«Старости не существует»

Вопреки распространенному мнению возраст не определяет нас, уверен антрополог Марк Оже. Мы можем меньше зависеть от чужого взгляда и радоваться времени, которое у нас есть.

Старея, мы сталкиваемся с парадоксом – нам приходится признавать суровую реальность цифр, хотя мы при этом не чувствуем в себе изменений. Я не думаю, что можно делать выводы об образе мыслей человека по его возрасту. Имеют значение и другие факторы – иногда человек немолод, но весел, а бывает и наоборот, молод, но совсем не весел. Так что нельзя отождествлять возраст с болезнями и немощью, хотя, конечно, старость всегда заканчивается плохо (смеется). Все люди стареют и болеют по-разному, и дело не только в возрасте. Это не значит, что я отрицаю реальность возраста или не задаю вопрос о том, что он означает…

Сложно жить в обществе и полностью абстрагироваться от своего возраста. У возраста ведь есть социальное измерение: «совершеннолетие», «пенсия»... В какой-то момент эти ограничения нас настигают. В этом отношении у людей умственного труда есть преимущество – они, в сущности, не выходят на пенсию. Они могут, поддерживая умственную активность, избежать слишком сурового давления прожитых лет.

Что касается людей творческих, прежде всего артистов, то, на мой взгляд, по-настоящему великие среди них те, чья игра следует за их возрастом, – например, Жанна Моро, Жан-Луи Трентиньян… Есть в этом что-то успокаивающее, некое постоянство и верность жизни – их никто не мог бы заменить.

В чужом взгляде есть что-то, что отсылает нас к нашему возрасту, напоминает о нем. Когда я чувствую на себе такой взгляд, я должен его обдумать, я ему не верю. Я не считаю, что возраст и время – вещи одного порядка. В сущности, возраст – это череда лет, необратимое продвижение вперед, в котором есть и социальное давление, а время – понятие более широкое. Это может быть и воображаемое будущее, и память о прошлом, и смесь того и другого. Время – это свобода, а возраст – наоборот, наши рамки, границы. На самом деле старости не существует.

На самом деле старость существует, поскольку мы ее проживаем, но она не предопределяет ни наше душевное состояние, ни особенную мудрость, которые бы позволили нам взирать на мир безмятежно. Описание человека как старого – это отчасти внешнее впечатление, социальная условность. Речь не о том, чтобы отрицать возраст или смерть. Если у нас и есть какие-то обязательства друг перед другом, они состоят именно в том, чтобы перестать определять друг друга через возраст. В идеальном обществе мы все были бы равны. Не то чтобы мы были все одинаковы, но по крайней мере равны перед лицом старости. Меня очень беспокоит, что со старыми людьми иногда обращаются как с малыми детьми. Конечно, в первую очередь это касается тех, кто уже очень слаб, но эта сторона старости меня по-настоящему угнетает. Увеличение средней продолжительности жизни тоже внушает тревогу – мы боимся зависимости и болезней… В этом есть парадокс – мы живем дольше, нам дан этот шанс, но в обществе это создает неудобства.

Выглядеть моложе своих лет – мечта каждого. Но и в этом случае проблемы не исчезают, они просто проявляются позже. Жить в соответствии с возрастом – значит воспринимать жизнь трагически, как неумолимый рок. А вот жить в соответствии со временем – значит просто жить. Время – податливая материя. Когда мы рассуждаем о времени, то не думаем о том, кем мы становимся, а хотим понять, кто мы. Принято считать, что отношение к старости зависит от культуры, к которой мы принадлежим, но во всех культурах отношение к возрасту довольно суровое. Современное общество отсрочивает плату по счетам, но лишь отсрочивает, а не отменяет. Зрелый человек в хорошей форме внушает уважение, но лишь на время. Так что отторжение обществом стариков – это всеобщее правило.

Безусловно, впереди смерть, но если я старею, я все еще живу. Это обнадеживает… Когда думаешь о времени и старости, понимаешь, что вопрос о смерти – вообще ложный вопрос. Мудростью было бы наслаждаться временем, играть с ним, как кошка, не думая о возрасте.


Возможность путешествовать, писать, размышлять растягивает время. Иногда мы просто избавлены от необходимости думать о возрасте. Например, когда мы входим в группу на равных со всеми правах, скажем, в хоре или в театральной студии. Это дает своего рода освобождение. В таких случаях вопрос возраста просто не возникает, он перестает быть определяющим, и в этом смысле его не существует. Жить полноценной жизнью – значит жить, не оглядываясь на возраст, не обращая внимания на его требования. В конце концов, все умирают молодыми, и всегда это случается слишком рано.


МАРК ОЖЕ (Marc Augé), этнолог, специалист по странам Африки и Латинской Америки. Известен своими работами по символической антропологии, ничейным пространствам и номадизму. Автор книги «Этнография себя. Время без возраста»

Россиянка Александра Васютина в 81 год за сутки безостановочного бега пробегает 110 километров. Ей нравится. А немка Ингеборг Моотс в 75 стала брокером на бирже и заработала миллион. А британская медсестра Кэйт Д’Арси в 70 удрала в Голливуд, где успешно начала карьеру молодой актрисы.

А россиянин Валентин Бадич в 75 шляется по клубам и танцует ночи напролет. Классно танцует, кстати! А англичанин Роджер Оллсопп в 70 лет переплыл Ла-Манш. А японец Шигео Токуда в 60 лет взял и стал порнозвездой. И сейчас, в 78, находится в зените своей карьеры и продолжает трудиться. А индус Фауджа Сингх в 103 пробежал Лондонский марафон. А что такого? Он его каждый год бегает. С тех пор, как в 80 начал заниматься марафонским бегом.
И кажется, все это удивительные исключения из правила. А на самом деле – совсем наоборот.
Задумывались ли вы когда-нибудь о том, что никто и никогда раньше еще не жил так долго, как мы? Нет, серьезно. За всю историю человечества еще не было поколения c такой продолжительностью жизни, как у нас.
Древний римлянин в среднем умирал до 22 лет. Рожденные в 1900 году умирали прежде, чем достигали пятидесяти. Рожденные в 1930 году не доживали до шестидесяти. В сегодняшнем мире старость начинается лет в 80! Мы дольше всех живем. Мы медленнее всех стареем. Даже от поколения наших родителей нас отделяет 15–20 лет возрастной разницы. В пятьдесят мы чувствуем себя так, как наши родители чувствовали себя в тридцать. А в восемьдесят – так, как они чувствовали себя в шестьдесят. Проще говоря, даже по сравнению с нашими родителями нам досталось 20 дополнительных лет жизни. Так давайте постараемся получить от них удовольствие! В сегодняшнем мире после пятидесяти возможно абсолютно все – новая профессия, новые увлечения, новая карьера, новая любовь, новые впечатления, новые радости.
Хотите верьте, хотите нет, но сегодня после пятидесяти наступает потенциально самое счастливое время в нашей жизни. Время «сбычи мечт» и огромной личной свободы. Время, которое по своему качеству намного превосходит молодость, поскольку сочетает в себе энергию, свободу от социальных обязательств и жизненный опыт, вместе позволяющие получать от жизни максимальное удовольствие.
Конечно, нас никто не учил тому, как жить после пятидесяти, – по той простой причине, что раньше после пятидесяти полагалось не продолжать жить, а начинать умирать. Ну и что такого? Давайте учиться. Этот опыт, кстати, очень поможет нашим детям и внукам.
Каждый третий ребенок, родившийся в прошлом году в Европе, проживет дольше 100 лет.
Такие дела.

Источник: журнал psychologies

Шляться по клубам в 75 лет и танцевать ночи напролет )))) Не понимаю! В этом возрасте это уже грех. Читала, что когда Богородица видит пожилых людей танцующими – Она плачет. Святые Отцы не ходили в фитнес клубы, не занимались спортом, не гуляли, даже редко уезжали из монастырей. Но многие из них прожили более чем долгую жизнь. Но это уже совсем другая история….