Эхо возможностей и морали

- Почему ты не допускаешь даже мимолётной мысли, что не всё, сказанное тобой, истина последней инстанции? - возмущённо возразила Лёка, раздражённо одёргивая подол своей джинсовой юбки, по-модному продырявленной со всех сторон.

Я достала сигарету и демонстративно прикурила, всматриваясь вдаль. Даль была более чем примитивна, ибо сидели мы во дворе обычной блочной постройки, которую Лёка с гордостью именовала домом. Здесь обитала очень разношёрстная публика.

Вот идёт бабуля, крепко попавшая в объятия Паркинсона, ибо тряслась она не по частям, а вся полностью. Бабуля довольно бесцеремонно и ловко вклинилась между нами с Лёкой, отчего затряслась и скамейка, положила трясущиеся руки на колени и выдала:

- Вот в наше время за воровство в тюрьму сажали, чтоб им всем пусто было. Никому не сходило с рук! Мы при Сталине все были в строгости и порядке.

Высказавшись, бабуля уставилась в ту же даль, что недавно я, продолжая отчаянно трястись.

Я посмотрела на Лёку, пожала плечами и продолжила разговор.

Наш диалог с Лёкой напоминал игру в одни ворота: мы говорили разные вещи, но обе были уверены в собственной правоте.

Лёка вчера разругалась со своим мужчиной, с горя пошла в магазин за утешительным напитком в виде коньяка. Там среди прилавков углядела мужчину неопределённого возраста, довольно опрятного, но видно было, что он не очень благополучен в этой жизни. Мужчина воровато оглядывался, пряча под пиджак глазированный сырок и пачку творога. Что он успел ещё припрятать, останется тайной, да Лёке и не хотелось знать. Она сделала вид, что не видела ничего, молча прошла мимо и направилась к алкогольному отделу. Позже, истребив половину бутылки, пришла ко мне и между делом поведала странную историю злостной кражи сырка и творога. В своём монологе она не забывала припомнить, какой гад, всё-таки, Мишка: ведь даже не позвонил ни разу, скотина бесчувственная, заставляя бедную женщину страдать и напиваться.

Про Мишку у меня было своё мнение, но в этот раз я оставила его при себе, а вот про творог, исчезнувший с прилавка незаконным путём, мне захотелось поговорить. Воровство, есть воровство, совсем не суть, с какой целью оно совершено. Это было моё мнение. Лёка, глядя на меня помутневшими глазами, заявила, что я знать не знаю, что побудило мужчину на этот поступок. Я, оказывается, чёрствая и бездушная реалистка, никакой тебе романтики и взгляда, сквозь ресницы. И жалости во мне ни капли, ибо этот мужчина мог брать не для себя, а для голодных детишек. Тогда я усомнилась в рассудке подруги, но, вспомнив про количество выпитого ею коньяка, успокоилась. Даже пыталась доказать, что у таких мужчин всегда найдётся на выпивку, а вот про голодных детей они очень редко вспоминают. Лёка снова обвинила меня в бездушии, а я нечаянно подумала, что она перепутала меня с Мишей, но увидев её, пылающие праведным гневом, глаза, передумала.

Мы очень древние подруги, сидели на соседних горшках в своё время. Мне тридцать, она младше меня на год, но в силу своей худосочности выглядит намного моложе меня. Оттого эти дырявые юбки и высокие каблуки: имеет моральное право, ибо на ней эти вещи смотрятся, как надо.

Сегодня всё выглядело прозаичней, нежели вчера, но упрямство Лёки не потеряло своей непоколебимости. Я, опять же, считала, что любой проступок должен быть оплачен совершившим его, и совсем неважно какова конечная цель. То, что Лёка проигнорировала сей инцидент, меня даже возмущало. Лёка же считала, что она поступила правильно. Горячность, с которой она мне сейчас всё высказывала, заставила меня усомниться в том, что вчерашний коньяк выветрился до конца.

- Лёка, ты взрослая женщина, должна понимать, что люди несут ответственность за свои деяния.

- Может быть, - неожиданно легко согласилась подруга, - но вчерашняя ситуация – совершенно не моё дело, совать свой нос не считаю нужным. И потом, существует охрана, их прямая обязанность ловить всякого рода воришек. Вот так. – Лёка усердно почесала нос и с чувством чихнула.

- Вот в моё время, - ожила бабулька, - стражи порядка следили по совести. Никому спуску не было! А носы в чужих делах имели место быть. Да.

Бабулька пригладила подол платья и искоса поглядела на сигарету у меня в руке. Я подавила желание спрятать руку, нахально затянувшись, и мило улыбнулась.

- И вообще, в мире столько преступлений, за которые нужно сажать в тюрьму, что хищение сырка у глобальной сети магазинов - просто детская забава, не стоящая внимания.

- Лёка, каждый поступок за собой несёт нечто большее, чем ты думаешь. Смотри на вещи свежим взглядом, а не замусоренным сказками и романтикой.

Лёка вскинулась, лицо побледнело, а веснушки стали ярче, отчего она волшебным образом стала выглядеть совсем юной.

- То есть романтика для тебя мусор? Анфиса Андреевна, с каких это пор ты превратилась в засушенную селёдку? Тьфу, гадость какая, - прошипела Лёка и уставилась в противоположную даль.

- Вот в моё время, - завела свою пластинку бабуля, - даже маленькая кража каралась адским наказанием! Ага! А селёдка тогда была страшным дефицитом.

- Не мусор, - вставила я, отвечая на реплику Лёки, - не мусор, чёрт бы тебя побрал! Ты не слышишь очевидного, оттого и непонимание.

Лёка молчала, бабуля тряслась, я докуривала сигарету, отчаянно желая прикурить следующую.

Наш спор ровным счётом ничего не значил. Мы обе понимали, что, по-своему, каждая права. Но из упрямства и желания доказать своё, раздирали нервы друг друга нещадно. Но так же понимали, что никакие взрывы эмоций и преимущества над собой не разрушат нашу дружбу, которая проверена такими жизненными подлянками, что никакая сказка не расскажет.

Я покосилась на Лёку. Она изучала покосившуюся крышу сарая, неизвестно за каким чёртом тут стоявшим, и сосредоточенно накручивала волосы на палец. Почувствовав мой взгляд, она обернулась, ухмыльнулась и снова отвернулась. Всё хорошо, значит, и я полезла за очередной сигаретой.

- Вот в моё время, - снова активировалась бабуля, - мусор вывозили строго по часам. А такого вот бардака в стране не было! Да! – Она на миг перестала трястись, видимо обдумывая сказанное. Потом, придя в согласие с собой, затряслась с утроенной силой и попросила у меня сигарету…