Эврика

Ранним утром капельки росы, стекая по желобку одна за другой, постепенно заполнили ёмкость вогнутого дубового листа. "Лодочка" вот-вот перевернётся, и вода устремится вниз...

Заступив на дежурство, муравей занял место дозорного на сухом берёзовом пне.

- Дрыхнут... Чем не счастливчики с Острова Счастья?! - посматривая на спящий муравейник, вспомнил Мураш бабушкину сказку о радужном острове, где тамошний муравьиный народ жил без горя и бед в безопасности и достатке.

- А посмотреть на счастливую жизнь хотя бы одним глазком хотелось бы, - вздохнул продрогший муравьишка, и... огромный водяной шар со свистом обрушился на его голову...

Ему казалось, он парит и видит землю с высоты.

- Так вот же он, Остров! - обрадовался Мураш, увидев за поваленой осиной холмистую возвышенность. - Сколько же здесь высотных муравейников!

Чудо-островок сиял яркими радужными красками, восхищал идеальной чистотой, удивлял строгостью линий полей, лугов и пролесков, имеющих форму правильных геометрических фигур, и, судя по радостным улыбкам островитян, все до одного муравья там были счастливы.

- Спускайся! Иди к нам! - звали залётного гостя радушные хозяева.

Однако, что-то насторожило Мураша, может, отсутствие дуновения ветра, запаха цветов, детского смеха, и... да - едва заметные на лицах маски фальшивого благополучия.

Чем назойливее звучали сладкие голоса, тем чаще муравей оборачивался назад, чтобы не упустить из виду близкие сердцу места: трухлявый пень, корявые кусты ароматной малины, свой типовой муравейник, где на 5-том уровне семейного сектора в маленькой, но очень уютной норке, ровно как две весны ютятся Муравей со своей подругой Муравой - трогательной, с чувственными усиками и большими миндалевидными глазами, которая... Трясла и тормошила его изо всех сил, покуда муравей не открыл глаза.

- Мураш! Мурашик, родной, ты слышишь меня?
- Слышу... - поднялся он, почёсывая макушку. - Муравка, как я давно тебя не видел, я так соскучился!
- Дорогой, тебе очень плохо?
- Напротив, милая, мне хорошо как никогда.

Дома Мурава заботливо отпаивала любимого горячим малиновым компотом, и в ту минуту не было на свете муравья, счастливее, чем Мураш.