Мой дом - моя крепость Флешмоб от Марины

1. Свой первый дом я не помню. Нет, снаружи я его видела, но в него не заходила, он был оставлен, так как было решено купить дом близко к центру на центральной улице. Потом в том доме поселились молодожёны, дочь соседки, живущей через дорогу. Мой первый дом располагался в живописном месте. Он был предпоследним, а за последним домом находился большой луг, служивший местным аэродромом для самолётов АН-2. Отраставшую траву скашивали время от времени и жители близлежащих дворов, там привязывали пастись телят.

Через дорогу от дома находился огромный пруд, дно которого, время от времени чистили от земли, которую весенние ручьи, сбегая с возвышенностей, увлекали вместе с водой. В этом пруду собиралась вся уважающая себя птица: гуси, утки и даже куры, которые забредали попить воды. Этот пруд и другие, находившиеся за посёлком, в Сибири называют ляги. Более подробно, кому интересно, может прочесть в рассказе «Теги-теги» http://www.myjulia.ru/post/488283/.


Как правило, берега зарастали травой, и в большинстве случаев лопухами. А также на берегу стояло несколько бань. Наша баня в окружении других была возле самого колодца, откуда брали воду, слегка пахнущую сероводородом. Зимою дрова в неё завозились на небольших деревянных санках. Зимой посредине промёрзшей до самого дна ляги, вбивался металлический стержень, на него надевался отрезок трубы, потом надевалась колесо от телеги и укреплялось. Каким – то образом в колесе закреплялись длинные шесты и зимняя карусель был готова. К шестам мы привязывали санки, кто - то ледянки и начиналось такое веселье, сравнимое разве что с тем, которое можно увидеть по телевизору, так называемые «американские горки».

Что такое ледянка, очень многие, даже теперешние коренные молодые сибиряки об этом не знают. Делалась она из любого подручного материала, даже из коровьего помёта. Делалась в снегу форма нужного размера, уплотнялась, наливалась немного воды, затем, когда она подмерзала, клался кусок рядна, свернутый в несколько слоёв или чего – то другого, как я уже говорила, вплоть до коровьих лепёшек, с соломою, чтобы не распадалось изделие, а потом сверху снова заливалось небольшим слоем воды. Получалась вогнутая линза. Для удобства вставлялась крепкий отрезок верёвки. А потом дно ледянки шлифовалось. С приходом весны ваше средство катания на карусели и с горок приходило в полную негодность, но вы, если это было рядно или кусок овчины, сушили своё сокровище и прятали в укромном месте, чтобы снова оно вам послужило с приходом новой зимы.
Это память о первом моём доме – моей крепости.

2. Дом, в который мы переехали, мне не понравился, и я устраивала по вечерам концерты с криками «Хочу домой, пошли домой, пойдём к домовому!» Меня не пугали даже такие страшилки, как домовой, баба Яга и Аука, которые там теперь живут. Отец брал трёхлетнюю девицу, то есть меня, на руки, говорил маме, чтобы она дала узелок, и нёс на руках «домой». После этого я успокаивалась, засыпала в такт отцовских шагов, и он благополучно возвращался домой, водворяя к бабуське на печку.

Почему мне не нравился "новый" дом? Это была избушка - пластянка, наполовину вырытая в земле и окна находились на её уровне. Чтобы зайти в неё, сначала был вход в сени, и после небольшой площадки шёл ступенчатый спуск в саму эту избушку. Для удобства взрослых и детей слева были висячие перила. Окошки над лестницей были очень высоко и на лестничном пролёте всегда стоял полумрак. На площадке с правой стороны была дверь, ведущая в дровяной сарай, куда на зиму запасали топливо: дрова и кизяки. Комната в ней была всего одна. И хотя она была тёплая и сухая, мне показалось, что мы живём в погребе. Меня уговаривали, что весною отец будет строить огромный дом, а я всё равно хотела в свою крепость. С приходом зимы, свыклась с новым жилищем. А вот скотине пришлось дольше привыкать и весною когда её стали выгонять в стадо, старшие сёстры, да и бабуся, ходили на старое место и забирали его домой.

С наступлением тёплых дней началось строительство дома. Раньше в нашем, некогда большом посёлке, от которого осталось всего лишь несколько десятков домов, строили дома несколько иначе, нежели принято сейчас. Да и то, строительный материал был в те времена в большом дефиците, десять лет после войны, вся страна отстраивалась заново.

Расскажу, как помню.
Вкапывались в землю берёзовые столбы в нужных местах: где на расстоянии, а где невдалеке друг от друга, согласно, хозяйской задумки в планировании дома. Затем на земле собирается из брёвен венец и водружается на вкопанные столбы. Я не знаю, из кого дерева были эти столбы, но очевидно, из осины или берёзы, их древесина не поддаётся гниению, а если ещё и обработать чем – то вонючим, то такой дом может стоять век. Далее изнутри стены обшиваются тонкими жердинками. И начинается самое интересное: берутся снопы камыша и устанавливаются в плотные ряды вдоль всей стены. Закрепляются такими же жердинками и у снопов развязывают перевясла. Перевясло, это жгут соломы, чтобы камыш не рассылался, а держался в куче. За первым рядом шёл второй, а за вторым - шёл третий. Для окон оставлялись места и там, где они должно быть, камыш подрезался, и закреплялась оконная коробка. Всё, стена почти что готова. Когда, таким образом, зашивался весь дом, очередь доходила для крыши. Крыши делались, как и везде, тут никакого новаторства, разве что вход на чердак был из кладовки. Затем резались небольшие деревянные палочки и втыкались наискось между жердинками, чтобы при мазке стен, глина держалась крепко и не сползала по камышу. На мазку дома в воскресенье приходило гораздо больше народа, чем при установки каркаса. Толока, или как ещё иначе говорили «на помочь», всегда была в воскресные дни, когда большинство народа отдыхало. С вечера глина заливалась для набухания, утром делался замес с соломой на конях. Потом мужчины выкидывали её из ямы на специальные салазки, и подросток подвозил её к мазальщицам. Мазали сразу снаружи и изнутри. В свежемазанных стенах, сомкнутыми в кулак пальцами, тыльной стороной делались вмятины, чтобы при следующей мазке было лучшее сцепление между слоями глины. Второй раз мазали, когда первый слой был сухим, как звон. Потом стены вместе с потолком штукатурились под «досточку». Для этого нанимались специалисты из местных умелец.

Потолок изнутри густо обшивался плоскими толстыми рейками, на которые со стороны чердака набивалась глина, называемая у нас вальками. В самом доме, стоя на помостах, уложенных на кОзлы, женщины сцарапывали большие куски пролезшей внутрь через рейки, глины и готовили потолок для последующей мазки. После того, как возня с глиной в доме заканчивалась, настилались полы, клались печь и грубы для отопления спальных комнат и святая святых сельского дома – горницы. О, это была самая большая и светлая комната в доме. Я тоже отдала горнице дань, посвятив и ей и дому свой рассказ «Иванова невеста».

Наш дом, как потом и многие другие в посёлке был по тем временам большим: сени, из которых было три двери: в прихожую, слева в кладовую и справа в тот самый дровяной отдел при землянке - избушке. К дому была пристроена небольшая галерея, для удобства в зимнюю пору. Кроме горницы и прихожей были ещё две комнаты-спальни. В нашем посёлке ни в одном доме входная дверь не открывалась наружу из – за снежных заносов. Бывало, во дворе зимой пробивались коридоры к колодцу, к навозной куче, не говоря уже о выходе на улицу.

И вот когда уже всё побелено, выкрашено, всё что нуждалось в покраске, расставляется мебель и делаются входины. Приготовление еды происходит сразу в нескольких соседских домах. Всё заранее оговорено кто что готовит. Во двор сносятся столы, накрываются и народ гуляет. Такие общие обеды устраиваются после каждой толоки. Откуда берутся продукты? Выписывало правление по себестоимости, считайте, за копейки. Этот дом был самым любимым местом до смерти папы…
Но это уже другая история.

3. Третьим домом для меня стал после переезд в Украину нынешний. Он был неказистым, в сравнении с нашим сибирским, но деваться было некуда, так как мама тяжело заболела и старшая сестра перевезла в свой город. Следующий моей крепостью был дом на далёком острове в акватории Тихого океана на самом его берегу. И где бы ты не находился, то всё равно с высокой точки видишь только морские волны.

Но пришло время и мне пришлось оставить остров и переехать в Астрахань. Родительский дом меня поразил тем, что в Астрахани стены не белят, а грунтуют и красят. И каждую неделю водружаешься тряпкой и шваброй начинаешь мойку всего дома, то есть открытых от ковров стен и потолка, а также и пола. И если учесть, что дом состоял из шести комнат, то начинаешь тихо ненавидеть астраханские пески, которые были в воздухе во взвешенном состоянии везде и кругом. Самое любимое время дождь и после дождя...

Потом снова Херсон, и я снова вернулась в свой маленький домик к маме…

После нескольких переездов в черте города, мы сейчас живём в мамином доме, но уже после капитального ремонта, сделав из него удобное во всех отношениях, жильё. Очень люблю свою страну, свой цветущий дворик, и дом, в котором я живу.

А теперь с счастьем вас, дорогие друзья:

Karlita - ответный удар Маленькие детки- маленькие бедки

Финикия - Женское счастье

Июшка - Я - сильная женщина

MALM-2014 - Если не я, то кто же?

Jelena965569 - Я сам себя сделала

Cofemanka - Красота в моей жизни

Bestatyana - Что от меня остаётся людям.