Победа над Демоном

Хочу сразу пояснить, что сей очерк не относится к моей биографии, как, впрочем, и многие другие мои сочинения.

Размышления на тему женского алкоголизма не привели ни к чему новому, просто стало любопытно, зачем такие половые различия. По-моему, всё одинаково, просто к женщинам и мужчинам по-разному относятся ( из серии - мужикам можно, бабам табу ) Но это совершенно отдельная тема, и по поводу дискриминации как-нибудь в другой раз.

Я на собственном опыте прочувствовала пагубное влияние алкоголя на мой организм, да и на жизнь вообще.

Началось всё с того момента, когда я узнала, что у меня не может быть детей. Замужем я не была никогда, а гражданские браки стали нормой.

В общем, прикладываться к бутылке я стала часто, постепенно повышая градус, а потом и вовсе перешла на обычную водку. Впрочем, меня это нисколько не смущало, плевала я на всё и всех. На то время меня заботило только моё личное состояние и восприятие окружающего мира. Жизнь в вакууме – развлечение сомнительное и, как выяснилось, губительное.

Итак, через пару лет моих алкогольных марафонов я была на грани, то есть в стадии полу-опустившейся личности. Не то, чтобы я совсем перестала следить за собой, но про расчёску и некоторые женские прибамбасы я вспоминала крайне редко, о чём особо не волновалась. Друзья-собутыльники были соответствующие, а люди из трезвой жизни старались обходить меня стороной, насовсем, однако, связь не прерывая. Они всё надеялись вразумить меня, вбивая в голову страшилки о неизлечимости и пагубности. Плевать я хотела на всё.

А однажды я проснулась рано утром, часов в пять, что само по себе было невозможно, так как ложилась я не раньше трёх утра. Я сначала не поняла, в чём дело, сидя в смятой постели с вытаращенными глазами. Мне было больно. Везде. Настолько больно, что я не понимала, где у меня руки и ноги, и пропал голос. Я хрипела, пытаясь закричать, но от этого становилось только хуже, затруднялось дыхание. Паника охватила меня настолько, что я протрезвела до конца, пытаясь осмыслить происходящее. Не помогло, я ничего не понимала. Попытки встать привели в режущей боли в позвоночнике, потом вспышка и всё.

Очнулась я уже в больнице, опутанная проводами, в руке игла от капельницы. Я повернула голову, чтобы посмотреть, где нахожусь, чем вызвала острую боль в шее. В палате было две кровати, на одной я, другая заправлена, пустая. Мне тут же захотелось выпить, просто невыносимо. Я ждала, когда кто-нибудь придёт и скажет мне, что со мной. Изнывая от скуки и желания забыться, я стала считать трещины на потолке, придумывая каждой из них название.

Врач пришёл ближе к вечеру. Рассказал мне страшную историю про моё предсмертное состояние, в котором меня сюда привезли, смотрел на меня сурово, но как-то по-отечески. Цокал языком, рассказывая, что обнаружил меня сосед, который зашёл ко мне утром опохмелиться. Надо отдать ему должное, не растерялся, вызвал врачей, пытался привести меня в чувство, пока те ехали.

Я улыбнулась, представив, как Гришка пытается реанимировать моё бездыханное тело. Хотя весёлого было мало, потому что неизвестно, по какой причине я именно в эту ночь не закрылась на замок. В другом случае Гришка решил бы, что меня нет дома. И тогда меня бы не хватились, решив, что я в очередном загуле у друзей, а нашли бы меня уже бездыханной и дурно пахнущей. Вот такой сарказм.

От этих мыслей улыбаться расхотелось, и умирать тоже. А врач продолжал чего-то говорить, переходя на свои медицинские термины, в коих я ни черта не понимала. Итог один: не брошу пить, поеду на тот свет с билетом в один конец. И точка. А так, подлечат и отпустят с Богом.

На тот свет я пока не собиралась, оттого совершенно искренне пообещала, что непременно брошу пить, вот прямо сейчас. Я тогда даже не подозревала, какую битву мне придётся осилить, но на тот момент была уверена, что всё сделаю легко и непринуждённо.

На десятый день моего пребывания в клинике я была почти здорова, не считая лёгкой ломоты в шее и коленях. Я наконец-то увидела себя в зеркале и ужаснулась: это была не я. Я довольно симпатичная молодая женщина, мне всего тридцать лет. Но в отражении я увидела больную женщину, лет пятидесяти, спутанные волосы и пустые глаза, а губ не видно совсем. Шея покрыта какими-то пятнышками, кожа на лице похожа на смятую бумагу, серая и рыхлая. Я не поняла сначала, что вдруг обожгло мои щёки, а потом с удивлением заметила, что это слёзы. Я плакала! Как младенец! Я вообще не помнила, когда последний раз позволяла себе подобное. Наверное, когда услышала приговор, что дети – это не моё.

Господи, в тот момент я поняла, что не хочу жить такой. Не хочу смотреть на себя, одевать, кормить, ходить. Я в панике подумала, что неизлечимо больна, а врач просто умолчал, чтобы не травмировать пока. Но потом поняла, что это страшные последствия моей разгульной жизни. Это насмешка судьбы надо мной. Это просто катастрофа!

Я задумалась. Все меня видели, общались со мной, позволяли вытворять это с моим телом, и никто не сказал, до чего я ужасна! Предатели! Как они могли допустить такое?

Потом пришло осмысление и воспоминания. Вот моя древняя подруга, мама двоих детей, счастливая и красивая, подходит ко мне в парке и говорит:

- Марин, ты бы завязывала пить, посмотри на себя, кожа да кости. Ты ужасно выглядишь.

И что я сказала ей тогда? Правильно, я её послала туда, откуда она пришла. Ещё добавила, чтобы не лезла в мою жизнь, я без её нравоучений и советов справлюсь. Пусть катится к своим детям и мужу, счастливая и правильная.

А вот друг детства Алёшка, отец семейства и успешный бизнесмен. Тоже как-то встретились на дороге, он тогда меня не сразу узнал. Лёха откровенно ужаснулся от моего вида, сказал, что я постарела. Я тогда посчитала это диким хамством, обозвала его занудой и тут же послала по известному адресу. Он не обиделся, понимающе сощурился, сунул мне в руки свою визитку и велел позвонить, как надумаю. Естественно, думать я не собиралась, визитку выкинула в ближайшую урну и напрочь забыла об этом инциденте. Как выяснилось – зря.

И сколько таких ситуаций было? Сколько людей хотели помочь мне не упасть на самое дно? Но я уже была на дне, и оттуда огрызалась на их участие и сочувствие. Я просто чудовище, которое лишило себя тяги к нормальной жизни. Я породила Демона, который с упоением сожрал мои моральные качества и мою внешность. Я почти умерла, доказывая неизвестно кому, что я жутко самостоятельная и никто мне не указ. Бред и катастрофа - вот что такое моя жизнь.

Слёзы всё капали, просто неостановимый поток какой-то. Я утирала их ладонями, продолжая смотреть на своё отражение, заново привыкая к себе. Это не я, но мне придётся с этим жить. Я сама виновата, сама и расплачиваюсь. Но что-то внутри меня мешало мне смириться с этим. В тот момент, глядя на своё постаревшее лицо, я решила, что буду бороться. Я верну себе всё то, что отнял у меня мой внутренний Демон.

Борьба была не на жизнь, а на смерть. Три раза я срывалась, оказываясь всё в той же клинике. Врач перестал шутить со мной, вполне серьёзно заявив, что следующий мой визит будет этажом ниже, то есть в морг. Я смиренно слушала, кивала, и снова встречалась с ним, лёжа на больничной койке. И когда врач последний раз пришёл ко мне на обход, он был печален и немногословен. Сказал, что у меня замершая беременность, надо делать операцию по удалению плода. Я ушам своим не поверила. Какая, к чёрту, беременность, коли я априори не могу иметь детей? Чушь какая! Но глаза врача ясно говорили, что правда не всегда приятна, тем не менее это так.

Позже, лежа в реанимации, я ненавидела себя настолько, что хотелось просто умереть и не видеть, не чувствовать, просто не жить. Моя вина перед не родившимся ребёнком приняла угрожающие размеры, грозя навечно поработить мой разум. Я смотрела пустыми глазами в мир, презирая своё существование в нём. Я считала себя недостойной даже думать о моём ребёнке, которого сгубила, не дав ему даже сформироваться, как следует. Что же я за мразь такая? Ужасное слово, но для меня это даже комплимент.

Через три года моих усилий и военных действий с алкогольным Демоном, я вышла победителем. Потери колоссальные, но результат того стоит. Теперь я приличная замужняя дама, мама полугодовалого карапуза и степенная домохозяйка. Я потеряла много лет, спуская свою молодость по реке спиртных излияний. Была глупа? Несомненно! Слаба? Однозначно! Но силы нашлись, я выбралась, а вот последствия остались. Кожа у меня увяла безвозвратно, оставив на лице несмываемый отпечаток прошлой жизни. Неизбежный факт, но я смирилась. Изнутри я вся залатанная хирургами, но ребёнка выносила, благодаря Богу и врачам. Шея у меня всё так же ноет периодически, а колени болят всегда, особенно после трудного дня.

Но всё это такие пустяки по сравнению с тем, что у меня теперь есть. Я поняла, что никогда не променяю свою сегодняшнюю жизнь на миллион прежних. Каждый раз, обнимая дочь, я вспоминаю не родившегося малыша. Я прошу у него прощения, зная, что прощения не будет. И с этим я тоже смирилась.

И всё же, с Демоном предпочитаю не встречаться совсем, дабы исключить любой соблазн для моего организма. Мало ли что, а мне теперь есть для чего жить.