Эгерия – Земная Богиня – царица Атлантиды. Глава 10. Одрузия.

Дагдар, перед отъездом матери, просил и получил у нее разрешение проведать свою девушку, которая жила за холмами и лесами, на той стороне, уходящего к солнцу, хребта.

Однажды, во время тренировочного полета, его воздухолет замолчал, и он вынужден был приземлиться. Только Богу известны пути, и Дагдар, приземляясь на воздушном крыле, не знал, куда его забросила судьба.

Без всякого ущерба своему телу, он приземлился на берегу стремительной бурной реки, мощь и сила, которой возросла, в последние дни. Полный лунный день в этом районе шли дожди. Воды рек вышли из берегов, затопили лагуны, и карабкались к подножию террас.

На одной такой, высокой террасе, покрытой хвойными лесами, в глубине лагуны, у основания двух сопок, похожих на девичью грудь, стоял сказочный дом. Обитателей дома поблизости не было. Так решил молодец.

С утра выглянуло солнце. Теплом и влагой пахло кругом. Вокруг дома и всюду, куда проникал взгляд, паслись разные животные. Они радовались солнечному теплу, влажной зеленой растительности, ласково поглядывали на забавы своих: телят, жеребят, медвежат, зайчат и лисят, и не думали - о далеком будущем.

Они были счастливы сегодня, на этой земле, где животных обожали и берегли. Казалось, никто не обращает внимания на Дагдара, упавшего с неба. Так думал он. Но…
Неземной красоты существо, еще, когда солнце было, не так высоко, наблюдало за ангелом, который падал с небес. Она, то приближалась, то, легко порхая, удалялась от, приближающегося к ее дому, незнакомца.

Незнакомец преодолел защитный ров, наполненный водой, для защиты одинокого дома от нашествия диких животных. Вокруг дома росли красивые лиственные и хвойные деревья. Стволы деревьев были весьма толстые, а крона - густая и зеленая, так, что, даже очень зоркому юноше, было трудно обнаружить, среди густых ветвей, очень милое и красивое создание Природы.

Дагдар снял свое снаряжение и расположился отдохнуть, под одним из толстых деревьев, как раз под тем, на ветвях которого русалка, затаив дыхание, следила за каждым его движением.
От пережитых минут аварийного спуска, от неизвестности и окружающего спокойствия, тепла и мира, его разморило. Он прилег и уснул богатырским сном, таким, каким может спать молодой человек, окруженный любовью.

Вот и сейчас русалка - белочка, скользя по ветвям своего убежища, словно бабочка, спорхнула на землю, осторожно приблизилась и стала на колени перед тем, кого она еще четверть часа назад очень боялась.

Одрузия, так звали девушку, цветок прелести, внимательно разглядывала юношу. Сердцем детским своим она разглядела его доброту, ум и красу. Какое-то необычное течение тепла по ее телу вскружило ей голову. Она закрыла глаза и простонала: «О, мама!» Может быть, звук сильный издала, а может то же тепло, что ей вскружило голову, дошло до Дагдара, он открыл глаза и за руку схватил жар-птицу, что так сердце его воспламенила.

Он за руку держал, она руки не тянула к себе, потому что душа ее девичья улетела и без чувств она на коленях перед Дагдаром стояла. Парень глядел, и насмотреться не мог. Солнце, Луна и все звезды собрались, хоть без чувств, но на счастливом лице. Большие глаза, закрытые веками, кажется, видели таинственный мир. Детские щечки, меж которых носик красивый втягивал жизнь, разливал ее по алым губам, наполняя блеском кожу, волосы, кудрями сползающие с девичьих плеч. Грация тепла… и она очнулась, не дав ему наглядеться.

Не вырвалась, не побежала, только тихо сказала: «Довольно смотреть, мы уже насмотрелись друг на друга». Он молчал и она, как хозяйка этих мест, нежно позвала зайти к ним в дом.
В доме было чисто, уютно. Полы и стены, рисунком деревьев, из которых были они, дом в музей красоты превращали. Она усадила гостя за стол, еды ему предложила. Поставила кувшин с ароматным вином, хлеб положила и сама тихо ускользнула во двор. Был слышен звонкий голос ее, а потом и он улетел.

Дагдар выпил вина, ему было 21, потому можно было при приеме пищи, хлеба поел. Потом, в снаряжении своем покопался и достал то, что искал. Рядом с хлебом он положил шоколад и кольцо золотое.

Одрузия скоро вернулась с корзинкой в руках. Села напротив, ягод из корзинки достала и сказала: «Ешь. Это ягода лесная, радость от нее всем бывает. Стала смотреть, как сын матери-царицы, волю, девушки исполняет. Ей было 14. Мир окружающий был для Одрузии волшебным. Ягоду за ягодой он в рот отправлял и незаметно шоколадку перед ней положил.

Она развернула, чуть откусила и вновь завернула, тихо сказав: «сладко уж очень». Хлеб руками подхватила, на край стола положила и молча, смотрела на кольцо золотое. Их соединяло лирическое, доброжелательное чувство чего-то абсолютно нового. Силы, восстающие из жемчужины их сердец, рождали Любовь, но не ту, которую они знали, которой любили своих матерей.

Сердцам, что друг к другу стремятся, сваты не нужны. Горы, холмы им не преграда, они улыбались друг другу. Он и она. Дагдар и Одрузия к чувству волшебному путь свой начали. Он запел самую нежную песнь любви, и она помогала ему. Волна чувств, приятных и трепетных подняла, понесла по лугу в цветах весть, о новой любви.

Смеялись они, смеялись цветы, все смеялось вокруг. Тигры смеялись, медведи рычали, кони заржали и в танце любви хороводы вели. К реке прибежали Дагдар и Одрузия, чистой водой омыли себя. И она их сердца соединила тогда.

Из - за гор, от подруги, которую поздравляла с днем ангела ее, вернулась мать Одрузии. Она давно в лагуне жила, но о жизни Атлантиды все знала. Молодца она спросила: «Кто твоя мать, сын мой, и гость дорогой».

Сын Богини земной подошел к ней ближе, руки взял, поцеловал, и имя царицы назвал: «Меня зовут Сармата, и я сердцем люблю мать твою - нашу Царицу». «Хороший ты сын у нее и дочь моя хороша. Здесь мы с ней живем в память мою об ее отце».

Хорошим он был, смелым и храбрым знали его, но однажды горная речка забрала его, и в океан унесла. Десять лет я здесь ждала его, такой обет дала, когда вода его уносила. Здесь жила, дочь учила, природа ее учила. Жизнь и животных любит она. Любит мир окружающий моя дочь, она его понимает, от него любовь и силы берет. Теперь она больше меня знает тайны мира сего и того, что скрыто от многих.

Ты у нас погости, а потом мы тебя проводим. Дом покажем, где жить с дочкой станем, ведь срок обета прошел, дорогой человек не вернулся. Вижу близость ваших сердец, так что если сильно чувство любви, сообщи Царице нашей о чувствах своих к дочке моей. Буду рада и я звать сыном тебя.
Дагдар и Одрузия вместе гуляли. Он так полюбил лагуну и всех, кто жил здесь, что о делах своих позабыл. Звери его понимали, пытались руки лизнуть и в глаза к нему заглянуть.

Большой, старый лось, сохатый стоит, не уходит. Станет и смотрит на шалость людей и зверей. Одрузия взяла за руку Дагдара, к себе притянула, и, глянув в глаза, заговорила: «тревожно мне не первый год, звери тоже как то ведут себя странно, придут воду пить, а сами стоят и не пьют. Меньше стали телиться, рожать. Птиц стало меньше, и воздух стал другой. Дагдар – я думал, что их ничего не тревожит, краснея, смотрел на Одрузию.

Раньше дышалось свободно, девочка говорить продолжала, сейчас стало трудно дышать. Орехи стали больными. Кедры, что ниже растут, второй год без шишек стоят. Ключ здесь теплой воды раньше из-под земли выходил, сейчас не вижу его. Когда на землю ложусь, то слышу гул и стон внутри земли, такого раньше я не слышала. Что это значит? Что нас ждет впереди? Она прижалась и молча, стояла и глазами, в его мир, проникая.

Дагдар не стал ей сон свой рассказывать, чтоб не тревожить цветок жизни его. Обнял он Одрузию, как мать свою обнимал и голосом сильным сказал: «Мы вместе, тебя я люблю и скоро тебя я найду». Дальше он продолжал: « Кольцо ты с руки не снимай, верь, что есть ты и есть я и есть наша Любовь, а теперь собирайтесь, пора прощаться с лагуной твоей». Они с Лагуной простились, и с ними простился Дагдар.

Теперь, перед полетом на Марс он хотел повидать свой цветок и договориться о встрече на новой Земле. Закончил Дагдар подготовку полета на Марс. 78 миллионов километров к нему и столько назад. Сколько пробудет на Марсе, не знает, потому надежда была, Одрузию в мир межпланетных полетов увлечь, чтоб не было расставаний и встреч.

Когда на Меркурий летал, тогда сердцем понял, что жизнь без подруги сгорает быстрей. Старый Меркурий, один, одинок, был когда-то планетой живой, теперь усыхал, к солнцу путь свой держал. Стало жарко ему, возросшая плотность выдавила из планеты соки жизни, осталось ядро, которое только Солнце расплавит, на частицы разложит и лучами Света направит останки его в Пространство, для творения разных Субстанций, а может, и нет. На всё воля Творца.

О многом думал Сын Богини земной, подлетая к земле, где Одрузия с мамой своею жила. Волна любви шептала ему… Он слышал свой голос и слышал свои слова любви к единственной, милой… Дагдар шептал. Луч мой - дыхание жизни моей, как нужна ты мне, счастье мое!