У нас все по плану

Надоело командиру Пашу балластом возить, дежурным электриком (см. рассказ «Задрал»). Как-никак, у парня штурманское образование! Вот командир мне и говорит:

– Штурман, загрузи Пашу работой. Пусть хоть что-то штурманское в воздухе делает. Пусть помогает тебе. Вдруг война, а ты уставший. А то я смотрю, он только трансформаторы себе на магнитофоны (см. рассказ «Свалочка») весь полет мотает. Дело, конечно, нужное, но ведь и на обороноспособность родного социалистического отечества, что дороже зеницы ока, хоть иногда поработать надо.

Командир приказал – штурман выполнил. Дал я Паше направление и скорость ветра, задал режим, скорость и высоту полета по этапам, объяснил, чего я хочу, и потребовал, чтобы он, бездельник, рассчитал время выхода на «рубеж 150». То есть в точку удаленную на 150 километров от аэродрома, когда назад с маршрута возвращаемся. Мы в этой точке на экране диспетчерского локатора видны и дежурный штурман определяет, насколько точно мы на цель по времени выходить умеем. Нормативы довольно жесткие: на пятерку – 30 секунд, на четверку – 1 минута и на трояк – полторы минуты. Все, что больше – от дьявола, два балла со всеми вытекающими последствиями. Вплоть до снятия с должности и лишения возможности подкреплять жизненные силы в летной столовой за счет родного государства. А также снижения денежного удовольствия до уровня зарплаты наземного специалиста по замене колес шасси.

Сидит Паша, считает. Пот с него градом, ветрочет и линейка дымятся так, будто он огонь трением добывает. Минут через пятнадцать (у меня это три минуты занимало) выдает график прохода поворотных пунктов. Мне проверять некогда (проверять – это значит все самому пересчитать), я на карте его расчеты расставил и гляжу, вроде как опаздываем мы.

Говорю командиру:
– Увеличь скорость на 100 километров в час.
Тот подивился, но скорость увеличил. Я все задачи, определенные данным упражнением, выполнил, все прекрасно, настроение хорошее. Дай, думаю, проверю, как мы на цель, т.е. рубеж 150 по времени выходим? Гляжу, бляха-ржавая (!), а мы выходим на 10 минут раньше! А это – белая лисичка, дембель! Я прямо по лбу себя стукнул, хотел еще и по шее, да некогда было. Надо было что-то делать. До аэродрома каких-то 400 километров, нас уже на радаре видно и 10 минут лишних! Кошмар! И самолет – не вертолет: в воздухе висеть не может и лететь, куда хочется, тоже нельзя. ПВО запрещает.
Я командиру:

– Скорость минимально допустимую установи! Вправо на 90 градусов, крен максимальный. Потом влево на 180.
– Что, рано выходим?
– И еще как! Считакалка наша, молчаливая…. И я, идиот! Не проверил. Знал ведь, с кем связался. Давай влево командир. Ага. На 180 градусов. Потом вправо. И так будем змеёй колбасить.
А нас уже видят. Как на экран дежурный штурман не глянет, а мы всё на одном месте топчемся. Вот он, дежурный штурман, с тонкой, змеиной иронией замечает:
– Что 132-й, время лишнее появилось?
Не знаю, что меня подвигло, но я вылез в эфир и твердо и нагло заявляю:
– А у нас все по плану.
– Вот прилетишь, зайдешь на вышку, посмотрим, что это у вас за план такой.

Продолжаем куролесить по-прежнему и выходим на «Рубеж 150» секунда в секунду. Это ж надо - на участке 250 километров 10 минут погасить! Легче самолет вперед хвостом заставить лететь. И это на глазах у всей группы руководства полетами!! Садимся и ждем разбора полетов.
На разборе полетов флагман кого-то отодрал, что опоздали на 1 минуту 20 секунд, то есть на трояк. Потом за меня взялся.

– А вот у некоторых времени вполне достаточно. Не то, что не опаздывают, еще и раньше приходят. Вот у Синицына минут десять, если не ошибаюсь, даже лишних оказалось. Он, правда, на рубеж секунда в секунду вышел. Но какой ценой? Рассказывай, что это за план у тебя такой?

Надо сказать в упражнении, что мы выполняли, был запланирован противоракетный и противистребительный маневр, так называемый ПИМ ПРМ, а если по-простонародному, то это ничто иное, как змейку вправо-влево выписываем, чтобы враг в нас ничем не попал. То есть именно то, что мы из себя изображали с дальности 400 до рубежа 150 километров. Этот элемент полета не оценивался, и никто никогда его и не выполнял. Да и не требовал никто, вот о нем и забыли. А тут он мне неоценимую помощь оказал:

– По плану упражнения мы должны были ПИМ ПРМ выполнять. А где ж его и выполнять, как не у вас на глазах? Вот я 10 минут и припас на этот случай. Или я не прав?
У флагмана, если бы хоть один глаз стеклянный был, обязательно бы на стол выпал. А командир полка подпрыгнул и говорит:
– Вот! Молодец! И всегда всем так и отвечайте. Мало того, что за полет пятерка, так и еще знание Курса боевой подготовки проявил. Молодец! Садись!
И я так всегда говорю: штурман должен быть изворотливым, как ужака в ступе, чтобы не утолкли ненароком.