А может, и стОит законодательно защитить русский язык от глупых экспериментов?

Русский язык всегда отличался изменчивостью и умением включать в себя иностранные слова, которые через какое-то время становились настолько родными, что исконные термины выпадали из оборота. Хороший пример этому - слова "зодчий" и "архитектор". Хорошо это или плохо? Надо ли, да и возможно ли бороться с этим процессом?

Например, Екатерина II, несмотря на немецкое происхождение, была большой патриоткой России и боролась за чистоту русского языка. Однако даже с высоты царского престола не удалось заставить людей называть клизму задослабом , а бульвар - просадом.

Можно, кстати, привести и обратные примеры. Павел I своим указом сумел заставить военных отдавать команды по-немецки. Именно при нём вместо "ступай"стали говорить "марш", а стражу назвали караулом. Очень много иностранных слов встречается в технических терминах. По языку можно судить о том, кто и какую отрасль у нас в стране развивал и чьё влияние в России на момент развития этой отрасли было наиболее сильным. Возьмите горное дело - Германия. То и дело встречаются разные маркшейдеры и бергмастеры. Вся парфюмерия - сплошная Франция. Даже название "Кёльнская вода" пишется по-французски - одеколон.

Последние десятилетия у нас проходят под знаком английского языка и воровского жаргона. Финансовый рынок в отношении лингвистических заимствований служит самым хорошим примером. Обычный человек, услышав диалог трейдеров или комментарии аналитиков, впадает в ступор и чувствует себя просто идиотом. Бонды, стоки, волатильность, свопы, фьючерсы, тренд и тому подобные термины заполонили экономические СМИ.

Вспоминать о том, что аналоги этих терминов имеются в русском языке, никому не приходит в голову. Например, ещё сто лет назад то, что сейчас называется колл- и пут-опционами, в фондовом отделе Санкт-Петербургской биржи торговалось как сделка с премией на сдачу и сделка с премией на приём. Может быть, не самый удобный термин, но он хотя бы не отпугивал потенциальных участников рынка своей недоступностью понимания.

Даже не в понимании дело. Некоторые термины на русском языке просто не звучат. Хорошо, все уже привыкли к таким понятиям, как маркетинг, консалтинг, лизинг или клиаринг. Однако не далее, как на прошлой неделе, проходя по улице Москвы, на рекламе одного из фаст-фудов - кстати, тоже тот ещё термин - увидел надпись, которая меня позабавила, а именно: "У нас пять новых дрессингов". О чём маркетологи думали, когда такой термин выносили на публику? Что сделает простой русский человек, особенно из провинции, который на рекламе продуктового ларька прочитает такое? Я могу себе представить картину, как после принятия соответствующей дозы какой-нибудь Ваня Пупкин с криком: "Чем кормите, гады?!" разнесёт весь этот ларёк...

И всё-таки есть надежда на то, что в нашей стране наконец поймут, что эксперименты с родным языком - дурное занятие. Ведь сумели мы воздержаться, чтобы не называть клиентов кастомерами, а акционеров - шеархолдерами; а попытки были. Да и от термина облигационер в конце концов отказались. Приведёнными примерами эта тема не исчерпывается. Она бесконечна, как наш "великий, богатый, могучий русский язык". Доводов ЗА и ПРОТИВ можно привести тысячи. Однако, глядя на то, как некоторые люди, ориентирующиеся на запад, превращаются в попугаев, так и хочется попросить депутатов Государственной Думы, чтобы в Уголовный Кодекс была внесена дополнительная статья, карающая за злостное насилие над родным языком или, по крайней мере, чтобы в каждом принимаемом Законе - как в Законе о рынке ценных бумаг - вначале давалось объяснение всем новым терминам, которые шибко умные граждане пытаются внедрить в родной язык.


/Автор неизвестен; Интернет/