Шаляпин пел на иврите и на идиш...

Мы не будем здесь вторить профессионально поставленным голосам музыковедов — в попытке спеть дифирамбы всемирно прославленному певцу. Не будем пересказывать его биографию — эта нива до сантиметра пропахана и обильно засеяна исследователями шаляпинского таланта.
 
Поставим перед собой более скромную цель и сообщим лишь один-единственный, но, по вполне понятным причинам, малоизвестный факт. Это — короткая история о том, как знаменитый певец Федор Шаляпин не только морально, но и на практике поддержал идею создания первого еврейского оперного театра в «подмандатной» в те времена Эрец Исраэль.
 
Автор этой идеи, дирижер Мордехай Галинкин (родился в 1875-м в Херсонской губернии, закончил Варшавскую консерваторию; до отъезда в Эрец Исраэль жил и работал дирижером в Петербурге), был дружен с Шаляпиным. Они познакомились в 1912 году. Шаляпин тогда подписал контракт, обязавший его некоторое время участвовать в гастрольных спектаклях оперы петербургского Народного Дома. Директор театра нервничал — знаменитый Шаляпин предъявлял «непомерные» требования к партнерам: музыкантам, дирижерам и певцам.
 
Самые большие трудности возникли с дирижерами. Ни одна из предлагаемых кандидатур Шаляпина не устраивала. И директор театра обратился к Мордехаю Галинкину. Тот, наслышанный о бесконечных «капризах» оперной «звезды», испугался и хотел отказаться от такого, весьма лестного, надо признать, предложения. Но директор так упрашивал, что делать было нечего — с трепетом в душе Галинкин отправился на первую репетицию...
 
Оба — Шаляпин и Галинкин — были буквально одержимы музыкой. Это и стало основой их завязавшейся дружбы, которая продолжалась долгие годы.
 
Шаляпин так высоко ценил профессионализм и музыкальный дар этого дирижера, что и потом, когда срок контракта с Народным Домом истек, нередко настаивал, чтобы для работы с ним пригласили именно Мордехая Галинкина.
 
«Сердить» Шаляпина не отваживались. И они много работали вместе.
 
Перед Шаляпиным открывались двери лучших театров. В какой-то момент он «посоветовал» администрации царского Мариинского оперного театра взять Галинкина дирижером их оркестра. И наткнулся на решительный и бесповоротный отказ. Ему в вежливой форме объяснили, что евреям работать в императорских театрах запрещено законом. А тут уж никакое заступничество, никакие рекомендации не помогают. Шаляпин испытал горькое чувство обиды за друга и посоветовал ему уехать за границу, где он, несомненно, сумеет занять подобающее его дарованию место.
 
О мечтах и планах Галинкина Шаляпин еще не догадывался.
 
Идею создания оперного театра в Эрец Исраэль Мордехай Галинкин вынашивал с 1911 года. В своих воспоминаниях в то время он писал: «В процессе культурного возрождения Эрец Исраэль, наряду с Торой и наукой, займет почетное место и искусство, и в первую очередь — театр. Я имею в виду такой театр, который явится образцом и примером для подражания для всех еврейских театров... Это тот институт, который еврейство галута в его тяжелых условиях жизни не могло создать никоим образом; все попытки, предпринятые в этом направлении, все без исключения, наталкивались на проблему языка, места для театра и отсутствие чисто еврейской среды — почвы для творчества на иврите».
 
Когда Шаляпин пересказал ему разговор с директором Мариинского театра, Галинкин принял окончательное решение ехать в Эрец Исраэль.
 
Но реализация этого решения, а главное — давней мечты о театре, требовала немалых усилий. Чтобы открыть оперный театр, надо построить для него здание. Чтобы построить здание, нужно было иметь средства.
 
В 1917 году Мордехай Галинкин создал инструментальный квинтет «Зимра». Вскоре этот небольшой коллектив уже гастролировал по всей России, а выручка от концертов скапливалась на строительство театра в Эрец Исраэль.
 
Галинкин хорошо понимал, что сумму ему предстоит собрать немалую. И решил обратиться к Шаляпину с просьбой, чтобы тот в пользу будущего еврейского театра дал благотворительный концерт.
 
Шаляпин не был горячим сторонником благотворительности — «Бесплатно лишь птички поют». И, как правило, в такого рода концертах не участвовал. Но тут сделал исключение...
 
Концерт состоялся в апреле 1918 года. Большой зал Петроградского Народного Дома (две с половиной тысячи мест) был переполнен, несмотря на то, что билеты на этот концерт стоили весьма недешево. Желающих послушать Шаляпина оказалось столько, что пришлось пустить в ход добавочные места. Да что там места! Люди стояли в проходах между рядами партера...
 
На сцену вышел Шаляпин. Легкий поклон — публике, едва заметный знак — аккомпаниатору, и вот уже полетела над рядами, взмывая вверх, незнакомая большинству слушателей песня... Зал замер, затаил дыхание, пытаясь разобрать слова. Но тщетно — язык, на котором она исполнялась, был знаком здесь, быть может, лишь единицам. Шаляпин пел на иврите «Атикву», которая стала потом гимном государства Израиль.
 
Ни до этого, ни после Шаляпин не выступал с такой необычной программой. В ней прозвучали и еврейские песни на идиш.
 
«Шаляпин дал в этом концерте право гражданства еврейской песне и обоим еврейским языкам на русской эстраде», — писал в своих воспоминаниях Мордехай Галинкин.
 
Собрать нужную для строительства оперного театра сумму Галинкину так и не удалось. Но он все же уехал в Эрец Исраэль и создал в Тель-Авиве оперную труппу. Но это уже — другая история...
* * *
Мордехай Галинкин похоронен в Израиле, на старом кладбище города Ришон ле-Цион. На скромном надгробии начертаны слова на иврите:
 
Мордехай Галинкин, сын Мордехая
Основатель и дирижер израильской оперы...
 
Михаль Арье, журналист