История одной ведьмочки. (продолжение-4)

7. Потерпев неудачу с гаданием в Тининой кочке, ведьма Мшанка решила, что пора наказать своевольную Тину. Она стала подговаривать против ведьмочки других обитательниц горы Блудберг.
- Посмотрите, какая же она ведьма? – говорила Мшанка. – Она совсем не похожа на нас. Она нас позорит! Давайте наденем на неё «личину» - есть у меня одна, очень страшная. Она из кожи похороненной на болоте, вся покрыта язвами и бородавками. Стоит такую надеть и показать лунному свету, как она намертво присасывается. Вот такую на нашу Тиночку натянуть, гы-гы-гы! Она будет ей к лицу, гы-гы! Вы только помогите мне!
 
И вот, в одну из ночей, когда Луна ещё не взошла, но ясное небо при бледнеющих звёздах предвещало приближение ночного светила, в кочку Тины поскреблась зловредная ведьма Кривела. Не входя внутрь, она заголосила у порога тонким мерзким голоском:
- Ой-ой-ой, беда-то какая! Наша злая подруга Мшанка умерла! Ой, радость-то… тьфу ты, вот беда! Пойдём, Тиночка, оплачем нашу подлю… подругу. Она хотела тебя видеть… Ой, то есть, перед смертью просила.
 
Тина, торопливо завязывая ведьминский передник и выбирая из кучки обуви новые башмаки, растерянно спросила:
- Как же так? Я её вчера видела – бодрая, и с таким лицом, будто замышляет очередную гадость. Даже не верится…
- Ой. И не говори! Мы и сами не ожидали, что она… То есть, готовила зелье, снимала пробу и поперхнулась недоваренной летучей мышью. Вот она, жисть наша ведьмачья, а-а-а! Ну что, собралась? Пойдём скорей! – Кривела сморщила своё личико, похожее на мордочку хорька, цепко схватила Тину за руку и потащила к кочке, где жила Мшанка.
Кот неслышными прыжками догнал хозяйку и засеменил рядом, прикрываясь складками её длинной юбки, и стараясь быть незаметным.
 
В жилище ведьмы было до жути тихо. Очаг, без единого живого огонька, был тёмен и холоден. Мшанка лежала на своём бесформенном лежаке непривычно прямая, со строгим лицом, с вытянутыми вдоль туловища руками. На её глазницах лежали две крупные, медные с прозеленью, монеты. Под головой была какая-то странная подушка, похоже кожаная.
- Перед смертью она просила, чтобы ты, Тиночка, одна, то есть, посидела тут до часу, когда её будут хоронить. И ещё, по нашему древнему обычаю, ей надо положить в рот лакричный пряник. Вот этот самый. Сейчас я уйду и, как только за мной затворится кочка, опусти Мшанке в рот пряник. Затем садись подле неё и читай вслух «Некромагикон», вот этот. Так велела наша мёртвая… тьфу ты, то есть, ещё не мёртвая, а… а, какая? Короче, так сказала Мшанка. Ну, так я пошла!
 
Кривела махнула заскорузлым передником и выскочила из жилища. Тина посмотрела на низкий потолок, со свисающими с него жирными белыми корнями, и ей стало не по себе: над телом ведьмы раскачивался и скалил острые зубы скелет крупной змеи. Чтобы немного рассеять страх ведьмочка заговорила:
- Как она сказала? Сначала сунуть в рот пряник? Или сначала почитать книжку? У нас в Академии в «Некромагиконе» были цветные объёмные картинки. Интересно, есть ли в этом издании рисунки? Нет, всё-таки сначала надо дать пряник…
- МяУ! А ну… - предостерегающе мяргнул Кот.
 
- Ты думаешь? – усомнилась Тина. – Зачем ей прикидываться дохлой? Да и что она мне сделает? Хм-м. Ладно, быстро воткну пряник и отбегу за очаг – там она меня не достанет. Вот как же ей рот раскрыть? Где тут топор или хотя бы ножик?
Словно желая помочь ведьмочке, рот Мшанки начал медленно открываться, обнажая два крупных, жёлтых, мощных, как зубья капкана, клыка.
- О, очень кстати. Сейчас возьму пряник… Не мешайся, Пушистик!
Но кот, опередив хозяйку, вспрыгнул на грудь ведьмы и провёл хвостом по её крючковатому, поросшему жёсткими волосьями и бородавками, носу.
 
- Апп-чхи! – громогласно издала звук ведьма. Она содрогнулась всем телом так, что монеты на её глазницах подпрыгнули. Скелет змеи сорвался с потолка и упал на кота. Тот взвыл, будто змея вцепилась в его мужскую плоть, и выскочил из кочки. Кочка чмокнула, подобно открывшейся трясине, затем внутренние корни плотно стянули стены. Тина почувствовала, что от ужаса у неё поднялись волосы. Она осталась одна, в колдовской ловушке, в обществе зомбо-ведьмы. У ведьмочки задрожали руки, пальцы разжались, и она уронила лакричный пряник. А отверстый рот мёртвой Мшанки притягивал, заманивал в себя, требовал жертву! Не в силах отвести взгляд от лица покойницы Тина начала шарить руками по полу. Ей попалось что-то круглое и твёрдое, и она торопливо положила требуемое в притягивающий рот. Тонкая рука ведьмочки оказалась в этой ужасающей воронке. Огромные костяные зубы клацнули и хрустнули, перемалывая «пряник». Одновременно из-под головы ведьмы поднялось нечто омерзительное и стало приобретать черты…
 
- Ой!! Ой-ёй-ёй! – вдруг завопила Мшанка и поднялась на лежанке. – Ой, мои зубы!
Ведьма сплюнула в ладонь серый камень-голыш и один из двух остававшихся у неё зубов.
- Ты что, дура? – обычным голосом спросила она, и страх у ведьмочки сразу прошёл. – Тебя, как нормальную пригласили в жилище к одинокой ведьме. Ну, может, пошутить я хотела. Может, красоты бы тебя лишила – так на кой ведьме красота, Га? Может, руку бы оттяпала, в шутку. Так при умелом колдовстве она отрастёт. Лет через 100 – 120. А ты что наделала? Мой распредпоследний зубик сломала, мерзавка! А ну, выметайся отсюда!
Мшанка сделала замысловатый пасс руками, кочка растворилась, а ведьмочка кубарем выкатилась прямо на Ведьмину поляну.
 
Отряхнув передник и пригладив рукой растрёпанные волосы, Тина встала и со всей уверенностью погрозила Мшанке кулачком:
- Карга старая! Я тебе всё равно не верила, так и знай! Ведьма! Доморощенная…
Затем Тина, довольная собой, направилась отдыхать к родной кочке, назло всем ведьмам громко насвистывая людскую песенку: «- За одни глаза тебя б сожгли на площади…»