Эгерия – Земная Богиня – царица Атлантиды. Глава 17. Три года.

Эгерия много знала о жизни, в которой жила, помнила и любила её. Но, о жизни, которая вмиг наступила, она не знала ничего. И не знала она о земле, на которой жил, или шел…

На новой земле, третий год, со своими людьми жил Дагдар – сын Царицы. Сколько помнит он себя, всегда у него все легко получалось, само собой получалось. Дружное движение его окружения, к намеченной цели, всегда приносило успех. Они жили, творили, радовались жизнью. Сейчас, сидя, почти на таком же валуне, каким был тот, который он назвал в честь любимой «холм Одрузии», он открыл интересное знание о человеке.

Никто из мужчин или женщин не знает о своей собственной нравственной силе, пока не подвергнет себя испытанию. Он думал о своем народе, который проходил, весьма уверенно и достойно, через всю горечь испытаний жизни, в экстремальных условиях, с гордостью. При жизни на Атлантиде жизни события были предсказуемы, не было экстремальных ситуаций. А в новой жизни каждый день надо было решать вопросы жизни.

Совершенно новое бытие открылось перед членами его экипажа на Новой Земле. Дагдар понимал свою великую ответственность, за этот маленький народ, и за Одрузию с Марсианкою, и за то, чтобы у детей их детей были дети, и за то, чтобы у всех мам были дети.

Для этого члены маленького народа должны бороться за женщин. Женщин было три. Мужчин было 74. Одна, Одрузия, принадлежала ему, и он ее делить ни с кем не помышлял. Эту, единственную привилегию он с удовольствием принимал, и на это претендентов не было.
Оставалось, для великой цели, две женщины. 73 мужика должны были сами решить, как им поступать, как им жить, чтоб милых подруг не обидеть, и жизнь не прервать? Как решать сложный вопрос? Дагдар сразу отвел свое участие в разрешении этого вопроса. Но его радовало, как разрешали этот вопрос его друзья.

За три года добавилось еще восемь малышей. Два мальчика и девочка были у Одрузии. 4 девочки были у Сениты, и два мальчика было у Ламаниты. Одрузия подарила еще девочку и совсем маленького мальчика.

Девочку сразу назвали в честь бабушки - Эгерия, а мальчика Ферекидом, за его длинные руки и крутой лоб. Первую девочку Сениты назвали Дария. Мальчиков Ламаниты назвали Десатир и Орвид. Каждый мужчина был молод и стремился оставить свой след в бессмертии. Но лучше всех постарался тихий Гера. Его так любила Сенита, что родила ему сразу трех девочек.

Сама природа заботилась о будущем. Когда, собрались посмотреть на это чудо – рождение девочек, Гера воскликнул – теперь есть вера, что со смертью тела жизнь не прекращается. Самый молодой юноша добавил – есть надежда, я не останусь без невесты, и хором все добавили – жить любви вечно. Девочек назвали – Вера, Надежда, Любовь. В жизни все повторяется, изменяется, вновь повторяется. Будут рождаться, будут давать имена. Но чтобы только за имя казнили? Этого они не могли знать. Не знали люди Атлантиды о времени, когда девочек, лишь только зато, что их имена – Вера, Надежда, Любовь, жестоко казнят.

Период покоя, в три года, закончился. Заканчивались припасы, поддерживающие жизнь, надо было осваивать новую жизнь.

Эта новая жизнь задавала такие вопросы, что ответить на них мог только - Сам Бог. Клаксар, любимый друг Дагдара, и первый помощник в космосе, на новой земле замкнулся, и за три года три слова сказал: слышу, вижу, хорошо. Вчера утром, как только солнце взошло, он пришел к Дагдару, поклонился и, обняв, горячо поцеловал между бровей друга и своего царя…

…Я ухожу. Видишь, там, наверху, большая скала, там есть пещера небольшая, в ней каплет вода и живая смола. Там поселюсь и стану я жить, пока Господь к Себе меня не призовет. Ты не спорь, меня не переубеждай. Это моя судьба. Я должен мысли творить, чтобы вам легче было новой жизни путь проложить. И ушел, не дав, Дагдару, слово сказать.

Не успел уйти Клаксар, пришел Хемса. Дагдар остановил его рукой и попросил помолчать, потому что почувствовал своим сердцем, что он тоже пришел проститься с другом своим. Молча, долго стояли. Потом вспоминали дни детства, юности, время полетов на Марс и Меркурий, как друг другу помогали в познании тайных миров.

Хемса первый начал. Время идет. Мы много узнали о дальних планетах. Сегодня самая новая земля у нас под ногами. Не надо лететь, надо просто пойти и разглядеть и познать. Кто лучше друга твоего все увидит и на сердце положит, чтоб через века и тысячи лет потом потомки, с сердец своих, о нас правду списали, и знали, что Бог – То, что жизни единит в единую жизнь, людей объединяет в единый Его народ.

Мы же знаем с тобой из старых книг, что в детстве читали, о лжи и лени. Они прорастут там, где холодно утром, трудно теплую постель покидать, где вечером темно и сыро, а нужно скот собирать, чтоб волки и медведи их не загрызли. Ложь там, где разума мало, и нет, правдивых знаний, об истории жизни человека. Нет знаний: о вере – доброта, о надежде – радость детей, о любви – вечность. Нет знаний, и, ложь: торжествует, разделяет, губит жизни.

На друга Дагдар смотрел и думал, он такой же, как на той милой земле, все вперед заглянуть спешит. Что я могу ему сказать, нет сил, против воли его говорить, но так трудно, с другом, души своей, расстаться, что слезы вот-вот побегут. Что же делать, чтоб он не увидал, чтоб не подумал, что слабым я стал, чтоб из жалости, к слабости моей, чувств и стремления к познанию, не утратил. Пусть идет. Добра и везения тебе, мой милый друг, ему Дагдар пожелал. Он и Хемса обнялись, как родные братья, и, долго молча, прощались. Не глядя, друг на друга, они разошлись навсегда.

Два друга детства в один час покинули его. Дагдар сидел, смотрел на вечернюю звезду, которая всегда первой появлялась на горизонте. Она, похожая на шагающего человека, всегда радовала душу, а сегодня хотелось плакать и сердиться на любимую, вечернюю звезду.

Это она позвала его друга, сердито и с любовью, подумал Дагдар. В поход, его друзей, по дорогам неизвестности, полной преград, препятствий и неожиданностей, позвало их творческое сердце, и они ушли в неизвестность. Дагдар долго смотрел на звездное небо, сколько тайн хранило оно.

Вдруг, что случилось? Стало светло, и воздух наполнился ароматом нежности. Она! Как кстати, именно, сейчас, ее появление здесь, когда сердцу моему, больно, от расставания с друзьями детства, хочется плакать.

В лучах, женского солнца, округа сияла. Его Одрузия наполняла новую землю красотой и любовью. Сиял, светился силуэт, самой красивой женщины, с ребенком на левой руке.

Он вскочил, устремился навстречу, обнял их, поочередно, целуя. Усадил на меховое кресло и наблюдал, как малыш, своими ручками, ласкал полные белые груди. Два холма сыночка привлекали запахом обворожительным, жизнь насыщающим.

Скоро снова, родная мама, даст ему сок жизни и любви, из своей груди. Потечет молочко по телу Ферекида, чтобы душа и тело были сыты.

Дагдар бесконечно любил мать своих детей. Она, рожая их, становилась еще красивей. Плечи, груди, глаза сводили с ума, давали возможность поверить, что есть то, что жизнь сохранит. Есть любовь, а с нею, всегда, приходит желание жить.

Одрузия нежно прижалась к мужу, и они вместе сидели, смотрели на звездное небо, искали звезду, на которой вместе были, на которой сына она родила.
Мальчик попил материнской силы и тихо на руках папы, спал, кому-то, во сне, улыбаясь. Было странно легко, хоть, кругом была, тайна и темень, и только небо открыто, сиянием звезд небесных, увлекало к себе.

Жить в космосе было легко, но на земле! Здесь все не так, как на тех далеких планетах. Одно журчание светлой воды приводит сознание в изумление и беспокойство. Вой ветра, о силе могучей кого-то, дует в сознанье наше, как бы сообщая, о близких, родных. Да, сила ветра могуча, но Дагдар и Одрузия помнили и без ветра, своих мам, но не могли знать, где они сейчас.

Одрузия всплакнула. Эх! Хоть раз бы взглянуть на них и узнать, что дружат они с солнцем и ветром, пьют воду и смотрят на Новое звездное небо. Мы, сил не будем жалеть, чтоб встречу нашу приблизить, долю, долю лихую отодвинуть за горы. Не сломит нас сила злая, мы защищены нашей любовью. Правда! В глаза любимого, она ласково смотрела, своим влажными глазами.

Так думал Дагдар, и такие мысли текли через сердце любимой. Да, мы очень любили жизнь старую свою, но и эту хулить мы не станем. Она нам дала детей. Утро, день и ночь, как прежде, сменяют друг друга. То, за что мы будем хулить, ту, в которой живем, любим, жизнь дарим другим!

День разлук с друзьями, след оставил чертой на сердце Дагдара, и он попросил Одрузию, оставить его одного, под небом звездным, для размышлений о дне грядущем. Я скоро не приду к тебе, ты не жди меня, отдыхай. Нежно попрощавшись, они расстались.

Всю ночь, при теплом свете Луны, которая взошла и скрыла много звезд, сидел царь и сам себе он говорил: «Ночь слишком хороша, все хорошо, но как радоваться жизнью, когда душе простора нет в груди; когда сама душа, сама моя душа и сам дух, не знают, каких чудес просить небес, чтоб всех людей, всех мам, собрать вместе».

Едва потухло зарево зари, собрал своих собратьев вместе и сказал, чтоб жить, пора нам строить дома для жизни и укрытия от стихий ближе к земле, воде, к животным. Где, вместо мхов, растут деревья, трава и живность всякая. Тот новый мир, которым мы должны овладеть, и сделать его собственной судьбой, зависит от творений наших рук.

Для того чтобы судьба наших детей была судьбой их детей, мы должны покинуть это горное плато и уйти к теплым морям. Они есть, раз птицы отсюда летят уже третью осень. Влажность, мороз, ветер, от которых лоб разламывается, и глаза не видят из-за снежных век и ресниц, понуждали нас, более ста дней в году, не покидать нашу пещеру, и все лето носить уголь, для огня и тепла в пещере…

Пора. Вода рек освободилась ото льда. Нужно идти, куда река течет, не заблудимся и придем к морю. По берегу моря пойдем и найдем теплые земли, где будем строить новую жизнь. Для нашего движения построим плоты. На первом поплывут три человека, чтоб нам всем не попасть в ловушку. Я вместе с детьми и женщинами, с моими помощниками – мужчинами, поплыву за вами. Через три дня отплываем, потому что должна народиться новая луна и все говорит о хорошей погоде на месяц вперед.

Три года длились вечно, а три дня, в сборах к трудному путешествию пролетели быстро. Дагдар осмотрел плоты, проверил их крепость, остался довольным, и поблагодарил, за, проделанную на совесть, работу.

К походу готовились все три года, жизни в горах. Было сооружено двадцать плотов и на каждом поместили одежду, продукты, чтоб не остаться без ничего в случае неприятных обстоятельств, с одним из плотов. Приготовили, свили из крепкой травы и коры плакучих деревьев веревки. Сделали крепкие шесты, для толкания плотов, в нужном направлении. Также были изготовлены корзины для детей. Эти корзины не тонули в воде и укрывали от солнца и ветра малышей.

Дети, видя серьезных и строгих пап и мам, совсем перестали смеяться и резвиться. Они чувствовали тревогу, с которой старшие готовились к трудному походу.

Солнце взошло. В небе было чисто. Ни одного облачка не видно. Ветер утих. Сияние света, а в сознании - густая темень, что там, впереди? Неведомость, неизвестность, как долго плыть и сколь идти? Волна, река, плоты, корзины с детьми - атрибуты новой жизни. Что предстоит нам увидеть? Что будет там, радость и жизнь, иль, мгновенье и …?

Дагдар ловил взгляды робкие, много хотел сказать, но сказал - будь новым день, любимцам Атлантиды, будь он полон счастья и удачи! Бога я просил, указать нам путь. Дорогу показал нам Бог, и Он велел идти.

Теперь прихотям судьбы служить мы не станем и в путь мы поспешим. Три года мы томились, ждали. На пустынном плато жизнь пытались поддерживать. Хорошо, что дух во мне проснулся и за дела мои, вернее за долгий покой, меня стыдил.

Дух творящий повелел обойти моря и найти для жизни землю, пригодную для жизни радостной, и не прозябать там, куда судьба забросила. Человек должен судьбою управлять, и, не склоняя головы, перед неизвестностью, быть в пути к достойной жизни.

Болящий, а он у всех болел, дух врачует песнопенье, потому прошу вас, давайте вместе споем любимую песнь наших мам. Они запели песнь, что пели женщины на горе у Храма.

Закончив петь, отправились в безлюдный край, оставляя в пещере, высоко в горах, одного Клаксара, с которым мысленно простились все. Мысленно Дагдар подумал, если бы он один остался в пещере, то сошел бы с ума. В диком безлюдье горных вершин, как быть одному? Он бы ослеп от мрака в душе. Событие всегда состоится, если есть начертание свыше, тогда оно не судьба, а путь этой жизни. Сколько факты не мучают, и мысль не терзает, все равно не установишь законов других, когда Дух написал на сердце твоем – дерзать и творить.