История одной ведьмочки. (продолжение - 8)

11. В небе догорали последние отблески зари. На востоке взошла звезда Геспер. Было тихо-тихо. Ведьмочка и кузнец въехали в деревню. Конь широким шагом нёс их по пустынной улице. Вдруг небо озарилось яркими вспышками сполохов! Сигрунт остановил коня. Восхищённая зрелищем Тина обняла его за шею и стала смотреть на небо через плечо мужчины.
- Какая красота! Ни разу ТАКОЕ не видела!
 
Сигрунт недоумённо оглянулся на неё, но, не желая нарушать очарование момента, промолчал.
Только когда сполохи погасли, и они снова тронулись в путь, он откашлялся и осторожно, подбирая слова, заговорил:
- Странная ты девушка! В жизни не встречал такую. С тобой просто – кажется, я знаю тебя всю жизнь. И в то же время не знаю о тебе ничего. С тобой не хочется расставаться, хотя я знаю, что это неизбежно. У меня то ли жар, то ли помрачение рассудка… Скажи, мы увидимся снова?
Тина молчала. Ей очень захотелось остаться одной.
 
А конь между тем довёз их до небольшой мелкой речки, скорее ручья, разделявшей деревню. Возле прочного бревенчатого моста горели два масляных фонаря.
- Отпусти меня здесь, - сказала Тина. – Дальше я пойду одна. Н-ну, если хочешь, приезжай в понедельник на это же место. Если… у меня будет настроение, я приду. Прощайте!
Кузнец помог ведьмочке спуститься с коня, но задержал её руку:
- Понедельник послезавтра. Я буду тебя ждать. Но ты не сказала даже, как тебя зовут!
- А как бы тебе хотелось, чтобы меня звали?
- Для меня ты – Харита, богиня грации и красоты!
- Пусть будет Харита. Прощай, кузнец Сигрунт!
- До встречи, Харита моя! – мужчина стеганул плетью коня и галопом умчался по дороге.
 
Ведьмочка спусилась под мост, чтобы без помех сотворить заклинание. «- Глупые-глупые люди!» – усмехаясь про себя, думала она. «- А ваши мужчины ещё глупее – верят каждой встречной колдунье. А что если дать ему любовное зелье? Забавно будет понаблюдать за ним. Со стороны. Жаль всё-таки, что полюбить без зелья невозможно. Вот бы и она… Тьфу ты, пропасть! Прочь эти мысли – она ведьма! Да, а в ТОТ вечер, с Ромэо, что она пила? Теперь и не вспомнить… И не надо ничего вспоминать, всё прошло! И нет никакой любви – всё колдовство и химеры! И вообще, пора топать за метлой и лететь на Гору».
 
Прилетев на Блудберг и начав приготавливать любовное зелье для Сигрунта, Тина обнаружила, что у неё закончился запас верескового сахара. Досадно, ведь без сахара зелье – совершеннейшая гадость! Времени, чтобы самой сделать сахар, было слишком мало, и Тине, «срипя сердцем», пришлось обратиться к Мшанке.
 
Старая ведьма как будто ждала её. На лице, морщинистом и корявом, змеилась ядовитая ухмылка, а у ног стоял большой горшок из необожжённой глины. Возле горшка лежало несколько желтовато-серых крупинок. Вид у ведьмы был до того отвратительный, что тина попятилась к выходу. Но Мшанка крепко ухватила её за плечо.
- Ах, Тиночка! Какая нечаянная га-радость! Давненько ты ко мне не захаживала, гы-гы-гы! Не стесняйся, проходи, рассаживайся. У меня как раз котелок с приворот… с травяным чаем скипел.
- Некогда мне с тобой чаи распивать, ведьма. Дай-ка мне поскорее полфунта верескового сахара, сделай милость. Долг отдам потом, на днях. А проценты – на том свете угольками!
- Ух, ты, заботливая моя! Конечно-конечно. Сей час отсыплю сахарку. А ты пока испей квасу. Холодный, на омеле настоеный, прошибае-ет! Ну какая же ты сегодня красивая – вылитая Лилит, мать наша! Не на свидание ли собираешься?
 
Ведьма поставила перед Тиной кувшинчик из высушенной бутылочной тыквы и деревянную кружку. Жидкость в кувшине слабо шипела и издавала неожиданно приятный аромат.
«- Вот старая чертовка, пристала – на свидание! А вдруг она всё-таки подглядывала за мной? Да ну её к дьяволу! Однако надо быть поосторожнее и следы заметать получше».
Скрывая смущение, Тина склонила голову и налила немного ведьминого кваса.
- Фу, кислятина! – скривилась она, едва отпив из кружки. Остаток кваса она выплеснула в очаг.
 
- Ну, не скажи, не скажи, подруга. Омельный – он освежает и бодрит, да ещё и… А вот тебе и сахарок – ровнёхонько полфунта, я на глаз отмеряла, - ведьма выглядела донельзя довольной и ещё более противной. Хотя казалось - куда больше? Хитрющие чёрные глаза без ресниц, но под густыми сросшимися бровями; нос, похожий на клюв совы, «украшенный» двумя большими бородавками; вдобавок ядовитая ухмылка синюшными губами во весь однозубый рот – бр-р! Ведьмочка содрогнулась, схватила протянутый ей кулёк, пробормотала: - Пока! – и поспешила выйти из кочки.
 
- Заходи ещё, злобная моя! – вслед ей выкрикнула ведьма. В тот же миг лица Тины коснулась невидимая липкая паутинка, а в глаз попала обжигающе холодная капля. Ведьмочка свободной рукой судорожно провела по лицу и вскочила из чужой кочки.
- Ух, вырвалась! – выдохнула Тина. – И ничего-то она мне не сделала: квас я вылила, а паутина пустяк! Но больше я к ней ни за что не обращусь.
 
Дома ведьмочка сварила зелье для кузнеца, подсластила, попробовала, самую малость, на язычок, и нашла его вкус даже приятным. Затем дала коту задание привести в порядок её самое «человеческое» платье, приготовить что-нибудь вкусненькое и, главное, охранять кочку, а сама отправилась спать. Ведь сон для ведьмы – это самое главное. Это и отдых, и путь в иной мир, и способ зарядиться чёрной энергией, и развлечение, и даже десерт.
Покойной ночи, Тина!