Спасительное ожерелье

№1
 
Средство от лунных монстров
 
…Он, почти трезвый и уж точно вполне вменяемый, тоже их слышал и тоже боялся до зубовного скрежета, потому что как-то в одночасье понял, кто там прячется в темноте. Понял и даже почти не удивился…
 
Он вспомнил, что в студенческие годы слышал про случаи, связанные с лунной линькой. Звучит фантастически, но в полнолуние такое бывает. Научного названия это явление не имеет, а народ предаёт из уст в уста подробности похожих происшествий, называя это по-разному.
Во время этой линьки с луны как бы отслаиваются кусочки, и это видно невооруженным глазом. До земли эти кусочки долетают уже полупрозрачными лепестками. Вот откуда зловещий шорох, они сильно шелестят на ветру. Но едва соприкасаются с землей, превращаются в довольно твёрдый комок непонятной субстанции. Потом из этой субстанции образуется живое существо, внешне напоминающее сфинксов, только без хвостов, а лапы-крылья у них – причудливой формы, большие, широкие, с зазубринами с одной стороны и небольшими отверстиями по краям.
Сначала Матвей скептически воспринимал эти россказни, а потом таких историй вокруг становилось всё больше. И после того как такую же историю рассказал его друг Егор, не умеющий врать, лишённый фантазии и чувства юмора, Матвей не то что бы сразу уверовал в эти зверства, но засомневался.
И вот он сам стал очевидцем! Он поднял глаза на луну – так и есть, отслаивается что-то потихоньку. А внизу – вот они, эти монстры.
 
Алёна по-прежнему смотрела вдаль остекленелым взглядом. Уж если ему, мужику, было страшно, то каково ей… Раздумывать было некогда. Если эти монстры доживут до утра, то они начнут пожирать людей, а здесь только они, Матвей и Алёна.
Матвей нацелил ствол и уже прикидывал в уме, сколько выстрелов у него есть. Немного, да и бесполезно. Единственный способ погубить тварей – посыпать их солью. Соль разъедает их нежную шкурку. Но где здесь, в этой заброшенной лачуге, взять соли? Сто лет тут никто ничего не готовил, как-то не припасли им специй… Мчаться куда-то, оставив здесь Алёну одну, – тоже не вариант. Да и куда? Пока добежишь до людей, настанет рассвет. Вернуться уже не будет времени…
 
Матвей задумался. Монстры рычали, чавкали, но пока оставались относительно безобидными для людей.
Нужно было что-то предпринимать. Он перерыл весь дом. Но ничего похожего на соль и вообще какой бы то ни было порошок не обнаруживалось. Была только недопитая бутылка коньяка… От безысходности Матвей взял её. Нет, впадать в забытьё, чтобы помереть без лишних мук, ему не хотелось. Но что ещё делать…
 
Подняв с пола бутылку, понял, что как-то тяжеловата она для трёх глотков крепкого напитка. Посмотрел внутрь – а она доверху набита… Соль, это точно соль. Совершенно ничего не понимая, не веря, что это происходит с ним, Матвей нерешительной походкой подошёл к раскрытому окну и сделал первое робкое движение. Захватив щепотку соли, кинул её вниз, туда, где звери. Писк поднялся! Спасаясь от смертельного для них зелья, твари давили друг друга. Не соображая, куда деваться, разбегались кто куда. Матвей кинул уже целую ладонь соли. Существа завопили так, что, кажется, их крик донёсся до луны. Никто не знает, так ли это было на самом деле, но постепенно лепестки перестали падать.
Алёна, поначалу от их воя не находившая себе места, потихоньку стала успокаиваться. Потом даже до того осмелела, что сама стала бросать соль. Ей не было приятно смотреть, как корчатся монстры, но ей нравилось чувствовать, что получает облеченье с гибелью очередного существа.
 
К рассвету страшных чужаков не осталось. Матвей чувствовал себя победителем, но так и не понимал ничего про бутылку, соль и всё это спасенье. Он не был уверен, что Алёна поймет его бред, но путано рассказал о том, что обнаружил. Она действительно не понимала, про какой коньяк он ей твердит. С её слов, он вчера без проблем уговорил бутылочку текилы, взял с собой ещё одну, и то ли прикола ради, то ли чтобы действительно заедать-зализывать этот вонючий напиток, первую, уже пустую бутылку, доверху наполнил солью.
 

№2
 
Бабушкина защита
 
…От ужаса она не смогла даже вскрикнуть – настолько то, что она увидела за своей спиной, было страшно…
 
Огромное чёрное дерево, которое, идя сюда, она даже не заметила, своими раскидистыми ветками буквально тянулось к ней. Они всё больше ниспадали к земле. По стволу сверху вниз ползли большие толстые змеи. Причём, оттого, что их всё больше было внизу, там, наверху их меньше не становилось.
Лариса хотела закричать, но онемела от ужаса. Да и кого тут звать на помощь – покойников что ль? А жирные змеи спускались всё ниже, ползли по земле, приближаясь к Ларисе. Жёсткие ветки, прокарябывая землю, извивались вдоль оград и двигались туда же, куда и змеи.
 
Она решила, что медлить не нужно, быстро поднялась и побежала по заросшим травой тропкам к центральному проходу. Едва вышла к большой дороге, как тут же сделала шаг назад. Вся дорога, по которой только и могла Лариса выйти с кладбища, кишела змеями. Она не знала, что делать. Мужества ступить в эту живую массу она в себе не чувствовала. Но и змеи сзади, надо полагать, скоро нагонят её. Она замерла на полминуты. А потом осторожными шажками стала идти туда, где пока не было змей. Одна могилка, другая, новый ряд… Она вконец заблудилась, но это уже не беспокоило Ларису. Даже если бы она сейчас вышла далеко от деревни, наступило бы облегчение. Но могилы не заканчивались. В какой-то момент ей показалось, что кладбище странным образом разрослось: не был деревенский погост таким огромным.
 
И тут она остолбенела. Навстречу ей ползло полчище змей. И справа, и слева тоже. И сзади противные твари нагоняли Ларису. Будто она оказалась внутри большущего серпентария. Она, уже уставшая, вдруг почувствовала обреченность. Ноги подкосились, и она невольно присела, удачно приземлившись на полуразвалившуюся лавчонку у чьей-то могилы. Оглядевшись, поняла, что оказалась внутри ограды, и машинально прикрыла дверцу, будто, заточившись тут, могла защититься от пронырливых змей. Будь что будет, решила она. Просто сил сопротивляться ужасным обстоятельствам у неё уже не было.
 
Но то, что случилось потом, удивило Ларису сильнее, чем змеиное дерево. Доползая до ограды, противные пресмыкающиеся замирали, встречая невидимое препятствие. Одни разворачивались и уползали в противоположном направлении. Другие становились недвижимы, будто впадали в спячку.
Лариса перевела взгляд на крест и подивилась: ну вот она, бабуля. Значит, справа должна быть могила деда. Так и есть. Наконец-то она нашла то, что искала.
 
Так кем же была её бабушка, раз, даже будучи погребённой, обладает столь могущественной силой? Это самый главный вопрос, первой зацепкой к ответу на который и было сегодняшнее происшествие. Лариса всё ещё не оставляла надежды выяснить все обстоятельства произошедшего много лет назад…
 

№3
 
Шарада Прасковьи Спиридоновны
 
…Напротив, почувствовав, что Лариса проснулась, прекратил свое занятие и, повернув блокнот, показал девушке изрисованную страницу:
– Смотри, вот это…
 
Она была ошарашена. Уж больно точно – вплоть до нюансов - было прорисовано её нагое тело. А ведь Лариса никогда не раздевалась перед Вадимом. Да и с чего бы вдруг?
Дело даже не в достоверности передачи её интимностей – это всего лишь пикантный момент. Но о тех знаках, которые появились на её теле после путешествия в подземный мир, никто знать не должен. Это было условием её освобождения и залогом благополучного завершения её мытарств.
В нужное время, в нужном месте появится тот, кто расскажет Ларисе о том, как помогут ей эти знаки достичь желаемого – свидания с прапрапрабабкой, умершей ещё в позапрошлом веке. Только она, бабушка Прасковья Спиридоновна, могла снять с Ларисы венец безбрачия, как рассказала ей чёрная колдунья.
Так неужели Вадим и есть тот проводник, который поведёт её к заветной цели?
 
- Да, я всё знаю, - сказал Вадим. – Ты всё ещё хочешь к своей прапрапрабабушке? Ты готова сутками идти под палящим солнцем, высушивающим твою кожу до состояния сухой корки? Когда хочется пить, но от влаги, попадающей в рот, внутренности не оживают, а, наоборот, каменеют? Готова ли идти по болоту в полнейшей тьме, не видя, куда ступаешь, и ориентируясь только по звёздам? Готова ли к холоду, недосыпу, жажде, болям?
- Я женщина, а значит, к боли готова. Мне дали гарантию, что всё получится. А если я уверена, что будет результат, то я готова ко всему.
 
Сначала нужно было выйти за город. Пользоваться общественным транспортом Вадим запретил. Пошли пешком, и уже через два часа Лариса набила первую мозоль. Она ещё не знала, что потом вообще натрёт ноги до крови, расшибёт коленки, расцарапает руки. И даже если бы знала, что ценой достижения цели станет боль, она бы ни за что не отказалась. Не ради собственного благополучия ей надо стараться. Со своим одиночеством готова была смириться. Но то предостереженье колдуньи не давало покоя:
- В твоём ребёнке – спасенье твоего рода. Не нормальной смертью все умрут, во младенчестве погибнут. А кто доживёт до зрелых лет, сопьётся, попадёт под поезд или будет погребён под снежной лавиной. Ты должна спасти их. Но родить сможешь только в законном браке. А мужа даст только твоя прапрапрабабка.
 
За городом, на пустыре они увидели карету. Карета ждала их. Но путешествие в комфортных условиях длилось недолго. Доехав до дремучего леса, Лариса и Вадим сошли.
 
- Ла-а-а-ари-и-и-исаа-а-а, - послышался гулкий зов из чащобы.
- Прасковья Спиридоновна зовёт, - объяснил Вадим.
 
Всё было так, как говорил Вадим и предупреждала колдунья. И жарко, и холодно, и без сна, и без еды. Когда закончился лес, местами превращавшийся в трудно продираемые джунгли, местами сменявшийся топким болотом, началась пустыня.
- Ла-а-а-ари-и-и-исаа-а-а, - то и дело слышалось в пути.
Это хорошо, думала Лариса, значит с дороги не сбились.
 
Этот мучительный хадж длился год. За всё это время они не встретили ни одного человека, ни одного места, более-менее похожего на людское селение. Поэтому, когда увидели простенькую деревянную избёнку, жутко обрадовались. Единственный домик стоял посреди поляны. Едва они приблизились к нему, как из него вышла старуха. Она завела их в дом.
- Не там ты искала… - вдруг обратилась она к Ларисе и стала пересказывать подробности её путешествия в подземный мир. - Не в сырой земле ищи, кого надо, у каждого человека есть свой дом… Свой дом, свои родители, свои дети… Свой восход, свой закат… Свои глазоньки, свои рученьки… Свои ягодки, свои веточки…
Лариса поначалу вслушивалась в слова старухи, но быстро перестала понимать смысл этих бормотаний.
 
- Ты принесла то, что должна была? – спросила, наконец, хозяйка.
Что принесла? Лариса и не знала, что должна было что-то принести.
Старуха резким движением разорвала на Ларисе истончившуюся за год рубашку. Знаки на теле стали проявляться всё более чётко. И вот они уже начали обретать объём, возвышаться над телом. А потом друг за другом отваливаться от кожи, падать Ларисе под ноги.
Старуха спешно собрала замысловатые фигурки в таз и заспешила к двери напротив. Но тут из неё вышла статная женщина.
- Прасковья Спиридоновна, матушка, пришла твоя-то, - наклоняясь почти до земли, верещала старуха. – Прими, милая, то, что ждала.
- Там он, - указала Прасковья Спиридоновна за печь, даже не глядя на Ларису.
И ушла туда, откуда вышла. Старуха, неся таз, засеменила за ней.
Лариса оглянулась, чтобы спросить Вадима, что ей дальше делать, самостоятельно разгадать эту шараду она не могла. Но в доме никого не было. Решила, что надо заглянуть за печь.
 
Дотронулась до печи, и в этот момент, будто весь огонь земли обрушился на неё. Всё тело жгло с неимоверно силой. Ларисе не показалось, она явственно видела языки пламени, хлыставшие её с ног до головы. От безудержной боли перехватило дыхание. Лариса зажмурилась, но тут будто электрический разряд прошёл сквозь неё – глаза раскрылись чисто инстинктивно.
Она не могла не ахнуть. Никакой избушки, никакой печки, никаких старух. Она лежала в мягкой, благоухающей чистотой постели. Напротив кровати сидел Вадим, сосредоточенно что-то черкавший в блокноте. От неожиданности она зажмурилась, а потом снова взглянула. Вадим не исчез. Он подошёл к Ларисе и, повернув блокнот, показал изрисованную страницу.
Ах, какой чудесный пейзаж! Какой интересный лес – с чудо-деревьями, переплетающиеся друг с другом огромными ветками-лапами. Какие красивые цветы, какая милая избушка.
Лариса посмотрела на свою руку: на безымянном пальце блестело кольцо. Кольцо было и у Вадима на пальце. А в детской кроватке рядом тихо сопел маленький живой комочек…
 

№4
 
Спасительное ожерелье
 
…Лариса вытащила доску и, аккуратно положив ее рядом с собой, сунула руку в открывшийся проем. Похоже на тайник…

Но вдруг – бац! – что-то острое, словно тысячи противных, въедливых колючек, вонзилось в её руку. Лариса еле сдерживалась, чтоб не закричать. Бабушку будить не хотелось, а потому она мужественно терпела. Но слёзы контролировать не получилось. Они даже не катились по щекам, а градинами падали прямо на пол.
Вытащить руку обратно оказалось сложнее, чем просунуть её туда. Видимо, иголки, тысячи мелких острых шипов, которые вонзились в ладонь, начали действовать, рука стала распухать и неметь. Это что ж за яд кураре такой, что моментально обездвиживает…
 
Другой рукой она подцепила ближайшую паркетину и достала руку. Увидела – и напугалась ещё больше. Рука начала краснеть уже выше запястья. Но иголки уже не беспокоили, Лариса попросту не чувствовала боли. И вообще не ощущала руки, не могла пошевелить пальцами.
Быстро, что есть силы, стала она вытаскивать эти гадкие иголки. Чтобы освободить всю руку от этих мерзких шипов, ушло полчалса.
 
Второй раз лезть в тайник совсем не хотелось, но что поделать – ей нужно было найти ожерелье, на котором выгравировано заклинание, способное вернуть память Игорю. А значит, он расскажет ей, что же случилось на берегу реки в тот вечер, который не давал покоя Ларисе. Она чувствовала, что близка к цели. А значит, нужно действовать!
Вот бы фонарик – можно было бы посветить внутрь, чтобы разглядеть, что там вообще такое. Фонарика не было. Пришлось выдернуть из веника хворостину покрепче и потыкать вниз. Одна рука всё ещё оставалась бесчувственной, на неё нельзя было даже опереться, поэтому было немного неудобно. Но всё-таки Лариса изловчилась и, не почувствовав больше никаких сюрпризов внутри, засунула туда здоровую руку.
 
Дно не нащупывалось, но с боков пространства не было. Это был узкий лаз, вроде колодца. Лариса наклонялась всё больше и больше, пока рука почти полностью не ушла под пол. И тут она ощутила что-то мягкое, тёплое. Она достала небольшой бархатный мешочек, в котором действительно оказалось ожерелье.
 
Пострадавшая рука к тому времени вернулась в своё прежнее состояние. Осталось только расшифровать непонятные иероглифы, и истина раскроется…
 

№5
 
Обман реликтового леса
 
…На лужайке, чуть поодаль от их машин, стоял УАЗик с полицейской «мигалкой» на крыше. В приоткрытое окно свирепо пялился плохо выбритый мужик в форменной рубашке с расстегнутым воротом…
 
- Пожар учиняем, граждане приезжие? Не-хо-ро-шо, - лениво выйдя из машины, произнёс страж порядка.
По тому, как чётко он разделял слоги, с каким ударением произносил каждый слог, Рита и Слава поняли, что происходит действительно что-то очень нехорошее. Видно, этот дым тоже не давал ему покоя…
- Да ничего мы не учиняем. Вы же видите, дым на противоположном берегу реки, - спокойно взялся разъяснять Славик.
- Вижу, знаю, но вёсла, смотрю, не обсохли даже. Вы, значит, на лодочке прошвырнулись туда-сюда, - продолжал строить версию неряшливый полицейский.
- А по вашему предположению, что мы там могли поджечь? Там кто-то живёт, дома какие-то есть?
- Домов нет, а лес рери… - спотыкнулся он. – Лери… о, чёрт, ре-лик-то-вый, - наконец по слогам произнёс он.
 
Реликтовый лес? Едва они это услышали, Рита и Слава переглянулись. До леса, согласно их прикидкам по карте, ещё два часа надо было добираться. Как только проехали поляну отчуждения, остановиться, отдохнуть с полчаса – и вновь за свои «баранки», и тогда к вечеру добрались бы до реликтового леса. Так они запланировали, выверив по карте все расстояния. Как так получилось, что лес оказался на противоположном берегу? И почему так быстро встретился? И что с ним происходит? Он действительно горит? И что тогда будет с рассечённым дуплом, которое им предстояло найти в лесу? А это дупло – вход в подземелье, где, как обещала им старуха-ведунья, и ждёт спасения похищенная Ксенька.
 
Не медля ни минуты, Рита и Слава сорвались с места и бухнулись в лодку, каким-то чудом оказавшуюся у берега. Изображающий бдительного полицейского мужик из УАЗика решил, было, помчаться, за ними, но быстро понял, что второй лодки нет.
Им показалось, что гребли целую вечность. Хотя река не казалась такой уж широкой…
Не сойдя, а выбежав на берег, буквально выпрыгнув из лодки, товарищи начали оглядываться. Ни леса, ни загадочного тумана. Большое ровное поле.
- Опаньки, – отчаянно глядя вслед уплывающей от берега лодки промолвила Рита.
- Это западня, - сделал свой вывод Слава.
Внезапно начало темнеть, а вода в реке - прибывать. Им даже негде было укрыться на ночь. Решили ждать утра, а иного варианта у них и не было. Сев на землю, прислонились друг к другу спинами, так и заснули.
При свете дня картина оказалась не такой ужасающей. Приятная зелень, милое воркование неведомых птиц. А главное, вода спала, и они спокойно перешли реку в брод.
 
Но едва очутились на том берегу, напротив опять увидели стелящийся туман. Они поспешили сесть в машины и ехать тем маршрутом, что и запланировали раньше. Долой, прочь от этого дурного места.
Через два часа действительно добрались до леса. Обнаружить рассечённое дупло оказалось проще, чем думалось. Они лишь прошли несколько метров вглубь леса и увидели необычное дерево. Провалившись в дупло, Рита и Слава оказались в тёмной зловонной пещере, посреди которой лежала связанная Ксенька. Бедное дитя ждало освобождения больше недели. Но всё закончилось хорошо. А Рита и Слава так и не поняли, что за полицейский попался им на пути...
 
№6
 
Суровая схватка
 
…– Какая тетя? – всполошилась бабушка, отстраняясь от внучки и поворачиваясь к окну. – Нет там никого!...
 
Бабушка испугалась за Лику. Ведь она сама видела эту тётку не раз. И когда давеча в поликлинике Риту окрикнули по имени, сердце её дрогнуло, а ноги сами побежали прочь.
Она знала, кто её окрикнул, хотя и не обернулась: мужчина в чёрном плаще, с бледными, почти невидимыми глазами, хромающий на правую ногу, с тростью и вызывающе большой печаткой на пальце.
Всякий раз после того, как на улице её окрикивал этот незнакомец, Рите являлся образ женщины. Она пугалась, потому что знала, что будет после. Случится что-то страшное, что оставит свой отпечаток на теле Риты.
Когда это случилось впервые, Рита всю ночь харкала кровью. До смерти напугав мать и введя в недоумение врачей: долго обследовав девочку, никаких причин для кровотечения они не обнаружили. Кровотечение остановилось само собой, так же внезапно, как и началось. Это уже потом, вспоминая, анализируя, Рита припомнила, как на рынке странный мужчина в чёрном плаще окрикнул её по имени. Она обернулась, он зловеще улыбнулся ей и скрылся за овощными рядами. Вечером, глядя в окно, Рита увидела полупрозрачный силуэт женщины. Ей стало не по себе, и она убежала в спальню, с головой завернувшись в одеяло. А потом открылось кровотечение. Когда всё закончилось, Рита обнаружила большой шрам на шее.
 
Когда женский силуэт нарисовался во второй раз – а перед этим неведомый гражданин окрикнул её прямо в стенах училища - Рита полностью поседела. Это было не так страшно, как в первый раз. Она гуляла в парке с подружкой и вдруг – сильный удар по голове. Ничто не упало, не ударяло её – это уж подруга видела наверняка. Но ощущение было такое, будто великан огорошил её огромной кувалдой. Боль быстро прошла, но в двадцать лет голова у Риты была седа. И самое ужасное, что никакая краска не закрашивала этой седины.
 
…Она знала, предчувствовала, что это случится ещё раз, и уже придумала, как защититься от страшного. Просто не оборачиваться и что есть сил бежать с того места, где незнакомец в следующий раз подстережёт её. И в этот раз она не обернулась. Но Лика… С ней в поликлинике была Лика, и она повернула свою головушку в ту сторону, откуда раздался незнакомый голос.
 
«Нет там никого!» - своими словами Рита хотела уберечь, оградить внучку от, казалось бы, неизбежного…
Рита уложила Лику на свою кровать. Сама спать не хотела. Посреди ночи она встала к окну и изо всех сил всматривалась в темноту, будто пыталась найти там своё спасенье. Чернота, суровая мгла и больше ничего… Но вдруг образ женщины вновь мелькнул за окном. Нет, точно, она появилась там, в темноте. И впервые настолько приблизилась к окну, что Рита рассмотрела её глаза, огромные, налитые кровью, пронзающие своим холодом. Очень хотелось моргнуть, отвести взгляд, но Рита почему-то была уверена, что этого делать не надо. Она смотрела на женщину, не отрываясь, минут пятнадцать, и по тому, как внезапно силуэт испарился, Рита поняла, что выиграла эту странную схватку.
 
Лика спала спокойно. Ни ночью, ни на утро, ни на следующий день ни с Ликой, ни с самой Ритой никаких внезапностей не происходило. А через неделю…
Умываясь, утром Рита заметила, что с ней что-то не так. Но не сразу поняла, что именно. Ну ничего себе, волосы-то стали тёмно-русого цвета, какими и были от рождения! Она подняла голову – и шрама тоже нет. И родимого пятна во всю спину, и увеличенного лимфоузла подмышкой, и шестого пальца на левой ноге, выросшего рядом с мизинцем. Всё, что в своё время было неприятным последствием видений за окном, исчезло само собой.