Как создан мир? Часть 2.

Жизнь земная.

Земля – планета,
И круг её жизни бесконечен,
Человек – земной житель,
Круг его жизни земной не вечен,
И скрижали вечными не стали.

Земля пульсирует, дрожит,
И от солнца она летит.
Человек живет, страдает,
Умирает.
И только Дух из век в века…

Для Земли,
Ее полета по орбите,
Законы Вселенной нужны.
Для человека,
Его восхождения к Богу…

…Завет Новый нужен
И Закон Любви человеку нужен.
Человеку для восхождения
Его духа на Небеса -
В Царство Божие Закон нужен.

Земная жизнь?
Так она устроена…
Что жизнь имело,
Умереть должно.
И только жизнь …

И только жизнь, дух её,
Умереть не может.
Всегда будет Ной,
И от него всё,
И жизни повторятся.

Жаль! Мир реальный …
В реальном мире,
Свет и тьма.
И душа человека!
Такая разная она.

Трудно быть в пути,
От Жизни к Жизни,
Без веры и доверия Творцу,
Без Его любви,
Жить трудно на земле.

На земле правит человек.
О Боге, о Его любви,
Он забывает. Человек!
Себя возносит, прославляет,
И грешит – борьбу ведет.

Во тьме, в плену грехов
Души своей, живет,
И только память сердца,
К Богу ищет Путь.
Она хранит к Нему Любовь.

Заповеди, ветхие законы
На скрижалях,
Тормозят движение,
И восхождение на Небеса.
Их надо отменить.

Ветхие законы,
Сердца в гробах держали.
Они, водой крещенные,
Не творили,
И смерть торжествовала.

Человек – вселенной житель,
Не верил в ритм её,
И Единый, Дух творящий, отрицал,
И не верил – всех дел вершитель Бог.
Он Единый, нет других…

Пробуждения,
Воскресения,
Бог от человека ждал,
И призывал его творить -
Ритм жизни Вечной.

Узнать причину –
О горе и страдании
Человека,
Почему зло побеждает,
Решил Бог.

На стыке эр
Творец явление Свое
Готовил.
Сыном на землю
Решил Он снизойти.

Мудрость Божья -
Снисхождение начертала.
В семье родилась девочка.
До трех лет
В семье она росла.

В три года по ступеням,
В храм она взошла,
К тайнам прикоснуться,
И мудрость Божью понять –
Как жизнь дарить, и её хранить?

Девочка в духовном мире
Возрастала.
Марией Девой она стала.
Дух Божий приняла,
Младенца родила.

На руках, Марии Девы,
Младенец.
Мария Дева и Младенец -
Символ жизни и любви!
В сердца людей они вошли.

Младенец вырос и
Сыном Человеческим
По земле пошел.
Мать с Сыном шла.
Она Его любила.

Водой Сын был крещен.
Отцом был Он одухотворен.
Сын Человеческий – Бог.
Мария Дева – Богородица.
Жизни она хранительница.

Был мир таким!
В спасении он нуждался.
Без духа в сердце,
Стать подобным Богу,
Не может человек!

Без духа в сердце,
В чудеса не верит человек
Иисус – Бог Живой, и Он -
Сын Человеческий,
По земле шел.

Он чудеса творил.
К умершим приходил,
И они вставали.
Чудо - люди воскресали,
Веру сердцем принимали.

Иисус, дела людские,
Раскрывал!
Одежды, маски с власти
Земной, Он срывал!
И бесов изгонял!

Лечил, лечил, лечил!
Учил, учил, учил!
Двенадцать учеников
К себе призвал.
Учил Петра – Симона.

И красивого, Иоанна,
Он учил.
Сын Человеческий учил -
Подобными Богу стать,
Жить и не грешить.

По Галилее с ними -
Учениками своими,
Шел и проповедовал,
Чудеса творил,
Царь Небес – Царь Иудеи!

При жизни мертвых,
Он воскрешал.
И меня, Его Учение,
Воскресило, и привело
В движение.

Какая-то борьба,
Внутри меня,
Мне покоя
Не давала, и влекла
В жизнь Христа!

В жизнь прошлую
Сердце увлекло.
Познать, узнать
Дела Христа,
О Его, Любви, узнать.

Цель – Жизнь и
Путь земной – Сына Божьего,
Узнать и рядом с Ним пройти
И посмотреть -
На народ…

Взглянуть на всех:
На толпу, на священников,
На фарисеев, на книжников,
На судей, на балдахин,
На убийц – злодеев.

Как толпа себя
Вела, и, как, священники -
Богу прислужники,
Требовали –
Распять живого Бога?

Начну с Луны.
Она на землю
Лучи солнца
Отразила …
Зло творилось на земле.

Была видна тюрьма.
Преступников Иерусалима,
Убийцу и злодея -
Бунтовщика и вора –
Тюрьма хранила.

Ганаан и Варавва
Смерти ждали.
Многого они не знали.
Не знали, как толпа,
Предаст Живого Бога.

Сирийский день!
Заря, эры Новой,
Новую историю,
Жизни и с Богом
Единения, начинала.

Время - веру Моисея,
В Бога Авраама,
Исаака и Иакова,
Жертвою последней,
Предать истории спешило.

Без луны, ночь –
Теменная и ужасная.
Тюрьма еврейская,
Днем и ночью,
Преступников угнетала.

Луч солнца
Высветил из тьмы,
Тюрьмы ужасной,
Более, ужасных -
Двух преступников.

Зловоние тюрьмы,
Подстилка из соломы,
Железная решетка,
Цепь и кандалы –
Весь скарб преступников.

Воров, убийц и
Рабов,
Чувств не известных -
Разбогатеть, любви
Добиться воровством.

Так ужасен,
Человек без духа.
Если б кто-то мог
Его сердце воскресить
До тюрьмы, до распятия?

Ганаан – преступник,
На кресте распять -
Приговор ему.
От голода и жажды
Он страдал.

Смерть близка.
Совесть преступника
О матери своей, её страданиях,
Душа его, жестокая,
Не страдала и не мучилась.

Ганаан, узник первый,
Тюрьмы ужасной,
Пить, есть хотел,
И о покаянии не думал.
Варавве, распятия, он желал.

Варавву – приятеля своего,
На кресте с собою, рядом,
Хотел видеть Ганаан.
Жестокий человек -
Месть его отрада.

Варавва – второй узник,
О Иудиф он думал.
Фарисею одному -
Подлецу богатому,
Нож всадил Варавва.

Убил он фарисея,
Габриса – любовника
Девушки, его любимой.
В присутствии людей,
Проституткой он ее назвал.

О злодеях вспомнил я,
И потому о них пишу,
Что б маски с лиц людей
Сорвать и показать:
Суд, толпу и Живого Бога!

И как на Голгофе,
На кресте огромном,
Небесная Невинность
Была распята - рядом
С убийцей, подлецом.

Варавву – вора и убийцу
Показать, и его глазами
Описать, события ужасные,
Эры ветхой,
Эры уходящей.

Варавву привлекаю,
Его глазами раскрываю,
Характеры, черты -
Божественного Лика,
И воскресение Его.

Толпу раскрыть Варавва
Помогает.
Как она – толпа
Не своим умом жила,
А потом страдала.

Вора и убийцу,
Безумная толпа, простила.
Того, кто лечил, кто любил
Людей, Его толпа распяла,
И нет, об этом, покаяния.

Первосвященников ветхих,
Иудеи священнослужителей,
Каиафу, Анну покажу,
Одежды золотые
С них сниму.

Безверие священников раскрою.
В храмах, на словах,
Богу вера и любовь.
В мирской жизни,
Месть, прелюбодеяние.

Так устроен мир!
За власть вечная борьба.
В борьбе забыть не долго
О Боге и о чести.
О жизни забыть не долго.

Есть День и Ночь.
Есть Добро и Зло.
Есть Вера, и нет ее.
Нет веры, нет любви…
Ничего нет без Спасителя!

В тот день!
Последний день
Эры ветхой,
Солнца луч угас,
Луна землю освещала.

Кругом тяжелая тишина,
Жизнь бездуховная текла.
Пути жизни,
Со спящими сердцами,
Страшны, ужасны.

К тюрьме,
При свете лунном,
Разрывая тишину,
Утра весеннего,
Шла толпа.

Она гудела,
Как рой пчелиный,
Но, в реве том,
Не было любви.
Толпу вела жестокость.

Пророк!
“Кто тебя ударил –
Скажи! Ты все знаешь”.
Насмешки, крики
Над толпой неслись.

Скажи!?
Безумствовала и шла,
Мимо тюрьмы толпа,
Ведомая, чувством
Наслаждения – распятием.

Толпа – люди,
Без бога в сердце.
Они, идолом ведомые,
Над Сыном Божьим,
Смеялись, издевались.

Мысли разные, ужасные…

Унижая, оскорбляя,
На суд, к балдахину,
Толпа вела, Того,
Кто непричастный злу,
И жизни непорочный Он.

Луна полнеба и
Землю освещала.
Природа катастрофу
Предвещала.
Во вселенной не было покоя.

В эту ночь,
Как, и во все другие,
В небеса неслись
Молитвы.
Живущие, замаливали грехи.

Молились все.
Перед образами,
И в углу темном.
Богу, Солнцу, Сатурну
Молились люди.

Молились и просили
Простить за дела,
Не сердечные, не добрые,
И, не при сердце, будет
Сказано - за те дела.

Полмира прощение просит.
Полмира зло творит.
Кому прощены грехи,
Он смело – вновь грешит.
Зло творит, кается, грешит.

Вечное движение планет.
Луна!
Она внезапно скрылась.
На небе звезды гасли -
Одна быстрей другой!

Темнота небес …
Шатер земли …
Все посерело.
Утро, дел
Грядущих, наступало…

Толпа – народ,
Христа распнет.
Эра – новая,
Явление, живого Бога,
Творить историю начнет.

А, пока, для полноты
Раскрытия дел
Грядущих и суда,
Над Сыном Человеческим,
Варавву приведу на суд.

Под конвоем, из тюрьмы,
Он шел на казнь.
Он не знал, как мир
Устроен.
Потому страдал.

Неизвестность угнетала
И мучила Варавву.
Страх душою овладел.
Он шатался, мог упасть.
Хорошо, вино солдата…

Жизнь в него оно вдохнуло.
Сердце гнало кровь.
И от теплоты вина,
Жизнью повеяло.
Надежда появилась…

И злодей не может
Умереть, когда в нем
Сердце бьется.
Вараввы сердце билось
И любить оно стремилось.

Измена, предательство
Подруги,
И к ней, его любовь?
Ей он верил, и
От слепоты, своей, страдал.

Будь проклят фарисей,
Его белая рука,
Перстень дорогой,
Самодовольная улыбка,
И злой его язык!

Сейчас на руке Иудиф,
Тот перстень,
Как он сияет!
Мысль Варавву мучает,
Душа его страдает.

Мысль об измене, страшная,
Варавву мучает она. Ужасная!
Фарисея он убил,
А, Иудиф, ему изменяет,
Убийца забыл о смерти…

Перстень, безумие мое!
Цена жизни молодой.
Варавва думал
И мысль -
Иудиф изменяла?

Несла его душе,
Не человеческие страдания.
К горлу подступала тошнота,
Какая ужасная ошибка?
За измену – жизнь отдать.

И быть во власти Фарисея.
Он убит. Он мертв,
Но, страшнее живого.
Из - за женщины, одной,
Загублено две жизни.

Перед глазами…
Широко раскрытые глаза
Габриса смотрят на Варавву.
В его глазах месть,
И в глазах его призыв…

Глаза к мести призывали,
Варавву они страшили.
Распять убийцу вора,
Распять Варавву - убитый
Справедливости просил.

Мысли разные, ужасные.
Варавву в жар
Они бросали.
Кровь закипала
И в висках его стучало…

Мысль – быть распятым,
Висеть под солнцем,
На кресте,
Слушать, как жилы
Рвутся, терпеть муки, и…

О! как, это страшно,
Огонь и лед терзают
Душу и
Боль сердце разрывает,
И стынет тело.

Думал и дрожал, Варавва,
Выход он искал,
И с молитвой к Богу,
Преступник обратился –
Господи, спаси, о Боже!

От предстоящих мук,
Страдал убийца,
Хотя, на целом свете,
Не найти,
Храбрей Вараввы.

Муки представлял
Варавва.
Он жизнь любил,
И под конвоем шагал,
Своей судьбе на встречу …

Варавву! Толпа кричала.
Пытка толпе нужна.
Мертвые сердца свои,
Она потешить предвкушала,
Казни – праздника требовала толпа.

Такие люди в этом мире.
Смотреть борьбу жизни со
Смертью, смотреть на жертву,
Удовольствие толпе. Её
Не мучили страдания жертвы.

Во все века
Человек боится комара,
Но страдание других,
Не мучают душу
Человека, бессердечного.

Злорадствуя и торжествуя,
На распятие, как на праздник,
На медленную смерть,
Муки сразу трех,
Шла толпа, смотреть.

День пасхальный!
Какое торжество –
Воскресение природы!
А мир человеческий?
Он лишал жизни Бога.

Но этого толпа не знала.
И Варавва судьбы не знал,
И не знал, толпы желания.
На всех смотрел. Он
Искал в толпе кого-то …

Взглядом встретился
С толпой Варавва.
И впервые понял –
Варавва – убийца,
Толпе, не нужен он!

Но, кто, другой?!
И радость на душе!
Не за ним, смерть
Пришла. Варавва понял.
И он ожил.

Шею вытянул,
Следил за тем,
Что тревожило толпу.
Смотрел на балдахин.
Но, кто, другой?!

За кем смерть пришла?
Кого осудит ложь?
Какое преступление
Совершит Человечество?
Никто пока не знал.

Судейский балдахин:
Члены синедриона,
Первосвященники,
Каиафа, Анна,
И писцы...

Скамьи, писцы заняли.
Они все писали …
И вот он!
Как без него –
Менялы сморщенного?

Менялы
И хитрого ростовщика -
Как, суд над правдой,
Суд над жизнью,
Мог свершиться?

Как без, подлеца - Захария,
Менялы проклятого,
Могли правду осудить,
осудить Небесную невинность,
Как без него могли распять?

Нужны лжесвидетели.
Они во лжи клялись
И спокойно жили,
Думая, что тоже люди.
Во все века такие есть.

Толпа ждала.
Терпенье на пределе.
Судью все торопили,
Суд вершить просили,
И правду, ложью очернить.

Судья – Пилат,
Правитель Римский и
Посредник смерти – жизни,
Не торопился суд начать,
Правду ложью обличать.

Такой закон империи!
Судья – Власть. Он Пилат –
Повелитель Римский,
Должен суд вершить -
Жить или не жить…

Бессознательно судья
Вертел печатью.
Правитель и судья,
У него вид измученный,
Мертвы его черты.

Все выражало в нем
Протест судьбе,
Но, что поделаешь –
На груди печать,
Ее отдать, другому?!

О! нет, и нет.
Судить он станет.
Толпа ждала.
Яростно и страшно,
Она вопила – Распни Его!

Распни! Распни Его!
Но, кого! Не его!
Требовала толпа
Распять.
Варавва в этом убедился.

Весь напрягся.
На балдахин смотрел.
Дыхание затаил.
И, взор живой фигуры,
Остановил взгляд его.

Тела белизна и
Величие Незнакомца,
Его Лучезарность, Мужество,
Красота,
И Могущество Его,

Взволновали преступника в кандалах.
Знать была у него душа,
И билось сердце
У Вараввы.

Совершенство и Любовь,
И все в одном Человеке!
Нет! Он Бог, вскричал Варавва!
Душа Вараввы ответила любовью
На любовь Друга нового!

Кто этот человек?
Существо Божественное,
Взгляд Ангельский!
Над толпой, судом
Он возвышался.

С улыбкой на губах,
Закону покорность, молча,
Проявлял.
Смиренно ждал
Решение суда.

Приговора он ждал,
Постановил его Он
Сам;
И глазами выражал
Послушание суду.

Как, из мрамора,
Солнцем освященного,
Прямо и спокойно
Человек стоял,
В одеждах белых Он.

Одежды белые,
С плеч, они спадали.
На груди руки, скрещенные,
Возлежали.
Перед миром Он…

Все Его черты,
Над смертью
Превосходство выражали,
И над смертью
Власть Он имел.

Этого толпа
Видеть не могла.
Пелена безверия,
Жестокости её,
Закрыла сердце и глаза.

Толпа кричала –
Долой Его! Вон Его!
Распни! Распни Его!
И серебристый голос -
Звонкий, женский …

Как звук,
Музыки волшебной,
Над толпой звенел -
Распни! Распни Его,
Девушка, кричала.

Та, кричала, которая
Стать женщиной
И жизнь хранить должна.
Женщина! Она требовала
Распять Иисуса.

Распять жизнь она
Просила, и голосом
Своим, возбуждала,
И на грех толкала,
Безумную толпу.