Про умную крысу

Читала, но не как рассказ, а как интернет-байку, которая с сайта на сайт ходит. Типа "история из жизни".

Я читала именно так - в журнале с продолжением. Интересно было. И сам человек менялся с появлением денег.

Девочки, кажется я нашла эту повесть (правда не исключаю, что не в полном объеме, да и автор неизвестен).
Думаю, что никто не будет против, если я сюда скопирую весь текст? Если это нельзя, то прошу модераторов удалить.

Золотая крыса


В городе Новосибирск, жил простой советский гражданин, рабочий фабрики, сантехник. Без них не как без них негде, профессия в стране советов нужная и по-своему значимая. Петрович, как представитель трудового класса любимой Родины, ничем особо не выделялся, всегда побрит, не пьян, но водкою разит. Профессии издержки считал запои, все потому, что расчет валютой в той стране, была бутылка, ну как не пить, когда кругом без водки шагу не ступить? Запои называл он просто «штопор». Доходило до встречи с «белкой», с которой рядом был всегда зачем-то участковый. Создавалось такое впечатление, что служат они вместе. Как не разлей вода внезапно появлялись, и выпив с хозяином квартиры вместе, исчезали. Так день за днем тянулись, и прозябая в своей квартире, он не заметил как приручил крысенка. Серого, положенного всем грызунам цвета, размера среднего, крысенок как крысенок. Единственное что могло броситься в глаза, это белое левое ушко, как знак той уникальности природного творения, которое изменило всю жизнь, и всю судьбу героя. Подкармливая салом грызуна, дал кличку ему «Вася», сдружились так, как участковый с белкой, что не разлей вода, друзья.

Однажды, утром на похмелье, заметил «Васи» мордочку, торчащую из дырки плинтуса, то снова исчезающую, серый друг жил своей жизнью в крысиной суете, и был явно чем-то занят. Мордочка то появлялась, то исчезала, и вдруг «Вася» выбежал из дырки; и притащил что-то к дивану, на котором страдал Петрович, похожее на красную бумажку. Петрович, наблюдая за крысиной суетой, смотрел и думал, что это может быть? Протирая свои глаза и не веря им, всматриваясь в бумажку и узнавая в ней червонец, громко завопил:
- «Вася»! Хороший мой! Ты где нашел такое счастье? Червонец настоящий, ну чудеса! Возьми сальца, покушай...
Восторгу не было предела, червонец равен трем бутылкам водки. Весь день пропил с друзьями, которые рассказ про «Васю» обсмеяли, червонец был, конечно, быстренько пропит. Но утром повторилось все, «Вася» принес сначала трешник, потом покушав с аппетитом льва, сальца, принес еще червонец. По времени, пора было начать «завязку», Петровича был «штопор» по расписанию. Как ни странно, все события с крысенком «Васей», заставили задуматься и отрезветь. Как не отрезвеешь, кода такое чудо происходит?

Петрович явно был всем этим потрясен, не зная как воспринимать подарки крысы, в догадках разобрав полы, искал источник своего богатства. Но и намека не нашел на клад, лишь новые вопросы, откуда «Вася» приносит ему деньги. А тот стабильно, каждый день, покушав, сала носил купюры, разного достоинства, полтинник, четвертак, пришел момент, и появился стольник, вся жизнь сантехника, вдруг резко изменилась. Стал меньше пить, точнее был завязан «штопор», сам изменился так, что все лишь удивлялись, и спрашивали частенько друг у друга; но не больной ли наш сантехник?

Прошло время, почти полгода, как грызун по кличке «Вася», принес Петровичу первую купюру. В советском государстве, работа гражданина, на производстве во благо Родины, имело судьбоносное значение и статья в уголовном кодексе за тунеядство, тому яркое подтверждение. Многое прощалось властями, и работа с явными признаками халтуры; и распитие спиртных напитков, могла остаться не замеченной, но только не тунеядство. Петрович, ошарашенный своим другом из семейства крыс, к работе стал относиться с явным пренебрежением, которое и раньше могло существовать, но не было столь ярко выражено. Имея средства в виде советских купюр, доставляемых серым другом, на удивление быстро научился сглаживать и утрясать все скользкие вопросы как с начальством, так и с участковым. Подружка «белка» у милиционера все росла и росла, в чем Петрович ему сильно помогал. Мысли, откуда Вася носит деньги, наш герой оставил в стороне, и старался больше к ним не возвращаться, хотя, конечно, они не давали ему покоя. Удивительней всего была сама та колоссальная перемена в человеке, и если сравнить как деньги меняют личность, то нет достойного примера, что разве только власть. То помогло Петровичу, что он не был жадным, и сильно роскошь не любил, как любят те, кто, потеряв голову, шикуют, на фоне скудной жизни всех людей.

Последний свой конфликт на работе, Петрович разрешил полюбовно, но был вынужден взять отпуск за свой счет. «Вася» трудился что часы, и поняв все тонкости характера крысы, Петрович делал колоссальный успех как дрессировщик. Все денежное движение проходило утром, трудно понять с чем это связано, или с желанием перекусить Васи, или с другими причинами, но от двух, до четырех ходок трудолюбивой крысы, можно было рассчитывать как на курьера. Привыкают быстро ко всему такому, что есть приятное и тем паче денежное. Петрович накопил достаточно, чтобы съездит в Крым, где он давно мечтал побывать. Но как поехать? Как оставить Васю? Кому доверить? Решил договориться с другом, которым вместе раньше много пил, знал хорошо его, и был уверен, что тот все сохранит как есть; и Васю не обидит.

Друг Сеня все ясно понял, и пронаблюдав картину трудовой деятельности крысы, предложил Петровичу найти тайник.
- Ох, Сеня, Сеня! Все перелопатил! Два раза разбирал тут все! Нету и намека, откуда «Вася» денежку таскает!

После нескольких дней адаптации друг к другу, крысенка и приятеля Сени, наш герой с тревогой, вперемежку с радостью и другими не понятными и новыми чувствами, упаковав чемодан всем необходимым для курортника, сел в поезд, и махнув рукой стоящему на перроне Сене, укатил загорать на черное море. Так началась новая жизнь у приятеля Петровича, и что характерно «Васе», ровным счетом было безразлично, кому таскать купюры, хоть папе Римскому. Папе, конечно, это все добро не нужно, но вот Сеня был весь как минимум на седьмом небе. Пересмотрев, все свое отношение к природе грызунов в целом лелеял «Васю», и всем сердцем полюбил. Еще бы, как тут не полюбишь? Грей пузо на диване, корми салом «Васю», будь ласковым и жди, когда еще деньжат подкинет. Прожил так Сеня десять дней, счастливых, радостных, веселых. Но, так как законы природы еще никто не отменял, а именно тот, что хорошее все когда-нибудь заканчивается; и тут пришел конец. Все дело в том, что «Вася», почему-то стал приносить чуть больше половинки купюры. Обгрызание явно прослеживалось при внимательном осмотре денег, и это поведение крысы, в утренние похмельные часы, доводили Сеню до бешенства. Как только Сеня не просил своего кормильца одуматься, и не вредить, типа законному хозяину производства, на котором выходит и трудился «Вася», слезно умоляя одуматься, на протяжении двух, трех дней, все было напрасно. Крыса, наевшись сала, издевательским образом приносила испорченные купюры. Очередной, раз, пересмотрев, свое отношение к природе грызунам в целом Сеня просто взял, и тупо кулаком прибил «Васю»!

Петрович, загорая на пляжах Крыма, под теплым и ласковым солнцем, рисовал в своем сознании картины будущей шикарной жизни, мечтая обо всем таком приятном и возвышенном, вдруг неожиданно для себя подскочил, от резкой боли, кольнуло сердце.
- Вася! Ой, Вася!
У него не было сомнений, что, что-то случилось с его волшебной крысой, он ясно понял, пришла беда. Купив билеты на поезд, раньше времени вернулся домой. Дверь была открыта, на диване спал в доску пьяный Сеня, а в углу валялся дохлый «Вася». Удивительна психология человека, а конкретно у Петровича. Все что он имел до полугода, после появления крысы, воспринимал как свое от рождения положенное, постоянное, неотъемлемое от своей жизни, напрочь не воспринимая само поведение крысы, как что-то неестественное и временное. Он так был уверен в своей дальнейшей жизни, забыв полностью о прошлом, себя видел не как сантехник, но как значимый человек, с великими правами и полномочиями. Глядя на спящего дружка Сеню, явно ощущал волну гнева, заполняющую все его естество. Щекотанием, в желудке рождающим мысли о возмездии, и уверенностью что только этот спящий человек на диване причина краха все мечтам, глядя на топор стоящий в углу комнаты и на Сеню, стал рабом гнева. Взяв топор в руки, нанес удар по голове, убил мгновенно. Брызги крови включили внутри что-то звериное, и удары совершались без остановки до тех пор, пока не упал на пол, потеряв сознание. Так смешная история в начале, превратилась в трагедию в конце.

Петрович был счастлив, в его палате с ним жил и лечился «Вася», он кормил его хлебом, приговаривая, «Вася» покушай сала, и все ждал и ждал, когда грызун, живущий в его голове, принесет ему денежку; и они поедут в Крым, только в этот раз, он «Васю» никому не оставит.

с сайта http: //www.anfiska.biz/vid/det6.htm

Есть такой небольшой рассказ про крысу: У одного в семье были с женой постоянные ссоры и
однажды пришёл с работы, а жена выехала и оставила дом пустой: стол и табуретка да ложка с тарелкой. И сидит ест хлеб, запивает водой, а тут крыса высунулась, он взял и кинул ей кусок хлеба. Так и стали жить, всё ему веселей. А однажды он кинул ей хлеб, а она не ст, сидит на него смотрит и потом побежала к порогу. Обернулась и сидит. Мужик не понял чего это она, а она снова вернулась и пристально смотрит ему в глаза и снова к порогу и оглядывается, только после третьего раза он скумекал, что она его куда - то зовёт, встал и к двери крыса увидела, что человек её понял, шмыгнула в свою норку, а он вышел во двор, а тут молния ударила в крышу.
Ну и есть одна побасёнка про шахтёров и крысу:
Рассказал один шахтер. Случилось это в Кузбассе в 197* году. Еще молодым специалистом определили его в бригаду к пожилому прожженному шахтеру Митричу. Ничего особенного в его бригаде не было, кроме одного. Как-то во время смены подрубили они крысиное гнездо. Крысу-маму и всех крысенышей сразу поубивало, кроме одного. Митрич его выходил — кормил молоком из блюдца, когда тот по молодости прихварывал, растворял ему антибиотики в молоке.
После такой усиленной заботы, на хорошем питании, крысенок окреп, вырос и превратился в большего упитанного крыса по имени Ерёма. Ерёма прижился в бригаде, имел собственный паек, любил сало и свежий хлеб, и обедал по часам со всей бригадой.
Работали они на старой, еще довоенной, шахте, выбирая уголь почти у центра Земли. Однажды случилось во время смены ЧП — рванули пары метана, штольня почти на всем протяжении обвалилась, завалив проход метров на 200 вместе с шахтой подъемника. Нескольких горняков раздавило, как мух, остальные успели отскочить в глубь штольни.
Пришли в себя, стали подсчитывать шансы. Воздух просачивается, но из воды и запасов пищи на шесть человек только полфляги воды и три бутерброда, которые Митричу на обед положила жена. Спасателям для того, чтобы добраться до шахтеров понадобится не меньше месяца. В лучшем случае (не забывайте — 70-е годы, из всей спасательной техники — экскаватор и лопаты с отбойниками).
Все приуныли. Вдруг, в темноте показались два крысиных глаза — Ерёма. Посветили на него фонариком — крыс лежит на спине и машет лапками в сторону завала. Потом перевернулся, пробежал немного, опять на спину и машет. И так раза три. «Зовет, что ли»,- предположил один из горняков.
Делать-то нечего — пошли за ним.
Крыс, поняв, что люди идут за ним, более не переворачивался, залез на завал и исчез в щели. Шахтеры за ним. Сверху завала осталась щель, размером в аккурат, чтобы протиснуться самому габаритному. Протиснулись. Метров через пять смотрят – взрывом покорежило стену штольни и открылся боковой проход. Залезли туда. В полный рост не встать, но на четвереньках можно. Крыс дождался, пока последний шахтер не залезет в проход, и побежал дальше. Шестеро шахтеров на четвереньках — за ним. Проползли какое-то расстояние и уперлись в стену.
«Эх, Ерёма, в тупик завел»,- резюмировал Митрич. Кто-то из шахтеров посоветовал переименовать его в Сусанина.
«Давай назад»,- приказал Митрич, еле перевернулся в штольне и пополз назад. Тут Ерёма прыгнул и вцепился в штанину Митрича, прокусив брезентовую материю и икру Митрича до крови. Так и висит на нем, задними лапами упирается. Митрич орет от боли. Но Ерёма его не выпускает.
«А ведь он нам говорит — долбить надо», – догадался один из горняков, подполз к тупику и стал добить его молотком, оказавшимся при нем. Как только молоток стал вгрызаться в породу, Ерёма тут же отпустил Митрича и прилег рядом. Двоих самых худосочных отправили назад за инструментом и уже через час, сменяя друг друга, стали долбить породу. Отколотые пласты оттаскивали к завалу.
Как долго долбили, и сколько метров прошли – никто не помнит. Когда сели аккумуляторы — долбили в темноте. Вымотались так, что работали как машины — без эмоций, на автомате. Поэтому, когда молоток, прорубив породу, улетел в пустоту, никто не удивился, ни обрадовался.
Когда их, потрепанных, истощенных, но живых подняли на поверхность из соседней, заброшенной шахты, оказалось, что они продолбили шестьдесят метров за две недели, в то время как спасатели не могли до конца расчистить от обломков обвалившуюся шахту, которая еще два раза обваливалась, вынуждая начинать расчистку по новой.
А Ерёму Митрич забрал домой и с тех пор до самой своей крысиной смерти Ерёма жил в индивидуальном доме и каждое утро жена Митрича лично меняла ему воду в поилке, сало и хлеб на все самое свежее.
Похоронили Ерёму в сделанном специально по этому случаю шахтеров из той бригады ящике из ценной породы дерева, а на могиле поставили крошечный гранитный камень с единственной надписью «Ерёме от 25 человек» (именно столько людей проживало на тот момент в семьях спасенной шестерки горняков).
Этот камень стоит там до сих пор.

А есть и ещё:http://uarat.3bb.ru/viewtopic.php?id=786

повесть Георгия Семёнова "Жасмин в тени забора"