От Александры Архиповой

1. — Штирлиц, вы еврей?
— Нет, что вы, я русский, — ответил Штирлиц и подумал: «А не сболтнул ли я чего лишнего...»

2. Мюллер вызывает Штирлица и говорит:
— Завтра коммунистический субботник, явка обязательна.
Штирлиц понимает, что это провал, садится и пишет явку с повинной: «Я, советский разведчик, полковник Исаев, двадцать лет....»
Мюллер берет бумагу, читает ее и звонит Шелленбергу:
— Вальтер, смотрите, что ваши люди придумывают, только чтобы на субботник не ходить.

3. Мюллер решил устроить проверку сотрудников. Вызывает в кабинет Шелленберга:
— Шелленберг, назовите какое-нибудь число. Любое.
— Ну, предположим, 32.
— А почему не 23?
— потому что 32!
Мюллер пишет в личном деле: «Характер нордический, стойкий».
Вызывает Кальтенбруннера.
— Кальтенбруннер, назовите какое-нибудь число.
— 67.
— А почему не 76?
— Ну, можно и 76.
Мюллер пишет в личном деле: «Характер близкий к нордическому». Вызывает следующего.
— Назовите любое число.
— 33!
— А почему не... А-а, это вы, Штирлиц!

4. Штирлиц подвел итоги. Больше Киселев ему руки не подавал.

5. Штирлиц проснулся в подвале. Лицо опухло, одежда порвана, руки саднят. «Если я у них, — думал Штирлиц, — тогда войдет эсесовец и я скажу, что я штандартенфюрер СС Штирлиц. Если наш, то я полковник Исаев».

Дверь со скрипом открывается, входит милиционер и с укоризной говорит: «Ну и нажрались вы вчера, товарищ Тихонов, а еще народный артист!»

6. Штирлиц выстрелил в Мюллера, но пуля отрикошетила. «Броневой», — подумал Штирлиц.

7. Штирлиц вошел в комнату и услышал голос Мюллера: «Штирлиц, не включайте свет». — «Шабат», — подумал Штирлиц.

8. Штирлиц шел по лесу и напоролся на сук.
— Шли бы вы домой, девочки, война ведь.

9. — Штирлиц, какой ваш любимый фильм?
«Волга, Волга», — хотел было ответить Мюллеру Штирлиц, но понял, что это проверка.
— «Фольксваген, фольксваген», — выкрутился разведчик.

10. — Штирлиц, — вымученно сказал Мюллер. — Вы выкрутились, когда мы нашли ваши пальчики на рации русской радистки, когда нашли их на трубке правительственной связи, но почему ваше удостоверение пахнет русской сивухой?

— Потому что, — не менее вымученно ответил Штирлиц, — Шелленберг подышал на него, когда ставил печать.