Детки из клетки

Случай первый:
Вчера со мной произошел незначительный инцидент, но, до сих пор не ушло желание дать подзатыльник мальчишке шести-семи лет. Я вовсе не изверг, и не садист, однако это желание не ушло и на следующее утро, вернее не желание, а досада, что не влепила подзатыльник.

Возвращаясь с работы, я стояла перед дверью троллейбуса, ожидая, пока все выйдут. Последними выходили трое мальчишек, двоим лет по десять, младшему около семи. Кроме меня желающих войти в среднюю дверь троллейбуса не было. Вдруг семилетний мальчик, который выходил из троллейбуса последним, неожиданно подпрыгнул и рявкнул мне в ухо: «Гав», прямо в ушах зазвенело. Крикнул скрипучим и резким голосом, напрягая всю силу легких. Собачий лай, по сравнению с этим «Гав» был ласкающим шумом морского прибоя.

С громким смехом тройка мальчуганов бросилась бежать. Видно это было одним из их развлечений. Бежать за ними или зайти в троллейбус? Зашла в троллейбус. Ситуация не из простых. Стоило влепить подзатыльник, но, это неизвестно чем бы закончилось. Что он на ухо рявкнул за дверью троллейбуса, навряд ли кто заметил, а что взрослая женщина ударила чужого ребенка, вызвало бы всеобщее возмущение. И это понятно.

Случай второй.
Наша квартира на улице Филатова. Мама готовила обед и, ожидая детей со школы, поглядывала в окно. Она оказалась свидетельницей следующего.

По немноголюдной улице редкие прохожие шуршали осенней листвой. Хорошо одетый мужчина лет пятидесяти, похоже, перевозил с дачи заготовки. Он тихо шел по улице. Из дорожной сумки выглядывали крышки закаток, другую руку тянул к земле полиэтиленовый пакет.

Дело случая, в сумке оторвалась ручка, и банки выкатились на асфальт. Мужчина поставил мешок и сумку на асфальт и стал собирать и укладывать банки. В это время из-за угла дома выскочило трое ребятишек в возрасте от 6 до 11 лет. Пока он складывал банки, 11-летний схватил полиэтиленовый пакет и, вывернул из него половину содержимого на асфальт. Зажав в руке пакет с остатками продуктов, пацан рванул вдоль дома. Мужчина бросился за ним, перескакивая через рассыпанные на тротуаре луковицы. Ребенок бросил пакет и дал деру.

В это время двое других схватили по 2 банки варенья и скрылись за углом, из-за которого они и вынырнули. Все произошло быстро, маленькие дети ограбили прохожего среди дня прямо на улице города. Мужчина, чертыхаясь, подобрал свои сумки и ушел. Не идти же ему в милицию, жаловаться на детей! Мне рассказали это происшествие, когда я вернулась с работы.

Осмотрев дом напротив, я увидела три окна на первом этаже без штор, в одном вместо стекла фанера. Узнала у соседей, дети из этой квартиры. Квартира местный притон, отец и мать пьют, пятеро детей предоставлены сами себе. Скорее всего, нападение вызвано не голодом, у нас голодающих нет, а приоритетами семьи: «джентльмен удачи тот, кто украл, выпил, в тюрьму…».

Случай третий.
Василий Петрович возвращался с работы под свет фонарей. Подмораживало, мелкий колючий снег щекотал нос. Он торопился, дома ждали жена и внук. Неожиданно нога подвернулась на ровном месте, скользнула по незаметному льду. Ойкнул и осел. Резкая боль в голени, стрессовое состояние, едва поднялся. Поковылял к автобусу, согнувшись, превозмогая боль, ступил на ступеньку, и в это время шапку как ветром сдуло, только успел повернуть голову. Десятилетний мальчуган улепетывал со всех ног с шапкой в руке. Догонять его с такой нагой было также бессмысленно, как ловить ветер в поле.

Смышленый малыш, увидел, что человек чуть идет, может, за пьяного принял, вот и воспользовался ситуацией. Василий Петрович едва приволокся домой, натягивая воротник на уши, и почувствовал, что теряет сознание. Жена вызвала «скорую», оказалось перелом. Как дошел? Врач сказал, такое бывает под воздействием шока. Гипс, больничный, и кукуй дома с костылями под ручки.

Из головы не выходило вчерашнее событие. Чесались руки взгреть хулигана, адреналин притуплял боль в ноге. Возмущенно рассказывал жене: «Десять лет, а он уже сорвал шапку со взрослого мужчины. Кто из него вырастет? Какое у него будущее, небо в клеточку, одежда в полосочку?». Та сочувственно качала головой.

Вспомнили, как купили эту норковую шапку из первой зарплаты в Нижневартовске, приехав работать в нефтяном промысле. «Чуть подобрали, размер 62, - улыбнулась жена, - уж 8 лет относил, а вид не потеряла». Бывают такие вещи и у мужчин, и у женщин, которые оденешь, и они как прирастают к тебе, становятся второй кожей.

Василию Петровичу всегда было трудно подобрать головной убор. В армии две недели не могли подобрать пилотку по размеру, выдали 58 р., большей не нашлось. Намучился. Ее к ушам тянешь, а она вверх пружинит. Как начинаешь маршировать, спадает на каждом шагу, поддерживать рукой нельзя, а при команде «тянуть носочек» взлетает. Проблема! Это безобразие увидел комполка, ввалил кому надо. Новую шапку выдали в тот же день, значит была.

Да Бог с ней, с шапкой, отслужила свое. Главное, чувство досады, не отхлестал сорванца по заслугам. Решил найти его. Заявление в милицию писать не стал, возни не отберешься. Дальний родственник работал в районном отделении, обратился к нему. К удивлению через два дня родственник позвонил и дал точные координаты и фамилию злополучного мальчишки: «Пиши заявление в милицию, твоя шапка уже изъята участковым».

Мальчика звали Вася, тезка. Василий Петрович расспросил о мальчике. С неблагополучной семьи, отца нет, мать пьет, шапку продать не успели, пока не нашлось клиента, размерчик не ходовой. Вернулась шапка к хозяину.

А как же быть с будущим мальчишек, да и с настоящим. Ведь покатятся по наклонной, сейчас они забавляются, для них смешно крикнуть пожилому человеку в ухо, геройство сорвать шапку и украсть. Через год они выйдут с оружием, а через два…? Безнаказанность порождает вседозволенность. Вот и вопрос: «Как быть с этими детьми?».