Навеянные строки (продолжение 25)

Всякий человек особенно интересен тогда, когда он, образно выражаясь - "нагишом", без нижнего белья, когда он весь на виду, без ужимок и стыда, неумыт и непричесан, искреннен, как на исповеди перед смертью, а иначе - все бахвальство и вранье.

***
Посмотришь интернет, телевидение, СМИ и такое появляется ощущение, что запущена программа, нацеленная на растление общества. Нет ничего для воспитания духовности человека, а без этого, наступает полная деградация.

***
Читатель требует от автора только - простоты и ясности. Ему не нравятся вычурности, витиеватости и аллюзии. Мозг ленив, он не любит трудиться, заумности его отталкивают от чтения. (научная фантастика и детектив - исключение)

***
На днях слушал выступление юмориста N. Ничего не скажешь - остроумный. И вот, слушая его, стал ощущать в словах какое-то легкое, неприятное покалывание от недостойного отношения автора к жизни , скользнула этакая небрежность к ней. Смех ценен, когда переходит к глубокой серьезности, а не остается мелким и отупляющим однообразием. Нет торжественности.

***
Я представляю, как был счастлив Святослав Рихтер в своем деревенском доме под Тарусой, без электричества и тепла, воды и удобств.

***
Какой бесценной может быть в жизни встреча с "настоящим" человеком, с чистой душой, таким, чтобы не было в нем гордости, уничижения, глупости, чванства, хитрости, простоватости,.. таким, чтобы была полная мера природной гармонии... Но, тут же, мне подумалось - червь точит здоровое яблоко, а больное погибнет и без него.

***
Что бы там не говорили, а не наука и не искусство важнее всего для человека. Главное, это - музыка жизни, которая каким-то непостижимым образом переплела в себе все. Разве не слышна музыка в дожде, шелесте берез, в птичьем хоре, красоте женщины, в первом крике новорожденного, тишине ночи, в тихой печали, человеческой скорби - все, все неповторимо исполнено очарованием прекрасной МУЗЫКИ ЖИЗНИ, и только благодаря ей мы остаемся людьми.

***
Старость, со всем прочим, отличается от юности еще и тем, что "вопрос пола", некогда беспокоивший словно чесотка, перестает волновать, и едва тлея, затухает сам по себе, даже без всякого уже сожаления.

***
Исаак Левитан, превосходный русский художник, которому был мил колокольный звон по утрам и тихий закат, имел проблемы с проживанием в Москве, терпел в качестве еврея. Скульптор Аронсон имел право быть в Петербурге только месяц, на период проведения выставки, а писатель Шолом-Аш и вовсе не допускался в Петербург и Москву. Это я так, между прочим…

***
Мне показалось, что наша современная литература, своей большей частью, накренилась в обличительную, сатирическую сторону, нет в ней любви, души. Стала такой, что порой отдает запашком, будто у вас перед носом повертели грязными носками.

***
Пожалуй, мы уже не увидим, как когда-то бывало: какой-нибудь Савва Иванович или Иохим Борисович гуляя у Яра, рубит паркет, разувается и моет ноги в шампанском, рушит рояль и бьет зеркала… А если разберет его кураж, то за деньги измажет кому-нибудь горчицей физиономию. Сейчас новые русские все больше промышляют воровством народного добра.

***
Губят нас не вино и деньги, и чаще даже не отсутствие их, а пошлая тягомотина обыденной повседневности, ее обычное повторение с пустыми желаниями, которые в конечном итоге – бессмысленны.

***
- Фет! – вскричал Яков Полонский, - Здравствуй, красавец, а я только что перечитывал твои стихи! До чего же ты очарователен, неподражаем и глуп, - и он бросился обнимать старого друга.

***
Порой ляпнешь что-нибудь несуразное, омрачит на время, все равно, что неловкий поцелуй.