, конечно! Это - не весь дом, а лишь сохранившаяся его самая новая пристройка! Лариса сравнила очертания... Да, похоже. А на совесть раньше строили! Хотя и выглядит бабушкин дом, конечно, старой развалюхой, как и сама бабушка Лиза... но ведь не развалился же до сих пор, хотя ему больше ста лет! И паркет в гостиной - тот же самый, вероятно... будем надеяться... похоже, что очень старый. Тоже дубовый. Из квадратиков темного и светлого оттенка, расположенных в шахматном порядке...
 

Лариса с трудом дождалась того момента, когда бабушка удалилась в соседнюю комнату спать. Встав на колени перед комодом, девушка отсчитала нужную паркетину и на пробу надавила на нее пальцами – прогибается. Тихо, стараясь не шуметь, сбегала на кухню за ножиком и поддела лезвием продавливающуюся паркетину. Получилось. Лариса вытащила доску и, аккуратно положив ее рядом с собой, сунула руку в открывшийся проем. Похоже на тайник…
 
Потайной ящик оказался таким глубоким, что девушке пришлось засунуть руку почти по самое плечо, чтобы достать до дна... Пальцы уперлись в доски! Неужели пусто? Она пошарила по углам... Есть! Нащупав полотняный сверток, Лариса потянула его к себе... Довольно тяжелый! Но маленький. Она развернула холстину, извлекла жестяную коробочку... Что там может быть? Неужели, какая-нибудь фамильная драгоценность? Но тайник большой, где же все остальное? Сгорая от нетерпения, Лариса подковырнула крышку...
 
Ее разочарованный возглас раскатился по комнатам...
 
- Ну, что, добралась? - Сочувственно спросила бабушка Лиза.
 
- Это, что ли, и есть фамильное сокровище? - со слезами на глазах воскликнула Лариса, забыв, что залезла в тайник без спросу...
 
- Это, деточка, это... - мягко улыбнулась бабушка. - А ты что рассчитывала найти? Золото и бриллианты?
 
- Но... это же просто какие-то деревянные бусы!
 
- Не бусы это, четки. Садись, детка, сейчас я тебе все расскажу. Эти четки принадлежали твоему пра-прадеду, моему деду, Михаилу Сергеевичу Поликарпову...
 
- А как же сокровища? В карте написано было про сокровища, про графские богатства под тайным знаком! Их что же, не было?
 
- Были, как не быть...Граф перед тем, как пытаться бежать, завещал деду раздать свое имение нищим и кормить голодных. Только не удалось графу бежать, убили его по дороге... Но дед последний наказ барина выполнил. Что в доме было, то раздать не успел, экспроприировали все и усадьбу разгромили. Только этот флигилек и остался - в нем комиссары заседали. А вот те сокровища, что в амбаре лежали, успел спасти... Только не золото это было, а хлеб, детка. Мешки с хлебом. Дед их прятал в графской усыпальнице, и кормил детей "раскулаченных" крестьян... Тогда ведь другое время было, и сокровища - другие. А потом большевики его расстреляли за укрывание "народного достояния". Эти четки - все, что от него осталось.
 
- Но ведь это - не сокровище... - грустно вздохнула Лариса.
 
- Дурочка ты еще! Это - и есть настоящее сокровище. Четки эти здесь лежат с тех пор, как моя бабушка их сюда положила. С тех пор несколько раз деревня дотла сгорала, а наш дом цел! В войну бомба в огороде разорвалась, а моя мама и тетя в доме были, на них - ни царапинки! Когда моя сестра, твоя бабушка, после войны тифом заболела, от нее врачи отказались, а мама ее сюда привезла, здесь положила, и только молилась, да дедовой помощи просила... и выздоровел ребенок! Мученик был твой пра-прадед, Ларочка! Глядишь, и нас всех вымолит...
 
- Вот тоже радость! Мученик! Хотя бы граф был, хоть родословной можно было бы гордиться, - язвительно проговорила Лариса.
 
- Эх, дуреха ты, дуреха... Да это же, как у вас говорят, "круче"! Чем граф, чем барон, чем царь даже! Потому что слава небесная разве с земной сравнится? Так что есть у тебя сокровище, Ларочка... просто сама еще не понимаешь, что в этой жизни по-настоящему ценно... Ну да жизнь у тебя только начинается, даст Бог, поймешь еще...
 
Да что же это такое? Третий раз ее за эти два дня дурой называют! А она-то всегда считала себя... ну, если не очень умной, то по крайней мере, сообразительной, практичной...
 
- Поймешь еще, даст Бог... - повторила бабушка Лиза. - И ты если что, приезжай ко мне, не стесняйся. У меня ж своих-то внуков нет, ты мне - самая родная. Я не миллионерша, конечно, но если нужно будет, чем смогу - помогу. И дом тебе отпишу. Хотя не хоромы, но что есть... В жизни всякое случиться может, а с землей всегда не пропадешь, земля прокормит...
 
Бабушка гладила Ларису по голове, и у девушки навернулись слезы... Давно никто вот так ласково с ней не разговаривал... Только холодно наставляли или раздраженно обрывали на полуслове... У взрослых были свои проблемы, им было не до нее. Лара вдруг почувствовала себя совсем маленькой и, обняв бабушку, зарылась носом в ее потертую кофту...
 
- И... знаешь, Ларочка... ты курить-то бросай. Нехорошо это. Не полезно.
 
********************************************************
 

КАК СКАЗАТЬ РЕБЕНКУ?
 

 
Подержанная "Тойота" вылетела на резкий поворот, и влетела в бок стареньких "Жигулей". Обе машины перевернулись и покатились с обрыва... Железо последний раз звякнуло о камень, и все затихло.
 
Рита стояла на берегу, в растерянности глядя на искореженную груду металла... Она судорожно прижимала к себе маленькую сестренку, которая, кажется, даже не успела испугаться... К ним приближался незнакомый парень. Рита еще не отошла от шока. Как им удалось в последний момент выскочить? Она так явственно чувствовала боль от удара о камни! Или это ее воображение мгновенно дорисовало то, что могло вот-вот случиться? Машину, конечно, жаль... Да ничего, главное - как-то она успела вытащить Лику. Рита ни за что не простила бы себе, если бы сама осталась жива, а сестренка погибла!
 
- С вами все в порядке? - парень тоже выглядел потрясенным.
 
- Да, кажется... - пролепетала Рита.
 
Девушка понемногу успокаивалась. Теперь куда, обратно возвращаться? Пешком - слишком далеко, Лика устанет. Автобусы еще не ходят. Надо выйти на шоссе... Может, кто подбросит? Вот мама разозлится, когда узнает, что случилось! Она ведь была против их сегодняшней поездки... предчувствие у нее было какое-то... Ха! "Предчувствие ее не обмануло"! Может, не говорить ей пока, что случилось на самом деле? Сказать, что они с Ликой остановились и вышли, а машину в это время угнали?
 
- Хорошо, что все хорошо, - улыбнулся парень, - Машин, правда, жаль... ну да это дело наживное... Главное - все живы.
 
"Хорошо тебе говорить, наживное, - подумала Рита, - А мы с мамой теперь точно без машины останемся... Если только эту не получится отремонтировать".
 
- Надо нам как-то отсюда выбираться... - озвучил парень ее мысли.
 
- Надо, - согласилась Рита, - Пошли?
 
- Пошли... Меня, кстати, Славиком зовут.
 
- А я - Рита.
 
- Ну, вот и познакомились.
 
Они начали осматривать обрыв в поисках какой-нибудь пологой тропинки. Хорошо, что Лика, кажется, не поняла, что случилось. Девочка была несколько растеряна, но никаких видимых повреждений не наблюдалось, даже синяков и царапин. Сама Рита тоже была полностью невредима и даже не чувствовала холода, несмотря на ранний час.
 
Вдруг Славик уставился куда-то вдаль.
 
– Смотри, что это?
Рита посмотрела туда, куда указывал парень, но не поняла, что он имел в виду.
– Вон там, на том берегу, - пояснил Слава.
– Похоже на туман…
– Туман не туман… Может, дым? – предположил Слава и даже встал на ноги, чтобы лучше разглядеть.
– Дым бы поднимался к небу столбом и вряд ли был бы таким густым. Мне кажется, это туман… Или какой-то сгусток…
– … И формы интересной…
Рита только сейчас обратила внимание на то, что «туман» или что это еще было, и правда очертаниями напоминало гигантского лебедя.
Они могли бы еще долго гадать над происхождением странного сгустка, если бы за их спинами вдруг не раздался громкий и властный голос:
– Эй!
На лужайке, чуть поодаль от их машин, стоял УАЗик с полицейской «мигалкой» на крыше. В приоткрытое окно свирепо пялился плохо выбритый мужик в форменной рубашке с расстегнутым воротом.
 
- Кто такие, что здесь делаете? Документики покажите!
 
Славик пошарил по карманам, и беспомощно развел руками:
 
- В машине остались!
 
- Так так... - недоверчиво буркнул сержант.
 
- Товарищ милиционер! - Взмолилась Рита, - То есть... господин полицейский... то есть... У нас только что произошла авария, мы чудом спаслись! Пожалуйста, помогите нам, подвезите куда-нибудь, откуда мы могли бы добраться домой... или хотя бы позвонить... А то у нас телефоны, документы - все в машинах, а там все переломано, двери заклинило, без автогена не добраться!
 
Полицейский насупился.
 
- Нельзя вам сейчас в деревню.
 
- Почему? - не понял Славик. - Что значит, нельзя? Видите, у нас ребенок маленький, мы не можем с ней здесь оставаться, она замерзнет, ее накормить надо!
 
- Не замерзнет. Не надо, - хмуро отвечал сержант.
 
Славик заметил, что тот здОрово навеселе и просто взбесился, чуть не полез в драку:
 
- Да что ты себе позволяешь! Пьяная рожа! Девочка простынет, заболеет, да я тебя по судам затаскаю!
 
- Тиши, тише! - испугалась Рита, - Не надо! - и добавила, обращаясь к сержанту с заискивающей улыбкой. - Простите его, пожалуйста, мы просто очень переволновались, ну, Вы же понимаете...
 
Сержант не обратил на ее слова никакого внимания. Впрочем, на выпады Славика - тоже. Он просто печально вздохнул и пробормотал тоскливо: "Эх, какого черта я так нажрался в ту пятницу!" А потом взглянул на ребят уже мягче и спросил совсем уже миролюбиво:
 
- Вы друг другу - кто? Любовники, что ли?
 
- Нет, - поспешно заверила Рита. - Мы только что познакомились... то есть, столкнулись, а потом познакомились... А это - она погладила по голове Лику, - моя сестренка. Она устала, замерзла и хочет есть... Помогите нам, пожалуйста...
 
- Так, так... а еще братья-сестры есть?
 
- Нет... А какая разница?
 
- Это хорошо... то есть, для вас - хорошо, для остальных - не очень.
 
- Да что тут происходит?! - Взорвался Славик, - Что за бред? Не хотите помочь, тогда отстаньте от нас, мы пойдем...
 
- Да, пожалуйста! - заныла Рита, - Нас мама ждет, мы обещали, что позвоним, когда доедем... И вот, не доехали. Она же с ума сойдет!
 
- Это точно! Не доехали! - Захохотал вдруг сержант.
 
- Что смешного? - Вытаращила глаза Рита.
 
- Успокойтесь, детки... И ты, парень, не кипятись. Поверь, мог бы помочь - помог бы... Но вам пока надо здесь побыть... Не серчайте, скоро все сами узнаете... Все будет хорошо. Ну, а за малУю не переживайте.
 
Он наклонился к Лике и заговорил с сюсюкающей интонацией:
 
- Деточка, тебе холодно? А баиньки не хочешь? А кушать?
 
- Не-а! - Бодренько и весело ответила Лика. Похоже, она вообще в большем порядке, чем все остальные.
 
- А как ты себя чувствуешь? Тебе здесь нравится?
 
- Ага, нравится! Только скучно... Если бы было, с кем играть, я бы вообще домой не пошла! Тут красиво!
 
Рита тоже совершенно не чувствовала ни холода, ни сырости, ни усталости. Она просто забыла об этом думать, она была в шоке. Но как может маленький ребенок так прекрасно себя чувствовать в таких ужасных условиях? Странно, но здесь даже комары никого не кусали! Рита это только сейчас заметила.
 
- Ну, полезайте в машину, попробую вам помочь.
 
Рита с опаской залезла на заднее сидение УАЗика, пропустив вперед Лику. Она не хотела ехать в машине с пьяным водителем, но выбора, кажется, не было. И девушка лишь попросила:
 
- Только пожалуйста, если можно, не очень быстро... а то мы боимся.
 
- Да уж не буду спешить, - проворчал полицейский и добавил ни к селу, ни к городу, - Спешить нам некуда...
 
Славик устроился на переднем сидении рядом с сержантом, и Уазик медленно и бесшумно покатил по берегу озера... Рита смотрела в окно, стараясь понять, в каком направлении они едут... Но то, что она увидела, заставило ее забыть о насущных проблемах: Там, откуда они только что уехали, начали клубиться такие же сгустки тумана, как тот, что они со Славиком видели на противоположном берегу. Их было много, разной формы... Они окружили разбитые машины, сновали вокруг, явно что-то пытаясь с ними сделать... Рита обернулась и хотела спросить Славика, видит ли он. Но тут сержант затормозил возле какой-то избушки, казавшейся совершенно заброшенной и, дотянувшись через спинку кресла, открыл заднюю дверь.
 
- Вылазьте! Вам - сюда!
 
- Как это? - Растерялась Рита, - Куда вы нас привезли? Здесь же никто не живет!
 
- Все нормально. Вас сейчас встретят, - полицейский явно хотел скорее покончить с какой-то неприятной обязанностью. Похоже, он желал избавиться от их общества еще больше, чем они - от него. - А тебе - дальше. Поехали.
 
Рита не успела ни перекинуться парой слов со Славиком, ни вообще опомниться, как они с Ликой оказались стоящими в полном одиночестве на тропинке, ведущей к этому сараю. Впрочем, при ближайшем рассмотрении избушка была не так уж ветха и даже казалась уютной. Рита только теперь заметила, что солнце светит как-то странно... Собственно, самого солнца не видно, все небо как будто затянуто ровной пеленой белесых облаков, сквозь которые проникает равномерный сумеречный свет. И свет этот не угасает и не становится ярче... словно время замерло на пасмурном рассвете!
 
Девушка не успела обо всем этом подумать, потому что в этот момент дверь избушки открылась изнутри... Лика с радостным воплем: "Бабуля! Бабуля ПРИЕХАЛА!" бросилась бегом навстречу вышедшей из домика женщине... Рита ошарашенно уставилась на происходящее... Она что, сходит с ума? Пожилая женщина обняла Лику и поцеловала, но в глазах ее затаилась грусть. Она с укоризной взглянула на Риту:
 
- Рановато вы приехали, внученьки... ну, да уж как вышло. Я-то вам всегда рада.
 
- Бабуля, как здорово, что мы к тебе приехали! - тараторила Лика, - Я так по тебе соскучилась! Мама когда сказала, что ты уехала, я даже на тебя обиделась, ты же обещала, что мы с тобой еще в следующее воскресенье будем играть в прятки! Но мама сказала, что тебе очень надо было уехать... А теперь мы поиграем в прятки?
 
- Конечно, внученька! - улыбнулась бабушка.
 
Рита нерешительно подошла, то закрывая, то открывая глаза. Нет, все это было наяву.
 
- Бабушка... ты? И ты САМА ХОДИШЬ?! Но ты же еще в прошлом году...
 
- Тихо! - Старушка предупреждающе приложила палец к губам, - Сейчас я отведу Лику в сад. Там жучки, бабочки... на какое-то время ей хватит поиграть. А мы с тобой поговорим... Как же вас так угораздило, а? Ну, теперь одна надежда - на Оленьку...
 
- Ты о маме?
 
- Да, тяжело ей придется теперь... Но на нее теперь вся наша надежда. Ей теперь одной за нас молиться... Так как же это случилось?
 
У Риты потемнело в глазах. Она все поняла...
 
- Бабушка... мы... мы с Ликой разбились на машине. Упали с обрыва.
 
- Сами?
 
- В нас врезались.
 
- Тогда лучше... Но все равно ничего хорошего.
 
- Почему? - испугалась Рита.
 
- А ты сама подумай. Было бы все хорошо, разве оказались бы вы здесь? Сразу бы туда, - она указала глазами вверх. - Пошли... А раз здесь - значит, не все в порядке... Ну, я-то знаю, почему я здесь... А ты? Ты знаешь?
 
- Мне тоже есть за что, - Подумав, сдавленно сказала Рита. - Но она-то... Лика... почему ОНА здесь? Она ж ничего еще не нагрешила, ей шести еще нет!
 
Бабушка сокрушенно развела руками.
 
- Так ведь некрещеная она! Оленьку я крестила, тебя в детстве - тоже. А когда Лика родилась, я уже ослабла совсем, ноги отнялись... Я все Оле говорила: поди, окрести ребенка! А она все "потом" да "потом"... Вот и допотомкались!
 
Бабушка махнула рукой, кряхтя с досадой.
 
- Ладно, что уж теперь... Будем надеяться, что теперь Оля переменится. А то кто, кроме нее, нам всем теперь поможет? Я-то на вас с Ликой надеялась, да вот не судьба...
 
Рита сжала руками виски, пытаясь осознать происходящее. Пока у нее все плохо укладывалось в голове.
 
- Бабуля... мы там на озере видели какие-то тени, силуэты. Что это? Они для нас опасны?
 
- Нет, внученька. Не опасны. Это - просто люди. Живые. Они для нас не опасны, но лучше на глаза им лишний раз не попадаться.
 
- Почему?
 
- Глупышка! Чтобы не напугать, конечно! Ведь когда мы их видим, они нас - тоже... А мы для них - привидения!
 
Рита взглянула на сестренку, сидящую на корточках возле цветущей клумбы метрах в тридцати от них и разглядывающую огромную разноцветную бабочку. Сердце ее сжалось. Любимая сестренка... И она тоже - привидение? И когда же наступит этот момент, что кто-то из живущих на земле искренне помолится о маленькой Лике, и душа ее сможет подняться к свету? Туда, где нет ни страха, ни печали, ни тревоги?
 
- Бабушка, смотри! - Рита указала в зияющее темнотой окно дома. Внутри кто-то был... И увидев Риту, этот кто-то отшатнулся вглубь комнаты...
 
- А, это... - бабушка мельком глянула в комнату, - Ничего страшного. Это - Вера Ивановна, хозяйка дома, она знает о нас. Правда, не знает еще, что в нашем полку прибыло... Ну, это все - потом... Мы с ней в хороших отношениях, договоримся. Главное, чтобы Лика не увидела... Вера вообще-то в деревне живет, сюда нечасто наведывается... Так что обычно дом - в нашем полном распоряжении!
 
– Это была тетя. Возле окна, - прошептала вдруг Лика. И Рита, пытавшаяся высмотреть в окно скрывшуюся в темноте фигуру, резко обернулась. Младшая сестренка выглядывала поверх плеча обнимающей ее бабушки, и глаза ее, светло-голубые, вдруг показались Рите темными. От страха? Или это результат причудливой игры теней и света?
– Какая тетя? – всполошилась бабушка, отстраняясь от внучки и поворачиваясь к окну. – Нет там никого! Что ты сюда пришла, зачем? Иди, поиграй еще! Ты за домом была? Так поди посмотри, там еще качельки есть...
 
- Как у нас дома? А можно до забора качаться ? - Оживилась Лика. - А то мама не разрешает мне одной качаться, говорит, я себе шею сломаю...
 
- Можно, можно, внученька! Как хочешь, так и качайся. Ничего не сломаешь! Только не ходи тут, перед окном, пока я не позову...
 
Лика с радостным визгом убежала, легко просачиваясь сквозь колючий шиповник и не замечая этого, предаваться запретному ранее развлечению... Падение с качелей больше не представляло для нее опасности.
 
Рита горько улыбнулась.
 
- И долго мы будем от нее скрывать?
 
- Она мала еще... Как же такое ребенку скажешь?
 
- Но ведь у нее возникнет много вопросов. Когда-нибудь придется сказать.
 
- Когда-нибудь придется... - вздохнула бабушка.
 

(Иллюстрации - из интернета).