Младые старцы

«В 2050 году будет около 2 миллиардов людей, которые переступают порог своего 60-летия. Впервые в истории человечества число пожилых на Земле превысит количество детей (до 14 лет). Прежде всего, речь идет о том, что возрастные рамки, границы психологических переходов от юности к молодости, от молодости к зрелости, от зрелости к старости совершенно изменились. Мироощущение человечества радикально поменялось. Стареющее общество — это люди, продолжительность жизни, активная деятельность которых не только неизмеримо увеличилась по сравнению с XIX веком, но и обрела принципиально иное временное измерение.
ДАЕШЬ 70! Не так давно компания ACNielsen провела любопытное исследование среди пользователей Всемирной паутины. Более половины опрошенных, особенно европейцы, считают, что новые 30 — это прежние 20 лет, а 40-летние — это недавние 30-летки. Еще поколение наших родителей в 70-х годах прошлого века заботилось о периоде кризиса среднего возраста, который по «классической» временной шкале приходился на 37 — 40 лет. Наши современники, как выяснила ACNielsen, вполне готовы переместить время наступления пресловутого кризиса к… 60 годам. А 65 лет становятся тем самым… пиком активной жизнедеятельности, о котором довоенные поколения сказали бы совершенно спокойно и серьезно: «Вот и полная старость». Теперь в некоторых странах 65 лет — время выхода на пенсию, но уже сейчас активно обсуждается идея еще раз поднять планку: «Даешь 70!» — как будто восклицают прежние «глубоко пожилые люди». Именно в этом возрасте современные американцы и американки хотят получать не бесплатные или льготные туристические туры по всем странам мира, а… новую профессию. Дизайнер. Модельер. Консультант. Психотерапевт. Воспитатель. Художник. Оператор. И это не инициативы одиночек или локальных организаций клубов престарелых. Это программы, которые совершенно серьезно рассматриваются на уровне правительства США, под которые выделяются деньги, для реализации которых разрабатываются новые методики обучения.
Образ пожилого пенсионера, который, как часто думает современная молодежь, слоняется без дела по миру с фотоаппаратом в руках, уходит в прошлое. «Мы хотим новых возможностей для самореализации!» — заявляют пожилые граждане планеты. И все чаще руководители бизнеса во всех развитых странах приходят к пониманию того, что опыт и умения, которыми обладают 70-летние, несравнимы с энергией и напором молодости. Потому что «мудрость» — это не только поэтическая или культурологическая метафора, а именно то состояние «кристаллизованного интеллекта», которое обретает человек после 60 лет. «Мудрость» можно исследовать и даже «измерять». Можно и нужно разбираться в ее структуре. Конечно, не каждый человек обретает ее сразу после наступления 60 лет, так же как далеко не каждый школьник получает золотую медаль и не каждый студент получает диплом с отличием. Но то, что «мудрые» люди, которым далеко за указанный возраст, могут дать не три-четыре варианта развития событий, а порядка 10, да еще таких, которые просто-напросто не могут прийти в голову победителям студенческих олимпиад, — это факт. Причем речь идет не только об анализе каких-нибудь фантастических проектов или стратегических перспектив выхода из кризиса и посткризисного мира, но также и об анализе элементарных житейских ситуаций: брак, семья, отношения с детьми, с коллегами. В последних вопросах молодые специалисты проигрывают, что называется, вчистую. Разумеется, такая радикальная перестройка биологических часов человека невозможна без перемены имиджа, всего облика человека. Еще 20 — 30 лет назад психология активно интересовалась в основном детьми, подростками, юношами, молодыми, а возраст после 50 не представлял интереса для серьезных исследований. Сейчас состояние и динамика психики после 60 ставится объектом многоплановых, масштабных исследований во всех развитых странах.
Около 20 лет при поддержке Фонда Макартуров работает специальная программа MIDMAC, специалисты и эксперты которой занимаются глубокими и серьезными исследованиями именно middle age, то есть теми людьми, которым за пятьдесят. Еще не так давно трудно было отыскать в поисковиках такие направления, как «философия старения», «метафизика старости», зато теперь, пожалуй, трудно найти университет или исследовательский центр, которые бы не занимались именно «философией старения и старости». Исследования по проблемам старения — это и новая область культуры, науки, это и центры, институты, лаборатории. Это правительственные программы, учебные курсы, исследовательские работы. Мир стремится увидеть себя таким, каким он стремительно становится и неизбежно станет в ближайшие 30 — 40 лет.
Пирс Броснан и Мэрил Стрип в недавнем фильме «Мамма миа!» показывают мальчишкам и девчонкам, студентам и студенткам, как надо «зажигать». Оказывается, веселиться 50-летние могут и умеют так, что современная молодежь только раскрывает рты. А более половины опрошенных мужчин и женщин в упомянутом исследовании теперь считают, что образ, а самое главное, стиль жизни в нынешние 60 лет мало чем отличаются от стиля жизни прежнего среднего возраста. Именно поэтому более половины опрошенных европейцев, в том числе и россиян, не имеют ничего против услуг пластической хирургии, причем мужчин, готовых посетить хирурга, на 10% больше, чем женщин. И что самое любопытное — москвичи и петербуржцы уверенно лидируют среди европейцев в этих опросах ACNielsen. Стремление выглядеть моложе среди мужчин не так давно либо осуждалось, либо считалось даже признаком психологической «неполноценности». Если присмотреться к героям-символам, например 50 — 60-х годов прошлого столетия, то мужественные, лишенные всяких миловидных черт мужчины, а не «мальчики» являлись идеалом красоты, силы. Именно такие «герои» и могли быть героями и в политике, и в кино, и в литературе, и в искусстве. Нынешние «юнцы» Брэд Питт или Джонни Депп никак не могли бы выступить образами для подражания рядом с Жаном Габеном или Жаном Маре для послевоенных поколений. Михаил Ульянов в 60-е воплощал для представителей многих советских поколений настоящего мужчину — воина, руководителя, защитника, рядом с которым невозможны были такие герои, как «субтильный» Олег Даль или «нестареющий» Дмитрий Харатьян. На рубеже 80-х жесткий и неприступный 40-летний мужик Глеб Жеглов мог иметь своим антиподом именно молодого да раннего Владимира Конкина в роли Шарапова, но для современных мужчин выглядеть так, как выглядел в свои 40 Владимир Высоцкий, совершенно немыслимо. И дело здесь совсем не в образе и стиле жизни знаменитого барда советской эпохи.
СТАРЕНИЕ ОБЩЕСТВ. Современный мужчина не только стремится выглядеть намного моложе и посещает тренажерные залы, но также косметологов, не брезгует ботоксом, с тревогой следит за новинками моды и за малейшими проблесками седины и — да, действительно готов и на самом деле активно пользуется услугами пластической хирургии. В своих стремлениях задержаться в поре «вечной юности» мужчины запросто могут поспорить с прекрасной половиной человечества по уровню радикализма в борьбе с любыми признаками старения. Даже добровольная… кастрация вполне серьезно рассматривается, обсуждается и осуществляется представителями сильного пола именно с целью устранения «отравляющего» действия тестостерона — мужского полового гормона. И хотя эта операция запрещена, кроме специально «прописанных» медицинских случаев, общественности известны исповеди добровольных кастратов, а также случаи незаконного осуществления подобных операций, что называется, в подпольных условиях, например в США. «Старение обществ» — неудачный термин именно потому, что он совсем не отражает суть происходящих процессов во всем развитом мире. Оно, безусловно, охватывает все страны и континенты, и для европейских стран этот процесс развивается на фоне катастрофического снижения рождаемости. На самом деле речь идет о двух параллельных процессах — между повышением уровня продолжительности активной и насыщенной жизни и сокращением количества детей в семьях — прямая зависимость. По данным ведущих мировых экспертов в области демографии, коренное население 30 европейских стран неуклонно сокращается, иными словами — вымирает. И что самое удивительное, по скорости вымирания, то есть снижения уровня рождаемости, Россия не опережает, но и не отстает от таких стран, как Швейцария, Германия, Италия, Франция. Среднее количество детей в «цивилизованной» семье едва доходит до двух, и в этом стремлении максимально освободить себя от любых обязательств, забот, которые могли бы препятствовать полноценной самореализации на протяжении всей жизни, люди волей-неволей «выравнивают» любые стандарты: и время вступления в брак, которое последовательно увеличивается и в России, и в Европе, и срок появления первого ребенка…
Что ж, свежестью и энергией теперь будут подпитывать… самих себя «младые старцы» нового тысячелетия. Недалек тот день, когда феномен «старения обществ» уступит место феномену «вечной юности в телах глубоких стариков» — именно в этом и заключается стратегия развитых стран современности.»