***

Когда суровыми зимними вечерами выключали электричество, бабушка усаживала меня, маленькую, на колени, и рассказывала о войне. Уютное гудение печки за теплой стеной и завывание вьюги за окном вплеталось в тихий, неторопливый рассказ, который я готова была слушать снова и снова, как самую увлекательную, немного жутковатую сказку.

Бабушка никогда не рассказывала о кровавых ужасах, которые ей, конечно же, пришлось увидеть и пережить. Нет, она говорила о том, как ее с братом мама отправила в хутор, к родне, чтобы хоть как-то спасти их от голода. И они, девочка 12-лет и мальчик 9-ти лет, пошли вдвоем по степи, выжженной боями, за пятьдесят километров. Из всего рассказа я помню только два момента – как у бабушкиного брата оторвались подошвы башмаков, и бабушка самостоятельно прикручивала их найденной в балке проволокой. И как они вышли на почерневшее поле, на котором каким-то чудом алели маки. Вот эта картинка – красные маки на черном поле, и осталась для меня главным впечатлением от войны.

Теперь, много лет вспоминая эти рассказы, я думаю, как же все это было страшно. Что чувствовала мать, отправляя детей одних в дорогу? Что пережили дети, прячась в оврагах и зарослях кустарников, едва заслышав шум фашистских мотоциклов? О чем думали они, день и ночь ступая по искалеченной, обескровленной земле? Как нашли в себе силы радоваться и восхищаться открывшейся взгляду картиной: красное на черном. И как же въелся страх и ужас пережитого в детские души, что потом, много лет, изо дня в день, бабушка рассказывала это, вновь и вновь переживая моменты прошлого. Словно, облекая в слова, можно эти воспоминания сделать менее болезненными.

И они добрались до хутора, который через несколько дней вновь заняли фашисты. И они пережили оккупацию, голод, издевательства, разлуку с мамой, похоронку на отца. И они выросли, восстанавливали город, ездили поднимать целину, учились, влюблялись, рожали детей, пели и танцевали на праздниках, работали, дружили, пекли пироги, радовались внукам. И до самого последнего момента своей жизни несли в своих несломленных душах страшные воспоминания.

Красные маки на выжженном поле. Жизнь торжествует. И – лишь бы никогда больше не было войны…