Крест. Глава 3. Дорога.

Солдат по плечу бил – Его.
Говори, Человек – требовал
У Иисуса - Ты часто говорил
Про грех и добродетель?
Как смеешь, ты,
Сейчас не говорить!
Страдания твои не слышны.
 
Насмешки,
Удары не могли
Уста Царя раскрыть.
Лучезарные глаза Его,
К Отцу они устремлены.
Иисус наслаждался зрелищем
Небес …
 
Капли крови,
По лицу Его, текли,
Из под венца они сочились.
И свет божественный
Над венцом сиял,
О жизни Бога – Человека,
Миру Свет вещал.
 
С ужасом, созерцал Пилат,
Над венцом терновый Свет.
Яркими лучами Света
Венец светился.
Три золотых луча,
Мир Небес и мир Земли,
Собой соединяли.
 
Он бесчувственен,
Он не раскаивается –
Толпа шумела.
Пилат страдал.
Болело сердце,
От жестокости и варварства
Людей.
 
Его Величие, не сопротивление
Безумству,
Крови жаждущей толпы,
Пилата восхищали!
Он воскликнул –
Се Человек! И пал,
Беспомощным, на землю.
 
Нет страданий жертвы.
Надежды толпы обмануты.
Нет наслаждения, смотреть
На казнь Человека,
Без сопротивления её
Принимающего,
Свою участь - знающего!
 
Улыбка на лице Его!
В лучах она светилась.
Лик Божественный Иисуса
Такой, как тогда, когда
О лилиях Он говорил –
На полевые лилии посмотрите,
Как они растут!
 
Лилии не трудятся, не прядут.
Говорю вам, что и Соломон
Во всей своей славе,
Не одевался так,
Как всякая из них!
Счастливая улыбка Назорея,
Миру Любовь несла.
 
На вид Иисус – чужестранец.
Подобного Ему нет в толпе.
Не римлянин Он и Он не грек,
И не египтянин Он. Высокий,
Стройный Он, и какие мускулы,
И силой дышит вся Его фигура!
Кто сей Человек?
 
Он миру нес Спасение.
А, Варавва!
Он в кабаке сидел.
Пил, ел. К нему
Незнакомец с вопросом –
Почтение оказать желаю.
Я приветствую избранника народа.
 

Ты, Варавва, не откажи
Мне в дружбе. Прошу тебя.
Маленький, крепкого здоровья,
С большим лицом,
Оливкового цвета и
Блестящими глазами,
В одеждах иноземных незнакомец.
 
Незнакомец вызывал
Впечатление приятное.
Шепотом Варавве подсказали -
Это Мельхиор, ты
Ему старайся угодить.
Власть, над нечистыми,
Имеет он.
 
Мельхиор?
Репутация его - скверная.
Осторожным с ним будь.
Мой друг - в мантии блестящей,
Ты настоящая
Эмблема человечества!
Таким хотел тебя я встретить.
 
Снаружи одет как царь,
Беднота грязная внутри.
Следуй за мной,
За Мельхиором
Я никому не повинуюсь,
Варавва возмущенно!
Я свободный человек.
 
Я недавно получил свободу
И не желаю быть рабом.
Не принимай это за грубость,
Но я хочу смотреть смерть
Приговоренного Назорея.
Мельхиор -ты непременно
Увидишь смерть эту.
 
«Свет» весь там будет?
Это великое убийство
Человека, для власти
Настоящий праздник,
Казнь незабвенная!
Ты увидишь смерть Пророка
И ту, которую так любишь,
 
Но в этом одеянии
Ты не любовник.
В комнате моей – одежда.
Желание твоё, одень её.
Мельхиор – человек
Богатый и умный,
Неизвестно из какой страны.
 
Похоже, был он из Египта.
Безэзра – трактирщик,
Хвалил постояльца своего.
Щедро номер он оплачивал.
За Мельхиором Варавва последовал.
Казнить невинного человека?!
Он возмущался.
 
Народ этого пожелал.
Желание народа - не преступление.
Убивать безгрешного человека –
Наслаждение - для греховного.
Разве не ставят ловушку
Певчим птицам, не перерезают
Разве горло лани молодой?
 
Физически или нравственно
Невинные всегда, были
И будут, убиваемы.
Они виновны -
На этом свете.
В чистое тело
Не верят все.
 
Но верят все
Душе развратной.
Мельхиор и Варавва подошли
К толпе. Разговаривали
И наблюдали за происходящим.
Из рук солдата
Крест тяжелый выскользнул.
 
Симон!
Он его взвалил
Себе на спину и сам понес,
Никому не доверяя.
На вопрос Петрония –
Сам сможешь
Крест ты донести?
 
Симон ему спокойно –
С этой ношей
На край света дойду.
Легкой она мне кажется.
За Узником венценосным
Вперед идите.
За вами я последую.
 
От жары толпа страдала.
Очень она устала.
Благо винных лавок
На пути много было.
Много выпили вина,
Петь, плясать начали,
Болтали, рассуждали …
 
Симону вина подали.
Сердился он, на
Толпы веселость.
Вино взял и
На крест его он вылил.
Как кровь,
По кресту текло вино.
 
Было пьянице смешно.
Он кричал –
Вот Он крещен!
Толпа рукоплескала.
Пьяному, самой себе.
Варавва в толпе искал,
Что-то, давно, потерянное …
 
Её здесь нет
Мельхиор сказал.
С первосвященником она придет.
В тюрьме 18 месяцев ты сидел.
Для женщины это достаточное
Время, чтоб много
Напроказничать …
 
Бесспорно! она красива.
Назорея, брат ее,
Предал, чтобы угодить
Сестре, и своему родителю.
Его поступком я
Поражен. До тюрьмы
Его я знал чистосердечным.
 
И ты, Варавва,
Чтобы угодить сестре
Иуды – друга твоего,
Камни драгоценные, украл.
И на воровстве был пойман.
Из-за этой красавицы
Совершил ты преступление.
 
Драгоценностей она желала
Страстно.
Ожерелье, чистого жемчуга,
Я взял.
Оно казалось мне
Достойным,
Девственности и красоты её.
 
Мельхиор смеясь – воистину,
Достойная причина,
Хозяина своего ограбить,
И одним ударом ножа,
Заставить замолчать Габриса,
За злой язык его.
Он оклеветал Иудиф, мою.
 
Красота Иудиф, твоей,
Не вечна.
Убийцей, вором, ты стал
Навечно.
Бунт,
В котором, ты участвовал,
Тоже, ею, подготовлен.
 
Нет! Нет!
Мало ли причин!
Варавва защищался.
Во всяком человеке
Есть стремление
К свободе,
К борьбе против тирании.
 
Свобода будет скоро
Говорил Варавва –
Править миром станут,
Железной рукой,
Дети Израиля.
Дух, в терновом венке,
Прожил напрасно на земле.
 
Звон монет-
Властью будет,
Для тех,
Кто золото, больше
Жизни любит.
Обманом, ложью
Покорят все страны.
 
Как похожи времена!
И мысли так похожи.
И доллара, железная
Рука, правит,
А свободы не было, и нет.
Другим рабство стало.
Дух спокойно спит..
 
Про какой народ
Ты говоришь?
Мельхиор
Смотрел на Варавву.
Какой народ?
Какой мир?
Кого покорят они?
 
Не один мир,
А тысячи миров!
Мельхиор на небеса смотрел.
Огромные сферы,
Бесконечные системы,
Следуют указанному
Пути Пророка.
 
Мелодией миры богаты,
Жизнью они переполнены,
Светом озарены,
И тот, Человек –
Назорей, толпой презираемый,
На смерть идет.
Он тайны жизни и смерти знает.
 
Что ты говоришь?
Испуганно Варавва,
Ты потерял рассудок,
Или тебе было
Видение?
Вслух мыслил
Мельхиор -
 
Кто правду знает,
И о ней говорит,
Их считают,
Не от сего мира,
Их считают,
Преступниками
В этом мире.
 
Мельхиор, скажи –
Почему это преступление
Должно пасть на Иудею?
Еще не поздно
Для Его спасения!
Перестань, Варавва,
Возмутился Мельхиор.
 
Ты хочешь спасти
Ягненка от волков,
Лань от тигров,
Или веру от священников?
Ты смел и опрометчив!
Что назначено,
То должно, исполнится!
 
Я, Варавва,
Умер бы с восторгом,
Чтоб спасти
Того Узника!
Хотя ты вор, убийца,
Но тебе твое желание,
В заслугу будет поставлено.
 
И Мельхиор продолжал:
- Бежал Иуда …
И ученики Иисуса
Бежали.
Что было делать?
Естественно и по человечески
Понятен их поступок.
 
Погибающего бросать?
Варавва – они трусы!
Ученики Проповедника...
Нет! Мельхиор не согласился.
Все они люди!
Трусы и люди – одно, и тоже,
И мельхиор продолжал -
 
Человек не может
Героем быть всегда.
Дела славные совершаются
В минуты возбуждения сильного.
Посмотри, Варавва, на себя –
Высокий, широкоплечий,
Кости и мускулы крепкие.
 
Ты красавец – мужчина,
Хорошего сложения,
Храбрый, не дурен …
Но взгляд, очей женских,
Украсть тебя заставил,
И даже убить заставил,
Взгляд этот …
 
Ты человек и тоже трус!
Боишься не гордым быть,
Чтоб не воровать.
Боишься милосердным быть
Чтоб не убивать,
Вот если б не воровал!
Вот если б не убивал!
 
Вот это была бы храбрость,
Выше сил человеческих!
Не осуждай учеников Варавва.
Толпа остановилась.
Слышны отовсюду крики -
Умрет, умрет Он раньше
Срока. Не увидим мук Его.
 
Умрет Он раньше,
Чем успеют Его распять и
Мы лишимся удовольствия,
Агонию предсмертную смотреть.
Сознание Он теряет.
Пятилась толпа,
Дети плакали …
 
К губам,
Страдальца, Петроний,
Кубок вина поднес.
Напоить Царя хотел.
Кубок холодный был,
И его прикосновение,
В чувство Назорея привело.
 
Он открыл свои глаза,
Лучистые. Всем улыбнулся,
Но пить вино не пожелал,
Лишь благодарность выразил.
К Иисусу придвинулись
Женщины поближе.
Прямо в лицо Его смотрели.
 
Они покорены все были,
Его видом Величественным,
И они сочувственно уже шептали,
Сожалели, и страдая, плакали.
В грудь себя женщины
Стучали.
Горе показать хотели.
 
Солдат Рима возмутился –
Остановки, плач! Так
Мы никогда дело наше
Не сделаем. Не распнем Его!
Петроний с сердцем жил,
Распятие за дело не считал
И солдату молчать велел.
 
Видишь, Человек изнывает
От жары, усталости,
Ёще более, от бичевания.
Дай отдохнуть Ему!
Взглядом, любящим,
Иисус
Женщин и детей окинул.
 
И голосом, Своим, повелительным,
Но мелодичным и сердечным –
- Дщери Иерусалимские!
Не плачьте обо Мне,
А плачьте о себе,
О детях ваших,
Плачьте.
 
Иисус продолжал -
Ибо приходят дни,
В которые скажут –
Блаженны неплодные,
И утробы неродившие,
И сосцы непитавшие.
Женщины ближе придвинулись.
 
Иисус говорил -
Тогда начнут говорить
Горам –
Падите на нас,
И холмам –
Покройте нас –
Беспокойство на лицах,
 
Речь из уст Спасителя текла -
Ибо если с зеленеющим
Деревом
Это делают,
То с сухим что будет?
Женщины успокоились,
Слушая, Иисуса Христа.
 
Они слов Его
Не понимали.
Дерева его, зеленеющего,
Не знали.
Но ему они доверились.
Весь мир Христос видел.
Предвидел горе и страдание,
 
От безверия и
Непослушания людей,
Сердцу своему –
Горе и страдание людей.
Без чувства духа святого:
Мир –
Шелуха иссохшая.
 
Он пропадет,
Как пыль звездная,
В бездне,
Не исполнив воли своего
Создателя –
Человеку -
Человеком - богом стать.
 
Толпа об этом думать
Не имеет времени.
Это знать у неё
Нет желания.
Пить и есть,
Красть и играть
Убивать и унижать –
 
На это время есть,
Но остановиться и подумать –
Как ничтожны все
Дела, работы наши.
Земля – Божие Творение
И она не принадлежит человеку.
На все воля Божья.
 
Он пожелает
И земля во вселенной
Растворится,
Бесследно она исчезнет.
Вот и поворот на Голгофу
Виден крест, на нем Ганаан.
Он распят, уже страдает …