Пытаюсь детектив писать….

Не знаю, как назвать эту главу.
 
И мысль…
 
Как отнять жизнь у человека? Что может быть страшнее этого?
Каждый человек как отдельный микрокосм. Убить человека - это убить мир.
Если человек состоит из доброго и злого начала, сколько зла в том, кто убивает?
 
Может так?…Зверь в засаде? Итак, глава девятая!
 

- А эта напротив ничего!
 
Давно, давно не девочка. А какая шикарная штучка. Далековато, правда, но главное увидеть можно. Одно кимоно чего стоит. О, а эта длинная сигаретка. Хипует. Сигаретка в мундштуке. И кавалер у нее имеется. Галантный кавалер, целует в щечку, губки, ручку. Кино настоящее. Скрылись в глубине и полумраке. Главное - как красиво развлекаются люди. А тут эта пьяная коза вялой петрушкой валяется, спит похрапывая.
 
Н-да. А что мне светит с моей справкой из МЗ. Три дня как в баре быстро снюхались. Моряк моряка видит издалека. Завтра в ментовку на проверку. Тут у этой петрушки лучше, чем у бабки Нюси. Там не кури, тут не плюй. Научил бы как обращаться с таким как он, да вдруг не пропишет. А сколько ей кантовать на этом свете еще осталось хлипкой? Видать недолго. А домик хоть и старенький, ему достанется. Баба Нюся тетка мамкина. А мамка уж пятый год как представилась от белой горячки, болезная. Ох, и покуражилась она. Головой об стенку за то, что все конфеты съел.Спасибочки за "науку". Закалила в боях. Хитрости и злости теперь не занимать.
 
- Эти напротив видать балдеют себе, ужин при свечах. Аристократы, блин.
О, она уже на балкончик в легкой рубашечке. Не девочка, а фигурка как у молодки. Вторую ночь окно на кухне забывает закрыть. Не боится. А влезть туда «на раз» можно. Вот где соблазн велик. Лестница по стене мимо ее окна, ногу на подоконник, легкое усилие и вторая нога там. Сесть на подоконник, и ты уже в квартире. Только без обуви надо или тапочки для пробежки купить. Тут все затраты окупятся.
 
Бог шельму метит, слышал он такое выражение. Но фарт сам шел ему навстречу. И сел не за свое, а за драку. А так на деле у него два убийства. Следаки лопухи, ума у него больше. Это толкало его на новые дела. И верил, что тот гений защищает его. А кто как не он шепчет ему, кто учит выслеживать жертву и рассчитывать все до мелочей. Кто как не он заставляет все делать в перчатках и одежду после убийства сжигать? А это упоительное и звериное чувство восторга, когда жертва трепещет и беспомощно сипит, мягко повисает тряпкой, испустив дух. И его заливает жаркая и удушливая волна вершителя и короля судеб человеческих и звериное желание повелевать, заглушая свой собственный страх неполноценности.
 

Выслеживал во второй раз. Долго выслеживал. Он тогда жил в селе, у веселой вдовушки. Сладкой она оказалась. Только просила не выходить днем, чтобы соседи не видели его. А ему что надо. Кормила вкусно, обнимала жарко. Только ночами не всегда спалось ему. Днем больше спал, а ночью не спалось. Как зверя на охоту тянуло. Напротив домик был и через редкую изгородь увидел он стройные женские ножки. Птичка попалась в руки после недельной слежки, ночью, не успев пикнуть. Издевался долго над бездыханным телом. Упивался безысходным трепыханием жертвы и получал звериное удовольствие.
 
Долго мылся у колодца во дворе веселой вдовы. А та спала сладким сном, проснувшись утром, увидела его лежащим рядом. На следующую ночь приехал брат вдовы и после короткого отдыха, забрал его в город. Лежа в кузове грузовика на старом одеяле, что подарила на прощание веселая вдовица, спалось без сна, не мешали ухабы. Доброй оказалась вдова, дала ему денег. Думала, вернется к ней любовничек. Но он, через пару дней подпив с новоявленными дружками, устроил драку и попался на целых полтора года.
 
Фарт сам шел ему в руки. И теперь разглядывая напротив женщину в кимоно, он чувствовал запах крови. Решить ее судьбу - раз и все! И тишина... Жажда свершения вынесенного ей приговора захватила и подогревала его дьявольское сознание. Еще раз все прокрутить до мелочей. Уйти можно тихо. Глухая ночь. Все спят.