Мышление и творчество. Часть 12.

Народы живут в мире, в котором экономика объединяет народы, их культуры, а главное их религии, которые оказывают главное действие на труд и распределение результатов труда. В реальном времени, нет захватнических войн, порабощенных и колониальных народов. В реальном времени народы разных культур, разных религий, добровольно объединяются в союзы, для получения максимальной прибыли, и поклонения новому богу – деньгам.
 
Мой современник, за короткое время, почувствовал на себе все эпохи – буржуазную, социалистическую, коммунистическую, капиталистическую. Все эти эпохи спешат уступить новой эпохе, эпохе экономизма. При экономизме главная задача получение максимальной прибыли, и принятие таких социальных законов, которые бы успокоили народ, лишенный труда.
 
Дальнейшее развитие экономизма будет принуждать народы объединяться в новые союзы, объединять разные религии под одним небом, пересматривать религиозные учения. История знает о смешении языков, а жизнь не знает смешение религий на добровольных началах. Больше похоже на перерождение всех религий, в новую религию?
 
В своей работе «Протестантская этика и дух капитализма» М. Вебер, виднейший немецкий социолог, пытается объяснить генезы современного капитализма, связав эту проблему с социологией религии, в частности протестантизма. Он усматривает связь между этическим кодексом протестантских вероисповеданий и духом капиталистической экономики, основанной на идеале предпринимателя - рационалиста.
 
В начале своей знаменитой книги М. Вебер проводит детальный анализ статистических данных, отражающих распределение протестантов и католиков в различных социальных слоях. На основании данных, собранных в Германии, Австрии и Голландии он приходит к выводу, что протестанты преобладают среди владельцев капитала, предпринимателей и высших квалифицированных слоев рабочих.
 
Кроме того, просматриваются различия в образовании. Так, если среди католиков преобладают люди с гуманитарным образованием, то среди протестантов, готовящихся, по мнению Вебера, к «буржуазному» образу жизни больше людей с техническим образованием. Он объясняет это своеобразным складом психики, складывающийся в процессе начального воспитания.
 
Так же Вебер замечает, что католики, не занимая ключевых постов в политике и коммерции, опровергают тенденцию о том, что национальные и религиозные меньшинства, противостоящие в качестве подчиненных какой-либо другой «господствующей» группе концентрируют свои усилия в области предпринимательства и торговле. Так было с поляками в России и Пруссии, с гугенотами во Франции, квакерами в Англии, но не католиками в Германии.
 
Он задается вопросом, с чем связанно столь четкое определение социального статуса во взаимосвязи с религией. И, не смотря на то, что действительно существуют объективно-исторические причины преобладания протестантов среди наиболее обеспеченных слоев населения, он все же склоняется к тому, что причину различного поведения следует искать в «устойчивом внутреннем своеобразии», а не только в историко-политическом положении.
 
Забегая вперед, для размышления, выскажу мысль о том, что политики Украины не учитывают это «устойчивое внутреннее своеобразие», когда обещают вступление в Евросоюз.
 
Для раскрытия духа капитализма, Вебер приводит целый ряд цитат Б. Франклина. В его понимании идеальный человек: «кредитоспособный, добропорядочный, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель». Высшее благо этой этики в наживе, при полном отказе от наслаждения. И, таким образом, нажива мыслится как самоцель.
 
Вебер замечает такую характерную особенность, что если рассматривать капитализм с точки зрения марксизма, то все его характерные черты можно обнаружить в Древнем Китае, Индии, Вавилоне, но всем этим эпохам не хватало именно духа современного капитализма. Там всегда была жажда к наживе, деление на классы, но не было нацеленности на рациональную организованность труда.
 
Так, южные штаты Америки были созданы крупными промышленниками для извлечения наживы, но там дух капитализма был менее развит, нежели в позднее образованных проповедниками северных штатах.
 
Вебер считал, что для развития капитализма, необходим некоторый избыток населения, обеспечивающий наличие на рынке дешевой рабочей силы. И заработанная плата влияет на производительность труда, и она падает в тех случаях, когда не обеспечивает потребностей физического существования работающих.
 
Идеальный тип капиталиста по Веберу: «ему чужды показная роскошь и расточительство, упоение властью, ему присущ аскетический образ жизни, сдержанность и скромность». Богатство дает ему иррациональное ощущение хорошо исполненного долга. Поэтому этот тип поведения так часто осуждался в традиционных обществах, «неужели нужно всю жизнь напряженно работать, чтобы потом все свое богатство унести в могилу?».
 
Любая форма общественных отношений, и капитализм, требует власти, и Вебер выделяет три типа легитимации власти (господства):
- рациональный, основанный на вере в законность существующих порядков и законное право властвующих на отдачу приказаний;
- традиционный, основанный на вере в святость традиций и право властвовать тех, кто получил власть в соответствии с этой традицией;
- харизматический, основанный на вере в сверхъестественную святость, героизм, гениальность, властителя и его власти, не подлежащее точному определению или понятному объяснению.
 
В своём анализе демократии Вебер формулирует наличие двух видов этого типа правления: «плебисцитной вождистской демократии» и разнообразные формы «демократии без вождя», цель которой - сведение к минимуму прямых форм господства человека над человеком благодаря выработке рациональных форм представительства, коллегиальности и разграничения полномочий.
 
Вебер приходит к выводу о том, что капиталистическое хозяйство не нуждается больше в санкции того или иного религиозного учения и видит в любом влиянии церкви на хозяйственную жизнь такую же помеху, как и регламентация экономики со стороны государства.
 
Мировоззрение теперь определяется интересами торговли и социальной политики. Все эти явления той эпохи, когда капитализм, одержав победу, отбрасывает ненужную ему опору. Подобно тому, как он в свое время сумел разрушить старые средневековые формы регламентирования хозяйства только в союзе со складывающейся государственной властью, он, может быть, использовал и религиозные убеждения. Ибо едва ли требует доказательство то, что концепция наживы противоречит нравственным воззрениям целых эпох.
 
Отношение носителей новых веяний и церкви складывались достаточно сложно. К торговцам и крупным промышленникам церковь относилась и относится достаточно сдержано, считая то, что они делают в лучшем случае только терпимым. Торговцы же, в свою очередь, опасаясь грядущего после смерти, старались задобрить Бога, посредством церкви, подарками в виде крупных сумм денег, передаваемых как при жизни, так и после смерти.
 
Можно отметить, что при экономизме, внешне, человек живет без Бога, а в душе с Богом. Днем человек кланяется богу – деньгам, а ночью небесному.
 
Протестантская церковь отменила выкуп грехов. Взаимоотношения Бога и человека были определены предельно жестко - есть избранные и есть неизбранные, изменить ничего нельзя, но можно почувствовать себя избранным. Для этого необходимо, во-первых, тщательно исполнять свой профессиональный долг, а во - вторых, избегать наслаждений - и в совокупности это должно обеспечить рост богатства.
 
Протестантизм стимулировал возникновение специфических для капитализма форм поведения в быту и хозяйственной жизни. Минимизация догматики и ритуала, рационализация жизни в протестантизме по Веберу стало частью процесса «расколдовывания мира», начатого древнееврейскими пророками и древнегреческими учёными и идущим к кульминации в современном капиталистическом мире. Этот процесс связан с освобождением человека от магических суеверий, автономизацию индивида, верой в научный прогресс и рациональное познание.
 
Капитализм своим происхождением, своим появлением на свет, обязан протестантской этике. Хотя, капитализм может существовать и успешно развиваться на любой другой, не обязательно протестантской, этической основе. Капитализм существует: в Японии (буддизм, синтоизм), в Южной Корее (буддизм, конфуцианство), в Сингапуре (буддизм, конфуцианство, ислам, индуизм, христианство).
 
Труды Вебера оказали существеннейшее влияние на социологию XX века и продолжают быть актуальными сегодня. Выскажу мысль, что так Вебер писал, но жил и думал иначе.
 
В целом христианский взгляд, на хозяйственную деятельность, как на подвиг духовного творчества, связанный с общественным служением, исполнением нравственного долга и религиозным аскетизмом, при распространении которого возникают наиболее благоприятные условия для развития производства и экономического прогресса, несомненно, является достоянием христианской духовности.
 
Способность к хозяйственной деятельности как способность к разумному творчеству является привилегией человеческого существования и отражает в человеке Божественный образ. Именно христианская экономическая этика сделала из Европы очаг первичной модернизации мира. Развитие промышленности, науки и техники, творческое преобразование человеком природы органически взаимосвязаны с христианским миропониманием.
 
Когда экономическая деятельность перестает восприниматься как осуществление божественного призвания, хозяйство перестает быть средством для духовной жизни, тогда потребление превращается в религиозный идеал, хозяйственные потребности и процесс их удовлетворения заменяют религиозную жизнь. Происходят возвращение к языческой психологии раба природы и отказ от христианского понимания царственной миссии человека.
 
Тайна личности, её мораль, нравственность, духовность, тесно связана с уникальной ролью ее в пространстве Мирового Разума. Духовное знание сопровождает смысловой процесс, который восходит к самым общим задачам, делает индивидуум активным участником мирового этического движения, личность пребывает в мотивах духовного внимания. Духовное знание - это и есть знание истинной реальности, которая суть реальность этическая. Оно серьезно, содержательно, интеллектуально, потому что мать духовного знания – любовь. Любовь к жизни, к себе подобным, к земле, к вселенной, с ее мерцающими звездами, и вечными тайнами Божественного мироздания.
 
Думаю, что когда читатель отбросит все сомнения, уверует в свою индивидуальность и Богу подобие, то он легко переступит из мира реального в мир духовный – мир любви, в котором и материальное и духовное служит жизни. Служит жизни, творец которой – Любовь. Каждому предоставлена полная свобода, интимно думать о Любви, и выбирать из всего информационного пространства то, что принесет ему радость жизни.