Ящик Пандоры. Глава 1.

За окном был прекрасный летний вечер. «Хорошо в такой вечер умереть», – подумала Даша. Третий день она лежала недвижно на диване, почти не разговаривала с дочерью и подводила итоги своей жизнью, мыслью путешествуя по своему прошлому.
Говорят, чтобы понять своё настоящее, надо заглянуть в прошлое, отыскать там причины сегодняшней несчастливой жизни. Только вот беды Даше никак не таились в прошлом, потому что детство её было счастливым. Она была радостью и светом в своей семье. Любимая дочь отца, любимая дочь матери. Папа её любил за то, что она похожа на маму, а мать, глядя на неё, всегда улыбалась, потому что Даша – это была она. Быть может, из-за этой любви её жизненная энергия била через край. Она так отчаянно дралась с мальчишками, что они уважали её, а некоторые даже побаивались.
А когда Даша стала подростком, то мальчишки и вовсе оробели, но уже из-за того, что она стала красавицей, весёлой и острой на язычок. Её насмешек над собою они больше всего и боялись.
После школы Даша поступила в институт, на филологический факультет. Это было время первых увлечений, надежды и мечты. Все мечтали о любви. И Даша мечтала. В её сердце жила радость жизни и ей удавалось заразить всех своим весельем, поэтому она была душой любой компании.
Любовь налетела на Дашу внезапно, как мгновенное преображение мира. Правда, в то время она не знала, что большей частью выдумала свою любовь из-за своей неуёмной жизненной энергии. Она видела только светлую сторону жизни, совсем не зная её тёмную сторону. Максим, её будущий муж, был от неё без ума, а когда человек влюблен, в нем проявляется всё самое лучшее. Нет, человек не скрывает своих недостатков, не лицемерит, в нём действительно пробуждается все самое лучшее. И сам человек верит в то, что он и останется таким, каким он есть сейчас.
Радостным и светлым было то время. Даша лишь печалилась, что мать не разделяет её радости. В памяти всплыло грустное лицо матери и её слова: «Ты не будешь с ним счастлива». Но разве кто-то или что-то устоит против любви?! Конечно, мама ошибалась, она не могла знать будущего, а будущее непременно будет счастливым. Только мама не ошиблась, она хорошо знала жизнь и свою дочь.
Первые два года они жили душа в душу, ссорились, но тут же мирились. Мирила любовь и молодость. Всё изменилось с рождения дочери. Максим не желал делить её любовь с дочерью. Даша была потрясена таким чудовищным эгоизмом мужа, но примирилась ради дочери. Она считала, что счастливым ребёнок вырастет только в полной семье.
Нить воспоминаний раскручивалась сама собой, в памяти всплывали самые важные события, которые повлияли на неё, на её жизнь и определили её будущее. Сейчас во многих обстоятельствах она поступила бы иначе, но она поступила так, как поступила и ничего нельзя изменить. Когда ничего нельзя изменить, то принято говорить, что так распорядилась судьба. А что такое судьба? Загадочная судьба. Есть внутри человека некий стержень, который всегда повелевает человеком, заставляет его делать одно и категорически не позволяет совершать иное. Сломайся этот стержень, не будет самого человека. Будет нечто другое, то, что уже нельзя назвать личностью. И лишь редким людям удается изменить себя, стать лучше и совершеннее. Для этого нужна особая сила духа.
И лишь когда на смену радости пришло страдание, Даша увидела мир таким, какой он есть. Только слишком поздно.
Даша расплачивалась за свою наивность. Она не увидела истинную суть своего избранника. Страсть приняла за любовь. Созданный образ не соответствовал реальности. Слой за слоем снималась придуманность и в конце концов выяснилось, что за внешне мужественным мужчиной скрывается другой человек.
А затем случилось то, что и случается сплошь и рядом: Максим с каждым днём уменьшался в размерах, пока не превратился в совсем крохотное существо, которое трудно было заметить. В её жизни ему не было место, а держала она его рядом только из-за дочери. Правда, дочь видела его таким, каким он был, когда они встретились и полюбили друг друга. И это было лишь для того, чтобы не травмировать психику дочери, но и дочь не спасла их уже непрочный союз. Если исчезает любовь, исчезает и всё остальное.
Нет, дело было не в ней, не в её прошлом: всё дело в жизни вокруг нас. «Наша жизнь не предназначена для счастья, не предназначена для любви», – к такому выводу пришла Даша, но мысль эта никак не примиряла её с жизнью.
Ее бывший муж ныне покоился в изящном сосуде: прах к праху. Его погубил страх перед жизнью. Физически он существовал, но духовно давно почил. С годам Даша научилась видеть, зрение обострилось. Вокруг было немало мёртвых, полумёртвых людей из-за страха перед жизнью. Некоторые боролись со своим страхом, другими он овладел полностью. Она еще не встретила человека, который полностью победил бы свой страх.
В её жизни было слишком мало любви и слишком много страдания. «Настоящая жизнь – это подвиг», – к такой мысли пришла Даша. Только мало кто был способен на подвиг, мало кто был способен на жертвы во имя любви и жизни.
Даша устала от такой жизни, но другой не было. Безысходность порождала безысходные мысли. Можно, конечно, поехать к тёплому морю и южному солнцу. Сменить обстановку. На время будешь спасена, но только на короткое время. «Только ведь проблемы останутся с тобою. Их не оставишь. Они будут с тобою, – усмехнулась Даша. – От мыслей не спрячешься. Они несут даже не печаль, а вселенскую тоску. От них веет безысходностью. От них не скроешься. Главная загадка кроется в голове. Пока не найдёшь ответа, так и будешь ходить по замкнутому кругу».
В комнату вошла Настя и спросила:
– Так и будешь лежать на диване?
– Так и буду, – ответила Даша.
– И что ты задумала?
– Ничего. Просто хочется умереть.
– Почему именно сейчас? – спросила дочь.
– Раньше было нельзя. Я жила тобой и мне нельзя было умирать.
– А сейчас?
– А сейчас ты выросла, у тебя своя жизнь, свой собственный мир и я тебе не нужна.
– Неужели ты думаешь, что я такая неблагодарная дочь?! – возмутилась Настя.
– Нет, не думаю, но у тебя своя жизнь. Тебе для счастья нужен мужчина, от которого у тебя будут дети.
– А тебе для счастья что нужно?
– Мне тоже нужен мужчина.
– Разве у тебя с этим есть проблемы? – удивилась Настя. – Николай всегда готов жениться на тебе, да и многие другие на тебя заглядываются.
– А ты почему замуж не выходишь? – спросила дочь Даша.
– Не встретила любимого, к тому же я еще слишком молода.
– И я не встретила любимого, к тому же я уже не молода.
– Несбывшиеся мечты не могут быть оправданием того, что ты разрушаешь свою жизнь и делаешь всех вокруг несчастными, – заявила дочь. – Естественный закон жизни – бороться за жизнь любой ценой. А ты решила умереть. Значит, ты сошла с ума.
– Просто ты ещё очень молода, – возразила Даша.
– Ты хочешь сказать, что когда я буду в твоём возрасте, мне тоже захочется покончить с собой.
– У каждого своя судьба. Желание умереть возникает у каждого человека. Просто одни находят силы жить, у других сил хватает лишь на то, чтобы умереть.
– Я пельмени налепила, – сменила тему разговора дочь. – И сейчас тетя Вера придёт, а я ухожу.
– Куда? – спросила Даша.
– Туда, где люди жизни радуются. Твоё уныние что заразная болезнь. Мне и самой хочется плакать.
Настя вышла из комнаты. Даша хотела было спросить, зачем придёт Вера, но вставать с дивана не хотелось. И вообще двигаться не хотелось.
Вставать всё-таки пришлось. Минут через пять требовательно позвонили в дверь. Даше пришлось сделать над собою усилие, чтобы встать и добраться до двери.
– Привет, подруга, – поздоровалась Вера.
Даша кивнула в ответ, вернулась в комнату и легла на диван, а Вера прошла в кухню и начала там хозяйничать.
Через несколько минут в комнату вошла Вера с подносом в руках, на которой были тарелочки с закусками, бутылка водки и стопки. Она переставила все на журнальный столик и сказала:
– Вставай, будем пить водку.
– Не хочу, – ответила Даша.
– А чего ты хочешь?
– Таблетку.
– Таблетку чего?
– Не чего, а от кого, – поправила подругу Даша. – От мужчин. Выпьешь такую таблетку и мужчины перестают существовать. И секса с ними не хочется.
– Тогда тебе нужен цианистый калий.
– Неужели всё так безнадёжно! – вздохнула Даша.
– Всё дело в том, Даша, что коня на скаку останавливает, в горящую избу входит и постели с мужчиной неистовствует одна и та же женщина, а не три разных. И жизненная энергия у нас одна, её на всё и на всех хватает, а все беды наши от потребности любить, только вот некого: настоящий мужчина, как оазис в человеческой пустыне.
– Значит, без любви никак.
– Без любви никак, – вздохнула теперь уже Вера. – И не ты одна несчастная в этой жизни. Есть и другие, так что вставай. Будем негатив в позитив обращать.
Даша вздохнула, встала с дивана и пересела в кресло. Вера наполнила стопки.
– Выпьем за справедливость, – предложила Вера.
– За какую? – уточнила Даша, хотя ей было всё равно за что пить.
– Пусть время будет справедливым.
– А оно разве несправедливое?
– Конечно, несправедливое. Оно жестоко к женщинам. Оно отнимает у нас молодость, красоту, нежность кожи, а мужчины любят только молодых и красивых. Им подавай вечное цветение. Сами же они безнаказанно могут стареть. Почему жизнь так жестока к женщинам? Мы должны рожать в муках, в заботах стареть и всегда желаем любить.
– Лиля Брик покончила с собой в восемьдесят шесть лет из-за неразделенной любви, – вспомнилось почему-то Даше.
– Вот и я о том же, что мы не можем жить без любви, а время отнимает у нас красоту.
Они выпили. Водка была холодная, но все равно противная. Даша съела дольку апельсина и откинулась на спинку кресла.
Вера снова наполнила стопки.
– За то, чтобы наши мечты сбывались, – сказала она.
Даша послушна выпила вторую стопку.
– Ты знаешь, Вера, я нашла ящик Пандоры, – тихо и таинственно прошептала Даша.
– И где же он, покажи? – улыбнулась Вера.
Даша постучала себя по голове.
– Вот здесь он скрывается, здесь, а я ведь и не знала.
– С чего ты взяла, что ящик Пандоры прячется у тебя в голове?
– Мои мысли – это мои несчастья. Чем больше мыслей, тем больше бед. А открыв однажды любовь, мы навсегда открываем ящик Пандоры и уже не в силах когда-либо его закрыть.
– Наша беда не из-за любви, а от того, что любить некого, – вздохнула Вера. – Настоящие мужики все при деле, а те, что есть только жалость вызывают.
– Потому что они не личности. Личность жизнь создает, а эти не живут, а подражают. Чтобы жить, думать надо, а чтобы существовать, надо только подражать.
– Не трогай стереотипы, – улыбнулась Вера. – они священны.
– Не мужики, а бенгальские огни какие-то: вспыхнут и тут же погаснут. Ну какая-то тут любовь?! – вздохнула Даша.
– Горят мгновение, а потом заняты только самими собой. До следующего вспыха, – поддержала подругу Вера.
– И с чувствами у них проблема. Незрелые они какие-то эти чувства. Чувствовать надо уметь.
– Они умеют чувствовать, – не согласилась Вера, – но только самих себя, глубоко и тонко.
– А ведь все хотят любви, прекрасной и великой, не осознавая своего ничтожества и не понимая, что ничтожеству великая любовь не даётся, – вздохнула Даша.
– Им просто пока ещё не повезло, – сыронизировала Вера. – Великая любовь попозже придёт, а пока пробавляются тем, что бог послал.
– Только боль и горе может заставит измениться человека, – сказала Даша.
– Какая боль! Они её боятся, как чёрт ладана. Страдание не для них, а для других. Ведь жизнь им дана только для наслаждений, а для страданий есть другие люди.
– Да, от настоящей жизни они бегут без оглядки, – сказала Даша. – Устала я, Вера, от неопределенности жизни. Без мужчины в нём порядка нет, а настоящие мужчины сейчас такая редкость. На всех настоящих женщин не хватает. А так ведь хочется, чтобы он пробудил в тебе настоящую женщину, чтобы все лучшее в нас пробудилось. До встречи с настоящим мужчиной каждая женщина – спящая красавица, дремлет она, дремлет в ней всё. А эти инфантильные негодяи только запираться нас заставляют, стервами заставляют быть.
– Сильные мужчины для слабых женщин, а слабые мужчины для сильных женщин. Должен же кто-нибудь поддержать слабых мужчин. И без того острая нехватка мужчин в стране, – пошутила Вера.
– По-твоему выходит, что я обречена на то, чтобы в жизни мне попадались лишь слабые духом мужчины. Нет, не желаю. Я хочу встретить сильного, рядом с которым буду чувствовать себя свободной и желанной.
– Вот, давай за это и выпьем, – предложила Вера.
– За настоящих можно, – согласилась Даша.
Выпили. Трёх стопок водки хватило, чтобы в голове зашумело и появилась лёгкая радость.
– А давай гадать, – оживилась Вера.
– Гадают на Святках, – возразила Даша.
– Гадать можно в любое время, – не согласилась Вера. – Главное суженого увидеть.
Было проще подчиниться энергии Веры, чем сопротивляться.
– Свечи в ванной найдешь, – сказала Даша, – а зеркало вон, на серванте.
Сама она с места не сдвинулась, как сидела в кресле так и продолжала сидеть. Вера все и организовала. Убрала все с журнального столика, поставила на него зеркальце, зажгла две свечи.
– Теперь говори: «Суженый мой, ряженый, приди ко мне вечерять», – велела она Даше.
Даша вздохнула и без всякого энтузиазма произнесла заветные слова.
– Ну что, видишь что-нибудь? – спросила Вера.
– Ничего не вижу, – ответила Даша.
– Ой, совсем забыла об угощении, – спохватилась Вера. – Так он, конечно, не придёт. Сейчас мы ему водочки нальем, огурчик солёный на закуску. На водку любой мужик прибежит.
Вера поставила угощение перед зеркалом.
– Ну давай, призывай его снова, – велела она подруге.
Даша повторила призыв, но все равно в зеркале никто не появился.
– Ну и что ты там видишь? – спросила Вера.
– Пламя свечи вижу и себя, – ответила Даша. – Морщин своих не вижу, а только свою красоту. Ведь я по-прежнему красива?
– Ещё какая красивая! – искренне подтвердила Вера.
– И по-прежнему несчастная!
– Ты вглядись, вглядись получше, может его увидишь, – увещевала подругу Вера.
– Ой! – воскликнула Даша. – Все, вижу. Вижу дорогу и я еду, к тёте в деревню.
– Шутишь или серьёзно говоришь? – не поняла Вера.
– Конечно, шучу, – сказала Даша, – но к тёте завтра поеду. Там речка, лес и настоящая жизнь, а теперь давай отварим пельмени и будем веселиться. Завтра будет новый день и новая печаль.