Любовь опасна для вашего усталого сердца (3.2)

3.2. Пятница. Работа. Примерно 9 утра.

Она сидела на рабочем месте в своем кресле и делала вид, что работает. На самом деле она ничего не могла делать, все её мысли занимала предстоящая встреча. Мысли её беспокойно метались в голове. Нет, надо снять как-то напряжение! Где там Люда? Она, видимо, опоздала на работу и теперь сидит, не дышит, как мышь под веником.

- Люда, зайди, - позвала она по громкой связи.
- Слушаю, Ирина Сергеевна, - появилась в дверях Люда.
- Люда, говорят вы в Чехию ездили на праздники?
- Да, на длинных выходных посетила Чехию, а на майские праздники намылились с подругами прямиком в Италию.
- А муж не ругается?
- Ругается, Но я же знаю, как быть самой лучшей!
- И как же?
- Чтобы быть хорошей женой, надо быть в доме — хозяйкой, в гостях — королевой, в постели — путаной.
- Замечательно. Это из Домостроя?
- Нет, народная мудрость.
- И как получается?
- Часто путаю где - кем!
- А в Италию, куда собрались?

- Хотим посетить в Италии Венецию, Флоренцию, Дефлорацию…. и так далее, по маршруту, больше не запомнила названий, короче, все строго по путевке. Едем вчетвером – Лена, Надя, Галя и Ольга.
- Дефлорацию? Ты ничего не путаешь?
- Да так, кажется, в путевке записано!
- Лену, Олю знаю, а Надя и Галя откуда, уж не с производственного?
- Оттуда!

- Кстати, после поездки в Чехию знаете, как я их называю? Экскурсовод в Праге с русскими корнями просветил группу, что «подруга» по-чешски называется «перделка», салон красоты – «салон урода», совершенное творение – «доконала тварь». Как вам? Вот они теперь для меня четыре перделки. А то ж языков, кроме русского, никто из них не знает. Для них до сих пор «Гутен морген» - это «хорошо в морге».
- Скоро русский язык станет первым на земле!
- Нет, я не отрицаю, что русский язык наиважнейший, и не потому, что на нем разговаривал Ленин! Даже если вы знаете пятнадцать иностранных языков, русский вам всё равно необходим. Мало ли что: упадёте, ударитесь или что-нибудь тяжёлое на ногу уроните.
- И как вам Прага?
- Прага нам очень и очень понравилась. Красивее и чище города я просто не видела! Побывали в самой узкой улице Праги. Она называется «Винарна чертовка». Ширина её всего 70 сантиметров. Несмотря на это, на ней висит настоящий работающий светофор, но не для машин, а для пешеходов. Это сделано для того, чтобы идущие с разных концов улицы прохожие не натолкнулись друг на друга. Конечно, кое-кто из моих подруг чуть не застрял в узком месте из-за своих габаритов, но не застрял же….
- А вообще-то, самой узкой улицей в мире является Парламентская улица в Англии (Parliament Street) в городе Эксетер (Exeter). В самом тонком месте ширина ее едва достигает 64 сантиметра. Построена она в 14 веке, длина улицы составляет около 50 метров. Вот там бы вы не прошли, даже если бы животы втянули.

- Ирина Сергеевна, вы человек энциклопедических знаний!
- Не льсти, где еще были?
- Потом посетили Писающий фонтан, потом пришла очередь музеев…. А вечерами вместе ходили в ресторан, пробовать национальные чешские кушанья. Кормили, в основном, блюдами из свинины с знаменитым на весь мир чешским пивом. Всякие рульки и ребрышки из свинины, это, конечно, жирные блюда. Я, поборница здорового образа жизни, сначала сопротивлялась. Но вскоре заметила, что если не есть мясо, хлеб, сахар, крупы, не пить чай и кофе со сливками, жопа, конечно, становится меньше, а вот морда — грустнее. Установлено так же, что пиво – это весьма целебный продукт! Всего лишь 26 литров пива достаточно человеку для покрытия дневной потребности в кальции. Здоровое питание — это же так просто.
- Конечно просто, - подхватила шутку Ира, - а что привезли?
- Привезли из Праги не много: Ольга - чемодан колбасы, которую она брала с собой, боясь голодухи, да купили по флакону духов. Кстати, они здесь называются не менее забавно – «вонявки».

Теперь будем вонять Европой!
В дверь робко постучали. Открылась дверь – на пороге стоял Влад.
Трудно описать, что произошло в ней. Казалось, небо рухнуло на землю, казалось, жизнь внезапно остановилась, дыхание парализовало, и голос куда-то пропал, исчез. Но она собралась с духом:
- Проходите, - как ни в чем небывало сказала она, хотя ощутила, как вся кровь при этом прилила к лицу, Люда, ты свободна, дай я приму отчет от стажера.

Он сел за противоположный угол стола и прямо таки впился в нее своими васильковыми глазами, как будто хотел сразу получить ответы на все вопросы мироздания. Ира почувствовала, что ноги у нее стали будто деревянными, язык отяжелел и не хочет повиноваться, а в груди гулко, оглушительно застучало сердце. Наверное, он услышит сейчас этот стук! Смешно, она, взрослая женщина боится взглянуть на него. Наконец, она глубоко вздохнула и решилась начать разговор:
- Когда приехали? – произнесла она, проглатывая неприятный сухой комок во рту.
- Сегодня утром. Отчет готов, я завтра вам представлю.
- Хорошо.
- А что вы пришли сегодня на работу? У вас же сегодня еще командировка? Есть какие-то дела?
- Чтобы увидеть вас!
Она сделала вид, что не расслышала его слов, опустила глаза, судорожно разыскивая какую-то мнимую бумагу, и безнадежно искала слова, чтобы изменить тему. Наконец она произнесла::
- А чем вы занимаетесь сейчас в свободное время?
- Всем. Например, читаю.
- Интересно, и что?
- Читаю, в основном, всякую чушь, как-то: «Откровения ангелов-хранителей» «Загадки третьего рейха» - это для повышения моего затухающего интеллекта. Это галиматья написанная для денег и рассчитанная на невежество люмпен-пролетариата и дремучесть не просыхающего крестьянства и описывать содержимое этих опусов вам не буду.

Знакомая принесла сборник Франсуазы Саган, «В поисках овцы» (или что-то вроде того) японца Харакими Мураками (скорее «мура» до «харакири») и сборник лауреата Букеровской премии Улицкой.
- Ну и как вам?
- Ну, если в двух словах….. У Ф.Саган понравился из всех произведений только её первый в жизни рассказ «Тихая грусть», написанный еще нетвердым пером. Но зато эпизоды насыщенны яркими красками и переданный самобытным языком. Хотя понять загадочную французскую душу я так и не смог: почему она в конце повествования так грустит по ушедшей в мир иной женщине, которая издевалась над ней, правда весьма изобретательно? Это, просто, какие – то ранние зачатки мазохизма во французской литературе середины 19 века. Остальные её рассказы – женские охи и вздохи по любви и мужчинам, непременно с затяжной любовной завязкой и постельной развязкой, написанные уже твердой, уверенной рукой писателя и прожженного обывателя, но потерявшие свое девичье нетронутое очарование.

Мураками (так и хочется срифмовать «читается дураками») тот вообще писатель средней руки, даже откровенно слабый. А повесть его от начала до конца по содержанию просто ахинея. Если бы кто-то из европейских писателей написал такое, то он бы никогда не издался. А раз японец умудрился расфантазироваться – пожалуйста. И напечатают и разрекламируют. Пожалуй, единственное, что скрашивает его произведение, то это различные «вставочки» о житейских ситуациях, любви и семейной жизни, взятые, видимо из личных архивов. Да иногда проскальзывающий неординарный (наверное, восточный) полет фантазии.
- А Улицкая?

Улицкая не понравилась! Почему? Стиль у нее в повестях вроде строгий, можно сказать классический. Но, по-видимому, от лауреата Букеровской премии всегда ждешь чего-то большего. К тому же рассказы ее, каждый сам по себе (не путать с повестями) напоминает растревоженный улей пчел, с множеством деталей и подробностей, мельтешащих перед глазами, смысл которых в изложении можно уловить, но уложить в логические рамки произведения невозможно.
Сейчас читаю «Полный курс навыков системы ДЭИР». Первый том забавляет. Написано про то, чего доказать нельзя: а именно: про видение ауры человека, управление внутренней энергией, управление другими людьми через эту энергию, избавление от сглаза и т. д., якобы с научной точки зрения. Например, описывается, как влюбить в себя человека, как быть симпатичным коллективу, как подавлять волю другого человека…. Если бы это было научно доказано, цены бы этой книге не было.

- Очень интересно, вы не перестаете меня удивлять! Так как там, по - этому ДЭИР, можно влюбить в себя человека?
Он неожиданно встал, подошел к ней, нагнулся, и, опершись о стол локтем, заглянул ей в глаза. Странно, но внутри у нее все затряслось и затрепетало, душа сбилась в комок, мысли улетели куда-то далеко, как будто её экзаменовал опытный гипнотизер. Она словно впала в какой-то ступор, онемение и полная прострация захватили её и укутали мягким пушистым одеялом.
Влад еще больше наклонился к её лицу и аккуратно, лишь краешком губ поцеловал. Нет, не в губы, он лишь коснулся их, пытаясь достать заветный плод. От него пахнуло свежестью спелой травы и шального ветра за окном, распустившимися в сквере цветами, дешевым мужским одеколоном, глаженой рубашкой и еще чем-то таким притягательным, чем обладает только юность.
И она поняла, что не сможет сейчас устоять перед его напором. Что она не в силах терпеть эти адские любовные пытки. Что она нестерпимо хочет погрузиться в эти бездонные глаза, раствориться в нем вся, слиться в единое существо, сущность из боли и сласти, желания и страсти.

А почему я должна отказывать себе в радости Любви, - мелькнуло в голове. Ведь мы живем только раз, один раз. И не будет у меня больше такого в жизни, я знаю это, я точно знаю!
И кто придумал эти людские законы – не люби, не изменяй, не возжелай? Почему алчные жрецы, как баранов загоняют нас в стадо своими заветами и заповедями? Как будто не они придумали пытки, костры, инквизиции? Как будто не они сжигали на кострах беззащитных женщин, приклеивая ярлыки «Ведьма»? И не собирали деньги за индульгенции на прощение? Разве можно им верить?
Ирина нажала на кнопку громкой связи:
- Люда, ко мне есть кто на прием? Нет? Тогда пока не пускай никого – я занята.
- Хорошо, Ирина Сергеевна!

К черту заповеди, к черту светские устои, к черту религию, продолжал бунтовать её мозг! А тело уже все горело огнем любви и, казалось, сейчас расплавит кресло под ней. Она приподнялась и хотела сказать…. Но тут же его горячие и влажные губы закрыли ей рот. Тело обмякло и перестало слушаться. Она повисла на руках у Влада и чтобы не упасть обняла его обеими руками за шею. Какой-то липкий туман окутал сознание и волю. Его губы напряглись, и язык проник ей в рот. Ого! В мои молодые годы так не целовались – мелькнуло сквозь туман сознания.
- Влад, отпусти…, - взмолилась она.
- Ни за что, я слишком долго этого ждал, этого хотел, – раздалось в ответ.

Жаркие губы вновь и вновь, подобно жаждущему путнику у колодца, припадали к её губам, и никак путник не мог напиться, утолить свою нестерпимую жажду из этого желанного источника.
Он сейчас съест всю губную помаду, на кого я буду похожа? – мелькнула в голове глупая шальная мысль. Говорила мне вчера Люба, чтобы я нанесла на помаду блеск. А я не послушала! Тут сознание снова отключилось, и душа поплыла по волнам блаженства и умиротворения.

Звонок телефона вернул её к действительности. Она быстро освободилась из объятий, поправила двумя руками прическу и взглянула на номер входящего звонка. Звонил муж! И как он почувствовал? Надо же! Несколько мгновений она раздумывала и потом решительно сбросила вызов и отключила телефон. Она знала, что когда люди долго живут друг с другом, то между ними устанавливается особая невидимая связь, которая оповещает о всем, что происходит с другим человеком. Оповещает незримо, невидимо, не раскрывая подробностей и сути вещей. Тысячи невидимых нитей соединяют и скрепляют супругов, в том числе и бывших, которые не так просто порвать и которые постоянно дергают при резких поступках и заставляют вспоминать….

Но Влад не хотел так просто отпускать добычу, он вырвал телефон из её ватных рук и бросил его на стол. Его губы властно и страстно прильнули к живительному источнику – её устам. Ошеломление и шок первых минут прошло, и она начала ощущать действительность. А что я скажу мужу? – мелькнуло у нее в голове. Нет, её не страшили эти юношеские поцелуи и объятия, просто сейчас, в самом начале их близких отношений её аналитический ум просчитал все возможные последствия этого увлечения. Она, по многочисленным примерам своих подруг, сослуживцев, коллег и знакомых знала, чем кончаются такие служебные романчики. Но она не могла противиться этому. Как будто неведомая сила вела её по невидимой жизненной дороге и думала и решала все за нее. И она не стала перечить этой силе, она просто вступила на эту новую шальную дорогу и пошла по ней шаг за шагом, понимая, что придет к радости любви и счастью, а потом найдет боль, разочарование, стыд и пустоту.

И она забыла все, все, что есть на белом свете, в её сердце осталась только Любовь. Та Любовь, то волшебное чувство, в котором тебя самого нет вообще, нет ни капельки, ни частички, а есть – только ты и тот, кого любишь.
Страсть бывалой женщине вспыхнула в ней внезапно, будто закипел внутри переполненный жаром, перегретый огнем котел желаний. Человеческое существо более не смогло противиться силе природы.

Мягко вырвавшись из объятий, она, ничего не говоря, взяла юношу за руку и повела его. За шкафами кабинета находилась небольшая удлиненная комната-чулан, здесь хранился рабочий архив. Так же молча, она прошла в таинственную темноту и закрыла дверь. Осталась лишь не большая светлая щель, в которой немедленно весело закружились мириады пылинок. Надо сказать уборщице, чтобы почаще протирала здесь полки – мелькнула, некстати, неприкаянная мысль. Но мысль очень быстро исчезла, пропала, растворилась, заглушаемая более сильными ощущениями и чувствами.

Ира пронзительно ощутила, как он целует её лицо, все, без разбору: лоб, глаза, ресницы, губы, брови, щеки…. Нет, он точно слижет не только всю помаду, но и дорогую пудру, вчера только купила…. А, будь что будет…. И она дала волю чувствам…. Все опять поплыло перед глазами, заботы ушли куда-то, растворились, жизнь, заботы, хлопоты стали далекими и призрачными, мораль – растворилась в желаниях, наркотический туман окутал мозг.
Через несколько минут Ирина не смогла больше сдерживать себя. Она властно отстранила от себя Влада и слегка нагнувшись, сняла обеими руками свои белые кружевные трусики. Трусики тут же оказались у него в руках.
- Отдай, они мокрые, - попыталась отобрать интимный предмет Ирина.
- Ни за что, - ответил Влад и отбиваясь одной рукой от настойчивых попыток Иры отнять интимный аксессуар, поднес витиеватые кружева к своему лицу, жадно впитывая носом запах давно созревшей самки, зрелой женщины, мечтающей о любви. С силой поцеловав безвольные губы в очередной раз, он обхватил Ирину руками за податливые плечи и прижал к колкому деревянному скелету стеллажей архива. Черт подери, чего же стеллаж такой колкий – мелькнул у Иры, вскользь, вопрос. Но тут же пропал и был забыт.

Нежно обняв Влада, женщина постаралась слегка развести дрожащие холодные почему-то ноги. И чего они дрожат? Можно подумать девочка, первый раз, что так волнуюсь, - подумалось ей. Но это было не волнение, не страх, это было непреодолимое вожделение, это было нестерпимое желание, это было вселенское влечение!
Она закрыла глаза, пытаясь забыться и утонуть в буре страстей, и отдалась на волю своих взыгравших чувств, желаний, страстей. А чувства кипели и бурлили, грозя перехлестнуть через край кипящего котла безумия. Неужели это я вытворяю такое, заместитель генерального директора? – задавала она сквозь липкий полусон вопрос себе. В кладовке развлекаюсь с сотрудником? Нет, это какая-то другая Ирина Сергеевна, а та, настоящая, сидит в кабинете и принимает посетителей. В конце концов, Кастанеда так и писал, что человек может раздваиваться, рождать свои клоны. Вот и я сейчас – просто клон. Просто отражение себя самой – серьёзной и прилежной директрисы, стервы, поборнице морали, светских и религиозных ценностей. А раз так, мне не стыдно за себя, свои действия и поведение, успокаивала она себя.
Между тем, её мужчина опустил руки вниз, приподнял край юбки и его ладошки заскользили по её обнаженным ягодицам. Стон сласти и желания сорвался с её губ. Ягодицы задрожали в теплых ладонях, как пойманная в силок птица.

- Тише, тише милая! Нас могут услышать!
Угасающим сознанием она осознала сказанное. Удивительно, но мозг еще работал, мозг еще мог размышлять и анализировать, а казалось, он уже отключился. Казалось, все существо находится в капкане нирваны, а мозга нет с его мыслями и совестью. Нет ни тела, ни души, ничего нет. Есть только великое блаженство и наслаждение, сладость любви и радость бытия! Есть только нестерпимое желание услады и Судьбой начертан заветный путь к ней.
- Я люблю тебя, - прошептала она ему в ушко, нежно обнимая и наклоняясь к его кудрявой шевелюре.

- Ты моё солнышко, – ответил он, и крепче прижал к себе.
Ирина почувствовала, как плоть вожделения слегка тронула её лепестки страсти, затронув цветок любви. Она вся, как пойманная в капкан лань, увидевшая охотника, затрепетала в его руках, забилась пойманной дичью. Стон снова сорвался с её губ. Любовник закрыл ей стонущий рот своим долгим поцелуем. Женщина почувствовала, как вход в райский сад начал сладко растягиваться и пульсировать под мощным напором молодого крепкого тела, рождая радугу сладострастных ощущений и требуя немедленного и бесспорного продолжения наслаждения.
- Иди ко мне, - взмолилась она, - иди, иди….

Женщина почувствовала внутри себя движение, будто цветочный росток неудержимо и настырно пробивается сквозь толщу почвы, навстречу свету, солнцу, жизни. Небывалая сладость появилась внизу живота, смешалась со слабостью и страстью, залила всю промежность, таз, затмила все ощущения, отключив другие органы чувств.
- Еще, еще, еще – произнести, как выкрикнула она, крепче обнимая его за шею и оставляя на шее горячий крепкий поцелуй.
Влад перестал сдерживать себя и лихорадочно опрокинул в себя чашу страсти.
- Люблю тебя, - воскликнул он, и меч любви глубоко вонзился в её жаждующую сласти, обжигающе жаркую, неистовую, трепещущую плоть. Его пальцы впились в ягодицы, готовые разорвать бедра на куски, зубы больно впились в губы.

- А-а-а, - взревела она от нежданной сладкой боли и нестерпимого, негасимого желания. И тут же почувствовала, как снизу, от промежности идет, поднимается сладострастная жаркая волна. Как затряслось под её ударом все тело, вызывая спазмы и рождая конвульсии, муки удовольствия, как где-то внутри хлынул и залил все прохладный водопад удовольствия и удовлетворения достигнутой сладостной мечты.

Его тело конвульсивно дернулось и замерло, расслабившись, руки обмякли, и голова мягко свалилась ей на плечо. Ире показалось, будто поток парного молока разлился по её осеннему саду.
Что значит молодость, какая потенция! – подумала она, - но как мало. Я еще хочу, - мелькнуло у нее в голове. Он еще мальчик и не может контролировать это - успокоила она себя. Но я совсем забылась, мы же на работе! Какой ужас!
Влад не спешил отпускать её. А она так бы и стояла всю оставшуюся жизнь! Глаза уже привыкли к таинственному полумраку, и она могла любоваться его непокорной шевелюрой, его ангельским личиком и этими страстными губами, что только что так неистово целовали её.

- Ты любишь меня? – спросила она еще раз, ей надо было это слышать сейчас, ей хотелось это слышать сейчас, хотя он только что произносил эти слова ей в порыве страсти, и много раз писал в письмах.
- Люблю! – ответил он, и нежно поцеловал несколько раз в ушко.
- А откуда ты знаешь? Может это просто влечение? Может, только кажется?
- Когда любишь женщину, этой любовью начинает просвечивать весь мир вокруг и потому ошибиться тут невозможно.
- Как красиво сказал!
- И это не оттого, что женщина собой всё заполонила. Это от того, что любовь к ней, желание отдать себя и свою жизнь ввергают тебя в такие глубины себя самого, в такой уровень самозабвения, что ты тогда можешь увидеть Бога.
- И ты видишь?
- Я вижу тебя, моя богиня!
- Где ты такого начитался?
- Я читаю про любовь с тех пор, как впервые увидел Вас!

- Тебе не стыдно теперь, после того что произошло, называть меня на «Вы»?
- Но мы же на работе, – отшутился он.
Некоторое время они стояли, прижимаясь телами, ни о чем не думая, забыв время, с трепетом ощущая, как бьются рядом их сердца, слушая дыхание друг друга.
Неожиданно негромко в темноте зазвучал её вкрадчивый голос:

«Что такое любовь?
Где ответ на вопрос?
Это радость и боль,
Это капельки слёз.
Ожиданье шагов….
И тепла чьих-то рук.
Ни друзей, ни врагов,
Только стук, сердца стук.
Без остатка отдать….
Все, что есть у тебя.
А потом только ждать,
Ждать и верить, любя.
Никогда не просить,
Ни о чем не жалеть.
Если нужно — простить.
За него умереть….

- Красиво, не слышал таких, - прошептал над ухом Влад, - а кто автор?
- Не знаю, в Интернете попались, понравились, вот и запомнились.
Ирина вдруг почувствовала, что по ногам распространяется влажный ручеек. Этого только не хватало!
- Где мои трусы? – взмолилась она, - надо идти, бежать на рабочее место, - каждую минуту может прийти какой-нибудь настырный посетитель.

Влад начал вяло приводить себя в порядок. Потом они вместе буквально выскочили из кладовки и заняли место за рабочим столом.
- Повернись так, чтобы лицо твое не было видно из двери, пока не остынешь, - сказала она, подкрашиваясь.
Весенним громом прогремела трель внутреннего вызова. Как вовремя мы вернулись – мелькнуло в голове. Поправляя прическу, она, стараясь дышать ровно и не выдать страстей, спросила:
- Что случилось, Люда?
- Да тут было два посетителя с завода, я их на завтра записала, вот еще бумаги пришли…
- Занеси мне, вдруг что срочное, - и обращаясь к Владу произнесла: говори какую - ни будь чушь!
- Разрешите? - на пороге стояла Люда.
- Можно сделать вывод, что данная система, с D-постоянной, принимаемой на определенный период, не возможна, так как рассчитать D - постоянную проблематично. При гипотетической D сумма выплат, которую в итоге мы должны будем заплатить рабочим у нас получилась 126 000 р. (таблица 6)…. – затараторил Влад.
- На сегодня достаточно, Влад. Встретимся завтра, тогда продолжим – произнесла Ирина. А на сегодня свободен.
Влад быстро собрал в папку свои записи и направился к двери, стараясь не смотреть на Люду и пряча, как можно, раскрасневшееся лицо.
- До завтра, Ирина Сергеевна, произнес он от порога не оглядываясь и скрылся за дверью.

- Давай бумаги, Люда, - обратилась Ира к секретарю.
- Вот, - Люда выложила на стол несколько сшитых листов. И тут еще такое дело. Заходила Воложанинова с Перми, помните такую? Она работала с нами в прошлом году.
Раздался звук пришедшего сообщения на мобильный. Ира краем глаза посмотрела на сообщение. На экране высветилось всего одно слово: «Люблю». Она улыбнулась одними губами, ясно, сообщение было от Влада.
- Помню, как же, мы решали с ней некоторые производственные вопросы, - возобновила разговор Ирина. Замечательная женщина!
Но её больше интересовало, как она выглядит, и не выдает ли её внешний вид бурно проведенные в кладовке полчаса, - так что она хочет?
- Она хочет получить у нас материальную помощь.
- А что случилось?

- Да, приехала расстроенная – в пути обокрали. В купе была одна. Ночью в вагон зашли какие-то только что освободившиеся из мест лишения свободы зеки, отобрали ключи у проводницы и затолкали её в свое купе. А потом пошли по вагону, вскрывая по очереди все купе. Кто спал – того обобрали. Вскрыли и её купе – она спала, как убитая. Достали тихонечко из её сумки кошелек и вынули все крупные купюры, оставив «на дорогу» «десятки». Не тронули мобильник, который лежал на видном месте - на столе. Вот что у нас твориться!!!
- Какой ужас! Бывает же такое!
- Да это не ужас! Это для России обыденность! У меня в прошлом году на базаре два раза пакет с кошельком резали. Один раз кошелек выпал – и я потеряла все деньги!
- Хорошо, когда придет Воложанинова, скажи ей, чтобы написала заявление на имя генерального….
- Да, да, я ей сейчас позвоню. Задания будут?
- Нет, иди.
Уже у самой двери Люда повернулась и произнесла:
- Ирина Сергеевна, вы платок уронили! И закрыла за собой дверь!
Ирина посмотрела под стол, потом под стул и: «О боже!», под стулом, прямо около ближней ножки лежали её кружевные трусы. Как они здесь оказались? Я вырвала их у Влада, чтобы вытереться, а потом? Она уже не помнила, что делала с ними потом, но не одела – они были, как говорят, «хоть выжимай». Какой позор! Позорище!
Конечно, Людка рассмотрела, что это на самом деле, а не платок. Теперь она все знает. И если начнет болтать, мне конец! Надо постараться разрешить ситуацию, пока этого не произошло, и она решительно нажала на кнопку вызова.
- Ирина Сергеевна, взывали?

- Слушай Люда, я тут подумала, а почему мы чужим людям выписываем материальную помощь, а своим нет? Ты же будешь отправлять своего пионера в оздоровительный лагерь? Пиши заявление, я поговорю с генеральным директором, чтобы подписал.
- А сколько? Какую сумму указать?
- А ты посчитай все расходы, какую сочтешь нужным, такую и напиши.
Люда радостно улыбнулась и как коза выскочила в коридор. Это была плата за молчание. А хватит ли её, чтобы зашить Людке рот – покажет время. Ничего, если будет все тихо, я еще что - ни будь придумаю! – решила она.
Раздался звонок мобильного, это был муж.
- Я тебе звоню, звоню, а ты трубку не берешь….. Совсем видеть не хочешь?
- Я была на совещании у генерального директора, - мгновенно соврала она.
- Ясно!
- А чего ты звонишь?
- Да, я хотел сказать тебе, что дочка сегодня на занятия не поехала: разболелся зуб. Сегодня с утра помчалась его выдергивать, вместо учебы. Пришлось и мне задержаться. Уже в десять утра слышу по домофону Тургеневское: «Му-му». Ясно, стало, что зуб успешно удален и дочка вернулась в семью.
- Все поняла, приду пораньше.

Она отключила соединение и набрала номер Любы. Люба взяла трубку сразу.
- Ну что, ну как?
- Отвратительно.
- А что?
- Я потеряла трусы, и Людка это заметила.
- Ну, ты, мать, даешь стране угля!
- Не знаю, что теперь и делать!
- Да уволь ты Людку и все дела….
- Нет. Ты же знаешь, у нас не город, а большая деревня. Живет она рядом, сразу распустит язык.
- Тогда больше с ним на работе не встречайся и все забудется.
- А где встречаться?
- На даче.
- На даче боюсь. Вдруг муж нагрянет! Если только на твоей?
- На моей?
- На моей пока нельзя.
- Почему?
- Муж рассказал вчера, что на даче ему довелось обнаружить мертвеца. Вернее, труп плавал в заводи реки рядом с нашим домом, откуда мы насосом забираем воду в баню. Пришлось подписывать протокол. Теперь ждет, когда его вызовут в полицию и чем это происшествие для него обернется.
– Вот невезуха!
- Зайдешь вечером?
- Если дома не убьют – зайду. Впрочем, сегодня дочка дома, надо с ней побыть, а завтра зайду.
- Тогда до послезавтра!