Сказка для взрослых девочек (роман, гл. 13)

* 13 *
 
А Ленка, как говорится, цвела и пахла! Она никогда не была худенькой, и сейчас поправилась килограмма на три, но при этом выглядела замечательно!
Есть женщины, которых худоба совсем не украшает, а они все равно стремятся похудеть любой ценой, чтобы вписаться в пресловутые 90-60-90. Вот и Ленка: она ведь совсем не была бесформенной толстушкой. Да, у нее были пышные бедра, но зато очень тонкая талия и высокая грудь пятого размера, и она нравилась мужчинам. Но она продолжала страдать комплексом неполноценности, отчаянно мечтая приблизиться к модельным параметрам. Сейчас же Ленка встретила мужчину, идеалом которого была женщина с рубенсовскими формами, и перестала себя мучить. И надо сказать, никогда она еще не выглядела столь очаровательно, как сейчас. Идеально скроенный брючный костюм цвета морской волны делал ее необыкновенно женственной, удачно подчеркивал ее достоинства и очень шел к синим глазам, делая их еще глубже и ярче. И вся Ленка словно светилась изнутри, как будто была создана из света и радости.
- Девчонки, как здорово, что мы будем встречать новый год вместе!- воскликнула она, когда мы сели в столовой у камина. Официант принес нам кофе и круассаны. - Это будет необыкновенный праздник! Такой красивый замок! Я чувствую себя, как в сказке! И вообще, вся моя нынешняя жизнь- сказка! Я обожаю Филиппа, а он меня. У нас все замечательно! Знаете, девчонки, я не хотела говорить, это наша с Филиппом тайна, но я не могу больше сдерживаться! Я беременна! У нас будет ребенок!
- Ребенок! Как здорово! Мы будем тетями!- обрадовалась я.
- Ребенок? - опешила Вероника. - В его-то возрасте? Он что, еще способен стать отцом?
- Не понимаю, чему ты удивляешься,- обиделась Ленка.- У Чарли Чаплина, между прочим, родился последний ребенок, когда ему было уже девяносто.
- Зачем вам ребенок: с детьми столько проблем,- продолжала Вероника. - Терпеть их не могу. Это вечно орущие, сопливые созданья. С их появлением приходится менять весь образ жизни. Ты уже больше не будешь принадлежать сама себе. Я вот никогда не мечтала о детях, и рожать никогда не буду. И вы лучше бы жили для себя, наслаждались обществом друг друга. Деньги, красивые вещи, путешествия: что еще нужно для счастья? Я тебя, Ленка, не понимаю.
- Я вышла замуж, потому что хотела иметь семью. А настоящая семья возможна только с детьми. Я мечтала родить, еще когда сама в куклы играла. Дети - это счастье, это наше продолжение. Ты, Вероника, просто большая эгоистка, но, когда-нибудь и ты тоже захочешь, чтобы маленький человек называл тебя мамою. Ты просто еще морально для этого не созрела.
- Я сомневаюсь, что я когда-либо, как ты говоришь, созрею. У меня совершенно отсутствует так называемый материнский инстинкт, и о детях с детства я не мечтала. И все-таки, я еще могу понять, что ты хочешь ребенка, но зачем он Филиппу в таком возрасте? У него, наверное, уже внуки есть?
- В том-то и дело, что нет. Ни детей, ни внуков.
- Но он же был женат?
- Был, конечно. Его первая жена родила ему сына. Они оба погибли в автокатастрофе, когда мальчику было десять лет. Он был очень талантливый, просто второй Моцарт: обладал абсолютным слухом и писал музыку с трехлетнего возраста. С тех пор Филипп больше официально не женился, и детей не хотел, потому что никого так сильно не любил, как эту жену. Хотя, конечно, у него было много женщин, но он хотел ребенка только от любимой. А сейчас он после стольких долгих лет полюбил меня и надеется, что у нас родится мальчик, который будет похожим на его умершего сыночка.
- Да, ничего себе история, - сочувственно протянула Вероника. - Только, знаешь, я с твоим малышом не собираюсь нянчиться! Заранее предупреждаю, чтобы не было потом обид!
- Да у моего малыша и без тебя нянек хватит, это во-первых, - рассмеялась Ленка,- а во-вторых, ни одна нормальная мать не доверит свое дитя такой няне, как ты! Ладно, хватит уже обо мне! Как у вас дела-то? Аля, ты почему такая грустная?
- С Марком поссорилась. На этот раз, думаю, окончательно.
- Да ладно тебе, не переживай, сколько раз у вас так уже было! Все будет хорошо!
- Может быть, посмотрим,- вздохнула я.
После завтрака мы разошлись по своим комнатам. Ленке нужно было отдохнуть с дороги, Вероника хотела еще раз пересмотреть свои наряды, у нее было еще несколько сногсшибательных платьев и она не определилась окончательно, в чем будет на празднике. А я все-таки надеялась, что смогу дозвониться до Марка. Но зря, телефон был по-прежнему выключен.
Я набирала его номер снова и снова, но бесполезно, и, чтобы не довести себя до истерики, я стала отвлекаться: посмотрела телевизор, послонялась по комнате, полистала журналы. Ничего не помогало. Тогда я пошла гулять по замку. Вероника сказала, что многие гости уже приехали, но я никого не встретила, наверное, потому что в нем было столько много коридоров и коридорчиков, похожих на лабиринты, и можно было запросто заблудиться. Но я чувствовала себя очень уверенно и ощущение, что я здесь жила раньше, ко мне опять вернулось. Конечно, я видела подобные замки не раз в кино и в книгах, но чем можно объяснить то, что если я думала: «Сейчас за этим поворотом будет арка, или ступеньки, или огромное витражное окно», то так оно и было? Может болгарская ясновидящая Иванна решила передать мне свой дар заочно, заставить, так сказать, его принять, и это начинают проявляться мои новые уникальные способности? Самое ужасное было то, что я обещала ей ничего никому не рассказывать, а если бы я проболталась, мне вряд ли кто-либо поверил бы, потому что со стороны это выглядело полнейшим бредом.
Я спустилась в библиотеку. Такого количества книг я не видела никогда: по всем стенам огромного зала протянулись стеллажи, заставленные разноцветными томами от пола до потолка. Кроме того, стопки книг были на подоконниках, стульях, столах и даже прямо на полу. Я нашла на одной полке томик «Милого друга» Мопассана. Мне очень захотелось прочитать его на языке автора, и я протянула к нему руку. Неожиданно весь стеллаж стал отъезжать вправо, и оказалось, что это дверь, ведущая в какое-то помещение. Потайная комната? Очень интересно! В комнате горел неяркий свет и я зашла в нее. В отличии от библиотеки, в ней не было окон, и она тоже вся была завалена книгами. За этими книжными развалинами я не сразу заметила старую женщину в инвалидной коляске, сидящую за столом спиной ко мне, и она тоже, видимо, не слышала, что кто-то зашел, потому что не оглянулась на мои шаги, продолжая рассматривать большой толстый альбом с фотографиями.
Женщина была, по всей видимости, глухая, потому что я прокричала несколько раз «Бонжур, мадам», а она так и не обернулась. Когда я решила уйти, она захлопнула альбом, отложила его в сторону, развернула коляску и увидела меня.
- Бонжур, мадам,- улыбнулась я.
Она молча, без всяких эмоций смотрела на меня. Потом спокойное выражение ее лица медленно сменилось удивлением, а затем …ужасом и страхом. А дальше она начала кричать, она кричала, чтобы я убиралась прочь, что она не хочет уходить, чтобы я оставила ее в покое. Я выбежала из комнаты, а она все кричала и кричала. Я позвала на помощь прислугу, а сама побежала в свою комнату.